1.3 Содержание Судебной реформы

Итак, Судебные уставы, принятые 20 ноября 1864 г., состояли из четырех законодательных актов: Учреждение судебных установлений – закон, определяющий общие контуры новой судебной системы и судоустройства в империи; Устав уголовного судопроизводства – закон, определяющий порядок производства по уголовным делам, источник уголовно-процессуального права, уголовно-процессуальный кодекс; Устав гражданского судопроизводства – закон, определяющий порядок производства по гражданским делам, источник гражданского процессуального права, гражданский процессуальный кодекс; Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями – закон, определяющий полномочия мировых судей и порядок производства по уголовным делам, отнесенным к их подсудности. Проанализируем Учреждение судебных установлений.

Согласно Учреждению судебных установлений, «власть судебная принадлежит: мировым судьям, съездам мировых судей, окружным судам, судебным палатам и Правительствующему сенату – в качестве верховного кассационного суда»² (ст.1). Таким образом, создавались две судебные системы: местные и мировые суды. Кроме того, к судебной власти относились и предварительного производства – судебные следователи.

Право отправлять судейскую деятельность имел только русский подданный мужского пола, достигший 25-летнего возраста (ст. 19, 81, 205 Учреждения судебных установлений¹). Запрещалось поступление на судейские должности лицам, «подвергшимся за преступления заключению в тюрьме или иному более строгому наказанию…»² (ст. 21 Учреждения судебных установлений). Судебные уставы 1864 г. не предполагали формальных ограничений, вытекающих из сословной принадлежности, однако устанавливали ряд цензовых требований, целью которых было допустить к судебной деятельности наиболее авторитетных представителей общества, устранив при этом людей, занимающих невысокое положение на социальной лестнице.

Имущественный ценз состоял в том, что на судейскую должность не могли претендовать лица, «объявленные несостоятельными должниками и состоящие под опекою за расточительность».³ Образовательный ценз выражался в том, что, согласно ст. 202 Учреждения судебных установлений, «должности Председателя, Товарищей Председателя и Членов судебных мест…замещаются не иначе как из числа лиц, имеющих аттестаты Университетов, или других высших учебных заведений об окончании курса юридических наук, или о выдержании экзамена в сих науках, или же доказавших на службе свои познания по судебной части»⁴. Служебный ценз заключался в том, что для получения должности члена окружного суда (низшее звено вертикальной системы общих судов) необходима была служба по судебному ведомству не менее трех лет в званиях не ниже секретаря окружного суда (ст. 203 Учреждения судебных установлений¹) или не менее 10 лет в звании присяжного поверенного (ст. 204 Учреждения судебных установлений²). Для должности председателя судебной палаты (среднее звено системы общих судов) требовалось не менее трех лет службы в должностях не ниже прокурора или члена палаты, председателя или товарища председателя окружного суда (ст. 207 Учреждения судебных установлений). Для должности сенатора кассационного департамента Сената (высшее звено системы общих судов Империи) требовалось не менее трех лет службы в должностях не ниже обер-прокурора, товарища обер-прокурора, председателя, члена или прокурора судебной палаты (ст. 208 Учреждения судебных установлений).

Судьи в Российской империи были несменяемыми, что означает пожизненность занятия должности. Исключение из этого положения составляли выборные мировые судьи, несменяемость которых распространялась на трехлетний срок, на который избирались мировые судьи и председатели мировых съездов. Запрещалось не только их увольнение без соответствующего прошения, но и перевод судьи из одной местности в другую без его согласия (ст. 243 Учреждения судебных установлений). Судья не получал чинов в порядке общего чинопроизводства, существовавшего для всех государственных служащих, а награду мог получить только по личному усмотрению государя (ст. 239-248 Учреждения судебных установлений³).

Рассмотрим более подробно судебные органы и их юрисдикцию. Начнем с мировых судов. В уездах мировых судей выбирали уездные земские собрания, а в городах – городские думы. Закон не требовал для мировых судей высшего юридического образования; достаточно было окончания курса в средних учебных заведениях, причем и данное требование не было обязательным для лиц, не менее трех лет «прослуживших не менее трех лет в таких должностях, при исправлении которых могли приобрести практические сведения в производстве судебных дел»¹ (ст. 19 Учреждения судебных установлений). Кроме того кандидат в мировые судьи должен был удовлетворять требованиям довольно высокого имущественного ценза: иметь недвижимую собственность в виде крупного земельного надела, фабрики, завода и т.п.

Первую инстанцию системы мировых судей составляли единоличные участковые мировые судьи, вторую, апелляционную инстанцию – съезды мировых судей, периодически собирающиеся и состоящие из тех же мировых судей и почетных мировых судей, тоже выборных. И только в третьей, кассационной, инстанции мировые судьи уравнивались с общими судами, одинаково подчиняясь (в процессуальном смысле слова) правительствующему Сенату.

В отличие от мировых судей, практиковавших на своих участках и получавших вознаграждение за свой труд, почетным мировым судьям вознаграждение не платили. Естественно, что кандидатами в почетные мировые судьи могли быть только лица, имевшие значительный доход, - уездные и губернские предводители дворянства, то есть самые крупные помещики, отставные военные и отставные статские чиновники, проживающие в своих усадьбах, и, наконец, чиновники высокого ранга из общих судов. Почетные мировые судьи не имели определенного участка и рассматривали судебные дела только в тех случаях, когда сами стороны обращались к ним с соответствующей просьбой. Они же могли участвовать в заседании окружных судов при рассмотрении гражданских и уголовных дел, если член окружного суда по каким-либо причинам не мог участвовать в процессе или выбыл из него.

К подсудности участкового мирового судьи относились гражданские дела при цене иска до 500 руб. Дела по спорам о недвижимости из юрисдикции мировых судей исключались независимо от цены иска. По уголовным делам мировые судьи, применяя специально для них изданный Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, могли приговорить виновного в преступлении к замечанию, денежному взысканию в пределах 300 руб., аресту на срок не свыше трех месяцев и тюремному заключению на срок не свыше одного года.

Из подсудности мировых судей исключались дела об имущественных преступлениях, совершенных лицами, принадлежавшими к привилегированному классу (дворянство, духовенство). Независимо от суммы ущерба такие дела подлежали рассмотрению и разрешению окружным судом с участием присяжных заседателей, который, в отличие от мирового судьи, мог применить к осужденному из привилегированного сословия законные правоограничения.

К общим судам относились все другие (помимо мировых судей) гражданские судебные органы Российской империи, система которых, согласно Учреждению судебных установлений 1864 г.¹, строилась на следующих принципах: а) трехзвенность: окружной суд – судебная палата – верховный кассационный суд; б) распространение юрисдикции как окружных судов, так и судебных палат не на отдельную администативно-территориальную единицу империи (уезд, губерния) и не на несколько таких конкретных единиц, а на совершенно самостоятельную, специально определенную в юстиционных целях территорию – судебный округ.

Окружные суды делились на четыре разряда в зависимости от объема выполняемой судебной работы по гражданским и уголовным делам. Суды первого разряда (столичные) состояли из шести и более отделений, суды второго разряда – из трех, суды третьего разряда имели два отделения, а суды четвертого разряда не делились вообще. Каждое из отделений возглавлялось товарищем председателя данного окружного суда и специализировалось на рассмотрении гражданских или уголовных дел. Причем состав отделения определялся общим собранием судей, наблюдавшим за тем, чтобы этот состав постоянно обновлялся путем перевода судей из отделений, специализирующихся на рассмотрении гражданских дел, в отделения, специализирующиеся на рассмотрении уголовных дел, и – наоборот.

Этому же принципу подчинялось и постоянное обновление состава руководителей отделений суда. Председатель суда, по общему правилу, руководил одним из отделений суда, но мог представительствовать в любом из них при рассмотрении конкретных судебных дел. Такая тщательно продуманная демократическая организация деятельности окружных судов не позволяла судьям «засиживаться» на одном месте, расширяла диапазон их квалификации.

При открытии вакансий члена окружного суда созывалось общее собрание его членов, которое после обсуждения (с участием прокурора) кандидатур, отвечавших общим требованиям для назначения на должность судьи, избирало одного из кандидатов. Представление кандидата направлялось через старшего председателя судебной палаты (вышестоящий судебный орган) министру юстиции, который, со своей стороны, имел право представлять к назначению на открывшиеся вакансии судей своих кандидатов (ст. 213-215 Учреждения судебных установлений¹). Окончательное решение о назначении на судейскую должность принадлежало государю.

При окружных судах состояли призванные способствовать отправлению ими правосудия: а) судебные следователи; б) должностные лица прокуратуры, осуществлявшей функции надзора за уголовным преследованием; в) частные поверенные – вторая, низшая (после присяжных поверенных) категория адвокатов, введенная Судебной реформой 1864 г., частный адвокат по гражданским и уголовным делам; г) судебные приставы; д) нотариат; е) канцелярия, рассыльные, архив, касса.

В такой организационной структуре судебной власти содержался глубокий смысл: составители Судебных уставов предполагали дать судебной власти такую полноту, которой не было до Реформы. В систему судебного ведомства были включены должностные лица, деятельность которых необходима для успешного отправления правосудия.

Все без исключения гражданские дела, подсудные окружному суду рассматривались в одном и том же порядке, в составе трех постоянных членов суда («коронных судей»). По уголовным делам состав суда и порядок судопроизводства дифференцировались в зависимости от тяжести преступления. Дела о преступлениях, не влекших за собой применения наказания в виде лишения свободы с ущемлением прав (каторжные работы), были подсудны коронному составу суда из трех его членов. Эти дела направлялись прокурором или (о некоторых преступлениях) частным обвинителем непосредственно в окружной суд, который в распорядительном заседании решал вопрос о принятии его к производству и о назначении судебного разбирательства.

Согласно ст. 201 Устава уголовного судопроизводства¹, дела о преступлениях или проступках, за которые закон предусматривал наказания, сопряженные с лишением всех прав состояния или всех особенных, лично и по состоянию присвоенных, прав и преимуществ, велись окружным судом с участием присяжных заседателей. Кроме того, данные суды рассматривали дела о преступных деяниях, высшее наказание за которое было определено не ниже исправительного дома.

Принципиальное отличие уголовного судопроизводства с участием присяжных заседателей от «обычного» процесса заключается в том, что коренные вопросы уголовного дела – о виновности-невиновности, применении-неприменении уголовного наказания, «о снисхождении» к виновному решались коллегией присяжных заседателей, а приговор на основании вердикта присяжных заседателей выносился и мера наказания определялась «коронным составом» суда.

Присяжным заседателем могло стать лицо в возрасте от 25 до 70 лет, обладающее цензом оседлости (проживание не менее двух лет в уезде, где происходит суд присяжных), служебным (в списки присяжных могли вноситься лица, состоящие на государственной службе и занимающие должности пятого и ниже классов: избрание в органы городского, дворянского, волостного и сельского управления) и имущественным цензом. Присяжный заседатель не мог не быть состоятельным человеком: вознаграждения за его участие в отправлении правосудия не предусматривалось (ст. 81-82 Учреждения судебных установлений¹).

Присяжные обладали одинаковыми с судьей правами ознакомления со всеми материалами дела, имели право через председательствующего задавать вопросы подсудимому, свидетелям, экспертам. Суд присяжных превращался в публичный поединок обвинения и защиты и нередко заканчивался оправдательным приговором, что было очень непривычно для российского судопроизводства.

Судебная палата в системе общих судов Российской империи служила судом второй инстанции, предназначенной для рассмотрения в апелляционном порядке жалоб и протестов на решения окружных судов по гражданским делам и на приговоры, вынесенные окружными судами без участия присяжных заседателей. Юрисдикция судебных палат распространялась на несколько губерний. В ее структуру входили гражданские и уголовные департаменты в составе председателя и нескольких членов. Один из председателей департамента имел звание старшего председателя и, кроме руководства своим департаментом, осуществлял ряд функций судебного управления и дисциплинарного надзора, возглавляя общее собрание департаментов.

Наряду с функциями апелляционной инстанции уголовный департамент судебной палаты выступал в качестве суда первой инстанции по делам о некоторых преступлениях, изъятых из ведения суда присяжных. Здесь рассматривались уголовные дела о государственных преступлениях, дела о некоторых преступлениях против управления и против интересов службы, дела об убийстве или покушении на убийство должностных лиц и о насильственных действиях, совершенных против них при исполнении должностными лицами служебных обязанностей.

Правительствующий Сенат являлся, во-первых, единственным кассационным судом Империи; во-вторых, судебным органом, стоящим во главе системы общих судов в качестве верховного суда Империи и высшего органа судебного надзора.

Согласно ст. 912 Устава уголовного судопроизводства¹, жалобы и протесты на окончательные приговоры допускаются: 1) в случае явного нарушения прямого смысла закона и неправильного толкования его при определении преступления и рода наказания; 2) в случае нарушения обрядов и форм столь существенных, что без соблюдения их невозможно признать приговор в силе судебного решения; 3) в случае нарушения пределов ведомства или власти, законом предоставленной судебному установлению.

Согласно ст. 5 Учреждения судебных установлений², Сенат как кассационная инстанция, не решая дела по существу в общем порядке судопроизводства, наблюдает за соблюдением предписаний закона и единообразным его исполнением всеми судебными установлениями Империи. Эта функция осуществлялась Сенатом на заседаниях гражданского и уголовного департаментов.

Особое место в структуре Сената занимал первый департамент, который представлял собой административное учреждение. К его компетенции относились вопросы земских установлений, в частности, выборы мировых судей, рассмотрение прав – решение споров между судебными и административными органами о подведомственности (ст. 117 Учреждения судебных установлений¹), а также вопросы прекращения уголовного преследования по делам о должностных и политических преступлениях.

Рассмотрим судебный процесс, обратившись к Уставу гражданского судопроизводства и Уставу уголовного судопроизводства.

В основу Устава гражданского судопроизводства были положены следующие важные процессуальные принципы: административная власть отделялась от судебной; вместо смешанного следственно-апелляционного процесса был установлен процесс состязательный; вводились начала гласности, устности; была установлена компетенция прокуратуры и т.д.

Основные положения гражданского судопроизводства начинались регламентацией судопроизводства в мировых судах. В тех случаях, когда мировой судья решал дело в качестве суда первой инстанции, апелляционной инстанцией устанавливался съезд мировых судей. В гражданском процессе отменялось формальное различие между судопроизводством исковым и вотчинным, а также между видами искового судопроизводства. Суд приступал к производству дела только на основании искового заявления. В ходе судебного заседания суд мог требовать представления только тех доказательств, на которые ссылались сами тяжущиеся стороны, и проверять лишь те юридические факты, по которым был объявлен спор лицами, против которых они представлены. Повальный обыск был исключен из числа доказательств, но участники процесса могли ссылаться на показания окольных жителей, которые дополняли их юридическую аргументацию. Лица прокурорского надзора давали предварительные заключения по делам, сопряженным с интересом казны и несовершеннолетних лиц, как состоявших под опекой, так и не находящихся под ней, об уголовных последствиях гражданского процесса, о праве бедности и просьбам об отмене решения.

Судебные заседания в гражданском процессе были публичные, и после объяснения председательствующего в суде сущности дела начинаются прения сторон. Явка в суд только одной из них не являлась препятствием к рассмотрению дела по существу. В случае неявки тяжущегося в суд в назначенный срок для ответа выносилось заочное решение на основании имеющихся в деле доказательств. На все решения суда первой инстанции законодатель допускал возможность подачи апелляции в Судебную палату (ст. 743 Устава гражданского судопроизводства¹). Судебная палата принимала окончательное решение, которое вступало в законную силу и могло быть отменено только в порядке кассационного надзора в Сенате. Также гражданский процесс вводил понятие третейского суда. Нормы закона предполагали, что все лица, имевшие право свободно распоряжаться своим имуществом могли через посредников разбирать возникшие между ними споры по взаимному согласию сторон. Согласие сторон на разбор дела третейским судом должно было быть выражено в третейской записи.

Исполнение судебных решений поручалось особым должностным лицам, впервые учреждаемым при судах, - судебным приставам. Однако решение, вступившее в законную силу, обращалось к исполнению только по особому прошению стороны, участвующей в деле (ст. 926 Устава гражданского судопроизводства²). По просьбе данного лица суд выдавал ему выписку своего решения – исполнительный лист. Данному документу законодатель присваивал юридическую силу бесспорного акта, подлежащего исполнению со стороны всех мест и лиц, к которым данное решение относилось. В случае невыполнения решения по особой просьбе суд мог задержать лицо, злостно не выполняющее исполнительное решение суда.

Устав уголовного судопроизводства – первая в отечественной истории кодификация уголовно-процессуального права; судебные уставы впервые на уровне кодификации отделили гражданское судопроизводство от уголовного. Основными причинами для этого были несовершенства дореформенного судопроизводства по Своду законов и необходимость кодификации российского уголовно-процессуального права с целью его дальнейшего технического развития.

Не будем подробно останавливаться на принципах уголовного судопроизводства, лишь перечислим основные из них: отделение судебной власти от административной; отделение обвинительной власти от судебной; принцип запрета отказа в правосудии; принцип «материальной истины» (судебный следователь и суд обязаны принять все меры, необходимые для установления истины); принцип состязательности: «Прокурор или частный обвинитель, с одной стороны, а подсудимый или его защитник – с другой, пользуются в судебном состязании одинаковыми правами» (ст. 630 Устава уголовного судопроизводства¹); гласность, устность, непосредственность.

Рассмотрим «путь» уголовного дела по стадиям, согласно Уставу уголовного судопроизводства. Известный российский криминалист, товарищ обер-прокурора Уголовного кассационного департамента Правительствующего сената И.Я. Фойницкий (1847-1913) выделял следующие стадии: «1) предварительное исследование; 2) предание суду; 3) приготовительные к суду распоряжения; 4) окончательное производство; 5) особые порядки его; 6) пересмотр приговоров; 7) исполнение приговоров²». При этом он добавлял, что «только по делам важнейшим, где процедура наиболее торжественна, с полной явственностью и раздельностью могут быть усмотрены все эти стадии разбирательства; в делах же меньшей важности, где порядок производства проще, некоторые из них, именно предварительные, сливаются с другими или существуют только в зародышевом состоянии¹».

«Предварительное исследование» делилось на дознание и собственно предварительное следствие. Возбуждение уголовного дела самостоятельной стадией уголовного процесса не считалось, хотя на уровне понятия, безусловно, существовало. Дознание осуществлялось полицией, жандармами или администрацией и имело цель установить факт совершения преступления. Предварительное следствие проводилось судебными следователями, собиравшими материалы для предъявления обвинения, и завершалось передачей материалов прокурору.

По получении материалов от судебного следователя прокурору необходимо было оценить, «следует ли обвиняемого передать суду или же дело о нем должно быть прекращено или приостановлено» (ст. 520 Устава уголовного судопроизводства²). Если прокурор приходил к выводу о необходимости передачи обвиняемого суду, он составлял итоговый документ предварительного производства – обвинительный акт, в котором «означаются: существо дела, основания обвинения, род и вид преступления или проступка» (ст. 520 Устава уголовного судопроизводства³). По делам о преступлениях, не подсудных суду присяжных, прокурор направлял материалы с обвинительным актом в окружной суд, который непосредственно приступал к дальнейшему производству, что означало переход дела в следующую стадию уголовного процесса. Дела, подсудные суду присяжных, направлялись прокурором в судебную палату, действовавшую в качестве так называемой «обвинительной камеры». По итогам специального судебного заседания, где, в частности, заслушивалась позиция прокурора, палата либо постановляла «окончательное определение о предании суду», либо прекращала дело, либо обращала его к «доследованию» (ст. 534 Устава уголовного судопроизводства¹).

Под «приготовительными распоряжениями» понималась техническая сторона подготовки дела, то есть вызов свидетелей, назначение даты судебного разбирательства, вручение подсудимому копии обвинительного акта, составление служебного списка присяжных заседателей и т.д.

Окончательное производство являлось центральной стадией уголовного судопроизводства. В общих судебных установлениях суд рассматривал дело в составе «не менее трех судей» (ст. 595 Устава уголовного судопроизводства²), управление ходом дела возлагалось на председателя суда. Первым этапом окончательного производство было открытие судебного заседания. Здесь происходило установление личности подсудимого, выяснение вопроса, вручена ли ему копия обвинительного акта, проверка явки в суд свидетелей, их удаление из зала суда и т.д. По делам, рассматриваемым с участием присяжных, на этом этапе производилось формирование их скамьи из двенадцати человек, приведение присяжных к присяге, разъяснение им процессуальных прав и обязанностей. Основными методами формирования скамьи присяжных служили отвод «без объяснения причин» и жребий. Обвинение имело право на немотивированный отвод не более шести кандидатов в присяжные, а защита – от двенадцати до шести (в зависимости от того, в какой мере воспользовалось своим право обвинение).

Судебное следствие – следующий этап окончательного производства – открывалось «чтением вслух обвинительного акта», после чего председательствующий судья кратко излагал существо обвинения и спрашивал подсудимого, признает ли он себя виновным. При признании вины суд был вправе сразу перейти к судебным прениям, в противном случае проходило исследование доказательств (допросы, оглашение документов, осмотры и т.д.). Судебное следствие завершалось «прениями по существу рассмотренных и поверенных доказательств», состоявшими из «обвинительной речи прокурора, из объяснений отыскивающего вознаграждение за вред и убытки или его поверенного и из защиты, произносимой самим обвиняемым или его защитником» (ст. 736 Устава уголовного судопроизводства¹).

Завершающий этап судебного разбирательства – постановление приговора – по всем делам начинался с «постановления вопросов», подлежащих разрешению судом, включая главный вопрос: виновен ли подсудимый в том преступном деянии, которое составляет предмет обвинения (ст. 755 Устава уголовного судопроизводства²). Итоговым документом являлся составленный судом приговор, объявлением которого и заканчивалось судебное разбирательство.

Оставляя в стороне особые производства (заочное, ускоренное, по делам несовершеннолетних), приступим к краткому анализу способов пересмотра приговоров по Уставу уголовного судопроизводства. Ключевым принципом, положенным в основу всей системы пересмотра, являлся недопустимость ревизионного порядка, существовавшего в инквизиционном процессе (дореформенном) и заключавшегося в том, что приговоры вступали в законную силу независимо от жалоб на них участвующих лиц.

Существовало три способа пересмотра приговоров: апелляция, кассация и возобновление дел. Все приговоры делились Уставом на неокончательные и окончательные и на вступившие и не вступившие в законную силу. Неокончательным считался приговор первой инстанции, допускавший апелляционный пересмотр дела. Если приговор не подлежал апелляционной критике, как, например, приговор, вынесенный с участием присяжных, то он сразу становился окончательным (ст. 854 Устава уголовного судопроизводства¹).

В общих судебных установлениях на приговоры, вынесенные окружным судом без участия присяжных заседателей, в течение двух недель могли приноситься апелляционные отзывы (со стороны подсудимого и гражданского истца) и апелляционные протесты (прокурором) в Судебную палату, выступавшую в качестве апелляционной инстанции. Повторное слушание, состоявшее из доклада по делу одного из членов палаты и прений по докладу, завершалось вынесением нового приговора. Он признавался окончательным, но не вступившим еще в законную силу. Окончательные, но не вступившие в законную силу приговоры могли быть обжалованы и опротестованы в Правительствующий сенат. Кассационный срок обжалования совпадал с апелляционным – две недели.

Главным отличием кассации от апелляции служило то, что законодатель определял исчерпывающий перечень кассационных оснований, сводившихся к «явному» или «существенному» нарушению соответственно уголовного или уголовно-процессуального законов, а также к нарушению «пределов ведомства или власти, законом предоставленной судебному усмотрению» (ст. 912 Устава уголовного судопроизводства²).

Дело слушалось в Сенате, который либо отменял приговор и направлял дело на новое рассмотрение по первой или апелляционной инстанции, либо оставлял приговор в силе. В последнем случае приговор становился не только окончательным, но и вступившем в законную силу. Таковым являлся, разумеется, и окончательный приговор, в установленный срок не обжалованный в кассационном порядке. Единственным способом пересмотра окончательных и вступивших в законную силу приговоров служило возобновление уголовных дел. Причинами возобновления дел признавались либо формальные обстоятельства (открытие подложности документов, лживости показаний свидетелей, злоупотреблений судей), либо обстоятельства несколько экзотические, такие, как осуждение за убийство человека, оказавшегося после живым, или осуждение за одно и то же деяние нескольких лиц взаимоисключающими приговорами.

Таким образом, изложив суть Судебной реформы 1864 года, можно сделать следующие выводы по первой главе работы. Судебные уставы, принятые 20 ноября 1864 г., состояли из четырех законодательных актов: Учреждение судебных установлений, Устав уголовного судопроизводства, Устав гражданского судопроизводства, Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. Эти законы в корни изменили судебную систему страны и ее процессуальное право. Судебная реформа 1864 года по своей сути была даже не столько реформой, сколько созданием судебной власти, так как ранее суды в Российской империи были лишь придатком администрации. Законы закрепляли принцип независимости и несменяемости судей, провозглашали равенство всех перед законом, учреждали адвокатуру, вводили суды присяжных, создавали мировые суды для рассмотрения малозначительных дел, учреждали институт судебных следователей, независимых от полиции, провозглашали принцип устности, гласности и состязательности судопроизводства и презумпцию невиновности, вместо сложной и громоздкой системы дореформенных судов создавали две судебные системы: местных и общих судов.