1.6. Тендерные аспекты социальных коммуникаций

85

1.6. Тендерные аспекты социальных коммуникаций

Важным аспектом развития межличностных взаимодействий высту­пает учет тендерных особенностей в социальных коммуникациях, со­отношение в них мужественности и женственности. Мужественность означает ориентацию на ценности, которые традиционно считаются мужскими. К ним относят самоутверждение, честолюбие, героизм, достижения, рекорды, конкуренцию, упорство в реализации цели, материальный успех и т.п. Женственность же, напротив, проявляется в миролюбии, выстраивании ровных отношений, заботе о безопасно­сти, склонности к компромиссам, скромности, заботе о ближнем, поддержании социальных контактов, стремлении к уюту, высокому качеству жизни и т.п.

Сочетание в национальной культуре мужественности и женствен­ности зависит от многих факторов, прежде всего от особенностей ис­торического развития страны. Замечено, что более высокие показате­ли мужественности у стран, расположенных вблизи экватора, немецкоговорящих, а также (несколько ниже) англо-американских. Наивысший индекс мужественности у Японии. Женственность же преобладает в странах северных, азиатских и романских. Наивысший индекс женственности в Швеции.

В России традиционно преобладала мужественная культура. В совет­ские годы это проявлялось, в частности, в прославлении женщин с муж­скими профессиями: водителей, трактористов, летчиков, шахтеров и т.п.

Мужественным культурам обычно присуши следующие признаки (установки):

1. в почете настоящие мужчины. Они наделяются такими качест­вами, как амбициозность, самоуверенность, решительность, напори­стость, жесткость, сила;

2. мужчина должен содержать семью, обеспечивать ее деньгами, женщина — воспитывать детей;

3. мужчина должен доминировать и на работе, и в семье;

4. работа и карьера важнее домашних дел, жизнь подчинена рабо­те, высшие жизненные достижения — богатство, карьерный и мате­риал ый успех;

5. стремление к успеху как опережению других, соревнователь­ность, даже среди друзей;

6. стремление хорошо себя подать, продемонстрировать реальные или мнимые достоинства;

7. независимость;

8. успех и самореализация ценнее хороших отношений с окружа-щими;

9. разрешение конфликтов в форме открытого силового противо-рства;

10) рациональность в принятии решений.

Женственные культуры обладают во многом противоположными

ризнаками (установками):

1) ориентация на равенство мужчин и женщин, в том числе при за- тии руководящих должностей;

2) мужчина не обязательно должен быть в семье главным добытчи-

ом денег, он может воспитывать детей;

3. мужчина и женщина должны быть равноправны:

4. стремление к качеству жизни, созданию уюта, работать для того,

ы жить, материальная обеспеченность — условие высокого каче-

жизни;

5) ориентация на ровные отношения с другими, склонность к ком-

промиссам;

6) скромность в самооценке, негативное отношение к хвастовству

и самовозвеличиванию;

7) солидарность, взаимодействие;

8) ориентация на хорошие отношения и оказание услуг, забота о

ближнем;

9) скрытые конфликты и их разрешение с помощью переговоров, а

еще лучше — бесконфликтное руководство;

10) принятие решений с опорой на интуицию.

Если мужественные культуры ориентированы в первую очередь на

достижения, то женственные непосредственно обращены к человеку. Здесь время, проведенное с семьей или друзьями, считается важнее сверхурочной работы. Приветствуются спокойный ритм жизни, хоро­шие отношения с окружающими.

Эти и другие тендерные особенности национальных культур про­являются в прежде всего в социальных коммуникациях: в повседнев­ном поведении человека и в официальных контактах. При этом ни мужественная, ни женственная культура в межличностных проявле­ниях не имеет однозначных преимуществ. Однако для успеха профес­сиональной деятельности, в налаживании позитивных взаимодейст­вий учет тендерных особенностей — достаточно важный фактор. Например, в построении модели управления персоналом следует учи-

тывать, что при доминировании в компании женственной культуры использование системы мотивации, основанной на карьере, не даст ожидаемых результатов. В то же время здесь имеет хорошие шансы на успех модель управления, основанная на «человеческих отношениях» — внимании к людям, хорошем психологическом климате, коллек­тивной мотивации и т.п.

Современные теории тендерных доминант в деловых отношени­ях характеризуются четырьмя параметрами, выделенными и иссле­дованными Хофстеде и его помощниками. Так, голландский ученый Ф. Тромпенаарс предложил разделение деловых культур в зависимости от готовности следовать закону ориентации на культу­ры универсальных и конкретных истин. Первый тип культур отли­чает высокое законопослушание, второй — незаконопослушание, действие в соответствии с конкретной ситуацией, невзирая на за­коны и правила. Наиболее высокие показатели законопослушания имеют Канада, США, Великобритания, ФРГ, Скандинавские стра­ны, наиболее низкие — страны Азии, Латинской Америки, Южной Европы, а также Россия и государства СНГ. Особая роль в этих культурах предписывается женщинам (например, материнская по­зиция при разводе).

Роль социокультурных факторов проявляется в том, что подавляю­щее большинство женщин еще с детского возраста ориентируется на сравнительно скромный общественный статус, ценности семьи и личной жизни, воспитание детей и помощь мужу. Общество, окружа­ющие также ожидают от женщины выполнения в первую очередь этих социальных ролей. Наличие такого рода ориентации женщин на сте­реотипное восприятие женской роли мужчинами подтверждается ря­дом исследований. Так, согласно наблюдениям за поведением при­сяжных заседателей и исследованию американских психологов Ф. Стродтбека и Р. Манне, мужчины намного активнее женщин уча­ствуют в дискуссии, предшествующей принятию судебного решения. Исследования Э. Эриз также показали, что в смешанных лаборатор­ных группах при решении общих задач мужчины были инициаторами 66% всех коммуникативных актов. В целом многие исследования под­тверждают, что у женщин слабее выражены стремление стать лидером и упорство в достижении этой цели. Подобный настрой женщин мож­но объяснить прежде всего преобладающими в обществе ожиданиями выполнения функций лидера от мужчины и слабой готовностью вос­принимать в этой роли женщину.

Учет такого рода стереотипов важен для женшин-руководителей, которым в целях эффективного руководства приходится прилагать больше усилий и на деле доказывать «нормальность» своего пребыва­ния в роли начальника (М. Рихтер). Для мужчин подобных доказа­тельств обычно не требуется.

Биологические и психологические факторы, определяющие осо­бенности поведения женщины-руководителя, проявляются в боль­шей зависимости ее настроения и психического состояния в целом от физиологических циклов; в обремененности естественными заботами о семье, рождении и воспитании детей; в меньшей эмоциональной уравновешенности и беспристрастности; в сильнее, по сравнению с мужчинами, выраженной окрашенности деловых отношений в лич­ностные тона и в восприятии сотрудников сквозь призму симпатий и антипатий.

С позитивной интерпретацией психологических особенностей жен­щин в определенной мере ассоциируются американские психологи Ф. Денмарк, Б. Джонсон и А. Игли. На основе анализа соответствую­щей литературы они делают вывод о большей «мягкости», «человечно­сти» женщин-руководителей, их превосходстве в понимании личных проблем сотрудников, приверженности демократическому стилю ру­ководства. Внимание к людям, человеческому фактору, кооперативно-сти в работе некоторые авторы считают преимуществом женского сти­ля управления в XXI в. Их исследования свидетельствуют, что женщины больше придерживаются стиля руководства, основанного на вознаграждениях и эмпатии. Мужчины же чаше используют принужда­ющий и экспертный стили, формальные принципы и нормы.

И все же на постах менеджеров и руководителей государственных служб женщины представлены довольно слабо. Так, на государствен­ной службе США доля женщин-руководителей составляет примерно 8—10% от общей численности руководства. В американском бизнесе женшины-менеджеры представлены еще скромнее — 4,5% директор­ского корпуса. В России доля женшин-директоров составляет 15,1%. В целом же наша страна занимает первое место по количеству жен-шин-упраааенцсв.

Согласно статистике, в среднем женщины наиболее полно прояв­ляют себя на производстве, делают карьеру начиная с возраста при­мерно сорока лет, т.е. тогда, когда у них вырастают дети и они осво­бождаются от наиболее обременительных семейных забот. Для гуманного общества важно полностью устранить дискриминацию

женщин, создать им примерно равные с мужчинами фактические воз­можности для самореализации в сфере управления, предоставив им право самим определять свой жизненный путь.

В отличие от категории «секс», категория «гендер» и гендерно обусловленные модели поведения не задаются природой, а «констру­ируются» обществом (doing gender), предписываются институтами со­циального контроля и культурными традициями. Тендерные отноше­ния являются важным аспектом социальной организации и коммуникации. Они особым образом выражают ее системные харак­теристики и структурируют отношения между говорящими субъекта­ми. Основные теоретико-методологические положения тендерного концепта базируются на четырех взаимосвязанных компонентах, культурных символах; нормативных утверждениях, задающих направ­ления для возможных интерпретаций этих символов и выражающих­ся в религиозных, научных, правовых и политических доктринах; со­циальных институтах и организациях; самоидентификации личности. Тендерные отношения, фиксируемые в языке в виде культурно обус­ловленных стереотипов, накладывают отпечаток на поведение лично­сти, в частности и речевое, и на процессы ее языковой социализации.

Категория «гендер» была введена в понятийный аппарат науки в кон­це 1960-х — начале 1970-х гг. и использовалась сначала в истории, исто­риографии, социологии и психологии, а затем была принята и в теории коммуникации. Тендерный фактор, учитывающий природный пол чело­века и его социальные «последствия», является одной из существенных характеристик личности и на протяжении всей ее жизни определенным образом влияет на ее осознание своей идентичности, а также на иденти­фикацию говорящего субъекта другими членами социума.

Термин «гендер», таким образом, использовался для описания со­циальных, культурных, психологических аспектов «женского» в сравнении с «мужским», т.е. при выделении всего формирующего черты, нормы, стереотипы, роли, типичные и желаемые для тех, ко­го общество определяет как женщин и мужчин. В работах М. Розаль-до, Л. Ламфере, Р. Унгер, А. Рич, Г. Рабин понятие «гендер» трактова­лось как набор соглашений, которыми общество трансформирует биологическую сексуальность в продукт человеческой активности.

В 1980-е гг. появилось более уравновешенное понимание тендера как проблемы не только экспликации женской истории, женской психологии и т.п., но и всестороннего исследования женственности и мужественности и связанных с этим социальных и культурных ожида-

ний. В 1990-е гг. возникло направление, исследующее только мужест­венность, а с ним — осознание того, что маскулинность имеет разные проявления в любом обществе, главное из которых получило назва­ние доминирующей (гегемонической) мужественности (hegemonic masculinity).

Общение немыслимо без соблюдения определенных ритуалов, ко­торые Гоффман трактует как подтверждения фундаментальных обще­ственных отношений. Ритуалы многочисленны, совершаются при об­щении людей постоянно и воспроизводят принятые в обществе нормы и статусные отношения. Ритуалы облегчают общение, так как имеют сигнальную функцию. Гендер является составляющей многих ритуалов — например, ритуализирован стиль одежды мужчин и жен­щин. Мужчины, как правило, одеты строго, просто и функционально; женщины — более пестро, игриво и менее функционально. Различ­ные действия или их компоненты могут также быть ритуализированы: выбор лексики, стиль речи, жесты, само право говорить, положение говорящего в пространстве, интонация. Совершение ритуальных дей­ствий регламентируется обществом. Однако конкретный говорящий может отклониться от этого регламента. Такие отклонения изменяют порядок общения. В целом же ритуальные нормы, известные всем участникам коммуникации, формируют круг ожиданий и установок людей, их готовность вести себя соответственно.

В конце 1960-х — начале 1970-х гг. тендерные исследования в язы­ке получили еще один мощнейший импульс благодаря так называемо­му Новому женскому движению в США и Германии, в результате чего в языкознании возникло своеобразное направление, называемое фе­министской лингвистикой (ФЛ) или феминистской критикой языка. Главная цель феминистской лингвистики состоит в разоблачении пат­риархата — мужского доминирования в системе и изменении языка.

Основополагающей в области лингвистики стала работа Р. Ла-кофф «Язык и место женщины», обосновавшая андроцентричность языка и ущербность образа женщины в картине мира, воспроизводи­мой в языке.

К специфике феминистской критики языка можно отнести ее яр­ко выраженный полемический характер, попытки разработать собст­венную лингвистическую методологию, привлечение к лингвистиче­скому описанию результатов всего спектра наук о человеке (психологии, социологии, этнографии, антропологии, истории и т.д.), а также ряд успешных попыток влиять на языковую политику.

Идеология феминизма часто рассматривается как одна из состав­ляющих постмодернистской философии. Отсюда ее повышенный ин­терес к феноменам языка. Приверженцы ФЛ, а также ведущие пост­модернистские теоретики (Ж. Деррида, М. Фуко) обратили внимание на неравномерную представленность в языке лиц разного пола.

Язык фиксирует картину мира с мужской точки зрения, поэтому он не только ангропоцентричен (ориентирован на человека), но и ан-дроцентричен (ориентирован на мужчину): язык создает картину ми­ра от лица мужского субъекта, основанную на мужской точке зрения, мужской перспективе, где женское предстает главным образом в роли объекта, в роли Другого, Чужого или вообще игнорируется, в чем и состоит феминистский «упрек».

Лакофф выделяет следующие признаки андроцентризма:

1. отождествление понятий «человек» и «мужчина». Во многих языках Европы они обозначаются одним словом: man в английском, homme во французском, Мапп в немецком. В немецком языке есть и еще одно обозначение — Mensch, но и оно этимологически восходит к древневерхненемецкому mannisco — «мужской», «относящийся к мужчине». Слово der Mensch мужского рода, но иронически может употребляться по отношению к женщинам с артиклем среднего ро­да — das Mensch;

1. имена существительные женского рода являются, как правило, производными от мужских, а не наоборот. Им часто свойственна не­гативная оценочность. Применение мужского обозначения к женщи­не допустимо и повышает ее статус. Напротив, номинация мужчины женским обозначением несет в себе негативную оценку;

2. существительные мужского рода могут употребляться нсспеци-фицированно, т.е. для обозначения лиц любого пола. Действует меха­низм «включенности» в грамматический мужской род. Язык предпо­читает мужские формы для обозначения лиц любого пола или группы лиц разного пола. Так, если имеются в виду учителя и учительницы, достаточно сказать «учителя». Таким образом, согласно данным ФЛ, в массе случаев женщины вообще игнорируются языком;

3. согласование на синтаксическом уровне происходит по форме грамматического рода соответствующей части речи, а не по реальному полу референта, например: нем. Wer hat hier seinen Lippenstift vergessen? (букв. — Кто забыл здесь его помаду?) — хотя речь идет о женщине;

4. фемининность и маскулинность разграничены резко — как по­люса — и противопоставлены друг другу в качественном (положи-

тельная и отрицательная оценка) и количественном (доминирование мужского как общечеловеческого) отношении, что ведет к образова­нию тендерных асимметрий.

Тендерные асимметрии получили название языкового сексизма. Речь идет о патриархальных стереотипах, зафиксированных в языке и навязывающих его носителям определенную картину мира, в которой женщинам отводится второстепенная роль и приписываются в основ­ном негативные качества. В рамках языкового сексизма как направле­ния исследуется, какие образы женщин фиксируются в языке, в каких семантических полях представлены женщины и какие коннотации сопутствуют этому предстаапению. Анализируется также языковой механизм «включенности» в грамматический мужской род: язык предпочитает мужские формы, если имеются в виду лица обоего пола. На взгляд представителей этого направления, механизм «включенно­сти» способствует игнорированию женщин в картине мира. Исследо­вании языка и сексистских асимметрий в нем основываются на гипо­тезе Сепира—Уорфа: язык не только продукт общества, но и средство формирования его мышления, и ментальное средство. Это позволяет представителям ФЛ утверждать, что все языки, функционирующие в патриархальных и постпатриархальных культурах, суть мужские языки и строятся на основе мужской картины мира. Весьма интерес­ны в этом аспекте также данные антропологов о существовании в не­которых примитивных культурах не только раздельных тезаурусов для обшения между собой мужчин и женшин. но и особых грамматичес­ких и синтаксических форм языка, позволяющих установить в таких сообществах наличие самостоятельных «мужского» и «женского» ва­риантов языка. Исходя из вышеперечисленных фактов. ФЛ настаива­ет на переосмыслении и изменении языковых норм, ориентируясь на сознательное нормирование языка и языковую политику как цель своих исследований.

Именно с этим связано возникновение понятия «гендер» как кон­цепта, призванного подчеркнуть социальный характер отношений между полами и исключить биодетерминизм, имплицитно присутст­вующий в понятии «секс», которое связывает социальное предназна­чение и ожидания в отношении поведения индивида с его биологиче­скими свойствами.

В ходе исследований особенностей коммуникации в однополых и смешанных группах анализируются самые разные аспекты ведения аргументативных диалогов — телевизионные ток-шоу, диалоги врачей