3.3. Психологическая сущность и содержание национального характера

Национальный характер — это компонент психического склада нации, который определяется как система отношений конкретной этни­ческой общности к различным сторонам окружающей действительнос­ти, закрепившаяся и проявляющаяся в устойчивых стереотипах мышле­ния, эмоционального реагирования и поведения в целом.

Национальный характер, по определению О. Бауэра, — "это сумма признаков, отличающих людей одной от людей другой нацио­нальности, комплекс физических и духовных качеств, который отличает одну нацию от другой" [2, 2]. "Характер людей ничем иным не опре­деляется, как их судьбой" [2, 24-25].

Национальный характер, будучи конкретным выражением общего в психическом складе нации, преломляется через особенности проявления в образе жизни этнической общности этого общего особенностями, присущими данной нации в большей мере по сравнению с другими нациями. Мы говорим, например, что японцам присущи проявление тру­долюбия, прагматизм, чувство долга и т. д. В то же время, как отмеча­ет К. Юнг, у каждой нации существует не только собственная особая психология, но и, соответственно, "психопатология".

"В самом деле, у каждого народа, как и у каждого человека, есть свой характер; и этот общий характер образуется из всех сходных черт, которые природа и привычка накладывают на жителей одной страны вопреки всем разъединяющим их отличиям. Так, характер, гений, ум француза слагаются из всего того общего, что имеют разные провин­ции этого королевства, — отмечает Д. Дидро в труде "История в Эн­циклопедии Дидро и Д'Аламбера". — Жители Гиени и Нормандии во многом непохожи. Тем не менее в них французский гений, который соединяет эти разные провинции в одну нацию и который позволяет с первого же взгляда отличить французов от итальянцев и немцев. Ос­нова характера француза та же, какой ее изобразил Цезарь. Галл быстр в решении, отважен в битве, неудержим в наступлении и легко пада­ет духом" [15, 181].

Каждая нация имеет свою специфическую культуру, систему знаков, символов, обычаев и т. д. Но как связано все это с индивидуальной психологией? Из факта существования национальной культуры еще не следует, что и каждый отдельный человек, принадлежащий к данной на­ции, обладает определенным набором национально-специфических свойств. И еслк такие свойства существуют, то как складывается и ка­ким путем передается эта общность из поколения в поколение? Имеет она биогенетические или только социально-исторические основы?

В повседневном сознании наличие психологических различий меж­ду народами, безусловно, не вызывает сомнений. Пунктуальность, по мнению профессора И. Кона, высоко ценимая в Германии или в Гол­ландии, сравнительно мало значит в Испании и еще меньше — в стра­нах Латинской Америки и Африки. Североамериканцы запросто зовут друг друга по имени, но это вовсе не означает дружбу или интимную близость, которые такое обращение предполагало бы в Западной Евро­пе. Национальные особенности ярко проявляются в искусстве, особен­но народном. Можно легко отличить русскую мелодию от итальянской, украинский орнамент от индийского, английский юмор от французско­го. Люди обычно без особых затруднений перечисляют черты, типичные, по их мнению, для разных народов. Но часто подобные характеристики расплывчаты, а то и вовсе произвольны.

"Посмотрите, — писал Н. Гоголь, — народные танцы являются в раз­ных углах мира: испанец пляшет не так, как швейцарец, шотландец, как теньеровский немец, русский не так, как француз, как азиат. Даже в про­винциях одного и того же государства изменяется танец. Северный русс не так пляшет, как малороссиянин, как поляк, как финн; у одного танец говорящий — у другого бесчувственный; у одного бешеный, разгуль­ный — у другого спокойный; у одного напряженный, тяжелый — у дру­гого легкий, воздушный. Откуда такое разнообразие танцев? Оно ро­дилось из характера народа, его жизни и образа занятий. Народ, про­ведший горделивую и бранную жизнь, выражает ту же гордость в своем танце; у народа беспечного и вольного та же безграничная воля и по­этическое самозабвение отражаются в танцах; народ климата пламен­ного оставил в своем национальном танце ту же негу, страсть и рев­ность" [11, 184-185].

Однако чем можно научно объяснить особенности национального характера? Хотя национальный колорит характерен для многих элемен­тов, форм во всех видах искусства, его интенсивность и определенность далеко не тождественны. Отчетливо различаются, например, интонаци­онный строй русской песни и итальянской, мотивы украинского орна­мента и индийского, но в то же время не существует таких понятий, как "русский рисунок", "украинская гармония", "немецкий колорит". Как отмечал К. Леонтьев, "истинная самобытность (в том числе национальная) в истоках — многонациональна".

Очень трудно определить, какие именно этнопсихологические осо­бенности скрываются под определенными элементами художественной формы. Поэтому интерпретация национальных особенностей искусства обычно сводится к относительно общим замечаниям, впечатлениям, об­разам, которые не всегда становятся строгими научными понятиями.

Европейца, впервые попавшего в Японию, поражает и даже шокирует, что японец улыбается не только когда ему весело, но и когда ему де­лают выговор или когда он сам сообщает вам печальную новость, напри­мер о смерти ребенка. Неопытный человек нередко видит в этом про­явление бездушия, наглости и цинизма. На самом же деле улыбка име­ет здесь иное символическое значение: она призвана смягчить тяжелую ситуацию, подчеркнуть готовность человека справиться с ней и т. п.

По мнению И. Кона, распространенные в обыденном сознании сте­реотипные представления о психологических свойствах и культуре раз­ных народов всегда имеют ценностный, оценочный характер и соотно­сятся, осознанно и неосознанно, с какими-то представлениями об осо­бенностях собственного народа и его культуры.

Французский философ М. Монтень писал по поводу распространен­ных в его время взглядов на "варварские" народы, что "в этих наро­дах, согласно тому, что мне рассказывали о них, нет ничего варварского и дикого, если только не считать варварством то, что нам непривычно. Ведь, говоря по правде, у нас, по-видимому, нет другого мерила истин­ного и разумного, как служащие нам примерами и образцами мнения и обычаи нашей страны..." [27, 265].

Основатель современной социологии Эмиль Дюркгейм по поводу национального характера писал, что каждый индивид обладает двумя сознаниями — одно вмещает состояние, присущее индивиду, другое — группе индивидов, однако эти два состояния имеют определенные сход­ства, связывающие индивида с обществом. Это так называемое "обще­ство внутри нас", существующее для людей одной и той же этничес­кой общности в виде однотипных реакций на обычные ситуации в фор­ме чувств и состояний, что и составляет национальный характер. Этот характер есть часть нашей личности. Этнопсихология изучает явление национального характера, определяя его иногда терминами "модаль­ная личность" или " базовая структура лица", впервые сформу­лированными Д. Левинсоном.

Черты национальной психологии разделены между ее представите­лями неравномерно: от наличия в определенной степени всех этих черт до полного их отсутствия, в связи с чем приходится искать наиболее характерные качества психологии нации, анализируя ее традиции, обы­чаи, верования, историю и естественные условия жизни.

Представляют интерес размышления Г. Гегеля о характерах наро­дов. Так, он выступает против отождествления понятий характера и тем­перамента, утверждая, что они различны по содержанию. Если харак­тер имеет общие черты среди этносов, то темперамент — индивиду­альная черта каждого человека, хотя мы часто констатируем на бытовом уровне, например, что у представителей кавказского региона "горячий" темперамент. Любопытной представляется и идея Л. Гумилева относи­тельно того, что у представителей одного этноса движение биотоков настроено одинаково, в связи с чем это притягивает членов данного этноса друг к другу.

Народы видоизменяются в зависимости от места и времени прожи­вания, внутреннего характера их представителей. Всякий народ, по мне­нию Иоганна Готфрида Гердера, несет на себе печать соразмерности своего, присущего только ему и несопоставимого с другими совершен­ства. Чем чище и прекраснее достигнутый народом максимум, тем проч­нее существование народа, тем ярче образ народа в человеческой исто­рии. Однако для достижения народом такого величия совершенно необязательно иметь многовековую историю. Если проследить истори­ческий путь народов, станет ясно, насколько различны в зависимости от времени, места проживания и прочих обстоятельств цели всех их устрем­лений. Целью китайцев, например, были тонкая мораль и учтивость, це­лью индейцев — некая отвлеченная чистота, тихое усердие и терпели­вость, целью финикийцев — дух мореплавания и торговли. Вся культура греков, особенно афинская, была устремлена к максимуму чувственной красоты — ив искусстве, и в нравах, и в знаниях, и в политическом строе. Спартанцы и римляне стремились (хотя и по-разному) к добле­стям героического патриотизма, любви к отечеству [8].

Таким образом, психический склад нации как сочетание нацио­нального самосознания, чувства и характера носит исторический харак­тер и изменяется с изменением условий жизни. Национально-психо­логические особенности проявляются по-разному у различных классов, социальных слоев, групп. Однако при рассмотрении конкретных черт и особенностей психического склада нации достаточно сложно при­держиваться упоминавшейся ранее трехзвенной структуры, тем более что в повседневной жизни эти особенности проявляются в устоявшихся поведенческих стереотипах, в привычном образе действий в той или иной обстановке, что в большей степени относится к национальному характеру.

Принцип равенства всех народов и наций вовсе не означает их тож­дественность. Именно многообразие наций и народностей делает их взаимное общение таким плодотворным и необходимым для общеисто­рического развития. Развиваясь в неодинаковых природных, социальных и культурных условиях, различные народы аккумулировали большое многообразие типов характера, складов мышления, форм поведения, каж­дый из которых в большей или меньшей степени соответствовал поро­дившим его условиям.

Противоречия в исследовании проблемы национального характера часто возникают из-за непонимания диалектики общего, особенного и единичного. Раскрыть психологию, характер народа — значит рас­крыть его наиболее важные социально-психологические черты. Ни одна из этих черт, взятая в отдельности, не может быть абсолютно уникаль­ной. Какое бы конкретное качество, будь то темперамент или ценност­ная ориентация, мы ни взяли, оно никогда не будет уникальным. Уни­кальна структура психологических особенностей нации. Но все эле­менты, входящие в данную структуру, являются общими. Это касается не только нации, но и индивидов. Каждый человек, взятый в отдель­ности, неповторимо своеобразен. Однако описать его индивидуальность можно только с помощью ряда общих понятий, характеризующих свой­ства, присущие не только этому человеку, но и многим другим. Срав­нение как индивидов, так и народов проводится главным образом по степени выраженности у них тех или иных черт и качеств. Но чтобы срав­нение было объективным, нужно постоянно учитывать его масштаб, т. е. относительность любых этнопсихологических характеристик.

Утверждения относительно национальных особенностей, высказан­ные в абсолютной форме, без указания того, с кем сравнивается дан­ный народ, порождают недоразумение. Возьмем, например, простейшее утверждение: немцы — блондины. Правильно ли это суждение? И да, и нет. Если утверждается, что все немцы или хотя бы их большин­ство — блондины, то это суждение ложно, блондины составляют меньше половины населения Германии. Однако в нем содержится доля истины в том смысле, что среди немцев гораздо больше блондинов, чем среди французов, итальянцев или испанцев. В связи с этим по сравне­нию с другими народами немцы кажутся блондинами. Это сравнение присутствует в любых этнических стереотипах.

Социально-исторический характер национальной психологии особен­но иллюстративно проявляется при изучении социальных установок и ценностных ориентации, например, в отношении к труду. Все ли наро­ды одинаково трудолюбивы? Подобная постановка вопроса не научна. Дело в том, что не существует такого народа, который бы не трудил­ся. Однако виды трудовой деятельности, роль и место труда в систе­ме социальных ценностей различны.

Специфические особенности национальной психологии, выражаемые в отдельных, присущих каждой нации чертах, являются продуктом оп­ределенных исторических условий и культурных влияний. Они порож­дены конкретными историческими условиями и изменяются вместе с ними. В дальнейшем эти черты закрепляются в соответствующие сте­реотипы, которые также изменяются в соответствии с историческими условиями.

История каждого народа сложна и противоречива. Не менее сло­жен и противоречив характер каждого отдельного народа: он фор­мируется на протяжении веков под влиянием географических, клима­тических, социально-политических, экономических и иных факторов-об­стоятельств, в связи с чем обладает весьма устойчивыми свойствами. Но если национальный характер невозможно изменить с помощью ад­министративных мер либо просветительными средствами, то в силу ис­торичности своего образования он может изменяться, трансформиро­ваться вместе с изменением общественного и государственного уст­ройства общества.

Попытки классификации народов по психологическим функциям были предприняты К. Юнгом, который считал, что "индивидуумов можно различать самым общим образом не только по универсальному различию экстраверсии и интроверсии, но и по отдельным основным психическим функциям, а именно, в такой же мере, как внешние обсто­ятельства и внутреннее предрасположение вызывают господство экс­траверсии и интроверсии, они благоприятствуют также господству в ин­дивидууме определенной основной функции" [52]. Основными функ­циями, которые существенно отличаются от других психических функций, являются мышление, эмоции, ощущение и интуиция. Если при этом обыч­но доминирует одна из перечисленных функций, то появляется соответ­ствующий психологический тип. Поэтому К. Юнг различал мыслитель­ный, эмоциональный, сенсорный и интуитивный типы. Каждый из этих типов может быть интровертированным или экстравертированным в зависимости от его поведения по отношению к объекту. Классифи­кацию психологических типов, предложенную К. Юнгом, можно соотне­сти с этническими общностями, так как психология самой этнической об­щности слагается из психологии отдельных ее индивидов. Любой че­ловек, согласно концепции К. Юнга, а следовательно, и любая этническая общность включают в себя все основные психические функции, одна­ко одна из функций всегда преобладает, что и придает специфическую особенность психологии соответствующих общностей. Исследуя в каче­стве примера внешние признаки представителей четырех рас (которые в большинстве случаев определены внутренним психическим содержа­нием), можно сделать вывод о том, что ведущей функцией, например, негроидной расы являются эмоции, для чего достаточно вспомнить большой рот, зажигательные ритуальные танцы негров, быструю пере­мену их чувств. При этом негроиды — явные экстраверты, что обнару­живается в их обращенности на окружающий мир, так же, как и евро­пейцы, которые, будучи сенсорным типом, по мнению К. Юнга, направ­ляют свою энергию на освоение новых территорий, безудержное развитие научно-технического прогресса, постоянно ускоряющийся темп жизни. Это отличает их от представителей Востока, которых К. Юнг оп­ределяет как интровертированную расу, направленную на свой внутрен­ний мир. Для этого достаточно вспомнить все грандиозные архитектур­ные проекты Востока: Великую Китайскую стену, Шведагон, храмы Пагана и Ангкора, а также относительную безболезненность многовековой самоизоляции Японии. При этом монголоидам свойственна, как прави­ло, в качестве основной психической функции интуиция. Об этом сви­детельствует мнение о безошибочном "чутье" японских предпринима­телей на рынке сбыта.

Психологические особенности народов, подобно физическому типу, принадлежат к признакам устойчивым, и можно, по мнению профессо­ра И. Сикорского, вообще принять как принцип, что основные психичес­кие черты антропологически изначальной расы удерживаются долго и прочно в производных народах. Поэтому современные народы, как пра­вило, не составляют антропологически однородной нации. Например, в состав французского народа, как уже отмечалось, входят кельты, галлы и германцы, различающиеся по этническим признакам. В Германию же кроме собственного германского племени вошли кельтские, славянские и финские элементы.

Эти противоречивые черты не только воплощаются в разных лю­дях (почему никогда нельзя принимать отдельную личность, даже са­мую выдающуюся, за воплощение национального характера). Меняю­щиеся исторические условия способствуют преимущественному прояв­лению, а следовательно, и закреплению одних черт в ущерб другим. Качества, которые были традиционными для народа на протяжении ряда поколений, в последующих поколениях могут ослабляться или ис­чезать. Являясь историческими, они изменяются, трансформируются вме­сте с общественным строем. Нет ничего более ложного и вредного, чем превращение его в некую фатальную силу, предопределяющую судьбу народа.

В истории развития этнопсихологии представляет интерес оценка ис­следователями украинского народа. Они выделяют такие характерные черты наших соотечественников: "Украинцы любят простор и свободу. У них высоко развиты личностные качества, проявляющиеся в чувстве собственного достоинства, независимости, индивидуализма" [42, 249]. Многие авторы подчеркивали демократизм украинцев, их способность к музыке, колорит народных песен, особое отношение к природе, которое пронизывает украинский фольклор.

Попытка характеристики украинской психики, в частности "романти­ческого" взгляда на нацию, была предпринята и Д. Чижевским в тру­де "Нариси з історії філософії на Україні" [44, 8]. К характеристике на­ционального типа, по его мнению, существует три подхода:

• исследование народного творчества;

• анализ ярчайших исторических эпох и периодов данного на­рода;

• характеристика наиболее значительных, "великих", выдающихся представителей данного народа.

Ученый утверждает, что для украинцев характерны эмоциональность, сентиментальность, чувственность и лиризм, наиболее ярко отражающи­еся в жизни народа и обрядах, своеобразии украинского юмора.

К позитивным национальным чертам украинцев относятся трудолю­бие, гостеприимство, стремление к образованию, статичность в семейных отношениях, стремление к духовной жизни, уважение к старшим, муже­ство, здоровый оптимизм, стремление к независимости, универсальность.

Универсальность украинского народа была сформирована обще­ственно-политическими условиями развития. Однако следует иметь в виду, что характер украинского этноса является синтезом нескольких народов, что усложняет выделение этнических компонентов в его пси­хологии.

Среди негативных черт национального характера украинцев необхо­димо выделить взаимное непонимание, склонность к анархизму, несо­гласованность между словами и делами, неопределенность, обособлен­ность, мечтательность, импульсивность, индивидуализм.

По мнению многих современных исследователей, одной из характер­ных черт украинской души является интровертность. Именно это и оп­ределяет высокий уровень индивидуализма украинцев. Однако, используя классификацию К. Юнга, интровертными являются и народы Востока, что не находит объяснения в происхождении украинского народа и не мо­жет быть следствием изменений, вызванных монголо-татарским игом. По­этому вопрос о психической установке украинцев подлежит дальнейшему исследованию.

Следует подчеркнуть, что национальный характер не должен сводить­ся к какой-либо одной доминирующей черте. Необходимо избегать ак­центуации и абсолютизации в характеристике национальной психоло­гии какого бы то ни было народа тех негативно оцениваемых нами психологических черт, которые являются результатом адаптации.

Изучение и учет национальных особенностей человеческой психоло­гии имеют сегодня важное практическое значение в выработке программ по предотвращению межнациональных конфликтов.