6.3. Внешняя политика Российского государства в конце 50-80-х годах XVI в. Опричнина. Деевропеизация России

Теперь Российское государство стояло перед выбором пути: продолжит ли Москва свое так удачно начавшееся наступление против последнего осколка Золотой Орды - Крымского ханства и стоявшей за ним Турции (присоединившись тем самым к европейс­кой, антитурецкой коалиции) или ударит по Ливонии, «повернет на Германы», говоря языком Ивана IV (став, таким образом, чле­ном антиевропейской коалиции). От этого выбора зависела вся политическая судьба страны: будет она продолжением реевропеизации или реставрации татарщины. Выбор был сделан. Война с Кры­мом уже началась, когда Иван Грозный вдруг круто «повернул на Германы». И ничего нет удивительного, что именно по этому воп­росу московское правительство (так называемое «правительство компромисса» - «Избранная рада») раскололось. Большинство его стояло за антитатарскую стратегию, казавшуюся не только един­ственно правильной, но и естественной национальной политикой. Никто не угрожал России с Запада, тогда как оставлять открытой южную границу было смертельно опасно.

Тем не менее царь и аппарат внешнеполитического ведомс­тва выбрали стратегию противоположную. В 1558 г. царь послал свои рати на Ливонию. Воина сначала была удачной для русских. Были взяты Нарва и Дерпт и около 20 ливонских городов. Летом 1558 г. русские воины стояли на Балтийском берегу. Войска наступали на Ревель и Риг6у, дошли до границ Восточной Пруссии и Литвы. Ливонский орден разваливался под ударами русского ору­жия. Но вскоре положение изменилось и начались военно-полити­ческие осложнения и неудачи.

Успехи России встревожили соседние государства, не желав­шие допускать ее к морскому берегу. Разваливающийся Ливонский орден представлял собой легкую наживу. Польский король Сигизмунд взял под свое покровительство Ливонию. Остров Эзель окку­пировала Дания. Северная Эстляндия с Ревелем признали над со­бой власть Швеции. Возникло герцогство Курляндское, вставшее в вассальную зависимость от Литвы. Таким образом, вместо слабо­го Ливонского ордена у России оказались сильные противники - Литва, Швеция, Дания. Иван IV, однако, решил продолжать борьбу, и в 1563 г. его войска опустошили ливонские владения и взяли древний русский город Полоцк. Это был его последний успех.

В 1560 г. Иван Грозный совершил государственный перево­рот, разогнал «правительство компромисса». Разрыв царя с Адашевым и Сильвестром был спровоцирован смертью в 1560 г. ца­рицы Анастасии: Иван IV обвинил своих вчерашних соратников да­же в том, что они околдовали его любимую жену.

Но причины разрыва были куда глубже. На исходе десятилетия реформ Иван Грозный пришел к выводу, что царская власть из-за ограничений со стороны советников и бояр утратила самодержавный характер. Реформы не оправдали надежд царя и он порвал с руко­водителями Избранной рады. Главный инициатор реформ Алексей Адашев, пользовавшийся личной дружбой Ивана IV, кончил жизнь в тюрьме. Придворный проповедник Сильвестр попал в один из глухих северных монастырей. Андрей Курбский в 1564 г. бежал в Литву, откуда он прислал царю послание, в котором требовал прекращения начавшихся боярских казней. В ответ Иван IV составил обширное послание, по содержанию это был подлинный манифест самодержавия.

Падение Избранной рады - только следствие того, что у ца­ря и его советников были разные концепции централизации. Избран­ная рада проводила структурный реформы, темп которых не устраивал царя. Быстрыми структурные преобразования быть не могут. В условиях России XVI в., где еще не созрели предпосылки для централизации, ускоренное движение к ней было возможно только на путях террора. Ведь еще не был сформирован аппарат власти, особенно на местах. Да и только что созданные центральные уч­реждения действовали еще в патриархальных традициях.

Путь же террора, которым царь Иван пытался заменить дли­тельную и сложную работу по созданию государственного аппарата, был неприемлем для деятелей Избранной рады. Особенности его характера (жестокость, подозрительность, садистские наклонности) придавали борьбе за укрепление самодержавия самые извращенные и жуткие формы. Раздор царя со знатью разрастался со дня на день и в кон­це концов вылился в кровавую опричнину.

Введению опричнины предшествовали драматические события. С наступлением зимы 1564 г. царь Иван IV стал готовиться к отъезду из Москвы. Он посещал столичные церкви и монастыри и усердно молился. Царская семья покинула столицу, увозя с собой всю московскую «святость» (самые почитаемые иконы и другую це­рковную утварь) и всю государственную казну. Церковные сокрови­ща и казна стали своего рода залогом в руках Грозного. Из ук­репленной Александровской слободы (около 65 верст от Москвы) 3 января 1565 г. царь прислал в столицу два послания. В пись­ме к Боярской думе Иван IV четко объяснил причины своего отре­чения. Он покинул трон из-за измен со стороны бояр и знати. В другом, обращенном к посадским людям, царь просил, чтобы «они себе никоторого сумнения не держали, гневу на них и опалы ни­которые нет». Объявляя об опале на власть имущих, царь как бы апеллировал к народу в своем споре с боярами. Он, не стесняясь, говорил о притеснениях и обидах, причиненных народу изменника­ми - боярами. Это был рассчитанный политический маневр. Иван IV хотел, чтобы подданные были вынуждены просить его вернуться на царство, а тогда можно будет продиктовать чрезвычайные условия.

Под давлением народа Боярская дума не только не приняла отречения Грозного, но и вынуждена была обратиться к нему с верноподданическим ходатайством. Они просили царя сложить с них гнев и править государством, как ему «годно». В ответ царь Иван IV под предлогом якобы раскрытого им заговора потре­бовал от бояр предоставления ему неограниченной власти, на что они согласились, затем он объявил, что для «охранения» всей жизни намерен создать в своем государстве опричнину (от слова «опричь», “кроме” всей остальной земли) с двором, армией и тер­риторией. В особый государев удел - опричнину были взяты не только лучшие для земледелия земли, но и особо важные в воен­но-стратегическом отношении территории (значительная часть Замосковского края и Новгородско-Псковской земли, часть Московс­кого посада, торгово-промысловые города поморского Севера, владения Строгановых). Вотчинники-бояре с этих земель выселя­лись в остальную часть государства, которая называлась «зем­щиной». Там правили бояре.

Опричнина серьезно подрывала княжеско-боярского землевла­дение. Она стала мощной военно-карательной организацией в ру­ках царя. Обложив земщину огромным налогом в 100 тыс. рублей на заведение опричного войска, Иван IV создал полумонашеский, полурыцарский орден, основанный на щедрых земельных и денеж­ных пожалованиях и беспрекословном повиновении царю. Большинс­тво опричников (сначала их было тысяча человек, позднее их количество увеличилось) состояло из дворян-помещиков, незначи­тельная часть - выходцы из княжеско-боярской среды и иностранцы-наемники. При зачислении в государев удел каждый опричник клятвенно обещал разоблачать опасные замыслы, грозив­шие царю, и не молчать обо всем дурном, что он узнает. Оприч­никам запрещалось общаться с земщиной. Они носили черную одеж­ду, сшитую из грубых тканей, привязывали к поясу у колчана со стрелами некое подобие метлы и собачей головы. Это символизи­ровало собачью преданность царю и готовность «вымести» из стра­ны измену.

В опричнине сложился свой государственный аппарат во главе с опричной думой. Иван IV не допустил в свою опричную думу титу­лованную знать. Первое опричное правительство возглавили лица из старомосковской знати (боярин А.Д. Басманов-Плещеев и др.). Руководство земщиной фактически также перешло в руки старомос­ковской знати, в лояльности которой царь в то время не сомне­вался.

Учреждая опричнину, Иван IV выговорил себе право казнить бояр без суда Боярской думы. Главный удар Иван Грозный нанес суздальской знати - потомкам местных династий Северо-Восточной Руси, которая ограничивала власть московского самодержца в наибольшей мере. Государственным преступником был объявлен князь Александр Горбатый-Суздальский - покоритель Казани, кру­пнейший из русских военачальников, который обладал исключи­тельной популярностью в стране и авторитетом в Боярской думе. Его казнили вместе с 15-летним сыном. Род князей Горба­тых был искоренен раз и навсегда. Накануне опричнины службу при дворе несли более 280 князей из четырех родов суздальской знати. Из них в казанскую ссылку отправилось не менее 100 семей. Прочие остались на своих землях. Среди ссыльных было немало крупных землевладельцев. Казна конфисковала у всех ссыльных их родовые княжеские вотчины, тем самым могуществу суздальской знати был нанесен страшный удар.

Около сотни князей ярославских, ростовских и стародубских схвачены на воеводстве - либо в полках, либо в сельских усадь­бах и под конвоем вместе с семьями отправлены в ссылку на ка­занскую окраину. Удел Старицкого князя Владимира Андреевича был ликвидирован. Опричный террор ударил не только по знати, но и по населению их владений, куда врывались опричники, бес­чинствовали и грабили людей.

Опричнина вызвала недовольство и озлобление против царя среди феодальных верхов. Митрополит Афанасий демонстративно сложил с себя сан и удалился в Чудов монастырь. Другой пред­ставитель высшего духовенства - Казанский епископ Гермоген - пытался воздействовать на царя, резко высказываясь против оп­ричных казней. Когда содержание бесед стало известно членам опричной думы, те настояли на немедленном изгнании Гермогена с митрополичьего двора.

Распри с духовными властями, обладавшими большим автори­тетом, поставили царя в трудное положение, и он должен был пойти на уступки в выборе нового кандидата в митрополиты. На митрополию был возведен призванный из Соловецкого монастыря игумен Филипп, бывший боярин Колычев.

В сложной внутренней и внешней обстановке Иван IV собрал в 1566 г. Земский собор для обсуждения вопроса о продолжении Ливонской войны. На Соборе дворяне поддержали правительство в отношении продолжения Ливонской войны, но было высказано недо­вольство опричниной, дворяне потребовали немедленного упраздне­ния опричных порядков. Ответом были новые казни, которые лишь усиливали сопротивление враждебных царю сил.

Осенью 1567 г. был раскрыт заговор боярина Н.П. Федорова, подготавливавшего арест царя и выдачу его польскому королю. И.П. Федоров и его сообщники были казнены. Против царя высту­пил глава церкви митрополит Филипп, отказавший царю в благо­словении. Филипп был свергнут с митрополии и сослан в Тверской Отрочь монастырь, где в следующем году был задушен опричником Малютой Скуратовым.

Царь, живший в постоянном страхе перед воображаемыми за­говорами, решил покончить раз и навсегда с опасностью мятежа со стороны двоюродного брата Владимира Андреевича Старицкого. Опричные судьи сфабриковали версию о покушении удельного кня­зя Владимира на жизнь царя. После короткого разбирательства «дела» Владимир Андреевич и его семья были осуждены на смерть в 1569 г. Из родственного лицемерия царь не пожелал прибег­нуть к услугам палача и принудил брата к самоубийству. Без­вольный Владимир, запуганный и сломленный морально, выпил кубок с отравленным вином. Отравлены были его жена и девятилетняя дочь. Этот чудовищный процесс стал ядром массового террора 1567-1570 гг., завершившегося разгромом Новгорода.

Поводом к этому разгрому послужили слухи о том, что Нов­город замышляет «отдаться» под власть великого княжества Лито­вского. Грозный и его окружение стали жертвой беспримерной мистификации Литовской секретной службы, имевшей целью скомп­рометировать новгородцев с помощью подложных материалов. Оп­ричная дума приняла решение о походе на Новгород в декабре 1569 г. Этот поход Ивана Грозного по собственной стране был одним из самых тяжелых проявлений опричнины. Города и села по пути были разграблены, жители подвергнуты казням, пыткам, насилию. Разгрому подверглись Клин, Тверь, Торжок. Особой жестокостью отличался Малюта Скуратов. 8 января 1570 г. Иван IV вступил в Новгород, и в течение сорока дней город под­вергался жестоким испытаниям. Опричники ограбили Софийский со­бор, забрали драгоценную утварь и иконы, выломали из алтаря древние Корсунскиа врата, конфисковали казну также у 27 ста­рейших монастырей. Они врывались в дома новгородцев, били и грабили всех подряд.

Гнев Ивана Грозного был не случайным, потому что в Новго­роде были живы воспоминания о прежней вольности, подогревав­шиеся местной знатью в условиях притеснения новгородцев московской администрацией. Новгородцы были недовольны затянувшей­ся Ливонской войной, так как эта война разоряла Новгородскую землю и мешала торговле Новгорода с зарубежными странами. Оп­ричные санкции против новгородцев преследовали две основные цели: пополнить опричную казну и терроризировать низшие слои городского населения, чтобы ослабить опасность народного воз­мущения, так как голод, охвативший Новгородчину накануне опри­чного нашествия, усилил народное недовольство.

Псков избежал участи Новгорода, так как незадолго до оп­ричного похода власти выселили из Пскова несколько сот семей, заподозренных в измене. Этих переселенцев опричники застали под Тверью и в Торжке. По приказу царя опричники устроили псковичам кровавую бойню, перебив 220 мужчин с женами и деть­ми. Царя вполне удовлетворила эта резня. Из Пскова Грозный уехал в Ста­рицу, а оттуда в слободу. Карательный поход был окончен.

В обстановке массового террора, всеобщего страха и доно­сов аппарат насилия, созданный в опричнине, получил совершен­но непомерное влияние на политическую структуру руководства. В конце концов адская машина террора ускользнула из-под контроля ее творцов. Последними жертвами опричнины оказались они сами. Боярин А.Д. Басманов был умерщвлен собственным сыном, послушно выполнившим царский приказ. Оружничий Вяземский умер в тюрьме, ясельничий Зайцев был повешен на воротах собственного дома. Среди высших дворцовых чинов уцелел один постельничий Годунов, его выручил свояк Малюта Скуратов.

Таким образом, государственный переворот, совершенный Иваном Грозным в 1560 году, в начале 1565 г., перерос в «рево­люцию сверху», сопровождавшуюся сначала массовым, а затем тотальным террором, в ходе которого погибли не толь­ко сторонники «правительства компромисса», но и его противники, инициаторы государственного переворота, а затем и сами инициа­торы террора. В ходе этого террора были не только уничтожены десятки тысяч людей (лучшие дипломатические, военные и админи­стративные кадры страны), но и сокрушена традиционная полити­ческая структура. Европейская часть «русской традиции» была раздавлена как феномен. Восторжествовала татарская ее часть. Антиевропейская стратегия Ливонской войны принесла России антиевропейскую автократию, т.е. ту структуру управления, кото­рая означала деевропеизацию России и предопределила ее траги­ческую судьбу на столетия вплоть до наших дней.

«Повернув на Германы», Иван IV, по сути, пригласил татар атаковать Москву. Южные соседи использовали ослабление России. В 1571 г. Россия оказывается не в силах защитить собственную столицу от крымского хана, сжегшего Москву (только Кремль уце­лел) на глазах у изумленной Европы. Падение ее мощи и престижа доходит до того, что она сама - впервые после Угры! - становит­ся предметом вожделения жадных соседей. Никто больше в Европе не предсказывает ей блестящего будущего. Напротив, предсказы­вают ей новое татарское завоевание.

И спесивый царь, опустошивший и терроризировавший свою страну, вдруг начинает сооружать в непроходимых вологодских лесах непри­ступную крепость в надежде спрятаться в ней от собственного народа и вступает в переговоры с английской королевой, выгова­ривая себе право политического убежища в Англии.

В 1572 г. Иван IV не только отменил опричнину, но и запретил даже под страхом смертной казни упоминать о ней. «Виновно­го (болтавшего об опричнине) обнажали по пояс и били кнутом по торсу». Видимо, власти боялись нежелательных толков и старались предотвратить критику ненавистных опричных порядков, принуждая всех к молчанию.

Следствием опричной политики было поражение России в Ли­вонской войне. Новый польский король Стефан Баторий в 1579 г. штурмом взял Полоцк, а в следующем году завоевал Велиж и Усвят и осадил Великие Луки, а с юга снова совершили нападение крым­ские татары. В 1581 г. Стефан Баторий подошел к Пскову. Неу­дача осады Пскова вынудила его заключить в 1582 г. Ям-Запольское перемирие с Россией, по которому Грозный отка­зался от всех своих завоеваний в Литве и Лифляндии и в придачу отдал 5 ключевых русских городов (Полоцк, Великие Луки, Велиж и другие).

Пользуясь ослаблением России, шведы также перешли в насту­пление на севере и взяли города Ивангород, Ям, Копорье, распо­ложенные на южном побережье Финского залива. В 1583 г. со шведами было заключено перемирие, им было отдано Балтийское побережье, принадлежавшее до этого России, то самое «окно в Европу», которое полтора столетия спустя должен был ценою еще одной четвертьвековой Ливонской бойни отвоевать Петр I.

В это время на востоке (1581-1582 гг.) атаман донских казаков Ермак Тимофеевич, быв­ший на службе у богатых промышленников Пермского края Строга­новых, с отрядом около 800 чел. перешел Ураль­ские горы и вышел на Иртыш.

К концу 1582 г. он с казачьей дружиной после жестокого боя взял столицу Сибирского ханства Кашлык и изгнал хана Кучума. Многие вассалы Кучума из числа подвластных ему сибирских народов перешли на сторону Ермака. Россия по­лучила небольшую область сибирского «царя» Кучума, располо­женную по рекам Иртыш и Обь. В 1583-1584 гг. в боях с мест­ным населением погибли почти все сподвижники Ермака, а в авгу­сте 1584 г. погиб и он, но дело дальнейшего покорения Сибири взяло на себя уже само Московское правительство.

В 1584 г. умер Иван Грозный. Результаты его правления были трагичны для страны. Хотя опричнина способствовала цент­рализации и была объективно направлена против пережитков фео­дальной раздробленности, но цель не оправдала средств, которы­ми она достигалась.

В послеопричный период в стране разразился тяжелейший экономический кризис, деревни и села центра и северо-запада запустели: часть крестьян погибла во время опричных «экспеди­ций», часть разбежалась. В ходе Ливонской войны земли по Днеп­ру, от Чернигова и по Двине до Старицы, края Новгородский и Ла­дожский были вконец разорены. Необработанной оставалось боль­ше половины, а то и до 90 % земли. В этих условиях крестьянское хозяйство потеряло устойчивость.

Таким образом, фанатическая приверженность Грозного идее укрепления личной власти любой ценой привела к экономическому разорению, поражению в Ливонской войне, тяжелейшим территориальным потерям, отрезавшим страну от выхода к морю, неслыханному национальному унижению, к деевропеизации России и политическому кризису, переросшему в Смуту.