5.5. «Мечтаю, чтоб я вырос умным и грамотным*

(пример краткосрочного консультирования)

Я почти не спорил с дедом,

Не вертелся за обедом,

Я «спасибо» говорил,

Всех за все благодарил.

Агния Барто

В этом разделе речь пойдет о вреде чрезмерной мо­ральной нормативности родителей и превратного пони­мания ими полезного для ребенка. Родители третье­классника Игоря обратились к психологу с просьбой провести независимое исследование психики их сына. Учительница начальных классов настоятельно рекомен­довала им проконсультировать мальчика у психолога и психиатра в связи с хронической неуспеваемостью в гимназии. Начиная со 2 класса, она постоянно отмеча­ла, что мальчик «плохо схватывает учебный материал на

лету».

Психолог районного психолого-педагогического цен­тра (ППЦ), куда Игоря отвел папа, провел тестирование и сказал, что с интеллектом у Игоря все хорошо и «по профилю только мгновенная память приторможена». Лого­пед отметила, что мальчик путает две буквы, Ш и Щ, и предложила устранить этот дефект. В результате ребенок начал ходить на занятия к психологу в ППЦ и к логопеду

при школе. Однако тревога у родителей не уменьшилась, тем более что психотерапевт из районной детской поли­клиники, побеседовав с Игорем, поставил ему диагноз «шизофрения?». Родителям посоветовали обследовать ре­бенка в психоневрологическом стационаре. Отцу врач объяснил, что на вопрос о том, слышит ли его сын порой голоса, тот ответил утвердительно. И это — неблагопри­ятный прогностический признак в отношении его душев­ного здоровья.

На этом фоне психолог и познакомилась с ситуаци­ей. В связи с тем что никаких заключений от специали­стов, обследовавших мальчика, родители не представи­ли, она расспросила маму об истории жизни ребенка, изучила медицинскую карту мальчика из районной по­ликлиники, провела экспериментально-психологическое исследование, диагностику психофизического состояния с помощью теста Люшера и подробно побеседовала с Игорем по его рисункам и рассказам. Родителям Игоря также была сделана психодиагностика. Им было пред­ложено заполнить три опросника. Опросник «Анализ семейного воспитания» [121] выявлял особенности вос­питания ребенка родителями, Гиссенский тест [27] — социально-психологические особенности их личности, опросник «Индекс жизненного стиля» [86] —психологи­ческие защитные механизмы, характерные для папы и мамы.

Опрос мамы и изучение медицинской карты мальчи­ка позволили выяснить следующее. Мальчик родился в срок, когда его маме был 31 год, папе — 28. В течение всей беременности у мамы наблюдалась анемия. Роды происходили на фоне анемии и легкого острого респира­торного заболевания. Имело место осложнение — тугое обвитие пуповины. При выписке из роддома мальчику был поставлен диагноз «энцефалопатия?». Когда Игорю исполнилось 2 месяца, педиатр из районной поликлиники заподозрил у него задержку психического развития и наблюдал его до 1 года, а затем диагноз «энцефалопа­тия» был снят. В детстве у ребенка были частые острые респираторные заболевания и редкие ангины. В 5 лет он перенес операцию по удалению аденоидов.

До 7-летнего возраста Игорь жил в одном из приго­родов Санкт-Петербурга вместе с мамой, папой и бабуш-

кой. Затем родители с ребенком переехали в один из рай­онов новостроек города, где живут теперь вместе со ста­ренькой прабабушкой мальчика. Когда они оказались в Петербурге, то до начала учебного года оставалось 3 дня, поэтому школу надо было выбирать очень быстро. Узнав, что в трех остановках от их дома есть гимназия с углуб­ленным изучением французского языка, родители при­вели своего сына туда. Он прошел собеседование и был зачислен в первый класс. Оказалось, что этот класс — экспериментальный. В нем за три года дети проходят не только программу начальной школы, но и пятого класса. Об учительнице мама ничего не знала; как она сказала, «выбирали школу, а не учителя».

Игорь в школе учится плохо. В последней четверти у него оказалось три двойки. Учительница к мальчику от­носится негативно. На вопрос психолога, в чем это прояв­ляется, мама пояснила, что она «дает подзатыльники или бьет книжкой по голове». У мамы возникло ощущение, что учительница стремится постепенно избавиться от тех учеников, которые плохо успевают по ускоренной програм­ме. Тем более что во втором классе трех из них уже пере­вели в другой, обычный класс. Однако родители никогда не вступали в конфликт с учительницей и все восприни­мали как должное.

На новом месте семья живет очень замкнуто и обособ­ленно. У родителей и их ребенка здесь до сих пор нет никаких знакомых, они не ходят в гости, и к ним домой тоже никто не приходит. В школу и из школы Игоря возят на машине. Во дворе он никогда не гуляет: сначала его на улицу не пускали, т. к. боялись за него, а потом он и сам стал бояться. На вопрос о том, откуда взялся страх, мама ответила: «От меня». Поэтому у мальчика нет друзей — ни дома, ни во дворе. В классе он общается только с одним мальчиком, который как-то рассказал маме Иго­ря, что с ним другие ребята тоже не играют.

Из-за того что ребенок плохо учится, родители не раз­решают ему смотреть телевизор и играть на компьютере. Спортивную секцию или кружки он тоже не посещает. Когда родители привозят его из школы домой, примерно к 14 часам, он обедает, а потом до вечера делает уроки или играет с машинками, конструктором, читает. Кота или собаки в семье нет, т. к. мама боится, что забота о

13 И. М. Никольская, Р. М. Грановская

животных будет возложена на нее, а у нее на это «нет ни сил, ни времени, ни желания».

Когда Игорь иногда приезжает в пригород к бабушке, он, по словам мамы, сразу меняется. «Бабушка ведь его везде пускает, и поэтому он там гуляет и у него там есть друзья»,— так пояснила это мама.

В результате экспериментального изучения высших психических функций Игоря было обнаружено, что у не­го все виды кратковременной памяти находятся на уров­не нижней границы возрастной нормы. Замедлен пси­хический темп. Не сформированы произвольное внима­ние и произвольная регуляция движений. В то же время, объем запоминания, отсроченное воспроизведение ма­териала, зрительно-пространственная ориентировка — в пределах нормы. На основании этих данных был сделан вывод о замедлении, по сравнению с возрастной нормой, процессов приема и переработки информации.

Диагностика психофизического состояния с помощью 8-цветного теста Люшера выявила активно-оборонитель­ную позицию, стенический тип реагирования, ригид­ность установок. Характерно стремление к престижной позиции, доминированию. Возможна раздражительность в конфликтных ситуациях. Мальчика отличает подвер­женность влияниям среды, потребность в уважении и внимательном отношении. Наблюдаются колебания на­строения в зависимости от степени принятия окружением успешности его действий. Чувства нередко подменяются рассуждательством. Таким образом, обнаружено состоя­ние стресса, вызванное подавлением потребностей. Неудов­летворенное желание найти признание и общность ин­тересов в кругу значимых окружающих мальчика людей вызывало повышенную напряженность самоконтроля и сдерживаемую эмоциональность.

В процессе взаимодействия Игоря с психологом уда­лось выявить его субъективное отношение к некоторым сторонам жизни. Приведем стенограмму этой работы, выделив ключевые слова.

1. Рисунок «Автопортрет» и рассказ по рисунку.

«Когда смотрю на что-то красивое, улыбаюсь. У меня в руках фотография, а на ней обезьяна надела на голову тарелку с макаронами. Смешно, красиво».

2. Рисунок «Я в классе» и диалог с психологом по рисунку.

Игорь: «Я стою около стола, где сидит мой учитель Людмила Петровна. И я пишу что-то. Решаю схемы».

Психолог: «О чем ты думаешь?» — Игорь: «Думаю, как правильно решить задачу».— «Какое у тебя на­строение?» — «Настроение хорошее. Но я уже давно не выходил к доске, не выходил».— «С чем это связано?» — «С учебой». — «А какие у тебя отношения с учите­лем?» — «Отношения плохие». — «С чем это связано ?» — «С учебой или с чем-то другим. Не вызывают — и все. А других спрашивают».

3. Рисунок «Я переживаю» и диалог с психологом по рисунку.

Игорь: «Я переживаю. Стою около стенки школы. И моих родителей долго нет. И я стою и долго пережи­ваю, что меня не заберут»*

Психолог: «О чем ты думаешь?» — Игорь: «Думаю — хоть бы за мной пришли и не переживать». — «Как у тебя на душе?» — «На душе плохо. Потому что не забираюит, и как-то не хочется с другом гулять, холодно. И скучно». — «А еще из-за чего ты переживаешь?» — «Или я что-то забыл. Или потерял — помню, физкуль­турную форму потерял. Или я думаю, что родители ме­ня будут ругать. Из-за оценок».

4. Рисунок «Я боюсь» и диалог с психологом по ри­сунку.

Игорь: «Я боюсь, когда смотрю фильм "Зубастики". Когда могут съесть, как будто выскочат и съедят. Во­семь раз смотрел».

Психолог: «А чего еще ты боишься?» — Игорь: «Бо­юсь, когда смотрю фильм про человека, который уби­вал людей. И мне кажется, что это сейчас где-то сверху, спереди, внизу и этот кто-то сейчас то же - сделает.— «А чего ты в школе боишься?» — «То, что меня заведут в туалет и закроют. То, что от мамы и

папы попадет за двойки. Что за мной не приедут и из школы не заберут».

5. Рисунок «То, о чем я мечтаю» и рассказ по рисунку.

«Мечтаю, чтоб купили машинку, игрушку или что-то, что бы меня забавляло. Куда-то в театр отвели, на представление. Люблю гулять, развлечения, смот­реть телевизор, читать, делать уроки, чтоб не забыть. Мечтаю, чтоб я вырос умным и грамотным».

6. Рисунок «Неприятная ситуация» и диалог с психо­логом по рисунку.

Игорь: «Что-то случится, а я не знаю, что делать.

Кто-то в дверь позвонит, испугает, или что-то заго­рится. Я чувствую это иногда».

Психолог: «А откуда ты знаешь, что это может случиться ?» — Игорь: «Мне папа говорил. Никогда нель­зя открывать дверь, я знаю. По телефону говорить можно, а дверь открывать нельзя. Все время опаса­юсь».— «А что ты делаешь, когда чувствуешь такое напряжение и беспокойство?» — «Звоню бабушке, те­левизор включу, чтобы успокоиться. Ем». — «А такие беспокойства часто бывают?» — «Дома часто один. Скучно бывает. Не могу все время сидеть сложа руки и беспокоиться, прислушиваться». — «А что бы ты хо­тел сделать, чтобы не было скучно?» — «Поиграть на компьютере».

7. Рисунок «Если бы у меня была волшебная палочка, я бы превратился в...» и диалог по рисунку. Эта тема вы­звала у Игоря затруднение. Он долго не мог придумать, в кого бы хотел превратиться. Говорил сам с собой: «Нет, королем бы я не хотел быть. И животным не хотел бы быть...». Затем нарисовал три картинки.

Игорь: «Я бы сидел целый день около компьютера и играл бы на нем, и письма бы писал и рассылал, и кроссворды бы разгадывал, и в карты играл».

Психолог: «И что бы ты чувствовал на душе?» — Игорь: «На душе было бы весело».— «А почему нельзя на компьютере так играть?» — «Скучно у компьютера просидеть всю жизнь».— «Это тебе родители гово­рят ?» — «Нет, они проверяют, как я уроки делаю».' — «А еще в кого бы ты превратился?» — «В футболиста. Играл бы в футбол. Или в шахматиста. Играл бы в шахматы. Самая занятная игра».

8. Рисунок «Я и мои друзья» и рассказ по рисунку.

«Один только друг. С остальными просто так об­щаемся. В школе друг, а во дворе нет. Я вообще не гу­ляю. Долго уроки делаю. Целый день сижу дома. Много чего бы хотел делать. Скучно же».

9. Рисунок «Я и моя семья» и рассказ по рисунку.

«Папа радуется, что мама сделала покушать. Ма­ма радуется, что я пятерки получил: по труду, по рисо­ванию. Прабабушка — чему она может радоваться ? По­есть, поспать. А я уроки делаю. Играю. Смотрю теле­визор».

10. Рисунок «Я взрослый и работаю на своей работе» и диалог с психологом по рисунку.

Игорь: «Я нарисовал, как я работаю на работе. У меня живут на работе барсук и мышь. Они друзья, и я с ними дружу. Я работаю грузельщиком, загружаю ком­пьютер. Печатаю на компьютере, и это относят ку­да-то».

Психолог: «А чем тебе барсук нравится?» — Игорь: «Мягкостью, взял бы и прижал».

11. Ответ на вопрос психолога: «Если бы ты попал в сказку, кем бы ты был: королем, его министром, страж­ником, принцем, слугой, дровосеком, поваром или еще кем-то?» «Поваром».

12. Обратная связь.

Психолог: «Что тебе понравилось из того, что мы делали?» — Игорь: «Значки рисовать»¹.— «Что не по­нравилось?» — «Все понравилось. Просто не люблю го­ворить про то, что не нравится»,— «А что тебе в школе больше всего не нравится?» — «Отношения. Оби­жают, кричат».— «Что бы ты хотел изменить в шко­ле?» — «Чтобы были нормальные люди. Уважали и не дрались никогда, и не кричали никогда».— «Ты бы хо­тел учиться в другой школе?» —«Нет, в этой школе, но — в другом классе».

Рассказы и диалоги мальчика с психологом позволи­ли сделать вывод о том, что потребность в признании и положительном отношении со стороны окружающих у него не удовлетворена, выявили дефицит положительных эмоций, дефицит общения. Вследствие этого сформиро­вался депрессивный фон настроения и постоянное пред­чувствие опасности. Характерными свойствами личности Игоря, в связи с длительным пребыванием в психотрав-мирующей ситуации, являются низкая самооценка и низ­кий уровень притязаний. Он зависим от взрослых, при­нимает на веру их нормы и ценности. Пассивен и безы­нициативен.

Рассмотрим особенности защитного поведения ре­бенка. На осознанном уровне в неприятных для себя жизненных ситуациях мальчик склонен использовать ко-пинг-стратегии «говорю с кем-нибудь», «играю во что-ни­будь», «смотрю телевизор», «ем или пью». На неосознан­ном уровне в первую очередь прослеживается тенденция к использованию детской защитной реакции компенсации. Мальчик не способен получить признание в школе и по­этому пытается всеми силами сохранить любовь и хоро­шие отношения со стороны родителей, т. е. компенсиро­ваться в семье. Это ему не очень хорошо удается, т. к. родители отрицательно относятся к неуспеваемости Игоря. Мальчик постоянно опасается, что родители от него отвернутся, так, как уже отвернулись учительница и ре­бята в школе («боюсь, что я что-то забыл или что-то по­терял», «что родители меня будут ругать», «что от мамы и папы попадет за двойки», «что за мной не приедут и из школы не заберут»). Поэтому от страха потерять любовь и признание родителей автоматически включается еще один психологический защитный механизм: реактивное образование — защита от инстинктов с помощью мораль­ных норм.

Рассказы Игоря показывают, что основным фоном его плохого настроения является скука («Целый день си­жу дома. Много чего бы хотел делать. Скучно же»). Он хотел бы играть на компьютере, в футбол, в шахматы. Чтоб ему купили машинку, игрушку или что-то, что бы его забавляло. Чтобы куда-то в театр отвели, на пред­ставление. Как и любой другой ребенок, Игорь любит развлечения, любит гулять, смотреть телевизор. Однако все это делать нельзя, т. к. «надо делать уроки, чтобы не забыть». Можно видеть, что в душе у ребенка существует не осознаваемый им внутриличностный конфликт, в основе которого лежит борьба противоречивых тенден­ций личности: влечений («хочу») и моральных принци­пов («надо»). Игорь выбирает путь «надо» (транслируя моральные требования, которые предъявляют ему роди­тели), не позволяет себе удовлетворять свои многочис­ленные детские «хочу» и благодаря этому получать хоть какое-то удовольствие. Особенно ярко это проявляется, когда ребенок, отвечая на прямой вопрос психолога, по­чему нельзя играть на компьютере, включает защитный механизм рационализации по типу «зеленый виноград» и дает такой ответ: «Скучно у компьютера просидеть всю жизнь». Тем самым он сам себе противоречит, т. к. за минуту до этого утверждал, что если бы он сидел целый день около компьютера и играл бы на нем, то «на душе было бы весело».

Таким образом, подтверждаются результаты диагно­стики психофизического состояния ребенка с помощью теста Люшера. Игоря действительно характеризует по­стоянная напряженность самоконтроля над эмоциями и действиями. И это не проходит бесследно для его психи­ческого здоровья. Из-за того, что дома он часто бывает

один и ему все время скучно, т. к. он не способен, как всякий нормальный ребенок, постоянно делать уроки, а любимыми занятиями себе заниматься не позволяет, ему приходится «все время сидеть сложа руки и беспокоить­ся, прислушиваться». Конечно, в такой ситуации ты во­лей-неволей услышишь порой «голоса», особенно если тебе все время внушают («мне папа говорил»), что всего надо опасаться («что-то случится, а я не знаю, что де­лать», «кто-то в дверь позвонит, испугает, или что-то за­горится — я чувствую это иногда»).

Страх потерять уважение родителей не позволяет ре­бенку даже в воображении заниматься любимыми дела­ми, заставляя себя всеми силами вытеснять, и даже по­давлять, эти запретные желания. Когда психолог пред­лагает тему для рисунка «Если бы у меня была волшебная палочка, я бы превратился в...», то эта тема вызывает у мальчика самое большое затруднение. Он долго не мо­жет придумать, в кого бы хотел превратиться. И только потом признается, что «сидел бы целый день около ком­пьютера, и играл, и был бы футболистом и играл, и был бы шахматистом и тоже играл — «очень занятная игра». Кульминацией самораскрытия и снятия защитных барь­еров оказывается рисунок «Я взрослый и работаю на сво­ей работе», из рассказа по которому выясняется, что взрослый человек может себе позволить не только печа­тать на компьютере, но даже иметь на работе друзей: барсука и мышь. Они — мягкие, их ведь можно взять да и к себе прижать. (Это последнее желание — иметь дома животное — явно подавлено, т. к. в разговоре с психологом оно вообще ни разу не было упомянуто, хо­тя бы косвенно).

Можно видеть, что многие проблемы мальчика непо­средственно связаны с его родителями и их отношением к нему. Поэтому приведем наиболее интересные результаты психодиагностического исследования папы и мамы Игоря.

Папу (37 лет, среднее специальное образование) отличают социальная зрелость, активность, конкуренто­способность. По характеру он уступчивый, терпеливый, покладистый. Основной психологический защитный ме­ханизм — высокая проекция. Это выражается в приписы­вании людям недостатков, подверженности стрессам, внут­ренней напряженности, обидчивости, застреваемости. Для его воспитательного стиля характерна повышенная про­текция, т. е. папа старается уделять своему сыну много времени и сил.

Мама Игоря (40 лет, среднее специальное образова­ние), подобно своему супругу, также социально зрелая, активная, конкурентоспособная личность и по харак­теру уступчивая, терпеливая, покладистая. Однако она имеет отрицательное представление о своей социальной репутации, т. е. считает себя непривлекательной, непо­пулярной, не уважаемой окружающими. По-видимому, вследствие этого, ее отличают замкнутость, недоверчи­вость и отстраненность от других людей, а также депрессивность (подавленность, робость, зависимость, само­критичность).

В структуре защитных механизмов мамы обращают на себя внимание низкий уровень отрицания и вытеснения и, наоборот, высокий уровень проекции и реактивного образования. Недостаточная активность отрицания и вы­теснения проявляется в неуверенности в себе, концен­трации на неприятностях, склонности к «самоедству», неумении сдерживать беспокойство и страх. Высокая про­екция проявляется в приписывании людям недостатков, подверженности стрессам, внутренней напряженности, обидчивости, застреваемости. Высокий уровень реактив­ного образования говорит о ее чрезмерной моральной нор­мативности. Отношение мамы к сыну также характери­зуется повышенным уровнем протекции. Однако стиль ее воспитания — неустойчив.

Следует отметить, что заполнение опросников потре­бовало от родителей, особенно от мамы, очень много вре­мени. Тем самым они показали психологу, что их, так же как и Игоря, отличает низкий темп работоспособности. Кроме того, мама проявила явную тревогу и неуверенность. На некоторые вопросы, касающиеся воспитания ребен­ка, она так и не сумела дать ответа.

После обработки и анализа всех результатов психолог еще раз встретилась с родителями Игоря. (Во второй раз они пришли одни, без ребенка.) Вначале она ознакомила их со всеми полученными данными. Это были: 1) заключе­ние по экспериментально-психологическому исследова­нию высших психических функций и диагностике пси­хофизического состояния их сына, 2) рисунки, которые

мальчик выполнил во время взаимодействия с психоло­гом, 3) полная стенограмма этой работы и выводы по ней. Кроме того, каждый из родителей получил заключе­ние по результатам своей психодиагностики. После того как родители изучили представленный им материал, пси­холог выслушала все их комментарии. Затем состоялась беседа психолога с родителями. Вот основные фрагменты этой беседы:

• Игорь — мальчик медлительный, флегматического темперамента, такой же, как его родители. Поэтому ему трудно и даже невозможно учиться по «ускорен­ной» программе, где надо «все схватывать на лету».

• Игорь, ввиду своей медлительности и основательно­сти, наверняка вызывает у учительницы раздражение, т. к. мешает ей вести урок в нужном темпе. Поэтому она ребенка игнорирует, не вызывает к доске, ставит двойки и всеми силами старается «выдавить» из клас­са (через рекомендацию отвести к психологу и пси­хиатру).

• Из-за того что мальчик долгое время не успевает в учебе, его самооценка и уровень притязаний падают. У него снижается настроение и теряется вера в себя. Он уже не стремится стать «королем» и согласен быть хотя бы «поваром». Для Игоря это очень травмирую­щий момент, т. к. он — мальчик, склонный к само­утверждению.

• Игоря не признают в классе, поэтому он всеми сила­ми стремится сохранить хотя бы любовь своих роди­телей. Из-за этого у него сформировался страх, что родители тоже могут его отвергнуть.

• Для того чтобы не потерять любви и уважения своих родителей, мальчик старается выполнить все их требо­вания, даже в том случае, если это вызывает у него внутренний дискомфорт, идет вразрез с его желания­ми. В результате этого у него сформировался внутрен­ний конфликт, следствием которого является рост внутреннего напряжения и стойкое изменение эмоцио­нального состояния (состояние скуки). Это усугубля­ется постоянным предчувствием опасности. Отсюда, как следствие эмоционального голода и тревоги,— во­ображаемые «голоса».

• Для того чтобы быть здоровыми, дети должны испы­тывать положительные эмоции. У Игоря в настоящий момент времени почти нет положительных эмоций, т. к. в классе он не успевает в учебе и там его все отвер­гают, дома он все время боится наказания и осужде­ния родителей, у него нет друзей и очень мало раз­влечений. Кроме того, он и сам, следуя воле родите­лей, не позволяет себе заниматься делами, которые ему всегда доставляют радость: играть на компьюте­ре, смотреть телевизор или ласкать животное.

• Проблемы Игоря — это во многом продолжение про­блем его родителей, особенно мамы. Поэтому маме стоит разобраться в себе, например, поработать с психоаналитиком.

После беседы с психологом родители решили: 1) схо­дить к директору школы и в роно, чтобы посоветоваться о возможности перевода Игоря в другой класс, 2) посте­пенно разрешить ему самому ездить в школу и из школы на трамвае, 3) обдумать, как организовать прогулки сы­на,— например, купить овчарку, о которой давно меч­тают Игорь и папа, и сначала всем вместе гулять с соба­кой, а потом отпускать под ее охраной самого мальчика, 4) познакомиться с ребятами, которые живут в том же доме, и приглашать их к себе домой, хотя бы на Новый год или на день рождения, 5) разрешить Игорю в течение строго определенного ими времени играть на компьюте­ре, смотреть телевизор, 6) подумать, не стоит ли вновь переехать в пригород, потому что там у Игоря — люби­мая бабушка, много друзей, там он не боится гулять и почему-то становится «совсем другой».

Выводы, которые сделали родители мальчика, и все те решения, которые они приняли, чтобы разрешить внутренний конфликт сына, вызывают уважение. Они проконсультировали ребенка у логопеда и психолога и стали водить его на коррекционные занятия. Не со­гласившись с выводами врача-психотерапевта отно­сительно психического здоровья мальчика, не полени­лись обратиться к другому специалисту. Сами прошли психологическое обследование, в результате чего осозна­ли' необходимость внести серьезные изменения в жизнь Игоря.

Очень интересными показались психологу последние фразы родителей, которые они произнесли прощаясь. Папа, как бы про себя, с удовлетворением обронил: «Зна­чит, все-таки собака...» А мама вздохнула: «Я так хочу, чтобы он был достойным человеком...»