Правовые особенности деятельности олимпийского арбитража

\

• Подсудность олимпийскому арбитражу

Вопрос о подсудности олимпийскому арбитражу неоднок­ратно возникал в деятельности Палат ad hoc. Прецедент реше­ния этого вопроса был создан на Олимпийских играх в Атланте при рассмотрении дела № 1996/006 «М. против Международ­ной ассоциации любительского бокса» (см. главу 2).

Суть позиции Палаты ad hoc по вопросу подсудности арбит­ражу сводится к следующему:

во-первых, все споры, возникающие в области спорта, ка­ково бы ни было их существо, могут подлежать арбитражному разбирательству при условии, что на них распространяется со­ответствующее арбитражное соглашение;

во-вторых, если разбирательство требует привлечения пра­вил, относящихся к самой игре, арбитражная группа воздер­живается от вмешательства в определения, вынесенные су­дьями, арбитрами, верховными арбитрами или другими офи­циальными лицами, за исключением случаев недобросовес­тного либо злонамеренного применения правил, или если ре­шения на местах соревнований были произвольными либо незаконными.

Выработанная на Играх Олимпиады в Атланте позиция Па­латы ad hoc стала основой для вынесения решений по трем ис­кам на Играх Олимпиады в Сиднее, а именно дел № 2000/004 «Национальный олимпийский комитет Конго и Хесус Кибун- де против Международной ассоциации любительского бокса», № 2000/012 «Румяна Димитрова Нейкова против Международ­ной федерации гребли и Международного олимпийского ко­митета» и № 2000/013 «Бернардо Сегура против Международ­ной любительской легкоатлетической федерации» (см. главу 4).

В деле № 2000/004 истцы настаивали на том, что вследствие отсутствия в правилах АИБА специальных положений, обеспе­чивающих большую гибкость при допуске спортсменов к сорев­нованиям, гарантирующих честную игру, солидарность и фун­даментальное право спортсменов заниматься определенным ви­дом спорта, были нарушены такие фундаментальные принципы Олимпийской хартии, как «цель олимпийского движения состоит

в строительстве миролюбивого и более совершенного сообще­ства народов путем воспитания молодежи при помощи спорта, практикуемого без дискриминации какого бы то ни было рода, в олимпийском духе, который требует взаимопонимания, друже­ственной атмосферы, солидарности и честной игры» и «занятия спортом являются правом человека. Каждый человек имеет пра­во заниматься спортом в соответствии с его потребностями».

Арбитражная группа сочла, что рассматриваемые положе­ния должны, безусловно, быть отнесены к «правилам игры» в широком смысле этих слов, а потому решила, «что анализ пра­вил игры в таком понимании и законности характеризующих их положений не входит в ее компетенцию».

Суть иска в деле № 2000/012 была такова. Согласно фото­финишу, первое место в соревнованиях на байдарке-одиночке среди женщин было присуждено Е. Карстен со временем 7:28,141, а второе место — Р. Нейковой со временем 7:28,153. Истица подала протест против распределения призовых мест в связи с сомнением в точности результатов фотофиниша. Ввиду ничтожной разницы между результатами первого и второго мест (двенадцать тысячных секунды) и с учетом свидетельств видео­записи арбитражной группе было предложено объявить резуль­тат ничейным и присудить истице тоже золотую медаль.

Арбитражная группа посчитала, что спор несколько отли­чается от типичной области решений официальных представи­телей на месте проведения спортивных соревнований, посколь­ку в нем оспаривается точность технического оборудования, а не решение какого-либо официального представителя. Поэто­му иск был признан, безусловно, подсудным олимпийскому ар­битражу.

В деле № 2000/013 истец протестовал против дисквалифи­кации и лишения золотой медали в связи с нарушением правил спортивной ходьбы на дистанции 20 км. Истец первым пересек линию финиша, после чего был извещен о дисквалификации, т.к. совершил три нарушения в ходе соревнований. Истец ут­верждает, что о дисквалификации ему сообщили слишком по­здно (через 15 минут после финиша), поэтому он должен быть признан победителем соревнований.

Ответчик придерживался мнения, что решение о дисквали­фикации спортсмена не может быть пересмотрено арбитраж­ной группой, т.к. рассмотрение чисто технических вопросов не входит в ее компетенцию.

Однако судьи в ходе арбитражного разбирательства не рас­сматривали действия судей, рефери или других должностных

лиц на месте проведения соревнований, связанные с тем, что называют «правилами игры». Их задача заключалась в решении другого вопроса, а именно: является ли дисквалификация ист­ца недействительной, поскольку о ней не было сообщено спорт­смену «немедленно» после окончания соревнования. Арбитраж­ная группа при принятии решения исходила из того, что «не­медленно» означает «разумное в данных обстоятельствах» и что ответчик действовал в пределах разумного поведения, а потому поддержала дисквалификацию.

• Юрисдикция олимпийского арбитража

Юрисдикция Спортивного арбитражного суда в отношении частных лиц и организаций, участвующих тем или иным об­разом в Олимпийских играх, основана на следующих положе­ниях:

во-первых, на правиле 74, включенном в Олимпийскую хар­тию в 1995 году, в силу которого «все споры, возникающие во время или в связи с Олимпийскими играми, разрешаются ис­ключительно Спортивным арбитражным судом в соответствии с Арбитражным кодексом по спортивным вопросам»;

во-вторых, на специальном пункте о согласии подчиняться юрисдикции Спортивного арбитражного суда, содержащемся в формуляре, подписываемым всеми спортсменами, судьями, тренерами, медицинским персоналом и т.д., участвующими в Олимпийских играх;

в-третьих, на статьях уставов или правил большинства международных спортивных федераций, предусматривающих подчинение юрисдикции Спортивного арбитражного суда.

Приведенные положения предусматривают юрисдикцию Спортивного арбитражного суда вообще, без специальной ссыл­ки на Палату ad hoc. Тем не менее, все споры, возникающие во время Олимпийских игр и связанные с их проведением, подпа­дают под юрисдикцию Палаты ad hoc Спортивного арбитраж­ного суда в противоположность двум другим постоянным па­латам Спортивного арбитражного суда — Палате обычного ар­битража, имеющей дело со спорами в отношении коммерчес­ких контрактов, связанных со спортом, и Палате апелляцион­ного арбитража, рассматривающей жалобы на решения спортивных федераций или других организаций. Такое опре­деление юрисдикции Палаты ad hoc исключает, в частности, споры по вопросам квалификации ввиду предстоящих Олим­пийских игр.

Таким образом, Палата ad hoc может принимать к рассмот­рению и разрешению споры, возникающие в период между от­крытием и закрытием Олимпийских игр. Анализ арбитражных дел убедительно свидетельствует о том, что Палата ad hoc рас­сматривает как споры в «первой» инстанции, например иски спортсменов против МОК, организационных комитетов Олим­пийских игр и др. организаций (на Олимпийских играх в Ат­ланте - 50% дел, на Олимпийских играх в Сиднее - около 40% дел), так и апелляционные споры, связанные с опротестовани­ем решений, принятых различными спортивными органами — МОК, НОК, международными спортивными федерациями и др. (на Олимпийских играх в Атланте — 50% дел, на Олимпийских играх в Сиднее — более 60% дел).

В практике деятельности Палат ad hoc имели место отдель­ные случаи оспаривания их юрисдикции.

Одним из таких споров явилось дело № 1996/006 «М. против Международной ассоциации любительского бокса» (см. главу 2).

Французский боксер Кристоф Мэнди (Christophe Mendy) подал иск, в котором он возражал против решения Междуна­родной ассоциации любительского бокса, подтвердившего его дисквалификацию за удар противника ниже пояса.

В этом деле со всей очевидностью встал вопрос о подсудно­сти арбитражу. В самом деле, спор относился к применению чи­сто технического спортивного правила. В течение многих лет Верховный суд Швейцарии (перед которым решение только и может оспариваться), занимая достаточно изолированную по­зицию в вопросах сравнительного права, твердо придерживал­ся того мнения, что применение технического правила или пра­вила игры, в отличие от юридических положений, не может быть пересмотрено судом или арбитражем, поскольку правила игры выходят за рамки действия закона.

Однако область правил игры, не подверженных пересмотру суда, с годами постоянно сокращается. Специалисты (например, M.Baddley и др.) все чаще ставят под сомнение наличие четких границ между правилами игры и положениями закона, в частно­сти они считают, что спортивные соревнования высокого уров­ня, каковыми являются Олимпийские игры, являются не просто игрой, а неустанной борьбой, в которой на карту поставлены очень высокие ставки. Поскольку спорт — это борьба, он не мо­жет и не должен оставаться вне досягаемости закона.

Поэтому, если Спортивный арбитражный суд вообще, Палата ad hoc в частности, претендуют на то, чтобы стать судебной ин­станцией по решению спортивных споров во всем мире, они не могут основываться исключительно на необычных швейцарских сравнительных юридических правилах. Исходя из этого, арбитраж­ная группа решила, что данный спор подсуден арбитражу, несмот­ря на необходимость применения технических правил, и, следо­вательно, ходатайство К.Мэнди подпадает под ее юрисдикцию.

Одновременно арбитражная группа посчитала, что при вы­несении окончательного решения следует учесть мнение рефе­ри в отношении технических правил, поскольку в этом вопросе он находится в более выгодном положении, чем юристы. По­этому арбитражная группа сочла целесообразным ориентиро­ваться при принятии решения преимущественно на мнение ре­фери, поскольку, как отмечается в окончательном вердикте, компетентные спортивные органы при оценке технического правила, относящегося к соответствующей спортивной дисцип­лине, не совершили по отношению к спортсмену нарушение за­кона, злоупотребление или акт недоброжелательности.

Юрисдикция Палаты ad hoc распространяется на все сторо­ны, вовлекаемые в олимпийский арбитраж, а именно на:

а) Спортсменов

Юрисдикция Палаты ad hoc в отношении спортсмена осно­вана на заявлении, подписываемом всеми участниками Олим­пийских игр.

В своей основной части заявление гласит:

«Я согласен с тем, что любой спор, возникший в связи с Олим­пийскими играми и не получивший разрешения после обраще­ния ко всем законным средствам, установленным моим НОК, международной федерацией по моему виду спорта, Организаци­онным комитетом Олимпийских игр в Сиднее (ОКОИС) и МОК, должен быть рассмотрен исключительно Спортивным арбитраж­ным судом для окончательного и обязывающего решения на ос­новании Арбитражного регламента для Олимпийских игр в Сид­нее, являющегося частью Кодекса спортивного арбитража. Спортивный арбитражный суд должен судить в соответствии со своей юрисдикцией и обладает исключительными полномочия­ми по назначению предварительных и приостанавливающих мер.

Решение Спортивного арбитражного суда является окончатель­ным. В интересах ускорения и профессиональности разрешения всех споров, возникающих в связи с Олимпийскими играми, на­стоящим я отказываюсь от любых прав на обращение в какие-либо судебные инстанции по любым таким спорам или на подачу апел­ляции, заявления о пересмотре или об оказании помощи в любой государственный суд или в другую судебную инстанцию в связи с любым арбитражным решением, принятым Спортивным арбит­ражным судом, в частности, без ограничения общего характера вышесказанного и для более надежных и дополнительных гаран­тий, несмотря на то, что указанные положения неприменимы. Я согласен с тем, что ни одна из сторон спора не будет иметь права апелляции на основании ст. 38 Закона о коммерческом арбитра­же любого из штатов Австралии или подать ходатайство о призна­нии наличия правового вопроса на основании § 39(1)(а) этого за­кона».

Юрисдикция Палаты ad hoc в отношении спортсменов ос­новывается также на правиле 74 Олимпийской хартии, к кото­рой спортсмен присоединяется через заявление об участии в Олимпийских играх.

Кроме того: если спортсмен выступает в качестве истца, он, подписывая исковое заявление в Палату ad hoc, добровольно подчиняется ее юрисдикции; если спортсмен выступает в каче­стве ответчика, он признает юрисдикцию арбитражного суда, не предпринимая защитных действий после окончания арбит­ражного разбирательства.

б) Международные федерации

Все международные федерации по летним видам спорта, за исключением Международной федерации футбольных ассоци­аций (ФИФА) и Международной любительской легкоатлети­ческой федерации (ИААФ), включили в свои уставы пункт о признании юрисдикции Спортивного арбитражного суда.

ИААФ выступала в качестве ответчика в нескольких спорах (дела№№ 2000/006,2000/013 и 2000/015; см. главу 4), основывая свою защиту, как правило, на доводе об отсутствии юрисдикции Палаты ad hoc. Во всех случаях арбитражные группы настойчиво придерживались мнения о распространении своей юрисдикции на действия ИААФ в силу правила 74 Олимпийской хартии, вследствие наличия тесных связей всех федераций с олимпийс­ким движением. Иными словами, все международные федера­ции считаются подписавшими правило 74 Олимпийской хартии об арбитраже в результате наличия у них определенных обяза­тельств по отношению к олимпийскому движению и участию в Олимпийских играх. Этот вывод находит дополнительное под­тверждение в правиле 29 Олимпийской хартии, которое предус­матривает, что «уставы, поведение и деятельность международ­ных федераций должны соответствовать Олимпийской хартии».

в) НОК

Юрисдикция Палаты ad hoc в отношении НОК основывает­ся на рассуждениях, аналогичных приведенным в пункте (б), в частности согласно правилу 31 Олимпийской хартии «миссией НОК является развитие и защита олимпийского движения в своих странах в соответствии с Олимпийской хартией».

г) Национальные федерации

Юрисдикция Палаты ad hoc в отношении национальных феде­раций базируется на том, что национальные федерации принима­ют юрисдикцию олимпийского арбитража, поскольку они являются членами международных федераций, которые сами подпадаютпод юрисдикцию Спортивного арбитражного суда. На это обстоятель­ство в своих решениях неоднократно указывалось арбитражными группами (дело №№ 2000/002, 2000/006 и 2000/014; см. главу 4).

д) Организационный комитет Олимпийских игр

Юрисдикция Палаты ad hoc в отношении Организационный комитет Олимпийских игр основывается на следующем обстоя­тельстве: Организационные комитеты получают инструкции по организации Олимпийских игр от МОК и потому они связаны с Олимпийской хартией, в том числе с правилом 74 об арбитраже. В связи с этим Палата ad hoc приняла к своему рассмотрению спор, ответчиком в котором выступал Организационный коми­тет Олимпийских игр в Сиднее (дело № 2000/014; см. главу 4).

е) Производители спортивного инвентаря

В отдельных случаях под юрисдикцию Палат ad hoc подпа­дают производители спортивного инвентаря.

На зимних Олимпийских играх в Нагано один из производите­лей спортивного инвентаря сам подал исковое заявление, вследствие чего это дело подпало под юрисдикцию Палаты ad hoc (см. главу 3).

На Играх Олимпиады в Сиднее арбитражная группа признала, что ее юрисдикция не распространяется на производителя спортивной одежды, не являющегося стороной в какой-либо про­цедуре Палаты ad hoc, по которой он подлежал бы юрисдикции Спортивного арбитражного суда (дело № 2000/014; см. главу 4).

Законодательство, регламентирующее предмет спора

Арбитражные регламенты для Олимпийских игр предусмат­ривают, что арбитраж должен разрешать спор «в соответствии с Олимпийской хартией, применимой регламентацией, общими принципами права и положениями законов, применение ко­торых он сочтет адекватным».

Применение Олимпийской хартии не нуждается, на наш взгляд, в дополнительных комментариях. Поэтому внимание должно быть сосредоточено на анализе иного законодательства, регламентирующего предмет спора.

Для организации деятельности арбитражных групп важней­шее значение имеет четкое понимание таких составляющих приведенной выше формулировки, как «применимая регламен­тация», «общие принципы права» и «положения законов, при­менение которых будет сочтено адекватным».

• Применимая регламентация

Большинство споров в области спорта связано с толкованием правил, разработанных спортивными организациями, будь то ус­тавы международных федераций, регламентирующие практику развития соответствующего вида спорта и организации спортив­ных соревнований, Медицинский кодекс МОК (с 1 января 2000 года - Антидопинговый кодекс) и др. В большинстве случаев эти документы оказываются неполными, непоследовательными и плохо отредактированными.

Примером служат дела № 1998/002 и № 1998/004-005 (см. главу 3).

В деле № 1998/002 «R. против Международного олимпийского комитета» арбитражная группа была вынуждена обратить внима­ние на то, что правила Медицинского кодекса МОК в отношении марихуаны могли бы быть сформулированы более однозначно:

«Арбитражная группа вовсе не предлагает считать, что упот­ребление марихуаны не должно быть наказано или не признавать за спортивными организациями права отстранять от соревнова­ний спортсменов, уличенных в употреблении каннабиноидов. Однако если спортивные организации хотят добавить свои соб­ственные санкции к санкциям, предусмотренным государствен­ными учреждениями, они должны это сделать недвусмысленным образом. В данном случае это не сделано... Арбитражная группа признает, что с нравственной и медицинской точек зрения упот­ребление каннабиноидов представляет собой серьезную соци­альную проблему. Однако САС не является уголовным судом и не может применять уголовное законодательство. Арбитражная груп­па должна принимать решения в рамках спортивного законода­тельства, а не изобретать запреты или санкции, если таковые не существуют в соответствующей регламентации».

В деле № 1998/004-005 «Национальный олимпийский ко­митет Чешской Республики, Национальный олимпийский ко­митет Швеции и S. против Международной федерации хоккея на льду» арбитражная группа была вынуждена признать неадек­ватность некоторых правил Международной федерации хоккея на льду и высказаться следующим образом:

«Арбитражная группа сожалеет, что ИИХФ не предусмотрела потенциальных затруднений (затруднений, возникающих из того факта, что правило, требующее отстранения спортсмена, предназ­начено для применения в чемпионских турнирах, а не в Олимпий­ских играх — прим. авт.) и не приняла предупредительных мер пу­тем разработки соответствующих правил, позволяющих избежать подобных споров. В связи с этим арбитражная группа рекоменду­ет ИИХФ незамедлительно принять адекватные меры для орга­низации соревнований в будущем».

министративного или уголовного права способны играть опреде­ленную роль в осуществлении олимпийского арбитража.

Один из таких общих принципов права был применен ар­битражной группой при вынесении решения по делу № 1998/ 002 «R. против Международного олимпийского комитета» (см. главу 3). Этот принцип можно сформулировать следующим об­разом: «нет наказания без соответствующего закона» или «все сомнения разрешаются в пользу судимого». Именно этот прин­цип и послужил основанием для вынесения арбитражной груп­пой следующего решения:

«Испытывая некоторые затруднения в детальном объяснении хода рассуждений, понимая, что нравственные аспекты проблемы наводят на размышления о необходимости выработки адекватной политики в отношении применения санкций, арбитражная группа полагает, что действующие документы не предоставляют никакой альтернативы, какой бы она в принципе ни была. Совершенно ясно, что санкции против R. лишены всякого законного основания».

Тотже принцип был положен в основу решения по делу № 2000/

9. «Алан Цагаев против Международной федерации тяжелой ат­летики», в результате рассмотрения которого арбитражная группа пришла к выводу о необходимости удовлетворения ходатайства ис­тца в отсутствии законных оснований для его дисквалификации.

Другие общие принципы права были использованы арбит­ражной группой при вынесении решения по делу № 2000/004 «Национальный олимпийский комитет Конго и Хесус Кибун- де против Международной ассоциации любительского бокса».

Истцы по делу требовали, чтобы Х.Кибунде был допущен к участию в соревнованиях по боксу на Играх XXVII Олимпиады, несмотря на то, что он не участвовал в жеребьевке ввиду неявки на предварительные взвешивание и медицинский осмотр.

Между тем Устав и Регламент АИБА предусматривают в свя­зи с проведением Олимпийских игр прохождение каждым спортсменом обязательной процедуры предварительного взве­шивания и медицинского осмотра, для того чтобы участвовать в жеребьевке и получить допуск к соревнованиям.

Х.Кибунде, который в результате ряда последовательных не­доразумений не явился в указанный день и час на процедуру предварительного взвешивания и медицинского осмотра, не был принят во внимание при жеребьевке.

В результате исследования обстоятельств дела арбитражная группа установила, что:

статьи Регламента АИБА никак не нарушают общие прин­ципы права и фундаментальные права спортсменов. В частно­сти, они не представляются дискриминационными и обеспечи­вают соблюдение принципов равноправного участия и пропор­циональности;

положения Регламента АИБА обеспечивают в необходимых случаях определенную гибкость и адекватный учет особых об­стоятельств;

строгое соблюдение правил АИБА не представляется ни из­быточным, ни произвольным, несмотря на достойные сожале­ния последствия, которые оно породило для истцов, и др.

В своем окончательном решении арбитражная группа от­клонила исковое заявление, «с одной стороны, потому что положения Регламента АИБА по проведению международ­ных турниров представляются соответствующими принци­пам законности и общим принципам права, с другой сторо­ны, потому что применение АИБА указанного Регламента не является чрезмерным и соответствует требованиям про­порциональности и равноправности отношения к спортсме­нам».

Положения законов, применение которых будет сочтено адек­ватным

По мере усложнения дел арбитражные группы все чаще стал­киваются с рядом вопросов, на которые должны дать ответы, а именно: нуждаются ли стороны в доказательстве применяемых законов, может ли арбитраж предпринять собственное рассле­дование для выяснения содержания применяемого закона, сле­дует ли делать различие между национальными и международ­ными законами и др.

Ответы на эти вопросы дали решения по делам № 2000/001 «Национальный олимпийский комитет США и Федерация гребли на байдарках и каноэ США против Международного олимпийского комитета» и № 2000/005 «Ангел Перес против Международного олимпийского комитета» (см. главу 4).

В деле № 2000/001 в качестве первого довода истцы утвер­ждали, что в силу законов США А.Перес приобрел граждан­ство США до 1999 года. Арбитражная группа отвергла этот до­вод из-за отсутствия его подтверждения юристами США, ком­петентными в данном вопросе. В качестве альтернативного довода в связи с обретением национальности США истцы за­явили, что закон США не является распорядительным и в силу Олимпийской хартии нуждается в истолковании на основе международного права. В поддержку такого толкования они сослались на прецедент, не применимый, по мнению арбит­ражной группы, к делу А.Переса.

В деле № 2000/005 истец ¹ привел дополнительный довод, согласно которому А.Перес стал лицом без гражданства, ког­да отказался вернуться на Кубу в 1993 году. Истец сослался на доказательство кубинского правоведа, согласно которому из кубинского законодательства следует, что он фактически был лишен гражданских прав. Это мнение не было опроверг­нуто, поскольку НОК Кубы не присутствовал на слушании. Арбитражная группа согласилась с этим доводом, как следу­ющим из национального законодательства, не проводя соб­ственного исследования положений кубинского законода­тельства, поскольку установила, что в отсутствии противопо­ложных доказательств факт лишения гражданских прав дос­товерно установлен экспертным заключением. Такой подход был вполне оправдан в связи с международным статусом Па­латы ad hoc, а также в связи с необходимостью быстрого рас­смотрения дела.

Установив, что в силу действующих кубинских законов А.Перес был лишен гражданских прав,² арбитражная группа попыталась выяснить, существует ли в международном праве понятие «без гражданства», позволяющее правильно интерпре­тировать правило 46 Олимпийской хартии. При этом арбитраж­ная группа опиралась на законоположения, цитируемые сторо­нами спора. На этом основании арбитражная группа решила толковать Олимпийскую хартию как признающую de facto со­стояние «без гражданства» и принять поэтому во внимание ука­занное дополнительное объяснение по делу А. Переса. Очевид­но, что отсутствие экспертных заключений по поводу Олимпий­ской хартии и международного права не должно стать поводом для сомнений.

Таким образом, различие в подходе очевидно: националь­ное законодательство должно быть подтверждено сторонами как существующий факт, в то время как смысл международного за­кона подтверждается арбитражным судом.

В итоге арбитражная группа приняла решение о том, что ис­тец может представлять США на Олимпийских играх 2000 года в Сиднее. ¹

В олимпийском арбитраже возможны различные подходы к подтверждению содержания закона, одним из важнейших сре­ди которых является гибкость. Это означает, что арбитражная группа может по своему усмотрению либо полагаться на дока­зательства, приводимые сторонами, а в их отсутствии отклонить иск из-за отсутствия доказательств, либо сделать свои заклю­чения на основе собственного расследования и представлений сторон.

Сложность такого подхода заключается в отсутствии руко­водящего принципа и в непредсказуемости результата. Упомя­нутые выше дела № 2000/001 и № 2000/005 создали прецедент, ведущий к более определенной практике, при которой арбит­ражная группа обладает полной свободой выбора метода опре­деления содержания применимого закона, но пользуется ей с учетом следующих ограничений:

смысл национального закона должен быть доказан сторона­ми как факт. Исключение возможно, например, если арбитраж­ная группа имеет свободный доступ к закону, поскольку один из судей той же национальности, что и язык закона;

смысл международного закона, толкование Олимпийской хартии и спортивных регламентов международного характера, например Антидопингового кодекса или регламента междуна­родной федерации, устанавливается судьями на основе их соб­ственного расследования и представления сторон;

если арбитражная группа обязуется провести независимое расследование, она должна предоставить сторонам возможность комментировать результаты, если это осуществимо (например, если арбитражная группа провела расследование до начала слу­шания). Однако ограниченность времени арбитража на Олим­пийских играх делает такие консультации не всегда возмож­ными.

Предложенный подход позволяет ускорить процесс приня­тия решения, поскольку он дает возможность не тратить время на изучение национального закона, который зачастую трудно получить, не говоря уже о сроках перевода. В то же время такой подход соответствует международному характеру механизма решения тяжбы и текстов, чтение которых чаще всего вызыва­ет затруднения. Например, хотя Олимпийская хартия представ­ляет собой юридический инструмент, разработанный частной организацией, т.е. ассоциацией, созданной на основе законо­дательства Швейцарии и не являющейся субъектом междуна­родного права, она выполняет глобальные функции и регламен­тирует международный спорт с такой же эффективностью, что и международные договоры.

Организационные и правовые особенности деятельности олимпийского арбитража в концентрированном виде принято излагать в специальном нормативно-правовом документе — ме­морандуме, пример которого применительно к Играм Олим­пиады в Сиднее приведен в приложении 5.

• Общие принципы права

Чем небрежнее правила отредактированы, тем чаще судьям приходится прибегать к общим принципам права, а это обяза­тельно приводит к тому, что спортивные законы становятся все более однородными и универсальными.

В спорах, относящихся непосредственно к спортивной прак­тике, общие принципы, подлежащие применению, не происте­кают из контрактного права, как при международном коммерчес­ком арбитраже (принципы автономности сторон; обязательности соблюдения договоров; проявления добросовестности идр.), аско- рее из административного или уголовного права (принципы оди­накового подхода; отсутствия наказания, если нет закона; пропор­циональности санкций; добросовестности в административных вопросах; толкования регламентных текстов и т.д.). Как показы­вает практика деятельности Палат ad hoc, именно принципы административного воздействия.

1 Тексты названных нормативных документов см.: Кузин В.В., Кутепов М.Е., Холодняк Д.Г. Спортивный арбитраж. — М.: ФОН, 1996.

1 Судебные органы, назначенные в соответствии с Кодексом спортивного арбитража, являются полномочными арбитражными судами в отличие от внут­ренних «судов» спортивных федераций также по мнению Мюнхенского апел­ляционного суда (Германия, 2000 год), Апелляционного суда Нового Южного Уэльса (Австралия, 2000 год) и др.

1 Текст названного нормативного документа см.: Бриллиантова А.М., Ку­зин В.В., Кутепов М.Е. Международный спортивный арбитраж. — М.: Спорт- АкадемПресс, 2002.

1 Нормативно-правовые основы деятельности Палаты обычного и Палаты апелляционного арбитража Спортивного арбитражного суда см.: Бриллиантова А.М., Кузин В В., Кутепов М.Е. Международный спортивный арбитраж. — М.: СпортАкадемПресс, 2002.

1 Практика создания и организации деятельности Палат ad hoc характерна не только для Олимпийских игр, но и для таких крупнейших международных спортивных соревнований, как Игры Британского содружества (Куала-Лум- пур-1998), чемпионат Европы по футболу (2000 год) и др.

1 В первом случае А.Перес выступал как свидетель, а не как сторона спора. Поэтому второе заявление было сочтено не подлежащим отклонению как res judicata (решенное дело).

2“Довод об отсутствии гражданства, который сыграл основную роль в при­нятии решения по делу А. Переса, в аналогичном по сути деле № 2000/008 «Ар­туро Миранда против Международного олимпийского комитета» (см. главу 4) оказался неприемлемым, поскольку А.Миранда не был лишен кубинского гражданства. Вследствие этого арбитражная группа признала его отбор для уча­стия в Олимпийских играх недействительным. Арбитражная группа рекомен­довала МОК обратиться к НОК Кубы с предложением пересмотреть свою по­зицию и согласиться с сокращением трехлетнего срока, предусмотренного пра­вилом 46 Олимпийской хартии. К сожалению, это предложение не было при­нято, поскольку НОК Кубы подтвердил свою позицию, считая это вопросом принципа.

1 А.Перес принял участие в финальной гонке на 500 м и пришел к финишу шестым, что оказалось лучшим результатом, когда-либо достигнутым спорт­сменами США в гребле на байдарках.