Глава 6 Эпоха Ивана IV Грозного

6.1. Начало правления. Реформы 50-х годов XVI в.

Личность первого русского царя издавна привлекала внима­ние историков и писателей, художников и музыкантов. Одни его считали едва ли не самым мудрым правителем средневековой Рос­сии, другие - подозрительным и жестоким тираном, почти сумас­шедшим.

Иван IV родился 25 августа 1530 г. в семье великого князя Василия III. Будучи трех лет от роду, он лишился отца, а в не­полных восемь лет - матери Елены Глинской. В соответствии с завещанием Василия III правление государством перешло в руки бояр, которые должны были передать власть княжичу по достиже­нии им совершеннолетия.

Годы боярского правления - это период беззакония, смут, насилий, вражды и борьбы за власть главным образом между двумя наиболее знатными боярскими фамилиями, князьями Шуйскими и Бельскими. То одна, то другая партия захватывала власть и пре­следовала побежденных противников.

В этих условиях рос будущий государь, поэтому он рано ус­воил привычку ходить оглядываясь и прислушиваясь. Это развило в нем подозрительность, которая с летами превратилась в глубо­кое недоверие к людям. По словам В.О. Ключевского, его ласкали как государя и оскорбляли как ребенка. Но в той обстановке Иван не всегда мог тотчас обнаружить чувство досады или злости. Эта необходимость сдерживаться, глотать слезы питала раздра­жительность и затаенное, молчаливое озлобление против людей. Уже в годы ранней молодости он проявил властный и жестокий ха­рактер. В декабре 1543 г. им были отстранены от власти Шуйские, а затем молодой Иван IV начал отправлять в опалу и казнить некоторых бояр.

Ожесточенная борьба княжеско-боярских группировок за власть тяжелым бременем ложилась на плечи народа, росло народ­ное недовольство. Помимо обычного в таких условиях ухода крес­тьян и горожан на окраины увеличилось число покушений на жизнь и имущество феодалов.

Обострение внутреннего положения и усиление внешней опас­ности со стороны Казанского ханства вынудили наиболее дально­видных политических деятелей искать выход в усилении государс­твенной централизации. Значительная роль в укреплении самодер­жавия в середине ХVI века принадлежала митрополиту Макарию. Заинтересованные в централизации власти феодальные крути воз­лагали надежды на подраставшего Ивана IV.

Когда Иван достиг совершеннолетия, Боярская дума и митро­полит торжественно венчали его на царство (16 января 1547 г.). Впервые Московский великий князь наделялся титулом царя, что резко возвышало его над всей титулованной русской знатью и уравнивало в положении с западно-европейскими императорами. Принятие царского титула знаменовало начало самостоятельного правления Ивана IV. Церковь выступала гарантом самодержавной власти. Через две недели молодой царь женился на Анастасии Ро­мановне Захарьиной-Юрьевой, из старого боярского рода, которая имела на него благотворное моральное влияние.

Царь на первых порах оказался неподготовленным к роли правителя обширного государства и должен был на много лет под­чиниться воле избранных им наставников. В юные годы Иван IV не получил систематического образования, зато в зрелом возрасте он поражал окружавших его людей своими обширными познаниями. Современники не ставили под сомнение ученость и литературные таланты первого царя. Вокруг молодого правителя образовался круг советников («Избранная рада»), который составляли митропо­лит Макарий, духовник царя, протопоп кремлевского Благовещенс­кого собора Сильвестр, представитель служилых людей Алексей Адашев - выходец из незнатных, но крупных землевладельцев, князь Андрей Курбский и др. Все понимали несоответствие между старыми порядками и новыми историческими условиями. Московское правящее боярство сохраняло в своих руках огромные вотчинные богатства, которые и были основой его политического могущества.

Совсем в ином положении находилась масса провинциальных «де­тей боярских» - мелких землевладельцев, для которых поместье стало основной формой земельного обеспечения.

В лице дворян - помещиков монархия приобрела наиболее глу­бокую и прочную опору. Значение дворянства возросло. Но в целом его влияние на дела управления совершенно не соответствовало его удельному весу. Боярская дума представляла почти исключи­тельно одну только знать. Местнические порядки прочно закрыва­ли дворянам путь к высшим государственным постам. Дворянство не желало мириться с таким положением, и его требования опре­делили ход реформ середины ХVI в.

Инициатором реформ выступила приказная бюрократия в лице Алексея Адашева и главных дьяков. Ивана IV захватили смелые проекты реформ, но он по-своему понимал их цели и предназначе­ние. Грозный рано усвоил идею божественного происхождения цар­ской власти. Необходимость делить власть со знатью воспринима­лась Иваном IV как досадная несправедливость.

В проектах реформ царю импонировало прежде всего то, что их авторы обещали искоренить последствия боярского правления. Программа действий Ивана IV и его окружения была высказана на собранном в феврале 1549 г. совещании членов Боярской думы, представителей духовенства и служилых людей. Это был первый Земский собор, положивший начало непериодическому созыву таких совещаний представителей сословий. Земские соборы не ограничи­вали власть царя, а служили для совета и в последующем - опоры в проведении политического мероприятия. Таким образом, в Земс­ком соборе ярко проявилась политика компромисса между различ­ными слоями господствующего класса. Россия, как и другие стра­ны Европы, стала на путь сословно-представительной монархии.

На соборе 1549 г. Иван IV выступил с резким осуждением боярского правления и призвал к совместным усилиям для укреп­ления государства. При этом сразу же были приняты меры к улуч­шению положения дворян, которые были освобождены от подсуднос­ти боярам-наместникам и по всем судебно-административным делам перешли непосредственно в ведение государства. Эта мера однов­ременно укрепляла царскую власть и ослабляла позиции бояр-на­местников.

Система управления государством была перестроена на новых началах. В Москве были созданы центральные органы государственного управления - приказы (до середины 60-х годов их называли «избами»).

Одним из первых приказов была Челобитная изба, которую возглавил Адашев. Задачей этого учреждения было рассмотрение челобитных на имя государя и проведение по ним расследований. Челобитная изба становилась как бы высшим контрольным органом.

Посольский приказ ведал иностранными делами, его возгла­вил дьяк Иван Висковатый, который около 20 лет руководил внешней политикой государства, пока не был казнен в годы опри­чнины по вздорному обвинению.

Поместный приказ занимался распределением поместий и вот­чин между служилыми людьми. Разрядный приказ определял сколь­ко и из каких уездов служилых людей должно выйти в полки, на­значал командный состав. Разбойный приказ вел борьбу против преступников.

В 1550 г. царь вместе с Боярской думой утвердил исправ­ленный свод законов - первый царский Судебник. Согласно Судеб­нику власть наместников была ограничена. В разбирательстве дел на местах теперь обязательно должны были принимать участие вы­борные земские старосты из числа местных служилых людей и «лучшие мужи» из местного населения, теперь они назывались «целовальниками» (т.е. присяжными, поцеловавшими крест) и яв­лялись постоянными участниками судебного разбирательства. Были отменены податные льготы монастырей, что также укрепляло цент­рализованную власть и ослабляло материальную опору церкви. По отношению к крестьянам была повторена норма Судебника 1497 г. о Юрьевом дне с некоторым увеличением размера «пожилого» и распространением ее на вновь присоединенные земли.

Существенные реформы были проведены в жизни церкви. В 1551 г. состоялся церковный собор, созванный по инициативе царя и патриарха. Собор получил название «Стоглавого», так как его постановления состояли из ста глав. Его задачами были унификация церковных обрядов, так как в отдельных землях нако­пились различия в порядке церковной службы и, главное, принятие мер по улучшению нравов духовенства, чтобы повысить его автори­тет. Собор резко осудил произвол настоятелей, расточающих мо­настырские богатства, разврат в монастырях, пьянство духовенства.

Реформы коснулись и организации господствующего класса. Было несколько ограничено местничество (получение должности не по личной заслуге, а по происхождению). По указу 1550 г. молодые аристократы в 15-18 лет не должны были назначаться воеводами, а начинали службу на невысоких должностях. На мес­тах в 1555-1556 гг. власти отменили устаревшую систему «кор­млений» (боярин, получивший в управление город или волость, собирал пошлины в свою пользу - «кормился» за счет населения, что создавало почву для всевозможных злоупотреблений). Деньги, которые шли кормленщикам, отныне получало государство в качес­тве налога. Из этого централизованного фонда можно было пла­тить «помогу» служилым людям. Во всех местах вводилась система своеобразного самоуправления. Из зажиточных черносошных кресть­ян («лучших людей»), верхушки торговых людей выбирались земские старосты в уезде и на посадах, которые должны были заниматься раскладкой налогов и повинностей и разбирать судебные дела. Земская реформа затянулась до 70-х годов XVI в. Надзор за деятельностью земских старост осуществляли губные (от слова «губа» - административный округ) старосты, которые выбирались из дворян. Местные органы власти трудились «на общественных на­чалах» бесплатно, так как в распоряжении государства не было денег, поэтому реформы местного управления проводились в жизнь трудно.

Правительство узаконило принцип обязательности службы для всех феодальных землевладельцев, - как вотчинников, так и поме­щиков (общее уложение о военной службе 1556 г.). По новому уложению землевладелец должен был выставлять с каждых 150 десятин пашни воина в полном вооружении на лошади. Если выставля­лось больше воинов, то за это полагалось дополнительное денеж­ное жалование землевладельцу. В 1550 г. было создано стрелец­кое войско, вооруженное огнестрельным оружием - «пищалями» и холодным бердышом за спиной, мечом или саблей на боку. Перво­начально было избрано 3 тыс. человек, сведенных в «приказы» по 500 человек в каждом и составивших личную охрану царя. К концу ХVI в. в стрелецком войске насчитывалось уже до 25 тыс. че­ловек, которые несли постоянную службу не только в столице, но и почти во всех городах страны. В середине и второй половине ХVI в. постоянное, хотя еще и не регулярное стрелецкое войско являлось наиболее мощной боевой силой Российского государства. Во второй половине ХVI в. в него влились казаки, жившие на Дону. Казаки использовались преимущественно для несения пограничной службы в городах и получали жалование, как правило, в виде земельных наделов.

Итак, реформы царя и Избранной рады, хотя еще и не закон­чили централизацию государства, шли в этом направлении. Рос­сийское государство продолжало успешно осуществлять свою исто­рическую цель: возрождение разрушенной Киевской Руси и реевропеизацию страны (т.е. вступление в европейскую семью народов не самым младшим запоздалым братом, а равноправным партнером). Экономика России в первой половине XVI в. переживала значи­тельный подъем, сопровождавшийся усилением дифференциации кре­стьянства, миграцией его в города, стремительной урбанизацией страны, созданием крупного производства и образованием больших капиталов. В ходе экономического бума первой половины XVI в. постепенно формировалась российская предбуржуазия, третье сос­ловие, которое могло стать основой для полной реевропеизации России.

В стране были созданы условия для широкой интеллектуаль­ной дискуссии о будущем страны, главным образом в связи с пер­спективой церковной Реформации. Так формировались идеологичес­кие ограничители власти.

Шел процесс формирования бюрократического аппарата цент­рализованного государства. Постепенно ограничивались привиле­гии наследственной аристократии (боярства). Социальные элиты обучались взаимодействию в процессе принятия политических ре­шений. Политическая деятельность наследственной («вотчинной») и потому независимой от государства аристократии представляла собой мощное социальное ограничение власти.

Таким образом, вся сумма постепенно складывающихся огра­ничений царской власти, хотя и не затрагивала, непосредствен­но политической сферы, тем не менее лишала эту власть ее авто­кратического (неограниченного) характера.