Глава 2. Взаимодействие лингвокультур как основа межкультурной коммуникации

3. Коммуникация, культура и язык

Язык есть достояние, наиболее существенным образом принадлежащее народу, самое живое выражение его характера, самая энергичная связь его с общей культурой.

1. И. Блунчли

Направляя и координируя деятельность индивидуумов, культура представляет собой своего рода “коллективное программирование сознания” (Geert Hofstede; цитируется по: Dahl), обусловливающее слаженные действия людей и превращающее хаос в упорядоченную систему. Классик теории межкультурной коммуникации Э. Холл утверждает, что культура сама по себе является коммуникацией, а коммуникация культурой (Hall 1959: 169).

Через посредство коммуникации культура обеспечивает: 1) самоидентификацию индивидуума; 2) взаимодействие индивидуума с обществом; 3) согласование деятельности отдельных личностей между собой; 4) интеграцию социальных групп и единство общества в целом; 5) внутреннюю дифференциацию общества и отдельных групп.

Кроме того, коммуникативная функция культуры заключается в обмене ее достижениями между индивидами, человеческими общностями и нациями и создании интернационального культурного фонда (Лейчик 2001:15).

Передача информации на уровне взаимодействия культур осуществляется во времени и пространстве. Коммуникативное пространство динамично и переменчиво. Характер его зависит от энергии языка, сгустки которой в определенные периоды истории стимулируют развитие культуры и общества. Гумбольдтовская трактовка языка позволяет говорить о его специфической энергетике, которая в некоторые моменты времени достигает наивысшей концентрации, степени духовного влияния, в другие же времена, напротив, переживает периоды застоя. Этим можно было бы в известной степени объяснить периоды взлета человеческого духа, воплощающегося в расцвете поэзии, прозы, философии, и, с другой стороны, моменты застоя или упадка. "В определенных цивилизациях настают эпохи, когда синтаксис застывает и иссякают возможности живого восприятия, - пишет Дж. Стайнер. - Слова чахнут под тяжестью санкционированного употребления; возрастает частотность и склеротическая сила клише, сравнений и избитых тропов. Вместо того, чтобы быть животрепещущей мембраной, лексика и грамматика превращаются в преграду для новых чувств. Цивилизация оказывается зажатой в лингвистические тиски <...>" (Steiner 1975: 21). Теми же причинами можно объяснить степень влияния языков в мире, в частности, роли американского варианта английского языка в наше время.

Язык в таком случае может рассматриваться как инструмент для организации смыслов, продуцируемых в результате мыслительной, эмоциональной и миросозерцательной деятельности человека, и как средство передачи этих смыслов от одного коммуниканта к другому. Связь естественного языка и культуры заключается в следующем: 1) язык способствует идентификации объектов окружающего мира (природных и рукотворных), их классификации и упорядочиванию сведений о нем; 2) помогает правильно оценить объекты, явления и их соотношение; 3) облегчает адаптацию человека в условиях окружающей среды; 4) способствует организации и координации человеческой деятельности; 5) позволяет получить психологическую поддержку правильности своих действий от других членов языкового коллектива.

Таким образом, язык является неотъемлемой частью духовной культуры человечества, наряду с другими знаковыми системами, которые включают язык архитектуры, драмы, музыки, танца, национальную символику, обряды, ритуалы и т. д. Коммуникация представляет собой творческий интуитивный акт, в основе которого лежит врожденная и неотъемлемая человеческая потребность в общении.

Одной из ключевых идей Гумбольдта, имеющих определяющее значение для теории МК, является мысль о том, что язык - это "третья вселенная", находящаяся между "эмпирическим миром" и сознанием. Коммуникация посредством языка представляет собой динамическое посредничество между полюсами познания (Steiner 1975: 83).

При столкновении культурных проявлений, как вербальных, так и невербальных, национально-специфические особенности, не осознаваемые при внутрикультурном общении, становятся очевидными. Э. Холл использует термины “внешняя” и “внутренняя” культуры. Первая включает то, что находится “на поверхности” и достаточно явно, однако основные культурные различия (в сфере ценностей и менталитетов), с его точки зрения, не столь очевидны, но именно они играют ведущую роль в определении “лица” культуры и создания ее неповторимости. Он полагает, что лишь познание этих внутренних особенностей может обеспечить истинное понимание в межкультурном взаимодействии (Hall 1976).

Исходя из этих идей Холла, Г. Р. Уивер уподобляет контакт двух культур встрече айсбергов: именно “под водой”, на уровне “неочевидного”, происходит основное столкновение ценностей и менталитетов. Эти рассуждения представляют собой аналогию идей Фрейда, концепция личности которого также описывается метафорой, связанной с айсбергами, где сознательное уподобляется вершине айсберга, а подсознательное - его подводной части. Уивер утверждает, что при столкновении та часть культурного восприятия, которая прежде была бессознательной, выходит на уровень сознательного, и человек начинает с бóльшим пониманием относиться как к своей, так и чужой культуре (Weaver 1993: 159 - 160).

Теория айсберга получила продолжение в разрабатываемых в лингвистике новых подходах, согласно которым “все поверхностные формы (знаки и знаковые образования) рассматриваются как средства материального доступа к их значениям как материальным сущностям, определяемым путем особых стратегий интерпретации языковых упаковок и операций семантического вывода (инференции)” (Кубрякова 1998: 39).

Рассуждая о взаимоотношении индивидуума и культуры, к которой он принадлежит, Ф. Клакхон отмечает, что ни один представитель культуры не знает всех ее деталей. Есть определенная часть культуры, которая должна быть известна всем ее носителям, часть, отбираемая на альтернативной основе в зависимости от потребностей коммуниканта, и, наконец, часть, которая используется ограниченно и очерчивается социальной ролью индивидуума в данном обществе (Kluckhohn 1944: 30 – 31). Вот почему при МК важно уметь отличить то, что действительно заслуживает внимания как необходимое для адекватной коммуникации, и то, без чего можно обойтись при общении. Как справедливо утверждает К. Фрейк, культура является не столько “когнитивной картой”, сколько набором принципов для создания такой карты, задача которой - обеспечить безопасное плавание в море чужой культуры (Frake, 1981: 375 – 376).

Одним из излюбленных в теории МК подходов к анализу культуры является рассмотрение ее как “трехслойной” сущности, подобной луковице, где, сняв один слой, мы получаем возможность рассмотреть следующий: 1) верхний слой, наиболее явный и доступный чувственному восприятию, включает артефакты, другие материальные явления культуры, а также язык; 2) средний слой - нормы и ценности; 3) внутренний слой - базовые установки, посылки, убеждения, менталитет и т. д. (Dahl). Такой ракурс позволяет анализировать взаимовлияние различных сторон культуры, их неразрывное единство и связь с человеком как их носителем.

Еще одна метафора, используемая для описания соотношения языка и культуры – "многоэтажность". Излагая теорию речевых актов Дж. Серля, А. Л. Блинов пишет, что языки по природе своей конвенциональны, однако конвенциональность их "как бы двухэтажна. Первый, фундаментальный, этаж языковой конвенции общ для всех языков мира. Он содержит общие (конститутивные) правила совершения речевых актов. Второй, надстроечный, этаж у каждого национального языка свой. Он содержит - также конвенциональные - конкретизации-“реализации” конститутивных правил нижнего этажа. Эти конвенции-“реализации” разнятся от языка к языку" (Блинов 1996: 29).

В настоящее время общепринятым является мнение о том, что как в культуре, так и в языке каждого народа присутствует универсальное (общечеловеческое) и национально-специфическое. Универсальные значения, одинаково осмысляемые всеми людьми в мире или представителями определенных цивилизационных типов, создают почву для МК, без них межкультурное взаимопонимание было бы в принципе невозможно. В то же время в любой культуре имеются присущие только ей культурные значения, закрепленные в языке, моральных нормах, убеждениях, особенностях поведения и т. п.

А. А. Леонтьев выделяет систему факторов, определяющих национально-культурную языковую специфику:

"1. Факторы, связанные с культурной традицией: разрешения и запрещения, стереотипные, воспроизводимые акты общения; этикетные характеристики универсальных актов общения, ролевые и социально-символические особенности общения, связанные с системой специфичных для данного общества ролевых и статусных отношений, номенклатура и функция языковых и текстовых стереотипов, организация текстов.

2. Факторы, связанные с социальной ситуацией и социальными функциями общения: функциональные подъязыки и этикетные формы.

3. Факторы, связанные с социальной ситуацией в узком смысле, т. е. с особенностями протекания и опосредования психических процессов и различных видов деятельности: психолингвистическая организация речевой деятельности, проксемические, паралингвистические, кинесические явления.

4. Факторы, определяемые спецификой языка данной общности” (Леонтьев 1997: 191 – 192).

Именно культура определяет участников коммуникации, выбор тем и коммуникативных стратегий, контекст, способ передачи сообщений, условия их передачи, способ кодирования и декодирования информации, набор коммуникативных шагов и т. д. В процессе контакта культур национально-специфические особенности, не осознаваемые при внутрикультурном общении, становятся очевидными.

Ряд исследователей - представителей направления, получившего несколько названий: новая этнография, этнонаука, этносемантика и т. д. - рассматривают культуру как систему идей или способ организации когнитивных знаний. При таком подходе культура понимается не как совокупность ее материальных воплощений, а скорее как организующая их система, предписывающая и предопределяющая модели мировосприятия, когниции, интерпретации поступающей извне информации, соотнесения различных данных и направления деятельности людей в нужное русло (см., например, Goodenough 1956). Теории, анализирующие культуру в таком ракурсе, получили название идеационных (ideational). Их приверженцы предложили рассматривать культуру по аналогии с языком, исходя из посылки о том, что, с точки зрения эпистемологии, то и другое существует как на уровне, доступном чувственному восприятию, так и на менее доступном - уровне компетенции (Keesing 1974: 77).

Идеационный подход прослеживается и у Д. Шнайдера, который определяет культуру как систему символов и значений, состоящую из определенных единиц, категорий, правил взаимодействия, поведенческих моделей, которые, будучи не всегда доступны чувственному восприятию, тем не менее, играют важную роль в определении ее характера (Schneider 1972). Идеационный подход позволяет исследователям утверждать, что у языка и культуры много сходных черт, вследствие чего аналитические методы анализа языка применимы и к культуре. Эти аналогии основаны на том, что язык и культура пользуются произвольными знаками, иерархически организованными моделями значимых структур и что то и другое представляет собой открытые системы. Такой подход лег в основу разработки специальных исследовательских методик.

Примером описанного выше подхода является модель К. Л. Пайка, предложенная им в работе Language in Relation to a Unified Theory of the Structure of Human Behavior (Pike 1954) и основанная на применении методов структурной лингвистики к анализу культуры. Суть ее заключается в делении явлений культуры на культурно-специфические (-emic) и не несущие культурно-специфического значения (-etic) - по аналогии с phonemic и phonetic. Полагая, что как язык, так и другие виды человеческого поведения состоят из иерархических структур, в которых более крупные единицы делятся на более мелкие, Пайк предложил бехивеорему как единицу культурно-значимого поведения (вербального, невербального) или культурно-значимых событий, которые в каждой конкретной культуре имеют определенную форму, значение и дистрибуцию (Damen 1987: 367 – 369).

В настоящее время исследователи МК предлагают отказаться от прямого применения методов анализа языка к культуре (Damen, указ. соч.: 112), т. к. оно в известной степени обусловливает механистический подход к явлениям культуры, игнорируя ее динамический характер и системность. Более оправданным оказывается отношение к культуре как к совокупному духовному опыту человечества, согласно которому "социокультурные явления существуют и развиваются в трех важнейших формах: духовной (различные элементы и состояния сознания), овеществленной (опредмеченные духовные явления) и институциональной (культурный аспект различных институтов общества)" (Журавлев 1998: 20). В применении к процессам межкультурного общения, такой подход требует глубокого анализа процессов понимания в различных сферах человеческой деятельности, изучения их специфики и, в конечном итоге, создания эффективной модели МК, которая могла бы обеспечить возможность преодоления коммуникативных помех при контакте представителей разных культур.

С точки зрения МК представляет интерес разработанная в Принстоне схема анализа ориентации различных культур, которая строится на основе следующих факторов:

1. отношение к природе: человек – хозяин природы, живет в гармонии с ней или же подчинен/находится в зависимости от природы;

2. отношение ко времени: время воспринимается как неподвижное (rigid) или "текучее" (fluid); ориентация на прошлое, настоящее или будущее;

3. отношение к действию: ориентация на действие или состояние (doing/being);

4. характер контекста коммуникации: высококонтекстные и низкоконтекстные культуры;

5. отношение к пространству: частное или общественное пространство;

6. отношение к власти: равенство или иерархия;

7. степень индивидуализма: индивидуалистские или коллективистские культуры;

8. соревновательность: соревновательные или кооперативные культуры;

9. структурность: низкоструктурные (терпимое отношение к непредсказуемым ситуациям и неопределенности, незнакомым людям и идеям; несогласие с общепринятым мнением приемлемо) или высокоструктурные культуры (потребность в предсказуемости, писаных и неписаных правилах; конфликт воспринимается как угроза; альтернативные точки зрения неприемлемы);

10. формальность: формальные или неформальные культуры (Doing Business Internationally, 1992).

Кроме того, культура влияет на коммуникацию через посредство социальной стратификации общества и создание сложной системы групповых и межличностных взаимоотношений. Индивидуальные коммуниканты одновременно выполняют множество социальных ролей, и их коммуникативное поведение зависит от иерархии этих ролей, выстраиваемой в системе их ценностей и приоритетов. Бинарная оппозиция “свои - чужие” приводит к фрагментации реальности, которая в действительности представляет собой континуум. Социальная стратификация общества по горизонтали осуществляется в зависимости от географической (территориальной), этнической, культурной принадлежности - и по вертикали - на основе социальной иерархии. При этом, как утверждает М. Л. Макаров, "личностное и социальное сообщаются в символической интеракции в мире культурных смыслов", циркулируя по коммуникативным системам различных уровней (Макаров 1998: 39). На коммуникативном уровне стратификационное членение общества проявляется в наличие разных языков, их региональных вариантов, диалектов и прочих лектов, что может приводить к функциональному и культурному непониманию.

Языковой барьер, несомненно, является самым очевидным барьером на пути к межкультурному взаимопониманию. Однако анализ показывает, что даже внутри одного этноса и одной культуры глубокая пропасть может отделять друг от друга представителей разных социальных групп. В то же время иногда представителям одной и той же социальной группы из разных культур, имеющим общие профессиональные интересы, ценностные ориентиры, уровень интеллектуального и культурного развития (в частности, в плане универсальной культурной грамотности), бывает легко понять друг друга в процессе межкультурного общения. Таким образом, социально-психологический тип коммуникантов влияет на характер МК. Языковое и межкультурное непонимание (недопонимание) между представителями России и США отчасти компенсироваться принадлежностью к аналогичным социальным группам. Например, нередко молодые россияне и американцы лучше понимают друг друга, чем "отцы" и "дети" внутри страны; межкультурные различия практически нивелируются при общении коллег из России и США в процессе профессиональных контактов и т. д.

Способы культурно-языкового взаимодействия между представителями разных языковых сообществ, предлагаемые сегодня учеными, многообразны. Вот лишь некоторые из известных науке моделей:

1. "языковые брокеры" - общение с помощью специалистов, занимающихся письменным и устным переводом;

2. "технологизм" - использование машинного перевода;

3. "эсперантизм” - коммуникация при посредстве искусственных языков;

4. "многоязычие" - знание нескольких языков, которые коммуниканты могут использовать для общения;

5. "глобальный язык" - использование единого для всех стран языка международного общения.

Непосредственная коммуникация между представителями двух лингвокультур требует выбора языка общения. Это может быть язык одного из коммуникантов, и в таком случае коммуникативный "центр тяжести", как правило, смещается в сторону носителя лингвокультуры, так как используемый язык является для него родным. При выборе третьего (нейтрального) языка, который является иностранным для всех участников конкретной межкультурной ситуации, общение более симметрично, но теряет с точки зрения способности выражать национально-специфичную информацию.

При опосредованном общении переводчик выступает в роли "ретранслятора" языка и культуры (Нещименко, 2000: 32). От языковой и культурной компетенции переводчика зависит точность и эффективность коммуникации. Несмотря на бурное развитие компьютерной индустрии, машинный перевод до сих пор еще не может выступать в качестве адекватного средства для передачи нюансов культурно-языковой информации.

Системно-динамический подход к коммуникации, который является основой настоящего исследования, согласуется с определением коммуникативно-функционального уклада языка как "рентгеновского снимка культуры, т. е. отображения ее глубинных, структурных особенностей, обусловливающих функциональное распределение языковых средств в текстах в соответствии со сложившейся в культуре иерархией типов общения" (Мечковская 2001: 17). Концептуальная основа системно-динамического подхода заключается в его многоаспектности и признании необходимости учета различных параметров взаимодействия и взаимовлияния языка, культуры и коммуникации.