Министерство транспорта Российской Федерации
Департамент кадров и учебных заведений
САМАРСКий ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕСИТЕТ ПУТЕЙ СООБЩЕНИЯ
Кафедра теологии
Конспект лекций
по дисциплине
«История Русской Православной Церкви»
для студентов всех специальностей
дневного обучения
Составители:
Борисов И.С.,
Ляпина А.В.,
Нестерова С.А.,
Самара 2007
УДК 281.93
ББК 63.3
Конспект лекций по дисциплине «История Русской Православной Церкви» для студентов очной формы обучения всех специальностей / Сост. Борисов И.С., Ляпина А.В., Нестерова С.А.,– Самара: СамГУПС, 2007. – 137 с.
Утверждены на заседании кафедры теологии 15 ноября 2007г, протокол № 3.
Печатается по решению редакционно-издательского совета университета.
Конспект лекций рассказывает о распространении христианства на Руси, взаимоотношениях Православной Церкви и государства, содержит основные сведения о монашестве и монастырях.
Предназначено для оказания помощи студентам очной формы обучения при подготовке к лекционным и семинарским занятиям, а также к зачету.
Составители: Борисов Илья Станиславович
Ляпина Анна Владимировна
Нестерова Светлана Александровна
Рецензенты: к. и. н., доцент Кулев Виктор Михайлович СамГУПС;
…. к.и.н., доцент Подмарицын А.Г.
Редактор: …
Компьютерная верстка: …
Подписано в печать …….. . Формат 60х90 1/16
Бумага писчая. Печать оперативная. Усл. п.л.
Тираж …… экз. Заказ № …. .
Самарский государственный университет путей сообщения, 2007
ПРЕДИСЛОВИЕ.
Русская Церковь разделяла судьбу народа и государства в трагические годы, так и в блестящие, славные эпохи, и поэтому основные этапы истории Русской Церкви и Российского общества были общими. Однако Церковь, имея неотмирную природу, выполняла собственные задачи духовного и нравственного характера, и пути их решения отмечены особыми вехами. История Церкви разворачивалась не только в географическом и политическом пространстве, но также в пространстве духовном, существующем по иным законам и имеющем иной отсчет времени. Кроме того, Русская Церковь является частью Церкви Вселенской, ключевые события истории которой отражались и на ее судьбе. Поэтому церковно-историческая наука, безусловно, подразумевает не только анализ исторического явления как такового, но и исследование широкого исторического контекста.
Современное деление русской истории в большей части основано на периодизации, разработанной митрополитом Макарием (Булгаковым). Первый период: 988-1448 гг. – Русская церковь в юрисдикции Константинопольского Патриархата. Второй период: 1448-1589 гг. – автокефалия Русской митрополии. Третий период: 1589-1700 гг. – Патриаршество. Четвертый период: 1700-1917 гг. – синодальный. Пятый период: 1917 198 гг. – Русская Церковь в условиях атеистического государства. Шестой период: с 1988 г. до наших дней.
Историю Русской Церкви следует предварить изучением особого этапа связанного с историей распространения христианства на востоке Европы до 988 г. Внутри первого периода (988-1448) следует выделить подпериоды: 988-1240гг.; 1240-1448 гг.; граница между ними очевидна – ордынское завоевание. Главным содержанием русской церковной истории до середины XIII в. является приобщение населения Древнерусского государства к новой христианской религии и создание на общеправославной основе собственных церковных традиций. Главными противниками православия в этот период были язычники. Связи с Константинопольским Патриархатом в это время оставались тесными.
С середины XIII в. есть основания говорить о следующем этапе в русской церковной истории прежде всего в связи с резким изменением внешних условий ее существования – подчинением древнерусских земель власти иноверных завоевателей- язычников, принявших в XIV в. мусульманство, и усилением конфронтации с латинским миром, в котором зазвучали призывы к крестовым походам против православных. Для отношений с Константинопольским Патриархатом характерно появление двух различных тенденций. С одной стороны, наблюдается явное оживление духовных связей, наложившее заметный отпечаток, в частности, на жизнь русского монашества. С другой – наметилась тенденция к ослаблению иерархической зависимости от Константинополя, в результате чего Патриарху все чаще стали предлагать «местных» кандидатов на митрополичий стол. В сфере внутренней политики совершались важные административные реформы.
Важнейшее историческое содержание следующего периода, продолжавшегося с середины XV до конца XVI в., - становление автокефалии Русской Церкви, определение ее юридического статуса среди Восточных Церквей и в христианском мире в целом. Особенностью развития Московской митрополии оказалось переплетение интересов духовной и светской властей, объединившихся для решения общей задачи – укрепления православия в России. В этот период вопрос об отношениях Церкви со светской властью приобрел для русского общества особое значение.
Третий период в истории Церкви – период Патриаршества (1589-1700), совпадающий в основном с периодом царства (1547-1721). Царство в России было сословно-представительной монархией с институтом земских Соборов; в Церкви при Патриаршем возглавлении продолжал сохранять полноту значения освященный Собор. Важным рубежом этого периода явилась богослужебная реформа, осуществленная в середине XVII в., Патриархом Никоном, и положившая начало раскола Русской Церкви: часть ее паствы не приняла изменений в обрядах и отказалась подчиняться решениям иерархов.
Синодальный период совпадает с периодом империи (1721-1917). Абсолютизм Российской империи исключил земские Соборы из политической жизни страны, так же как и возможность созыва церковных Соборов. С отменой Патриаршества и учреждением Синода соотношение государственной и церковной властей изменилось значительно в сторону преобладания государства. Секуляризация церковных земель, проведенная в середине XVIII в. изменила экономические основы жизни Церкви. В XIX в. Церковная политика правительства заметно изменилась по сравнению с XVIII в. В XVIII столетии российское правительство проводило политику европеизации, этот курс был основанием для настороженного отношения к православию. В XIX столетии Русская Православная Церковь стала гарантом самодержавия и потому пользовалась со стороны государства поддержкой.
Пятый период в истории Русской Церкви (1917-1988) был самым тяжелым в ее тысячелетней истории, поскольку Церковь боролась за свое существование в условиях атеистического государства. 1917 г. был годом государственной катастрофы, но в то же время он ознаменован созывом Поместного Собора и восстановлением Патриаршества.
Началом нового периода, связанного с возрождением Русской Церкви, стал 1988 г., когда происходили государственные и общенародные торжества в связи с 1000-летием Крещения Руси, и состоялся Поместный Собор, принявший важные для дальнейшего развития Церкви решения, когда в условиях перестройки отношение к Церкви со стороны государства изменилось в позитивную сторону. В этот период Церковь после десятилетий прямых гонений и бесправия обрела свободу.
ХРИСТИАНСТВО НА РУСИ ДО СВЯТОГО КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА.
Предание о святом апостоле Андрее Первозванном. Святые равноапостольные Кирилл и Мефодий. «Фотиево крещение» Руси. Крещение святой княгини Ольги. Положение христиан при князе Святославе и его преемниках.
Русская Православная Церковь утвердилась на громадных просторах Восточной Европы в канун драматического момента церковной истории, когда папский Рим отделился от Вселенской Церкви и начала свое существование Римо-католическая церковь. Между православным Востоком и католическим Западом пролегла духовная пропасть. Пути двух частей прежде единого христианского мира разошлись. Это стало окончательно ясно в 1204 г., когда под ударами крестоносцев пал и был разграблен Константинополь. Все это во многом определило дальнейшую судьбу некогда блистательной Империи Ромеев. Зажатая в тисках между исламским Востоком и католическим Западом, одинаково враждебными по отношению к Византии, эта великая православная держава вступала в долгий период упадка и агонии. С ее гибелью в мире, казалось, могло уйти в небытие и Православие. Поэтому в контексте дальнейших судеб христианства так важно, что именно в тот критический момент, накануне Великого Раскола 1054 г., возникает новая, великая в будущем православная держава, а с ней вместе и новая Поместная Православная Церковь. Руси было предначертано стать в дальнейшем преемницей Византийской империи и новым оплотом Вселенского Православия. В этом проявился несомненный Промысел Божий о русском народе.
Предание о святом апостоле Андрее Первозванном
Крещение Руси, которое, как известно, произошло при святом князе Владимире, было не первым знакомством Руси с христианством. Существует широко известное предание о посещении святым апостолом Андреем Первозванным территории будущей Руси. Преподобный Нестор Летописец в «Повести временных лет» сообщает о проповеди апостола Андрея на месте будущего Киева. Некоторые авторы высказывают сомнения в истинности этого предания. С особой силой критический пафос в отношении повествования о проповеди святого Андрея в Поднепровье выразился в трудах крупного церковного историка Е. Е. Голубинского.
Тем не менее, устойчивое почитание святого апостола Андрея Церковью как провозвестника христианства на будущих русских землях и небесного покровителя Руси, отмечаемое с домонгольской эпохи и до новейшего времени, не позволяет отбросить древнее предание. И хотя нет строгих доказательств того, что апостол проповедовал на днепровских горах, как об этом сообщает «Повесть временных лет», вполне вероятно, что святой Андрей мог миссионерствовать, если и не на территории будущей Руси, то совсем неподалеку от нее. Вполне достоверным можно признать тот факт, что апостол Андрей посещал Северное Причерноморье. В частности, церковный историк IV в. Евсевий Кесарийский, ссылаясь на Оригена, сообщает, что Андрей Первозванный получил по жребию для проповеди Скифию. Вполне мог святой апостол Андрей подниматься и вверх по Днепру до места, где позднее возник Киев. Имеются археологические находки, свидетельствующие об оживленной торговле греко-римских черноморских колоний с племенами, населявшими территорию будущей Руси. Известно, что множество античных торговых факторий существовало по течению Днепра. Таким образом, святой Андрей вполне мог побывать в этих местах вместе с греко-римскими купцами. Преданием о святом Андрее подчеркивалось апостольское преемство Русской Церкви. В то же время Русь никогда не пыталась сказанием о проповеди Андрея Первозванного создать какую-то подоплеку для канонических притязаний на главенство в христианском мире, что было весьма характерно для Рима, а позже и для Константинополя.
Важно отметить также и то, что в составе канонической территории Русской Церкви и сегодня пребывают земли, куда христианство проникло уже в первые века своей истории: Крым, часть Кавказа, другие области Северного Причерноморья. Археологические находки, сделанные в Херсонесе, Керчи и многих других греко-римских поселениях Крыма и Приазовья, свидетельствуют о том, что христианство там распространилось уже в I-III вв. Согласно устойчивому и никем не оспариваемому преданию, в 101 г. в Херсонесе (Севастополь) мученически закончил свои дни сосланный сюда святой Климент, папа Римский.
Святые равноапостольные Кирилл и Мефодий
В конце IV в. на Восточноевропейской равнине расселяются и начинают господствовать славяне. Первоначальной прародиной славян являлась, как полагают, область, ограниченная Карпатами и бассейнами рек Вислы и Немана. Отсюда происходило расселение этого народа в различные стороны. Несмотря на огромные расстояния, отделявшие друг от друга славянские племена, еще долго среди них жило ощущение единства. Особенно важно отметить это в связи с вопросом о распространении христианства. Ранее других крестились славяне южные – балканские. Знакомство со славянами Македонии подвигло на проповедь святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. Плоды их трудов оказали влияние на Русь, через Моравию и Болгарию. Это стало возможно благодаря языковому и культурному единству славянского мира.
С 863 г. началась знаменитая Моравская миссия братьев-просветителей в державе святого князя Ростислава. Речь идет о славянском князе, просившем у византийского императора Михаила, дать его народу учителей и письменность. Летописец сообщает, что славяне доказывали необходимость иметь собственную грамоту тем, что греческого и латинского языков, на которых тогда велось христианское богослужение, они не знают и, следовательно, не могут постичь сути православного вероучения. К славянам были направлены братья Константин (в монашестве Кирилл) и Мефодий, знаменитые проповедники христианства, знатоки богослужебных книг, борцы против латинской экспансии на землях славян. Как повествует житие святых братьев, Кирилл прежде всего начал с молитвы, а затем наложил на себя 40-дневный пост, после чего приступил к созданию азбуки и переводу греческих священных книг на славянский язык, в чем помогали ему Мефодий и ученики.
«Фотиево крещение» Руси
Важно отметить, что почти одновременно с началом апостольской деятельности Константина-Кирилла происходит событие, также имевшее исключительное значение для дальнейших судеб христианства на Руси. Речь идет о нападение руссов на Константинополь в 60-х гг. IX в. Летопись сообщает важную информацию: нападение славянской дружины на Константинополь произошло под предводительством варягов Аскольда и Дира, которые княжили в Киеве. Греческие источники имен не приводят, зато сообщают о самом главном – русские крестились.
При императоре Михаиле III и святом патриархе Фотии славянский флот осадил Константинополь. В то время византийцы вели войну на Востоке, и в городе почти не осталось войска. Надежды на избавление от врагов было мало. Славяне уже бесчинствовали в окрестностях Константинополя. Тогда патриарх Фотий взял величайшую реликвию столицы империи – Ризу Пресвятой Богородицы, хранившуюся во Влахернском храме, – пронес ее по стенам Константинополя и опустил в воды пролива Босфор. После этого поднялась страшная буря, которая разметала корабли славян. Это было первое явление Покрова Божией Матери. После поражения руссов состоялись переговоры с их князьями, которые пожелали принять крещение.
Это очень важное свидетельство об успехах христианской миссии. Хотя речь, конечно же, идет лишь о крещении небольшой группы руссов, которые, скорее всего, представляли собой славяно-варяжскую дружину, находившуюся под властью киевских князей Аскольда и Дира. Этих крестившихся руссов пока еще никак нельзя отождествлять со всеми восточными славянами. Итогом похода стало так называемое «Фотиево крещение» Руси. Иногда его датируют не временем похода, а 866 – 867 гг., когда на Русь был прислан патриархом Фотием первый епископ. Летопись содержит упоминание о миссионерской деятельности присланного епископа: в частности, сообщается о знаменитом чуде с брошенным в огонь и не сгоревшим Евангелием. Таким образом, в Киеве при Аскольде и Дире впервые образуется епархия. Следовательно, должны были быть построены и первые храмы. Археологические находки подтверждают сообщения источников: на территории Киева христианские погребения фиксируются уже в горизонтах 2-й половины IX века.
Однако процесс христианизации руссов замедлился после того, как Аскольд и Дир, первые князья-христиане, были убиты. При Олеге, создавшем на базе славянских племен обширное, хотя еще не очень монолитное государство, в Киеве на какое-то время восторжествовала языческая реакция. В правление приемника Олега князя Игоря христианство уже предстает заметной силой. Об этом свидетельствует торговый договор русских с греками, датированный 944 г. В нем приводятся имена дружинников-христиан. Следовательно, в Киеве при Игоре христиане не только не подвергались гонениям, а входят в число приближенных князя.
Крещение святой княгини Ольги.
С деятельностью святой равноапостольной княгини Ольги вдовы Игоря (945 – 969) связан второй этап христианизации верхушки древнерусского общества. Как известно из «Повести временных лет», Ольга слыла не только мудрой, но и жестокой правительницей. Ужасная расправа, учиненная княгиней над древлянами в порядке кровной мести за убитого ими Игоря, свидетельствует о ее первоначальном типично языческом мировоззрении. Хотя уже были на Руси первые христиане, но проповедь Евангелия, судя по всему, до Ольги дошла далеко не сразу. По-видимому, постепенно в душе княгини произошел перелом, который повлек ее к покаянию и обращению в христианство. Крещение Ольги произошло, скорее всего, в Константинополе, о чем сообщают византийские историки. Княгиня Ольга была для соотечественников примером христианского благочестия. Летописцы по праву называют ее «зарей», которая предшествовала «солнцу» – то есть святому князю Владимиру. Наиболее явным проявлением исповедования княгиней христианства была ее кончина в 969 г. Киевляне не увидели привычной языческой тризны, потому что княгиня запретила хоронить себя по языческому ритуалу, а стали свидетелями трогательного христианского обряда погребения. Значение ее примера для общества было чрезвычайно велико. Недаром позднее советники говорили князю Владимиру, что если уж мудрейшая Ольга приняла крещение, то это дело заслуживает доверия. Иными словами она подготовила почву для утверждения христианства на Руси. Поэтому Ольгу, как и ее внука Владимира, Русская Православная Церковь именует равноапостольной.
Положение христиан при князе Святославе и его преемниках.
Утверждение христианства княгиней Ольгой не было продолжительным. Ее сын, воинственный Святослав Игоревич (ок. 960 – 972), судя по летописному рассказу, не проявлял интереса к христианству. Мать просила его принять крещение, а он отвечал, что дружина будет смеяться над ним. Новая вера, по всей видимости, не соответствовала характеру князя и его дружины. Скупые свидетельства, сохранившиеся от той поры, позволяют предполагать, что после кончины святой равноапостольной княгини Ольги ее сын-язычник воздвиг гонение на христиан. Ссылаясь на Иоакимовскую летопись, историк Татищев сообщал о том, что по приказу Святослава в Киеве была разрушена Никольская церковь. Раскопки языческого пантеона в Киеве подтверждают летописное известие. Фундамент капища – неглубокие рвы – сплошь заполнен битой плинфой (кирпич), осколками шифера, кусками штукатурки с фрагментами фресок. Археологи уверенно интерпретируют находки как остатки христианского храма, вероятно разрушенного во времена Святослава. Можно считать, что при Святославе действительно имела место реакция язычества против усиливающегося христианства.
Еще острее борьба язычества с христианством разгорелась при преемниках погибшего от рук печенегов Святослава. Киевским князем после кончины отца стал старший сын – Ярополк. Другой сын – Олег княжил в земле древлян. Оба старших сына Святослава были воспитаны Ольгой, то есть, в христианском духе. В исторической литературе утвердилось мнение о том, что старший сын Святослава в борьбе за власть опирался на партию киевлян и благожелательно относился к христианству.
На фоне братьев - законных князей Владимир выглядел «бастардом», так как был сыном Святослава от его наложницы Малуши, ключницы княгини Ольги. Его презрительно называли «робичичем», то есть сыном рабыни. Владимир получил в удел далекий Новгород. Его, вероятно, решила использовать в своих целях партия ревнителей язычества. Полуваряжский Новгород встал в оппозицию к Киеву. И Владимир первоначально выступал как лидер этой агрессивно настроенной партии. Казалось, что победа осталась за ними, когда Владимир в решительной схватке одолел Ярополка, погибшего около 978 – 979 гг. Но на самом деле дни язычества были уже сочтены.
РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ В КИЕВСКИЙ ПЕРИОД
(988-1237гг.)
Языческий период деятельности князя Владимира. Попытка реформы язычества. Выбор новой религии. Крещение князя. Крещение Руси и его значение. Дальнейшее распространение христианства. Подвиг святых князей Бориса и Глеба. Церковь при Ярославе Мудром и его приемниках. Начало русского монашества. Киево-Печерский монастырь. Внутреннее устройство Русской Православной Церкви. Влияние церковных иерархов на гражданские дела.
Языческий период деятельности князя Владимира
После победы над Ярополком Владимир стал княжить в Киеве. И вновь, как некогда при Святославе, язычество восторжествовало над христианством. Около 983 г. князь предпринял попытку реформировать многобожие. Объединив славянские, норманнские, финно-угорские племена, Владимир осознал необходимость религиозного единства страны. Он понимал, что только религия способна сплотить разрозненные племенные союзы в одно целое. До тех пор разнородное население Руси поклонялось своим местным богам. Варяги почитали одних, славяне – других, у финнов были третьи. Владимир же повелел собрать воедино всех языческих богов и создал общий пантеон – своего рода «русский Олимп». Как рассказывал летописец, в Киеве он поставил на капище идолов Хорса, Даждьбога, Стрибога, Семаргла и Мокоши. Возглавил же все это, отныне "единое", семейство Перун - бог грома и огня, признанный верховным божеством, имевший, скорее всего балто-варяжское, а не славянское происхождение. Скоро стало ясно, что реформа оказалась абсолютно несостоятельной. У новых богов не было авторитета, чтобы заставить людей признавать наряду с привычными для их племени божествами и еще каких-то других. При Владимире на капищах стали совершаться человеческие жертвоприношения, которые прежде, видимо, были редкостью. Так после победоносного похода князя на ятвягов в 983 г. были убиты Феодор и Иоанн, два варяга-христианина, отец и сын, которые стали первыми на Руси мучениками веры, чьи имена известны.
Выбор веры
В 983 г. Владимир еще приносил человеческие жертвоприношения, а уже через пять лет он принял христианство. Совершился глубочайший переворот в душе князя. Когда Владимир увидел, что из его реформированного язычества ничего не получается, это, очевидно, стало для него не только политической, но и личной духовно-нравственной проблемой. Это чувствуется в словах самого князя, сказанных им уже после крещения. Их привел Нестор Летописец: «аки зверь бях, много зла творях в поганьстве и живях, яко скоти, наго». Видимо, Владимир был натурой религиозной, ищущей истину, и что стало главным, что заставило его искать новую веру для себя и своего народа.
Наиболее интересным моментом в рассказе Нестора Летописца является беседа князя с монахом-философом, пришедшим из Византии. Этот миссионер, по имени нам неизвестный, показал Владимиру икону Страшного Суда и тем самым наглядно продемонстрировал ему христианское вероучение, то есть христианскую эсхатологию и посмертную судьбу грешников и праведников. Перед нами интересный исторический пример того, как икона была использована в целях проповеди. Вообще очень характерно для православной культуры Древней Руси, что русские воспринимали православие прежде всего на уровне художественного образа. В средние века Русь знала немного выдающихся богословов, но создала величайшую иконопись. Князь Владимир от проповеди греческого монаха получил сильное эмоциональное впечатление – благоприятное, в отличие от других религий. Но все же это был еще далеко не окончательный выбор. Князь стремился сделать его обдуманно и взвешенно.
Владимир отправил послов в разные страны, и эти послы подтвердили его впечатление. Летопись нам говорит об ошеломленном состоянии послов Владимира после богослужения в соборе Святой Софии в Константинополе. Несомненно, рассказ этот правдив. Вновь перед нами удивительный пример воздействия церковного искусства на души русских людей, пребывающих в духовном поиске.
Историки, занимающиеся проблемами, связанными с Крещением Руси, отмечают, что выбор веры был определен заранее всем ходом исторического развития Древнерусского государства. Христианская Византия была основным внешнеполитическим партнером Руси, а родственные болгары приняли Православие еще в IX в. В самом Киеве существовала влиятельная община восточных христиан. Поэтому Русь следовало именно крестить.
Крещение князя
Древнерусская традиция, повествующая о крещении князя Владимира неоднородна. Тем не менее, внешнеполитическая канва события ясна. В 987 г. византийские императоры, братья-соправители из Македонской династии Василий II Болгаробойца и Константин VIII, переживали очень сложный период. В империи возник мятеж, заставивший их обратиться к Владимиру за военной помощью. Князю было обещано дать в жены сестру императоров Анну при условии, что Владимир примет крещение. Он прислал императорам армию из шести тысяч воинов, которая разбила узурпатора Варду Фоку, грозившего свергнуть законных императоров. Владимир в обмен на военные услуги потребовал руки принцессы Анны. Ему было отказано. Брак багрянородной принцессы с «варваром» был вопиющим нарушением норм византийской идеологии и дипломатии, поэтому, получив военную помощь, императоры не торопились с отправкой на Русь невесты для своего союзника. Тогда Владимир пошел войной на греков. После долгой осады князь овладел крымским форпостом Византии – Херсонесом. Владимир потребовал Анну в жены в обмен на возвращение города Византии. Вскоре византийская принцесса прибыла в Крым, где и состоялось ее бракосочетание с Владимиром. Такова приблизительная картина событий. Большинство ученых полагает, что крещение самого князя Владимира произошло в Херсонесе перед венчанием с Анной, другие же местом крещения считают Киев. Несомненно, князь Владимир одержал дипломатическую победу. Брак с Анной уравнивал его с императорами, делал равным Порфирогенитам.
Крещение Руси явилось в значительной степени заслугой самого князя Киевского, полностью преобразившегося после принятия христианства. Уже в ранних произведениях (IX в. Владимир) русские книжники сравнивали князя Владимира с императором Константином Великим: «Се есть новый Костянтин великого Рима, иже крестився сам и люди своя крести». Сближение с Константином и Еленой, общность церковной заслуги с апостолами – учениками Иисуса Христа, были основанием перенесения на русских князей-крестителей имени «равноапостольных» и причисления Владимира и Ольги к лику святых. Но у князя Владимира было особое, личное право на святость: это его милостыня. Летописцы, говоря о Владимире, обязательно приводили рассказ о том, как «нищие приходяше на двор его во вся дня и приимаху, кто чего требоваша; а недужным, не могущим ходити, повеле слугам, да в дом приносят им». Предание помнило языческую жизнь князя «аще бо в невежестве…согрешениа быта», но видело и преображение его души «после рассыпашася покаянием и милостынями».
Крещение Руси и его значение
Как же созидалась Русская Церковь? Первым шагом стало крещение киевлян, происшедшее, как полагает большинство исследователей, в 988 или 989 гг., вскоре по возвращении Владимира из похода на Херсонес. Вероятно, это было делом нелегким, так как для того чтобы крестить киевлян, нужна была огромная подготовка. Мы не знаем сегодня точно, какова была численность населения Киева при Владимире. Но все-таки это была столица могучего княжества – надо полагать, население ее многотысячным. Чтобы провести крещение в кратчайший срок, требовалось сделать очень многое, и, прежде всего, нужно было хотя бы элементарно подготовить киевлян.
Родственники Владимира, его советники и другие близкие князю люди, вероятно, крестились в церкви Святого Василия. Эта первоначально деревянная церковь была одной из первых построена равноапостольным князем в Киеве. Освящена она была во имя святого Василия Великого, имя которого принял святой Владимир при крещении. Поставили этот храм на месте прежнего капища Перуна, еще недавно украшенного по приказу князя новым идолом. Теперь же истукан был низвергнут, позорно, с символическими побоями, совлечен на берег Днепра и пущен вниз по течению.
Остальные киевляне были крещены в водах Днепра. Автор «Жития блаженного Володимера» сообщает, что люди говорили «если бы новая вера была не хороша то князь и бояре не приняли бы ее». Когда крестился сам Владимир, он был серьезно подготовлен к этому ответственному шагу, беседовал с философами, проповедниками. К тому же в Херсонесе он должен был пройти оглашение. Что касается народа, то едва ли имела место сколько-нибудь серьезная его подготовка к крещению. В условиях того времени это было практически нереально. Однако народ должен был довериться выбору князя, выступавшего от его лица. Отсюда и успех христианской миссии в столице. Какие-либо данные о протесте киевлян отсутствуют.
В других же землях христианизация проходила не столь стремительно, как в Киеве. Летописи сохранили и прямое свидетельство сопротивления введению христианства. Относится оно к крещению Новгорода. «Добрыня крестил новгородцев огнем, а Путята мечом». Важно подчеркнуть, что для Руси насилие над новгородцами – это исключение, случай абсолютно не типичный. Кстати, подоплека сопротивления новгородцев крещению была политической. Ибо к традиционному противостоянию столицы бывшей – Новгорода и столицы новой – Киева добавилось недовольство Владимиром, который, овладев Киевом при помощи язычников-новгородцев, не оправдал их надежд, не вернул Новгороду былого значения.
В целом же христианизация Руси шла успешно. Это мнение разделяется большинством современных исследователей. Причем в отличие от Европы, где христианство практически всегда внедрялось силой, на Руси этот процесс проходил намного спокойнее. Ученые объясняют мирный характер христианизации тем, что священники не следовали в обозе чужеземных завоевателей, а вела их «своя» национальная верхушка общества. Крещение Руси облегчалось и тем, что богослужебная и учительная литература пришла сюда, прежде всего от южного славянства, на языке, понятном на всей Руси.
С выбором веры в X-XI вв. завершился процесс слияния разнородных этнических элементов и родо-племенных образований в древнерусскую народность. В основе единства любого этноса всегда лежит определенная система цивилизационных ценностей, поддерживающая и регулирующая как высшие духовные проявления народа, так и его повседневные традиции, бытовые нормы. Для русского народа таким ценностным регулятором стало православное христианство. Благодаря крещению возникла единая древнерусская культура, способная не только перенимать инокультурные явления, но и создавать собственные оригинальные ценности мирового значения.
Первая каменная церковь была воздвигнута князем Владимиром на месте гибели варягов-христиан Феодора и Иоанна в 996 г. Храм был освящен в честь Успения Богоматери и часто назывался Десятинным потому, что Владимир выделил на его постройку и содержание десятую часть от своих доходов. Церкви украшались иконами, росписями и чудесными мозаиками. Первоначально все это делалось греческими мастерами, но постепенно на смену им пришли русские. Христианство принесло с собой не только новое понимание жизни, но и грамотность, книжную премудрость.
Христианизация разных слоев населения шла по-разному и фактически растянулась на весь домонгольский период. Очень быстро произошло обращение класса привилегированного – князей, бояр и купечества. Разрыв с низшими слоями общества был очень заметен даже после того, как была крещена большая часть народа. Степень воцерковления простолюдинов была намного ниже. Это выражалось, например, в том, что таинство брака, совершаемое через обряд венчания, считалось княжеской привилегией в течение очень долгого времени. А среди смердов венчание признавалось не обязательным. То есть представления о таинстве брака среди простого люда были весьма далеки от христианского. Искажения в сфере церковной жизни были обусловлены гигантскими территориальными масштабами Руси. Было поначалу очень мало храмов, мало священников. В сельской местности на многие десятки верст мог быть лишь один приход. По этой же самой причине очень долго жило в народе двоеверие. Люди уже были крещены и в то же время продолжали верить в леших и домовых, обращаясь к ним в заговорах, отмечать многие языческие обычаи и праздники. В частности, русская Масленица, произошла из языческого праздника встречи весны, дня бога солнца Ярилы, символом которого служили блины. Постепенно праздник наполнился христианским содержанием и превратился в «утешение» перед Великим постом. Культ языческих божеств очень часто мучительно изживался через отождествление их с христианскими святыми. Так, святой Власий в понимании простого люда стал покровителем скота, по аналогии и созвучию с языческим Велесом. В то же время очень рано молодая Русская Церковь явила примеры подлинной святости. Удивляет, как быстро крещение Руси принесло свои плоды. Исключительное впечатление на современников произвел подвиг молодых князей – детей Владимира и Анны, святых Бориса и Глеба.
Подвиг святых князей Бориса и Глеба
Князь Владимир скончался в 1015 г. Престол унаследовал старший из сыновей Владимира – Святополк. Его права на престол были неоспоримы, так как на Руси действовал неписаный закон о престолонаследии: первым среди князей считался тот, кто являлся представителем старшей ветви династии. Известно, что Владимир не очень любил своего старшего сына за его жестокий и коварный нрав. Не пользовался он популярностью и среди народа. Естественно, что в таких условиях Святополк мог опасаться своего свержения кем-либо из братьев. Наиболее опасными соперниками он считал младших детей Владимира от Анны. Борис и Глеб были рождены от освященного Церковью брака, когда отец их уже был христианином. Мать же являлась особой императорской крови. Это могло повысить шансы Бориса и Глеба на успех в случае их притязаний на престол отца. Впрочем, едва ли они помышляли об этом. Житие святых братьев говорит о том, что они, по-христиански законопослушные, признали Святополка государем. Святополк же, опасаясь за свою власть, приказал убить братьев. Борис и Глеб, когда узнали о готовящемся на них покушении, предпочли смерть восстанию на своего государя и брата. После гибели Бориса и Глеба разгорелась междоусобица. В 1015–1019 гг. между братьями Святополком и Ярославом Новгородским шла война. Ярослав в итоге вышел победителем и стал князем Киевским. Его свергнутый соперник бежал на Запад и где-то там вскоре скончался. Святополк, получил от народа прозвание "Окаянного" за свои зверства.
Церковь при Ярославе Мудром и его приемниках
Следующий этап христианизации Древнерусского государства и общества пришелся на период правления сына святого Владимира – Ярослава, окончательно утвердившегося в Киеве в 1026 г. после длительного и кровавого междоусобия. Внешнеполитический престиж Руси при Ярославе был очень высок. Об этом свидетельствуют династические браки, заключенные самим Киевским князем и его детьми. Ярослав Мудрый был женат н дочери шведского короля Ингигерде. В крещении она получила имя Ирины. Сын Ярослава - Изяслав – был женат на польской принцессе Гертруде-Олисаве. Еще один, младший – Всеволод на Марии, дочери византийского императора Константина IX Мономаха. Родившийся от этого брака князь Владимир Всеволодович в память об августейшем деде получил прозвание Мономах. Дочери Ярослава стали женами королей Норвегии, Венгрии и Франции. Анна Ярославна, королева Франции, была супругой короля Генриха I и матерью короля Филиппа I. Все эти династические браки свидетельствовали о том, что при Ярославе Киевская Русь считалась одной из первых держав Европы. Союза с могущественным Киевским князем искали западные монархи.
Ярослав продолжал дело своего отца. Но теперь уже князь видил свою задачу не столько в том, чтобы расширить ареал христианской веры, сколько в том, чтобы сделать более глубоким воцерковление русского народа. Именно к этому направлена просветительская деятельность Ярослава. Он, в частности, создал училище и первую на Руси библиотеку при храме святой Софии Киевской. Подобные училища и библиотеки возникли затем и в других городах Руси. При Ярославе в Киеве работали книжники, на русский язык переводилась богослужебная и иная литература.
Так же Ярослав Мудрый прославился монументальным храмовым строительством. Достаточно назвать грандиозный Софийский собор в Киеве и аналогичные кафедральные храмы в Новгороде и Полоцке, киевскую церковь Благовещения на Золотых воротах. Величественные соборы поражали воображение русских людей и сами по себе служили едва ли не самым действенным средством проповеди христианства. Это были образцы удивительного синтеза церковных художеств: прекрасной архитектуры, иконописи, мозаики, фрески, – объединенные торжественным православным богослужением. Церкви, построенные Ярославом, своей необычайной красотой сами по себе преображали души людей. При Ярославе Мудром появились на Руси первые монастыри, в частности, знаменитая Киево-Печерская лавра – колыбель русского иночества.
Внутреннее устройство Русской Православной Церкви. Влияние церковных иерархов на гражданские дела.
Русскую Церковь в течение всего домонгольского периода возглавляли греки, поставляемые на Киевскую кафедру Константинопольскими Патриархами. Ни русские епископы, ни князья не могли влиять на выбор митрополита, который осуществлялся Патриархом и императором. Безусловно, греки хотели удержать под максимальным контролем столь важную для них митрополию, какой была Русь. Однако подобное положение имело и ряд преимуществ. На Руси митрополит был фигурой, практически независимой от князей. Он мог в случае конфликта с кем-либо из них апеллировать в Константинополь, мог не опасаться быть смещенным великим князем со своей кафедры. Такое положение иерархи Русской Церкви ценили. Независимость митрополита от киевского князя и общецерковное единство показали свою значимость во время феодальной раздробленности.
Вскоре после смерти Ярослава Мудрого Киевская Русь распадается на множество удельных княжеств. В начале XII в. Владимиру Мономаху и его сыну Мстиславу Великому на короткое время удалось восстановить власть Киевского князя и удерживать в повиновении удельных князей. Однако с середины XII в. значение Киева как политического центра Руси стремительно падает. За Киев еще боролись отдельные князья-честолюбцы, но единой державы уже не существовало. Для наступившего периода, который принято называть «феодальной раздробленностью», характерны длительные кровопролитные усобицы, войны за расширение земельных владений. Современник с горечью называл усобицы «погибелью земли Русской», так как внутренние войны были бессмысленны с общенародной точки зрения и ослабляли обороноспособность Руси по отношению к внешней опасности (половцы, татары, немцы-крестоносцы).
Среди удельной розни Церковь старалась сохранить свое единство, и была могущественной силой, объединявшей страну. Кафедра митрополита была центром церковного управления для всех концов Руси. Хотя Русь сотрясали кровопролитные войны между князьями, единая Русская Церковь не дала окончательно забыть и похоронить идею Руси как единой страны. Церковь являлась в условиях феодальной раздробленности наиболее значимым связующим и объединяющим фактором. В этом выразилось огромное национально-государственное значение Русской Церкви, ибо она всегда оставалась началом, противодействующим дроблению и распаду государства.
РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ В МОСКОВСКИЙ ПЕРИОД (ДО РАЗДЕЛЕНИЯ МИТРОПОЛИЙ) (1237-1459 гг.)
Нашествие Батыя на Русь. Образование Золотой Орды и зависимость от нее русских княжеств. Мученики за веру. Взаимоотношения монголов и Русской Церкви. Церковная иерархия: митрополиты Кирилл II, Максим, Петр, Феогност и Алексий Московский. Значение Церкви в деле восстановления и возрождения Руси. Святой Сергий Радонежский. Князь Дмитрий Донскоий и победа на Куликовом поле. «Мятеж во святительстве». Провозглашение автокефалии. Разделение Русской митрополии.
Нашествие Батыя на Русь.
В 1237-1240 годах татаро-монголы завоевали русские земли. Нашествие орд кочевников обозначило новый период в истории Руси и Русской Церкви. Удивительна и во многом до сих пор неясна история монгольской империи. В начале XIII века разноязычные кочевые племена Центральной Азии пришли в движение. Они соединились вокруг племени монголов, во главе которого в 1206 г. встал сын одного из родовых вождей – Тэмуджин, принявший имя Чингисхана, то есть Великого хана. Он построил государство и войско на принципах слепого подчинения и жесточайшей дисциплины. Используя монголов в качестве стержня своей многоплеменной армии, Чингисхан в короткие сроки захватил большую часть Китая, Среднюю Азию, Персию, Закавказье. В 1223 г. на реке Калке русские полки впервые встретились с монгольской ратью, посланной Чингисханом в разведку. Половцы в союзе с русскими дружинами выступили объединенным войском против монголов. Русские в этой битве были полностью разбиты.
После смерти Чингисхана его сыновья разделили империю на уделы-улусы. Во главе империи стоял великий хан, вассалами которого признавали себя все остальные Чингизиды. Старший сын Чингиса Джучи скончался раньше отца. Поэтому во главе улуса, выделенного потомкам Джучи, встал его сын – Бату, более известный на Руси как Батый. Его удел был самым западным. Он включал в себя запад Сибири, нынешний Казахстан, нижнее Поволжье и Северный Кавказ. Ядро владений улуса Джучи составили половецкие степи. Покоренные тюрки-половцы частично влились в татаро-монгольский этнос, уже вобравший в себя множество других народов. Итак, Батыю предстояло теперь завоевать Русь. В помощь ему были выделены войска и других уделов империи, а также опытные монгольские полководцы и младшие принцы дома Чингисхана.
Опустошительный поход на русские княжества начался в декабре 1237 г. взятием Рязани. Тщетно взывал о помощи рязанский князь Юрий. Бремя недоверия и застарелой вражды не позволило русским князьям объединиться. Никто не хотел уходить от дома, когда на него могли напасть враги. Так и сидели русские князья по своим крепостям, дожидаясь, пока беда сама постучится в ворота. В результате монголы сумели разбить всех порознь. Один за другим в огне пожаров исчезали деревянные русские города – Рязань, Коломна, Москва…
В праздник Сретения Господня, 2 февраля 1238 г., монголы осадили стольный Владимир. Великий князь Юрий, отказавшийся помочь Рязани, оказался теперь сам оставлен другими князьями один на один со страшным врагом. Юрий отъехал из города, чтобы набрать армию. Город обороняли его старшие сыновья Всеволод и Мстислав. Однако силы были неравны. Используя осадную технику, сделанную китайскими инженерами, монголы пробили городскую стену, так как разбить Золотые ворота не смогли. Владимир повторил участь Рязани: резня, пожары и грабежи. Княгиня Агафия и вся княжеская семья, епископ Владимирский Митрофан и последние защитники города заперлись в Успенском соборе. Почти все они были уморены дымом от костров, разведенных вокруг храма, а потом монголы ворвались в собор и добили остававшихся в живых. Чудом после всего случившегося кошмара уцелела Владимирская икона Божией Матери. После ухода монголов немногие уцелевшие владимирцы возвратили ее на место в заново освященном после поругания соборе. Великий князь Владимиро-Суздальский Юрий (Георгий) несмотря на малочисленность своей дружины, 4 марта 1238 г. дал сражение Батыевой рати на реке Сить неподалеку от Ярославля. Его дружины были разгромлены, сам князь пал, сражаясь с врагом.
Разгромив основные силы Владимиро-Суздальской земли, монголы рассредоточили свои отряды и принялись за менее значительные города. Повсюду творились страшные зверства. Однако, не доходя 100 верст до Новгорода, монголы почему-то отступили от богатейшего русского города. Что случилось, остается загадкой. Далее монголы повернули на юг. По пути они приступили к Козельску, но маленький городок неожиданно оказал невероятное сопротивление. Семь недель монголы не могли взять его приступом. Город был прозван ими "злым". Овладев, наконец, Козельском, монголы, которым чуждо было какое-либо великодушие, уничтожили все население города. После учиненного на северо-востоке Руси разгрома татаро-монголы ушли в половецкие степи, в междуречье Дона и Волги. Здесь орды Батыя отдыхали от ратных трудов и готовились к дальнейшему продвижению на Запад.
В 1240 г. татаро-монголы подошли к Киеву. После нескольких дней ожесточенной осады в декабре город был взят приступом и практически полностью разрушен. Сопротивление киевлян было отчаянным. Об этом свидетельствует, в частности, полное разрушение стенобитными орудиями Десятинной церкви, в которой укрылись последние защитники города. Почти все население было перебито или уведено в плен. За Киевом пришел черед Галицкой, Волынской и Турово-Пинской земель. Здесь монголы также прошли кровавым смерчем.
Образование Золотой Орды и зависимость от нее русских княжеств.
Батый основал на покоренных им землях свое государство, известное под названием "Золотая Орда". Оно простиралось от Хорезма на востоке до Болгарии на западе, от Руси на севере до Крыма и Кавказа на юге. В устье Волги, на берегах одного из ее рукавов – Ахтубы, в ста километрах от нынешней Астрахани, Батый построил свою столицу – город Сарай-Бату (ныне городище Селитряное). Сюда он вызывал русских князей, обязанных отныне прибывать к хану с выражением своей вассальной зависимости и покорности. С государственной самостоятельностью Руси было надолго покончено. Князья, сохранившие свои уделы, отныне получали от хана особую грамоту (ярлык) на управление своими княжествами. Уже в 1242 г. князь Ярослав Всеволодович, отец Александра Невского, отправившись в ставку Батыя, был утвержден великим князем Владимирским. Ярослав также должен был отправиться и в Каракорум, ко двору великого хана монголов Гуюка. Подобные визиты в Орду или в Монголию на первых порах после завоевания Руси должны были совершать большинство русских князей. Русь, разгромленная и обескровленная, а потому практически не способная к сопротивлению, вошла в состав державы Батыя на правах подконтрольных монголам земель с правами частичной автономии. Конечно, это было насилием над Русской землей, а отнюдь не ее добровольным вхождением в состав Золотой Орды.
Взаимоотношения монголов и Русской Церкви.
В условиях политической разобщенности, всеобщего материального и духовного оскудения, вызванного монгольским завоеванием, значение Церкви в жизни русского общества неизмеримо возросло. Церковь и духовенство пострадали в Батыево нашествие точно так же, как и весь русский народ. Храмы и монастыри были разграблены и преданы огню. Множество священнослужителей перебито. Однако после ухода татаро-монгольских войск, и утверждения зависимости Руси от Золотой Орды, Церковь не подвергалась больше гонениям со стороны завоевателей. Монголы отличались религиозной терпимостью, чтили чужие верования. Следуя заветам Чингисхана, его потомки повсюду в завоеванных странах оказывали покровительство местному духовенству, тем самым, обеспечивали лояльность к Золотой Орде наиболее образованного и авторитетного социального слоя. На Руси духовенство было освобождено от всех податей и повинностей в Орду. Русские митрополиты, также как и князья, получали из рук хана ярлыки, подтверждавшие эти привилегии. Все это привело к значительному возрастанию могущества Церкви.
Мученики за веру.
Несмотря на терпимое в целом отношение завоевателей к Православной Церкви, эпоха монголо-татарского ига (особенно начальный ее период) характеризуется появлением мучеников за веру, в основном это были князья. Зачастую, их смерть обуславливалась политическими причинами, но особые обстоятельства делали ее актом христианского мученичества. Неугодному князю в ханской ставке, как правило, предлагался выбор: жизнь ценой измены православию или мучительная смерть за веру. Именно так произошло с князем Михаилом Черниговским в 1246 г. Мучеником окончил свои дни и князь Роман Олегович Рязанский, который был зверски казнен в 1270 г. Святой князь Михаил Тверской был замучен в 1319 г. О нем известно, что он был оклеветан, своим соперником, Московским князем Юрием Даниловичем. Михаил, добровольно явился по приказу хана в Орду. В его подвиге, может быть, и нет прямого исповедания веры, но его смерть Церковь признала мученической. Это было добровольное шествие на смерть "за други своя", ибо в случае непослушания князя ханской воле его родной Твери грозил карательный рейд монголов. Михаил пожертвовал собой, чтобы спасти подданных. По приказу хана Узбека Михаил был казнен самым жестоким образом. Ореол мучеников за веру, укрепившийся за жертвами золотоордынцев, долгое время питал патриотические и антимонгольские настроения в древнерусском обществе.
В этот период сильно меняется значение различных областей Руси. Киев в своем политическом значении пал окончательно. Образовались новые центры, возвысились Владимир, Тверь, Москва, Нижний Новгород. Золотоордынцы ставили в городах "баскаков", которые назначались из представителей монгольской аристократии. Баскаки собирали дань и контролировали деятельность князей. Произвол баскаков нередко вызывал восстания, которые жестоко подавлялись. Завоеватели охотно поддерживали междоусобную борьбу князей, им это было выгодно.
Церковная иерархия: митрополиты Кирилл II, Максим, Петр, Феогност и Алексий Московский.
Для начала "монгольского" периода русской истории характерно ослабление государственного и возрастание церковного начала в жизни общества. Именно Русская Церковь являлась ведущей консолидирующей силой, которая препятствовала полному развалу разоренной страны. В домонгольскую пору было мало выдающихся митрополитов, и, напротив, множество таких великих князей-государственников, как Ярослав Мудрый, Владимир Мономах, Мстислав Великий, Всеволод Большое Гнездо. В XIII-XIV вв., наоборот, настало время великих святителей Русской Церкви – Кирилла II, Максима, Петра, Феогноста и Алексия. Церковь все чаще стали возглавлять русские по происхождению митрополиты. Даже митрополиты-греки этого времени мало похожи на отстраненных и безвыездно пребывавших в Киеве Первосвятителей прежней поры, как правило, даже не знавших русского языка. Владыки-греки Максим и Феогност вели себя не менее ревностно и патриотично, чем русские Кирилл, Петр или Алексий. Именно Церкви в первую очередь обязана Русь тем, что к XV в. она смогла консолидироваться и сбросить ордынское иго. Русские митрополиты, проявлявшие поразительное единодушие и преемственность, заложили основы той политической линии, которую впоследствии восприняли и развили Московские великие князья.
Первым в ряду этих великих святителей необходимо назвать митрополита Кирилла II (1242-1281). Родиной митрополита Кирилла была галицко-волынская земля. Его предшественник – грек Иосиф пропал без вести во время нашествия Батыя. Вероятно, греки в это сложное время рады были перепоручить Киевскую митрополию заботам русского выходца. С самого начала своего правления митрополит Кирилл не часто бывал в разоренном монголами Киеве, а посвящал большую часть времени поездкам по Руси, поставлял епископов и священников, возрождал епархии, монастыри и храмы. Уже в 1250 г. митрополит Кирилл посетил Черниговскую, Рязанскую и Суздальскую земли, долго жил во Владимир-на-Клязьме. С этого времени начинает крепнуть связь митрополита Кирилла, выходца из Юго-Западной Руси, с княжеством Владимиро-Суздальским и лично с князем Александром Невским.
Надежды князя Даниила Галицкого напротив не оправдались: Кирилл не стал проводником его политики. Вероятно, князь Даниил не снискал симпатий митрополита в силу своего западничества. Кириллу гораздо больше импонировал великий князь Александр Невский, который по отношению к латинянам-крестоносцам был непримирим. Его победы над ливонскими рыцарями и решительный отказ от католицизма перед лицом присланных к нему папой легатов-кардиналов были антитезой прозападным настроениям Даниила. Как мудрый архипастырь Русской Церкви и настоящий подвижник Кирилл понимал, что стратегия Александра, направленная на замирение с монголами и активное противостояние латинской агрессии, была единственно правильной. Митрополит видел, что лояльность Александра к монголам вовсе не является проявлением угодничества по отношению к ним, но лишь жесткой необходимостью при невозможности воевать на два фронта. Сил противостоять Орде у Руси еще не было. Но при всех ужасах татарщины взаимоотношения с Ордой были таковы, что Русь могла сохранить свою государственность, пусть и ограниченную, сберечь свою православную веру и национальную культуру, самобытность. В перспективе это давало надежду на возрождение Руси. Поэтому именно Александру Невскому оказал поддержку Кирилл. Это не в состоянии был постичь князь Даниил Галицкий, который видел главного противника не в западных феодалах, а в монголах. В конечном итоге политика Даниила и его преемников оказалась обреченной на провал. Западные "союзники" – Польша и Венгрия – к XIV столетию поглотили Галицко-Волынское княжество. В то же самое время, продолжая политику Александра Невского, Московская Русь окрепла и положила основание единому Российскому государству.
Преемником Кирилла II был святой митрополит Максим (1283-1305), грек по происхождению. Он продолжал линию своего предшественника, направленную на возрождение духовной жизни на Руси. В 1285 г. митрополит предпринял дальнее путешествие по русским землям, повсюду уча, проповедуя и внося исправления в церковную жизнь епархий. Он посетил Новгород и Псков, приходил в Суздальскую землю, к которой, как и Кирилл, начинал наиболее тяготеть, а вскоре сам осел в столице Северо-Восточной Руси вместе с кафедральным причтом и администрацией. Необходимость переноса кафедры объяснялась тем, что «насилиа от татар в Киеве», так что «весь Киев разыдеся». Уже из Владимира Максим вновь совершает свои поездки по Руси: в Новгород, на Волынь. Отсюда он ездил в Константинополь. Максим скончался во Владимире в 1305 г. и был погребен там же, в Успенском соборе, а не в Софии Киевской, хотя именовался по-прежнему митрополитом Киевским и всея Руси.
Переезд митрополичьего двора во Владимир являл собою не просто некоторое преобразование церковной организации на Руси, но для современников явно выглядел шагом политическим. Великие князья владимирские, приобретая возможность влиять на митрополитов, сохранявших звание Киевских и всея Руси, получали в свои руки могучий инструмент общерусского масштаба. По сути, Владимир получил новый статус как церковный центр Руси. С этим менее всех был согласен мириться амбициозный галицко-волынский князь Юрий Львович, внук Даниила Галицкого. Он начал хлопоты о создании в Галиче собственной митрополии, независимой от Киево-Владимирской. Эти хлопоты увенчались успехом в 1302 – 1303 гг. епископ Нифонт получил титул митрополита. В его юрисдикции оказались 6 епархий: Галицкая, Перемышльская, Туровская, Владимиро-Волынская, Луцкая и Холмская. Однако новоиспеченная митрополия, впервые нарушившая единство Русской Церкви и создавшая крайне опасный прецедент, просуществовала очень недолго. В 1305 г. почти одновременно с кончиной святого Максима, Нифонт умер, и с его смертью была упразднена Галицкая митрополия.
Следующим после Максима Предстоятелем Русской Церкви стал святитель Петр (1308-1326). С личностью этого иерарха связан очень важный этап в церковной истории – начало Московского периода. Святитель Петр был выходцем из Галицко-Волынской земли, как и митрополит Кирилл II. Очень рано он принимает монашество в одном из монастырей на Волыни. Поставление Петра на митрополию произошло при весьма примечательных обстоятельствах. Собственно в Константинополь он прибыл в качестве кандидата в митрополиты Галицкие на место умершего Нифонта. Его прислал в Византию в 1305 г. князь Юрий Львович Галицко-Волынский. В это же время скончался митрополит Киевский Максим. Великий князь владимирский Михаил Ярославич Тверской, так же отправил в Царьград своего кандидата в митрополиты – игумена Геронтия. Однако в Константинополе, по-видимому, решили примирить соперничавшие стороны и восстановить status quo. В Царьграде был поставлен лишь один митрополит для единой Русской Церкви и им стал святитель Петр. Тем не менее, политическое развитие Восточной Европы все дальше разводило юго-западные земли Руси, оказавшиеся в XIV в. в составе Великого княжества Литовского, и земли северные и северо-восточные, находившиеся под властью великих князей владимирских. В таких условиях Киевский митрополит с резиденцией во Владимире был политически неприемлем для Литвы, окончательный раздел Киевской митрополии становился лишь вопросом времени.
В 1309 г. митрополит Петр вернулся на Русь из Константинополя. К разочарованию Юрия Галицкого, он отправился туда же, где жил митрополит Максим, – во Владимир-на-Клязьме. Вновь, как и в случае с Кириллом II, мы видим поразительный пример того, как уроженец Галиции становится союзником северо-восточных князей, ревностным поборником единства Руси и Русской Церкви. Однако во Владимире митрополита ждал прохладный прием. Великий князь Михаил Тверской, оскорбленный отказом поставить на должность митрополита его кандидата, организовал яростную церковную оппозицию святителю Петру. После конфликта с великим князем митрополит Петр стал искать себе союзника среди других князей и нашел его в лице Московского княжеского дома. Москва обрела союзника, авторитет которого обеспечивал грядущую победу этому новому политическому центру Руси.
О Петре его житие свидетельствует, что он, подобно своим предшественникам, много ездил по Руси, окормляя духовно даже самые отдаленные епархии. Он нередко подолгу жил в Москве. С князем Иваном Даниловичем Калитой у святителя Петра сложились самые дружественные отношения. Калитой князя стали звать будто бы за кошелек для денег – калиту, – который он всегда носил на поясе, чтобы в любой момент подать милостыню нищим. Другие полагали, что князя так прозвали за его прижимистость, скупость. Скорее всего, было и то, и другое. Только не врожденная скупость как порок отличала князя Ивана, а бережливость ради накопления сил Московского княжества, ради возрастания мощи Руси для борьбы с Ордой. В этом была огромная мудрость Ивана. Он, по сути, закладывал сад, плодов которого ему не суждено было дождаться. Он работал на будущее Руси. Святой Петр это понимал, а потому весьма благоволил к Калите. С 1322 г. митрополит практически безвыездно жил в Москве. Однако об официальном переносе церковного центра речи пока не шло, так как не было повода переносить ее из крупного, процветающего Владимира в куда менее значительный городок – Москву. К тому же Владимир – это стольный град Руси, хотя Михаил, а позже его дети Дмитрий и Александр как великие князья лишь титулуются владимирскими, проживая в своей Твери.
Между тем в Москве Петра окружили почетом и уважением. Митрополит отвечал дому московских Даниловичей искренней дружбой. Чувствуя приближение смерти, святитель решил, что должен быть погребен здесь, в Москве. Его мощи должны были освятить будущую столицу Руси. Поэтому, по совету Петра, Иван Калита в августе 1326 г. спешно заложил первый в Москве каменный храм – Успенский собор в Кремле. Здесь святой митрополит собственноручно устроил свою гробницу в алтаре строящегося храма, вблизи жертвенника. Святитель Петр скончался 20 декабря 1326 г. и был погребен в еще не достроенном Успенском храме. Конечно, во всей истории взаимоотношений святителя с Московским и Тверским княжескими домами налицо сложная политическая коллизия. Но вместе с тем нельзя не видеть в обращении митрополита к Москве и Промысла Божьего об этом граде, которому суждено было стать новой духовной и политической столицей Руси.
Новым митрополитом Киевским и всея Руси после кончины Петра стал Феогност (1328-1354). Осторожные политики в Царьграде не утвердили намеченного самим митрополитом Петром преемника – архимандрита Феодора. Выбор пал на нейтрального кандидата – грека Феогноста. Святитель Феогност прибыл на Русь в 1328 г., тогда же Иван Калита стал великим князем Владимирским. Однако в отличие от Михаила Тверского, дальновидный Калита не стал изливать обиду за неудачу с поставлением своего кандидата на Феогноста. Он поспешил наладить с митрополитом дружеские отношения. Показательно, что святитель Феогност водворился не во Владимире, а именно в Москве, близ гробницы святителя Петра. Свой новый центр митрополии и одновременно новую столицу великого княжения Феогност обильно украшал каменными храмами. При нем деревянный Кремль Ивана Калиты украсился храмом Иоанна Лествичника (небесного покровителя князя; позже на его месте встал столп Ивана Великого), Архангельским собором, церковью Спаса-на-Бору с обителью при ней. Не менее значимым для престижа Москвы явлением стала канонизация митрополита Петра после многочисленных чудес, отмеченных у мощей святителя. Подобно своим предшественникам, Феогност много путешествовал по Руси. Известно, что он бывал в Брянске, Костроме, дважды ездил в Новгород и на Волынь. Подобные поездки уже воспринимались как неотъемлемая часть митрополичьего служения. Святитель Феогност скончался в 1354 г. от чумы, свирепствовавшей в Москве. Погребли его рядом с гробницей канонизированного им святого митрополита Петра. Незадолго до кончины, митрополит просил Патриарха Константинопольского утвердить своего преемника на Киево-Московской кафедре. Выбор святителя Феогноста пал на инока московского Богоявленского монастыря Алексия. Среди других монахов он выделялся обширными знаниями, религиозным энтузиазмом, деловитостью. В Константинополе согласились с мнением Феогноста ввиду бесспорных достоинств кандидата.
Святой митрополит Алексий (1354-1378) был сыном Федора Бяконта одного из знатнейших московских бояр. Предки его происходили из черниговских земель. На его долю выпало управление Церковью в период ослабления власти великого князя. В условиях раздробленности русских земель и сохранении монгольского ига естественно возрастала объединяющая роль Церкви. Святитель Алексий видел путь к возрождению страны в соединении могущества митрополичьей кафедры с могуществом московских великих князей. Он приложил немалые усилия для закрепления прав на великокняжеский престол за малолетним князем Дмитрием (будущим Донским). По завещанию великого князя Ивана II Ивановича митрополит Алексий был опекуном юного княжича, возглавлял московское правительство. Многие политические успехи того времени были достигнуты благодаря церковному авторитету митрополита Алексия. В междукняжеских спорах он неизменно поддерживал союзников Москвы. Когда младший брат Дмитрия Константиновича Суздальского Борис захватил Нижний Новгород, святитель встал на сторону старшего брата, союзника Москвы. Политическая линия митрополита Алексия была не узкой, а национальной. Куликовская победа подвела итог его государственному делу. Возвышение Москвы оказалось общерусским делом.
Дипломатический талант митрополита с особой силой раскрылся во взаимоотношениях с татарскими ханами. Святитель трижды посещал Орду и смог добиться особого покровительства ее властителей, когда исцелил ханшу Тайдулу, жену Джанибека, от слепоты. В память этого события Алексий основал в московском Кремле Чудов монастырь на земле раньше принадлежавшей ордынским баскакам и подаренной святителю благодарной Тайдулой. Вскоре Джанибека сменил его сын Бердибек, который грозился новым походом на Русь и требовал увеличения дани. Митрополит вновь отправился в Орду ходатайствовать за всю русскую землю. При содействии Тайдулы святитель Алексий удержал хана от похода на Русь и даже получил от него ярлык, подтверждавший права и свободы Церкви.
Одной из главных забот святителя была борьба за сохранение единой русской митрополии. Однако трагизм эпохи заключался в том, что даже такой выдающийся иерарх, как митрополит Алексий, уже не мог остановить начавшийся процесс разделения Русской Церкви. Польские и Литовские государи стремились изъять своих православных подданных из юрисдикции митрополита всея Руси, обосновавшегося в Москве и ставшего активным приверженцем объединительной политики московских великих князей. К концу правления святителя Алексия реальностью стало расчленение Русской Церкви на три независимые митрополии с центрами в Москве, Киеве и Галиче. Скончался митрополит Алексий в феврале 1378 г.
Во второй половине XIV в. Северо-Восточная Русь переживала эпоху политического и духовного возрождения, символом которого стала победа на поле Куликовом. Этот процесс был связан с именами великих современников: Дмитрия Донского, митрополита Алексия, Сергия Радонежского. Святой Сергий начал свое служение в самое темное и беспросветное время русской истории, когда всюду были кровь, насилие, вражда, татары чувствовали себя полными хозяевами русской земли, и даже мысль о возможной победе над ними стала исчезать из сознания народа. Однако произошел неожиданный перелом: те, которые боялись одного имени татар, нашли в себе мужество выступить в открытый бой с много раз превосходящими их полчищами врагов и нанесли им сокрушительный удар. Это духовное перерождение народа совершилось под влиянием преподобного Сергия. Но именно он, этот смиренный отшельник, освободил русских людей от пут малодушия и страха. Наглядный урок дерзания и веры в силу правды был преподан Сергием не проповедями и увещаниями, а примером всей своей жизни.
Князь Дмитрий Донской и победа на Куликовом поле.
Дмитрий Донской начал проводить независимую от Золотой Орды политику. Он построил каменный кремль вокруг Москвы, силой прекратил бесчинства ханских орд, грабивших нижегородские пределы. Этого монголы прощать великому князю не собирались. Летом 1380 г. стало известно, что хан Мамай собирает огромные полчища для нового разорения Руси. Тотчас ко всем русским князьям, а также в Новгород и Псков послали вестников с призывом высылать отряды на помощь великому князю. Местом сбора была назначена Коломна. К середине августа, когда истек срок сбора полков, стало ясно, что русским удалось собрать как никогда многочисленное войско, но и оно не сравниться с Мамаевой ордой. Единственной надеждой князя Дмитрия становились ополченцы: московский посадский люд и крестьяне, способные хоть кое-как вооружиться. Еще нужнее князю была уверенность воинов в победе, решимость выступить в открытую борьбу с теми, кто в течение ста пятидесяти лет подавлял все попытки русских к сопротивлению.
В эти тревожные дни за благословлением на битву Дмитрий отправился к Сергию Радонежскому в обитель Святой Троицы. После торжественного богослужения Сергий окропил князя и его спутников святой водой. Осенив Дмитрия крестным знаменем, он громко, так, чтобы услышали все, воскликнул: «Пойди, господине, на поганыа половци, призывая Бога, и Господь Бог будет ти помощник и заступник!» Затем игумен подозвал к себе двух иноков бывшего боярина Андрея Ослябя, и недавно принявшего монашеский постриг молодого богатыря Александра Пересвета. Обращаясь к Дмитрию, Сергий сказал: «Се ти мои оружници». Эти два инока-схимника были зримым свидетельством благословления старца Сергия. Пересвет и Ослябя – люди не безвестные, увидев их, каждый сразу догадывался, кто послал их с княжеским войском, а монашеские одежды досказывали остальное. Предстоящая битва с Мамаем была воспринята современниками как священная война.
20 августа 1380 г. московские полки выступили в поход. Уже в пути были получены грамоты от Сергия. Глашатаи читали их перед полками. Старец благословлял все русское войско, сулил ему победу над «погаными». Тех, кто уцелеет в битве, ожидает слава, а тех, кому суждено погибнуть, – венец мучеников. В ночь с 7 на 8 сентября по приказу Дмитрия русское войско переправилось через Дон. Этим решением князь отрезал себе путь к отступлению. Перед русскими стояла готовая к сражению армия Мамая. Утром, когда рассеялся туман, две армии стали сближаться. Посланный Сергием витязь-инок Александр Пересвет вступил в схватку с татарским богатырем. Он поразил своего соперника, но и сам был смертельно ранен в этом поединке. Битва началась. Сам князь сражался на передовой вместе с лучшими витязями, на которых пришелся первый и самый страшный удар Мамаевой конницы. Отборные войны Сторожевого полка, погибнув почти до единого, выполнили свою задачу. Они втянули татар в рукопашную схватку. Князь был ранен, под ним дважды падал конь, однако продолжал сражаться уже в рядах подоспевшего Большого полка. Татарам не удалось с ходу опрокинуть плотные ряды войнов. Стоявшие здесь московские ополченцы в начале битвы дрогнули, увидев несметные полчища Мамая, но мужество Сторожевого полка и самого князя воодушевило их. Теперь они стояли на смерть. Мамай перенес основной натиск своих войск на полк левой руки, оттеснив его к реке. Но тут во фланг татарам ударил Засадный полк. Внезапный удар русских был так стремителен, что татары дрогнули. Ряды их смешались. Близость победы удвоила силы русских. Они дружно преследовали врага, яростно сминая все попытки сопротивления.
Победа русских на поле Куликовом досталась тяжелой ценой, только немногие войны вернулись назад. Но последствия победы были огромны. Русский народ освободился от пут страха, понял, что если действовать мужественно и дружно, то он сможет противостоять монголам и другим поработителям. В этом не малая заслуга Сергия Радонежского. Предание Троицкого монастыря утверждает, что Сергий, «прозорливый имея дар», сообщил своим инокам о победе в самый день битвы. Игумен назвал имена погибших, совершил по ним панихиду.
«Мятеж во святительстве».
После смерти святителя Алексия в 1378 г. разгорелась борьба за митрополичий престол. Произошел так называемый «мятеж во святительстве». Константинополь настаивал на том, что преемником святителя Алексия должен стать Киевский митрополит Киприан, управлявший русскими юго-западными землями в XIV в. входившими в Великое княжество Литовское. В свою очередь, великий князь Дмитрий не принимал Киприана и хотел, чтобы Русскую Церковь возглавил его кандидат – коломенский священник Митяй, срочно постриженный в монашество с именем Михаил. Только после смерти Дмитрия Донского в 1389 г. дело было решено в пользу Киприана. Митрополит прибыл в Москву и был ласково принят новым московским великим князем Василием I. Во время правления Киприана Русская митрополия вновь объединилась. Однако поддержание мира внутри митрополии требовало от главы Церкви политической гибкости. Митрополиту Киприану и после переезда в Москву удавалось сохранять дружественные отношения с Литвой в лице великого князя Витовта. Между тем, преемник Киприана митрополит Фотий (1408-1431), грек по происхождению, был тверд до бескомпромиссности, что, в конце концов, привело к конфликту и с Василием и с Витовтом. В 1414 г. был избран новый митрополит для Литвы. Им стал серб Григорий Цамбалак. Митрополит Фотий возглавлял Русскую Церковь до своей смерти в 1431 г.
Провозглашение автокефалии.
В XIV-XV в. происходило постепенное, но неуклонное падение Византии. В 1439 г., на Соборе во Флоренции, император Иоанн VIII Палеолог и Константинопольский патриарх Иосиф II подчинились главенству Рима, заключили унию с Католической церковью на Ферраро-Флорентийском Соборе. Они надеялись этой дорогой ценой купить спасение остатков своей державы, теснимой со всех сторон турками. Их жертва, однако, не принесла желаемых плодов, и в 1453 г. Константинополь пал. Император и Патриарх погибли во время взятия города, церкви были осквернены, монастыри разграблены, жители перебиты.
Русский митрополит Исидор, грек по происхождению, принимал активное участие в работе Ферраро-Флорентийского Собора, был возведен папой Евгением IV в сан кардинала. Митрополит Исидор вернулся в Москву в 1441 г. Он вошел в город как папский кардинал, в преднесении латинского креста. На литургии в Успенском соборе он приказал поминать папу вместо Патриарха, а после богослужения зачитал грамоту о решениях Собора. Однако церковные и светские власти отвергли унию самым решительным образом. Митрополит Исидор был взят под стражу как еретик. Спустя несколько лет Собор русских епископов, созванный великим князем Василием II в 1448 г., поставил рязанского епископа Иону на митрополичью кафедру. После падения в 1453 г. Византийской империи автокефалия (самостоятельность) Русской Церкви стала свершившимся фактом, а ее предстоятель митрополит Иона (1448-1461) проводил независимую от Константинополя позицию.
Таким образом, автокефалия Русской Церкви явилась не результатом политического и военного соперничества с Византийской империей, а одним из последствий Флоринтийской унии. Канонически она была узаконена в 1464 г., когда приемник Ионы митрополит Феодосий (1461-1464) получил благословление на занятие кафедры от отвергнувшего унию Иерусалимского Патриарха Иоакима. Константинопольская Патриархия, хотя и порвала с Флорентийской унией сразу после турецкого завоевания, признала автокефалию Русской Церкви лишь в 1589 г. при учреждении Патриаршества в России.
Разделение Русской митрополии.
Важным следствием автокефалии стало окончательное разделение Русской митрополии. Великий князь литовский и король польский Казимир IV признал Иону митрополитом Киевским и всея Руси. Тем не менее, Константинопольский патриарх-униат Григорий Мамма поставил Киевским митрополитом Григория Болгарина. В результате Киевская митрополия, пребывавшая в канонической зависимости от Константинопольской Патриархии и объединившая православные епархии Литвы и Польши, продолжала существовать отдельно от Москвы, а приемник Ионы Феодосий первым из предстоятелей Русской Церкви стал носить титул митрополита Московского и всея Руси.
Разделение прежде единой Русской митрополии пагубно сказалось на судьбах православия в западнорусских землях, подвергшихся сильному католическому давлению. Итогом этого впоследствии стала Брестская уния 1596 г., объединившая все западнорусские православные Церкви с католичеством под верховенством Римского папы. Лишь в 1620 г. совместными усилиями православных братств, украинского казачества и Иерусалимского Патриарха Феофана православная Киевская митрополия была восстановлена, а в 1685 г. она воссоединилась со всей Русской Церковью.
РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ ОТ РАЗДЕЛЕНИЯ МИТРОПОЛИИ ДО ПРИНЯТИЯ ПАТРИАРШЕСТВА (1453-1589 гг.)
Общее состояние Русской Православной Церкви в период автокефалии. Появление концепции "Москва - Третий Рим". Митрополиты Феодосий, Филипп I, Геронтий. Ересь «жидовствующих». Учение о симфонии властей и его влиянии на церковно-государственные отношения в России. Митрополиты Симон, Варлаам и Даниил. Начало правления Ивана IV. Святой митрополит Макарий. Вторая половина царствования Ивана Грозного. Святой Филипп Московский.
Общее состояние Русской Православной Церкви в период автокефалии.
Жизнь Русской Церкви в условиях самостоятельности была подчинена задачам внутреннего устроения, противостояния «латинству» и ересям; духовный авторитет Церкви и ее поддержка способствовали успехам борьбы против ордынского ига и укреплению государственного единства.
Много значила церковная поддержка государственной политики в деле свержения татаро-монгольского владычества. В критические моменты 1480 г., стояния на реке Угре, часть советников великого князя Ивана III (1452-1505) рекомендовали ему уклониться от борьбы с ордынским ханом, ссылаясь на клятву якобы данную его «прародителями»: «не поднимати руки противу царя». Колебания Ивана III прекратил ростовский архиепископ Вассиан, духовник великого князя, в послании на Угру, определив власть хана Ахмата как незаконную и даже самозваную по отношению к Руси.
Задачи церковные оказались сопряженными с задачами внутренней и внешней политики в борьбе за сохранение Новгорода в составе единого Русского государства. Поход Ивана III 1478 г., лишивший независимости Новгородскую республику, был идеологически обоснован как защита православия от «латинства».
Появление концепции "Москва - Третий Рим".
На рубеже XV-XVI вв. Российское государство с центром в Москве стало политической формой исторического бытия русского и других народов евразийского пространства. Требовалось обеспечить духовное единство разнородных этносов, способствующее включению всех социальных единиц в общую ценностную систему, на которую ориентируется народ как коллективный субъект исторического процесса. Мировая миссия русского народа, определившая его идентичность, была сформулирована в виде доктрины «Москва - Третий Рим».
Убеждение, что Бог даровал человечеству священство и царскую власть для устроения его жизни, получило свое всеобщее распространение, среди христиан уже начиная с VI в. Западные и особенно восточные христиане твердо верили, что как Церковь, так и Империя богоустановлены и будут прибывать до конца мира. Это убеждение было широко распространено и среди русских, и они, поэтому смотрели на Византийского императора и Патриарха, как на двух глав, светского и духовного, всех христиан. Русские считали, что Рим был первой столицей этой мировой христианской империи, но после его отпадения от православия вся слава и власть были переданы Богом Константинополю, этому второму Риму. В середине XV в. произошли два события, глубоко потрясшие это вековое, прочно укоренившееся убеждение. В 1453 г. Константинополь пал под натиском турок, а не задолго до этого император и Патриарх подчинились главенству Рима. Это тяжелое поражение поставило перед всем Восточным христианством, и в особенности перед русскими членами Церкви, только что освободившимися от ордынского ига, мучительный вопрос – как мог Бог допустить столь страшное поражение.
Русские книжники единогласно полагали, что причиной гибели греков было отступление императора и Патриарха от Православия, но среди них образовалось два течения, пытавшихся по-разному истолковать возможные последствия падения Константинополя. Одно из них считало неизбежным близкое окончание мировой истории, которое приурочивалось к завершению 7000 лет от сотворения мира, падавшее на 1492 г., согласно нашему летоисчислению. Другое направление считало, что чудесное освобождение России от татар в 1480 г., почти совпавшее с падением Византии, означает, что Бог не отверг христиан и избрал новый народ для сохранения истинной веры на земле. Этот народ был русский, единственный сохранивший неповрежденным православие, а его вновь отстроенная и украшенная многочисленными храмами столица Москва получала то место, которое когда-то принадлежало ее великим предшественникам – Риму и Константинополю.
Наиболее полно доктрина «Москва – Третий Рим» была сформулирована настоятелем псковского Спасо–Елеазарова монастыря старцем Филофеем в посланиях к великому князю Василию III. В них выведена знаменитая формула Третьего Рима – последнего христианского царства, которым стала Московская Русь: «Два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти».
В трактовке Филофея и других московских церковных идеологов Третий Рим понимался как православная держава вместилище и хранительница истинной Церкви, а не парадигма внешнеполитической экспансии. Утрата православия русским народом означала бы гибель Русского православного царства как не выполнившего своего исторического предназначения. Одновременно это влекло бы гибель Православия во всей вселенной. Отсюда вытекала идея особой ответственности Москвы и ее правителей, в деятельности которых на первый план выступали церковные задачи.
Подобное истолкование событий встретило горячий отклик среди широких кругов верующих в России и вскоре стало общепринятым убеждением, одинаково распространенным как в Москве, так и среди порабощенных христиан Ближнего Востока. Так совершилось глубокое изменение в русском самосознании. Народ почувствовал свое призвание, и вскоре перед ним встал трудный вопрос определения того пути, на котором он мог достойно выполнить свою ответственную миссию служения Богу и человечеству.
Митрополиты Феодосий, Филипп I, Геронтий.
Деятельность митрополита Феодосия (1461-1464) отмечена заботой об исправлении приходского духовенства. Особую строгость он проявлял к духовенству Митрополичьей епархии. Феодосий еженедельно собирал священников с целью поучения. При митрополите Феодосии было завершено крещение пермяков. Согласно летописным сообщениям митрополит покинул кафедру добровольно из-за болезни и удалился в Чудов монастырь.
Святительство митрополитов Филиппа (1464-1473) и Геронтия (1473-1479) отмечено конфликтами с государственной властью. Один из них произошел в 1472 г., при подготовке к свадьбе Ивана III с Софьей Палеолог, принадлежавшей к роду последних византийских императоров и проживавшей в Риме. В то время продолжала сохранять актуальность возможность прихода на Русь митрополита «от латин». Софья отправилась в Москву в сопровождении папского легата Антония Бонумбре, который, как ранее Исидор, приказал нести перед собой латинский крыж (крест). Иван III находился в нерешительности, позволить ли папскому послу подобным образом войти в Москву, и некоторые советовали ему «не бранити о том». Но позиция митрополита Филиппа была категоричной: «Аще же тако учинишь, почтити его хотя, но он в врата граду, а яз, богомолец твой, другими враты из града». Великий князь вынужден был прислушаться к словам митрополита и выслать на встречу поезду своего боярина с приказом спрятать латинский крест.
Ересь «жидовствующих».
Весьма сложными были отношения церковных иерархов с великим князем в связи с ересью, которую борцы с ней (Новгородский архиепископ Геннадий, волоцкий игумен преподобный Иосиф) определяли как «ересь жидовствующих». Это довольно загадочный и малоизученный феномен духовной жизни, начало которому положил ученый еврей Схария, прибывший в Новгород в свите киевского князя Михаила Олельковича. Ему удалось обратить в иудейскую веру двух местных священников – Дионисия и Алексия. После присоединения Новгорода к Московскому государству эти священники обратили на себя внимание Ивана III. Они были им взяты в Москву и поставлены настоятелями кремлевских Успенского и Архангельского соборов. Причины этого (возможно, и политические) остаются нам неизвестными. Ереси были причастны многие высокопоставленные лица, в частности, посольский дьяк Ф. В. Курицин.
Скорее всего, собственно иудейское воздействие в данном случае носило лишь характер первоначального импульса и в дальнейшем решающего влияния на развитие ереси не оказывало. Как отмечал известный церковный историк А. Карташов, «ересь была астрологическим псевдо-гнозисом, диалектически ведущим примитивных древнерусских начетчиков к отрицанию православных догматов и срыву в нравственный либиртинизм».
Несмотря на влиятельные позиции приверженцев еретического течения, преподобный Иосиф Волоцкий, увидев в нем серьезную опасность, сумел добиться от Ивана III карательных мер против отступников. В 1504 г. церковный Собор под председательством великого князя предал жидовствующих анафеме; еретики подверглись репрессиям, а наиболее видные представители их были сожжены. Казни, подобных которым ранее не видели на Руси, вызвали острую реакцию; споры по поводу отношения к еретикам не стихали в течение ряда лет.
Учение о симфонии властей и его влиянии на церковно-государственные отношения в России.
Вместе с концепцией «Москва – Третий Рим» на Русь пришла византийская модель «симфонии» Церкви и государства. Суть данной модели составляет обоюдное сотрудничество, взаимная поддержка и взаимная ответственность Церкви и государства без вторжения одной стороны в сферу компетенции другой. Глава Церкви подчинялся государю как подданный, а не потому, что его епископская власть исходила от представителя государственной власти. Точно так же великий князь должен был повиноваться митрополиту как член Церкви, ищущей в ней спасения, а не потому, что власть его происходила от власти епископа. В идеале при таких отношениях глава государства должен искать у Церкви моральной, духовной поддержки, молитвы за себя и благословления на деятельность, ведущую к благополучию граждан, а Церковь должна получать от государства помощь в создании условий, благоприятных для проповеди и для духовного окормления своих чад, граждан государства.
Итак, московский великий князь обрел многие черты, свойственные византийским императорам, в том числе право оказывать решающее влияние на избрание главы Церкви – митрополита. Однако сведение Первоиерархов с престола было уже значительным превышением указанных прав, а между тем почти все митрополиты XVI в. сведены с кафедры. По одним данным митрополит Симон скончался в апреле 1511 г., а по другим он оставил кафедру весной 1511 г. и уехал в Троицкий монастырь. Его преемник митрополит Варлаам был вынужден оставить кафедру в декабре 1521 г. и удалиться в Симонов монастырь, где раньше был архимандритом. Затем он подвергся опале и ссылке в Спасо-Каменный монастырь. Новым главой Церкви в 1522 г. стал митрополит Даниил. Исследователи полагают, что причиной замены митрополита были разногласия между великим князем и церковными иерархами в связи с разводом Василия III.
Начало правления Ивана IV Грозного.
Великий князь Василий III скончался скоропостижно в 1533 г. Наследник престола царь Иван IV (1533-1584) провел свое детство среди жестокой борьбы враждующих боярских партий. Он рано стал проявлять признаки не только исключительной одаренности, но и неуравновешенности. Все его длительное царствование состояло из резких контрастов. Царь Иван IV одержал ряд блестящих побед над врагами России и осуществил благотворные реформы, но на нем же лежит ответственность за беспощадное уничтожение населения целых областей своего государства и за тяжелые поражения, понесенные русскими под конец его царствования.
Первая половина царствования Ивана IV более чем какая-то другая эпоха приблизилась к воплощению на практике идеала симфонии. В это время Церковь возглавлял выдающийся подвижник митрополит Макарий (1542-1563). Его церковная деятельность была отмечена прославлением русских святых, собиранием духовных сокровищ Русской Церкви (Великие Макарьевские Четьи-Минеи) и поднятием уровня духовного просвещения. Симфония священства и царства проявилась в первую очередь в царском венчании 16-летнего великого князя в 1547 г. Митрополит Макарий не только составил «чин венчания на царство», но и добился утверждения царского титула Ивана IV Константинопольским Патриархом.
Институционной формой симфонии были заседания освященного Собора с участием царя и земских Соборов с участием митрополита и других церковных иерархов. И на церковных, и на земских Соборах активно проявлялась организующая роль великого князя – царя. На заседаниях первого земского Собора 1549 г., также как на Стоглавом Соборе 1551 г. царь выступал с речами проникнутыми идеями симфонии: «Всякому разногласию отныне далече быти повелеваем, всякому же согласию и единомыслию содержатися в нас». И хотя интересы носителей церковной и светской власти в ряде случаев приходили в противоречие, удавалось находить компромиссные решения, свидетельствующие об определенном балансе сил.
Вторая половина царствования Ивана IV Грозного. Святой Филипп Московский.
Однако, вскоре после смерти митрополита Макария в 1563 г. представление Ивана Грозного о симфоническом единстве священства и царства изменились. Вторая половина правления Ивана IV отмечена самым жестоким нарушением идеала симфонии. Царь руководствовался уже иными нормами, нежели те, о которых он говорил в речи на Стоглавом Соборе, теперь он писал о «разньстве» между «святительством» и «царством»: «Но иное же свою душу спасати, и иное же многими душами и телесы пещися… ино же святительская власть, ино же царьское правление». Митрополиты стали избираться и смещаться по воле царя.
Особое место среди святителей той поры занимал митрополит Филипп II (1566-1568). Он происходил из рода бояр Колычевых. В 30 лет он постригся в монахи и был вскоре избран игуменом Соловецкого монастыря. Молодой настоятель проявил себя выдающимся управителем. Он покрыл бесплотный остров превосходными пастбищами, осушил озера, поднял моральный уровень окружающего населения. По выражению известного исследователя агиографии Г. П. Федотова митрополит Филипп был один из тех крепких, предприимчивых и глубоко верующих строителей русской земли, которыми может гордиться наша родина. Игумен Соловецкого монастыря был избран главой Церкви по воле царя, объявленной Собору. Однако Филипп поставил условием своего согласия отмену опричнины. Однако Собор и бояре упросили его не отказываться от митрополичьей кафедры, и в 1566 г. был составлен приговор о его избрании митрополитом, в котором он давал обещание «в опришнину ему и царьский домовой обиход не въступатися…». Вместе с тем было сохранено старинное право «совета» митрополита и царя, что было уступкой со стороны последнего. Видимо уже вскоре после поставления митрополит начал заступаться за опальных лиц и протестовать против опричнины, что стало поводом для конфликта с царем. Известно, что в Успенском соборе святитель Филипп обратился к Ивану Грозному с речью, в которой говорил, что хотя царь своей властью подобен Богу, но ему не следует «возноситься» над всеми и «державу возмущати…». Грозный в гневе покинул храм. Вскоре по лжесвидетельству митрополит был обвинен, отстранен от дел. Затем организовали суд, на который обвиняемый не был допущен, и согласно принятому решению митрополита лишили сана. В Михайлов день, 8 ноября, святитель Филипп, не зная о соборном решении или не желая ему подчиниться, произносил новую проповедь, когда ворвавшиеся в храм опричники сорвали с митрополита облачения, схватили и отправили его в один из монастырей. В следующем 1569 г., опальный митрополит отказался благословить грозного царя на разгром «новгородских изменников». По преданию, святитель Филипп был задушен царским «палачом» Малютой Скуратовым.
Опричные казни и жестокость Ивана Грозного после низложения митрополита Филиппа и его зверского убийства достигли апогея в 1569-1570 гг. Приемники святителя уже не могли оказывать какого-либо сопротивления царю. В 1584 г., Иван IV скончался. Он оставил после себя разоренную страну, потерявшую свои западные окраины, лишившуюся своих лучших людей и управляемую палачами. Наследовал ему второй сын Федор. Молодой царь мало интересовался управлением страной, предпочитая перепоручать дела своему шурину Борису Годунову.
РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ В ПАТРИАРШИЙ ПЕРИОД (1589-1700).
Установление Патриаршества на Руси. Смута. Патриотическая деятельность первых русских Патриархов Иова и Гермогена. Воцарение династии Романовых. Патриарх Филарет. Споры о богослужении и его состояние к середине XVII века. Кружок "ревнителей благочестия". Патриарх Никон. Раскол и расколоучители. Московский Собор 1666 г. «Дело Никона». Присоединение Киевской митрополии к Московскому Патриархату.
Установление Патриаршества на Руси.
В 1589 г. произошла важная перемена в положении Церкви. Русская Православная Церковь, бывшая до этого митрополией, возведена была в степень Патриархата.
Со времени Халкидонского Собора Патриархами именовались Предстоятели пяти первенствующих епископских престолов – Римского, Константинопольского, Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского. Их официальный перечень определял «ранг чести» поместных Церквей. Еще в IX в., сложилось представление, что Вселенское Православие сосредоточено в пределах пяти Патриархий (после разделения Церквей – четырех). Однако политические реалии XVI в. выявили несоответствие между положением Московского царства как Третьего Рима – покровителя и опоры для всех Православных Церквей, включая самих Восточных Патриархов, - и иерархическим митрополичьим достоинством церковного главы Московской Руси. Константинопольский и другие Восточные Патриархи не спешили с увенчанием Русского митрополита Патриаршеством, преследуя цель удержать на Руси церковную юрисдикцию Константинопольской Патриархии.
В собственном смысле церковная самостоятельность Руси началась еще с середины XV в., со времени святителя Ионы, начавшего собой ряд русских митрополитов, избиравшихся и поставлявшихся на Руси самостоятельно, без сношения с Константинопольским Патриархом. Однако неодинаковость иерархического титула русского Первосвятителя с Восточными Патриархами ставила его сравнительно с последними ступенью ниже в церковной администрации. Вследствие этого, при фактической самостоятельности, русский митрополит оставался в номинальной зависимости от Патриарха, и русская митрополия продолжала считаться частью Константинопольского Патриархата.
В 1586 г., воспользовавшись прибытием в Москву Антиохийского Патриарха Иоакима, царь Феодор Иванович чрез своего шурина Бориса Годунова начал переговоры по вопросу об учреждении Патриаршества на Руси. Патриарх Иоаким изъявил согласие на желание царя, но при этом высказал, что такого важного дела нельзя разрешить без совещания с другими Патриархами. Он обещал вынести предложение царя на рассмотрение Восточных Патриархов. В следующем году был получен ответ, в котором говорилось, что Патриархи Константинопольский и Антиохийский согласны с желанием царя и для соборного решения вопроса послали за Александрийским и Иерусалимским Патриархами. Для поставления Патриарха предполагали отправить в Москву Иерусалимского Первосвятителя. Но неожиданное прибытие в Москву в июле 1588 г. Константинопольского Патриарха Иеремии II для сбора пожертвований в пользу своей разоренной султаном Патриархии ускорило разрешение вопроса. Борис Годунов вступил с ним в продолжительные и трудные переговоры о русском Патриаршестве. Первоначально Иеремии предлагали перенести Вселенский (Константинопольский) Патриарший Престол в Россию. После некоторых колебаний Иеремия согласился на это, но выступил против того, чтобы резиденция его была во Владимире (как предлагала русская сторона), считая это недостаточно почетным. «Что я буду за патриарх, — говорил он, — если не буду жить при государе». После того Иеремии предложено было поставить в сан Патриарха Московского митрополита Иова, на что Иеремия, и согласился. 26 января 1589 г. в Успенском соборе митрополит Иов был поставлен в Московские Патриархи.
Утвердив своей грамотой, учреждение в Москве Патриаршества, Иеремия с богатыми дарами был отпущен. При этом государь выразил желание, чтобы было получено благословление и других Восточных Патриархов на утверждение русского Патриаршества. В 1590 г. в Константинополе был созван Собор с участием Антиохийского и Иерусалимского Патриархов и многих лиц из греческого духовенства. Собор утвердил сделанное Иеремией распоряжение об учреждении в России Патриаршества и русскому Патриарху по преимуществам чести определил последнее место после Иерусалимского Патриарха. В Москве этим были недовольны. Здесь рассчитывали, что Всероссийский Патриарх, соответственно значению Русской Церкви и величию русского государства, займет, по крайней мере, третье место в ряду Восточных Патриархов. Однако состоявшийся в Константинополе в феврале 1593 г. новый Собор с точностью подтвердил постановления Собора 1590 г. и прислал свое определение в Москву. Вместе с тем Русской Церкви на будущее время предоставлялось право избирать своих Патриархов собором русских епископов.
С возведением русского митрополита в сан Патриарха в преимуществах чести русского Первосвятителя сравнительно с Восточными Патриархами произошла существенная перемена. Теперь по иерархическому достоинству он сделался совершенно равным прочим Патриархам. Что же касается прав Патриарха по управлению церковью, то в этом отношении существенных перемен не произошло и не могло произойти. Русский Первосвятитель и в звании митрополита пользовался в своей Церкви такою властью, какой пользовались Восточные Патриархи в пределах своих Патриархатов. Таким образом, к русскому Патриарху перешли прежние административные права митрополита. Ему принадлежал высший административный надзор над всей Русской Церковью. В случае нарушения епархиальными владыками правил церковного порядка и благочиния Патриарх имел право делать им наставления, писал грамоты и послания, призывал их к ответственности. Он мог делать общие распоряжения касательно всей Церкви созывать епископов на Соборы, на которых ему принадлежало первенствующее значение.
Учреждение Патриаршества было крупным церковно-политическим успехом московского правительства. Изменение статуса Русской Церкви в 1589 г. было признанием ее возросшей роли в православном мире.
Смута. Патриотическая деятельность первых русских Патриархов Иова и Гермогена.
Деятельность первых русских Патриархов совпала с тяжелой эпохой для Русской Церкви и государства, вошедшей в нашу историю под именем Смутного времени. В это трудное время первые русские Патриархи Иов и Гермоген вели широкую патриотическую деятельность в борьбе с врагами Церкви и государства. Патриарх Иов родился в семье посадских людей в городе Старице. По свидетельству биографа, он украшен был и учением, и благочинием, и благочестием, так что не было в то время человека, подобного ему по достоинствам. Церковная деятельность Патриарха выражалась в заботе о распространении христианства среди инородцев Сибири и Казанского края, дисциплинарных мерах по улучшению нравов духовенства. Исправление текста богослужебных книг также было предметом забот Патриарха. Но в этом случае его старания не могли сопровождаться успехом, вследствие ненадежных приемов исправления текста посредством сопоставления одних славянских текстов с другими, без проверки с греческими. Но самая важная сторона деятельности патриарха Иова носила патриотический характер.
После смерти бездетного царя Феодора Иоанновича в 1598 г. не осталось ему преемника. Брат его царевич Дмитрий трагически погиб в Угличе в 1591 г. Царская династия Рюриковичей пресеклась. Патриарх Иов выступил за избрание на царство Бориса Годунова, шурина почившего государя. Утвердившись на престоле, Борис Годунов начал преследование своих политических противников видных московских бояр. Тяжелая опала постигла семейство бояр Романовых. Старший из братьев Романовых, Федор Никитич, был насильственно пострижен в монашество (с именем Филарет) и отправлен в ссылку в Антониево-Сийский монастырь. Постриг обязаны были принять его жена и даже теща. Детей, Татьяну и Михаила (будущего царя), отправили в ссылку на Белоозеро.
Впоследствии Патриарх Иов включился в активную борьбу с самозваным претендентом на русский престол Лжедмитрием I, которого поддерживала Польша. В грамотах Патриарха к пастве указывалось, что пришествие Лжедмитрия во главе польских войск означает насаждение на Руси католичества и представляет угрозу православию. Лжедмитрий, подходя к Москве, потребовал от правящих кругов признания его царем и пригрозил расправой всем, кто выступит против него. Патриарх Иов отказался присягать самозванцу и венчать его на царство, более того, он призвал проклясть его. За это Собор русских архиереев, сославшись на старческий возраст и слабость Патриарха, сместил святителя Иова с Престола, в июне 1605 г. он был сослан в Старицкий монастырь. Там Патриарх Иов прожил около двух лет и 10 июля 1607 г. скончался. За свою непоколебимую твердость на благо Церкви и отечества Иов вполне заслужил имя истинного патриота.
20 июля 1605 г. Лжедмитрий вошел в Москву и вступил на трон Рюриковичей. В глазах православного русского народа самозванец старался казаться таким же и скрывал свое католичество. По вступлении в Москву новый царь поторопился назначить Патриарха и сделал это без соборного избрания, тем самым, показав явное неуважение к законам Православной Церкви. Патриархом назначен был Рязанский архиепископ Игнатий. Это был грек, занимавший прежде архиепископскую кафедру на о. Кипре. Вынужденный бежать из отечества, он некоторое время жил в Рим и в дальнейшем с симпатией относился к католицизму. Видимо этим он и привлек самозванца.
Неправославность монарха обнаружилась, когда встал вопрос о его бракосочетании с католичкой Мариной Мнишек. Русские архиереи – в первую очередь Казанский Гермоген и Коломенский Иосиф - решительно требовали, чтобы невеста царя торжественно приняла православие, прежде вступления в брак, Игнатий был уступчивее. Он совместил три обряда: Марина одновременно была венчана браком и на царство и принята в православие. Обряд устроил обе стороны: поляки посчитали, что Марина сохранила веру предков, а для русских он стал знаком обращения в православие. В глазах католиков миропомазанием она лишь венчалась на царство как королева, а для православных - принята в православие. Невеста царя, исполнив обряд присоединения к православию, осталась в душе католичкой. Игнатий дозволил ей иметь свою капеллу и исполнять все обряды римской церкви.
Заняв престол, Лжедмитрий должен был исполнить данные им в свое время обязательства по присоединению России к унии. Политика самозванца привела к придворному заговору против него, который вылился в народное восстание. Православным москвичам не нравились католические симпатии царя то, что он в качестве духовных советников держит при себе иезуитов, подарил им в Кремле, неподалеку от своего дворца, огромный дом, где они устроили костел. Сильно оскорблялось религиозное чувство москвичей пренебрежительным отношением царя к священным обычаям: они видели, что он не молился перед иконами, когда садился за стол, нарушал посты, позволял полякам и людям других исповеданий входить в московские храмы. Не менее оскорблялось национальное чувство русских явным предпочтением им поляков, которые своим вольным и буйным поведением возмущали народ. Руководителем восстания был В. И. Шуйский. Лжедмитрий был убит (17 мая 1606). Вскоре низложен был и патриарх Игнатий; он был лишен святительского сана и заключен в Чудов монастырь.
Со смертью Лжедмитрия I смутная эпоха не закончилась. На смену первого самозванца явился второй, действовавший хотя и с меньшим успехом, но зато с большим вредом для Русской Церкви и государства. Для духовной власти открылось еще более широкое поле патриотической деятельности. И к благу для Церкви и государства во главе Русской Церкви стал такой иерарх, который отличался умом, необыкновенной силой воли и твердостью в своих убеждениях. Таков был преемник Иова Казанский митрополит Гермоген. Шестилетнее правление Русской Церковью (1606—1612) было для него временем самой напряженной борьбы за интересы Церкви и государства. Московский Первосвятитель сделался в это время почти единственным руководителем русского народа, единственным оплотом русской земли; он был не столько деятелем церковным, сколько политическим. На первых порах на Патриарха легла тяжелая задача вести борьбу с изменой, начавшейся против законного царя Василия Шуйского избранного на царство в июне 1606 г. Положение нового царя было очень непрочным. Вскоре поползли тревожные слухи, что Дмитрий спасся из Москвы во время народного возмущения. Торжественное перенесение мощей царевича Дмитрия из Углича в Москву, устроенное Шуйским, и открытое заявление матери убитого царевича, инокини Марфы, что Лжедмитрий был действительно самозванец, не могли успокоить взволнованные умы. Недовольство и измена против царя постепенно росли, в южных областях страны началось движение, направленное против центральной власти. В августе 1607 г. объявился новый самозванец – Лжедмитрий II, который при поддержке польских и московских дружин, запорожских и донских казаков и русских изменников почти дошел до Москвы. Он обосновался в подмосковном Тушине, за что и получил прозвище Тушинский вор, в его окружении также вынашивались планы приобщения Русской Церкви к унии. Патриарх Гермоген хорошо понимал, что смутами в России пользуются враги отечества. «Болит, — писал он, — моя душа, болезнует сердце и все внутренности мои терзаются, все составы мои содрогаются... Посмотрите, как отечество наше расхищается и разоряется чужими людьми, какому поруганию предаются святые иконы и церкви, как проливается кровь неповинных, вопиющая к Богу».
Опасность для России еще более увеличилась, когда в ее внутренние дела вмешался польский король Сигизмунд III. Формальным поводом для интервенции польских войск послужило обращение Василия Шуйского за помощью к Швеции, находившейся в состоянии войны с Польшей. С приближением вражеской армии и Лжедмитрий II, и Василий Шуйский стремительно теряли власть. В конце 1609 г. самозванец бежал из Тушина в Калугу. Шуйский был низложен и пострижен насильно в монашество (1610). При чем Патриарх Гермоген не признал насильственного пострижения царя и после того продолжал считать Шуйского законным государем. По низложении Шуйского Боярская дума, присвоив себе верховную власть, но не могла водворить порядка.
Тем временем Сигизмунд III потребовал возведения на русский престол своего сына. Предложение польского короля было поддержано некоторыми боярами в Москве. Гетман Жолкевский, стоявший с войском под Москвой, настоятельно требовал избрания Владислава. Бояре не видели всей опасности для веры от избрания польского королевича. Патриарх Гермоген был дальновиднее других: он составлял сильную оппозицию Владиславу, предлагая возвести на престол кого-либо из русских бояр — или князя В.В.Голицына, или молодого Михаила Федоровича Романова. Однако этот план потерпел неудачу. Тогда Патриарх изъявил свое согласие на избрание Владислава, но с тем условием, чтобы королевич до вступления на престол принял православную веру, женился на русской, прекратил всякие связи с Римом, и управлял Россией независимо от Сигизмунда. С такими условиями русские послы, в числе которых был князь В.В.Голицын, митрополит Филарет(Романов) отправились к Сигизмунду, стоявшему с войсками под Смоленском. Но Сигизмунд отверг все эти условия и решился с оружием в руках добиться короны для себя или для своего сына. Филарет был арестован и пробыл в заключении до 1619 г. Между тем бояре, по настоянию гетмана Жолкевского, впустили в Москву поляков.
В условиях нараставшего в стране безвластия Патриарх Гермоген оставался непоколебим в своих убеждениях. Он обратился к народу с воззванием о защите веры предков и изгнании иноверных. Грамоты Патриарха произвели свое действие – религиозная и национально-освободительная война против католиков и протестантов приняла всенародный характер. Героическая оборона Троице-Сергиева монастыря, оставшегося в 1608-1609 гг. едва ли не единственным островком сопротивления интервентам, стала символом подъема русских национальных сил. Города севера, Верхнего и Среднего Поволжья стали источником двух народных ополчений – 1611 и 1612 гг.
Первое ополчение под предводительством рязанского воеводы Прокопия Ляпунова потерпело поражение. Москва осталась в руках интервентов. Патриарх Гермоген польскими властями, фактически управлявшими страной, был сведен с Престола, заточен в Чудовом монастыре, где позже скончался от голода. Но за первым земским ополчением скоро поднялось второе, собравшееся по воззванию нижегородского земского старосты Козьмы Минина и под начальством князя Дмитрия Михайловича Пожарского. Москва была освобождена 4 ноября 1612 г.
Воцарение династии Романовых. Патриарх Филарет.
Конец долгой Смуте был положен избранием Земским Собором Михаила Федоровича Романова на царство в 1613 г. За отцом царя митрополитом Филаретом утвердился титул «нареченного Патриарха». Взойти на Патриарший Престол Филарет смог лишь в 1619 г. после возвращения из польского плена. Этот акт знаменовал начало восстановления государственности во главе с царем и Патриархом. Филарет занял особое место в системе власти Русского государства. Будучи отцом царя по крови и его наставником в светских и духовных делах, Филарет оказался в положении соправителя страны. Что отразилось в именовании его «великим государем». В период его патриаршества состоялся ряд царских пожалований в Патриаршую область, что придало Первосвятителю Русской Церкви огромное материальное могущество и политическое влияние, отдаленные последствия которого особенно сказались в деле Патриарха Никона. Фактически именно при Патриархе Филарете оформилось то соотношение власти царя и Патриарха, которое впоследствии стало восприниматься как идеальное для православной державы правление «премудрой двойцы». Патриаршество Филарета отличалось деятельным участием Первосвятителя в определении внутренней и внешней политики государства, укреплением власти Патриарха в области духовного управления в стране, установлением жесткого контроля над книгоизданием, богослужебной жизнью. Вместе с тем, согласно традиции, многие вопросы духовной жизни страны решались при участии царя и его приближенных.
Споры о богослужении и его состояние к середине XVII века. Кружок "ревнителей благочестия".
Поборником идеи сближения с православными народами Востока стал царь Алексей Михайлович (1645-1676), при котором произошел отказ от изоляционизма и обращение за опытом к Украине, Греции и другим странам православного Востока. В это время возникли новые представления о месте и миссии России в православном мире как защитнице покоренных единоверцев.
В конце 40-х гг. XVII в. вокруг царского духовника Стефана Вонифатьева сформировалось общество духовных и светских лиц, заинтересованных богословскими вопросами. Оно получило в литературе название кружка боголюбцев и ревнителей благочестия, что в целом точно отражало его намерения. Вероятнее всего, на начальном этапе деятельности боголюбцами двигало стремление улучшить и упорядочить церковную жизнь через восстановление древних традиций, как они им представлялись, без далеко идущих планов кардинальной церковной реформы. В 1652 г. скончался Патриарх Иосиф. Поиск кандидата на Патриарший Престол составил одну из главных забот «ревнителей», по их мнению, Предстоятелем должен был стать Стефан Вонифатьев, но он отказался от Патриаршества. Окончательный выбор в пользу Новгородского митрополита Никона был сделан царем. В Никоне Алексей Михайлович увидел человека, способного на преобразования в духе близким им обоим идей Вселенского Православия.
Еще до избрания нового Патриарха русское общество пережило ряд потрясений, которые существенно повлияли на отношения духовной и светской властей. В 1648 г. был созван церковно-земский Собор и составлен законодательный кодекс, получивший название Соборного уложения 1649 г. Появлению Уложения предшествовала волна городских и крестьянских восстаний, вызванных ростом государственных повинностей, злоупотреблением властей и неравноправным положением посадских людей по сравнению с дворами, принадлежавшими церковным и светским владельцам, освобожденным от государева тягла. Главными требованиями горожан были: возвращение на посад дворов, перешедших в тягло духовных и светских владельцев, уравнение платежей государева тягла и различного рода сборов на посаде. К этим требованиям добавились притязания на церковные имущества государевых служилых людей. Ответом правительства на обострение социальной ситуации в стране стало Уложение 1649 г., ограничившее имущественные привилегии Церкви. Во-первых, Уложение, безусловно, воспретило всякое новое увеличение церковных вотчин. Во-вторых, стремясь установить «равный суд и расправу» для всяких чинов, составители Уложения столкнулись с судебными привилегиями Церкви. Был учрежден новый государственный орган – Монастырский приказ, в ведение которого передавался суд над духовенством от митрополитов до церковных причетников. Духовенство было очень недовольно новым учреждением, тем более что по неопределенности новых законов и неясности в разграничении церковного и гражданского ведомств, между ними тотчас начались недоразумения. Самым усердным и влиятельным противником Монастырского приказа был любимец царя Никон.
Пользуясь близостью к царю, Никон не раз говорил ему, что учреждение монастырского приказа противно церковным правилам, и настойчиво требовал его уничтожения. Но приказ был крепок не столько силой кроткого царя, сколько духом времени потому, что отвечал современным идеям об отношении между церковью и государством. Не добившись отмены Монастырского приказа Никон побудил царя к другому важному действию, в котором должно было выразиться преклонение светского могущества пред величием церковной власти. В 1652 г. решено было перенести в Успенский собор гробы трех святителей, — страдальцев от светской власти — Иова из Старицы, Гермогена из Чудова монастыря и митрополита Филиппа из Соловецкого монастыря. За мощами святого Филиппа поехал сам Никон. Алексей Михайлович от имени своего царственного предка Ивана Грозного, виновного в смерти священномученика Филиппа, принес публичное покаяние царской власти святому, что должно было символизировать как почитание духовной власти царскою, так и примирение в обществе в целом.
Патриарх Никон.
Судьба и роль Никона в истории Русской Церкви уникальны. Он родился в 1605 г. в бедной семье крестьянина-мордвина в селе Вельдеманове Нижегородской области. Он скоро лишился матери, и все детство провел под нестерпимым гнетом мачехи. Ему рано удалось выучиться грамоте. Чтение книг увлекло его к аскетической жизни и, будучи всего 12 лет, он убежал из дома в Макарьевский Желтоводский монастырь. Родня вернула его и заставила жениться. Уже в 20 лет он был выбран в священники прихожанами одного соседнего села, но по своим достоинствам недолго мог оставаться в таком захолустье. Через 2 года о нем узнали московские купцы, бывшие на Макарьевской ярмарке, и позвали его с собой в Москву. Через 10 лет, потеряв всех своих детей, он удалился на Белое море в Анзерский скит, где постригся в монахи с именем Никона. В 1646 г. он был в Москве по монастырским делам и был замечен царем, которого поразила его величественная наружность и сильная речь. По своей религиозности и впечатлительности Алексей Михайлович скоро подчинился Никону, сделал его своим другом, отцом. В 1649 г. царь назначил его митрополитом в Новгород. Здесь ему удалось оказать правительству важные услуги во время новгородского бунта 1650 г. В разгар этого бунта он укрыл у себя от ярости народа воеводу Хилкова и торжественно предал бунтовщиков анафеме, но этим обратил народную ярость на себя самого. Чернь избила его до полусмерти. С большим трудом после этого он отслужил Литургию и отправился с крестным ходом в ту часть города, где наиболее бунтовали. Пораженные его твердостью и устрашаясь подходившего к Новгороду царского войска, мятежники просили у Никона прощения и ходатайства перед царем. Не помня собственной обиды, митрополит охотно принял на себя это ходатайство и успел внушить царю благоразумную умеренность в наказании виновных, которая способствовала успокоению народного волнения. С тех пор любовь царя к Никону возросла еще более. Никон и Алексей Михайлович имели много общего во взглядах на будущее России и Русской Церкви. Этим было предрешено Патриаршество Никона и его участие в осуществлении богослужебной реформы, выношенной царем в кружке ревнителей благочестия.
Раскол и расколоучители.
Начало церковной реформы датируется 1653 г., когда накануне Великого поста Патриарх разослал по храмам «память» об ограничении числа земных поклонов при чтении молитвы преподобного Ефрема Сирина и троеперстном (вместо прежнего двоеперстного) крестном знамении. Одновременно началось исправление богослужебных книг с ориентацией на греческую традицию. Собственных знатоков греческого языка и богослужения в России практически не было, авторитет переводчиков поддерживался благодаря усилиям Никона, а при его посредничестве и царя. Работа по исправлению книг была поручена авторитетному книжнику, знатоку греческого и латинского языков Епифанию Славинецкому, который прибыл в 1649 г. в Россию с рекомендациями Киевского митрополита Сильвестра (Косова). Патриарх и его сторонники утверждали, что они правят книги по греческим текстам, однако «ковычные» (корректурные) книги московских справщиков свидетельствуют, прежде всего, о юго-западнорусском, а не греческом влиянии, поскольку за основу брались украинские и белорусские издания, в части своей сверенные с греческими книгами венецианской печати при святителе Петре (Могиле). Исправление книг и обрядов в первую очередь было направлено на устранение существовавших расхождений между Русской и Восточными Церквами.
Вероятно, Никону книжная справа первоначально казалась довольно ординарной мерой, поскольку она происходила и прежде по царским и Патриаршим указам. Однако со стороны бывших единомышленников последовала острая реакция неприятия новшеств. По мнению протопопа Аввакума и других бывших членов кружка ревнителей благочестия, реформа должна была проводиться согласно древнерусской традиции закрепленной Стоглавым Собором. Для рассмотрения обрядовых вопросов и результатов сверки богослужебных книг Патриарх Никон созвал несколько церковных Соборов, на которых была поддержана позиция царя и Патриарха, заключавшаяся в приверженности в деле преобразований греческой традиции.
Сопротивление реформам сначала со стороны бывших единомышленников Патриарха Никона из кружка ревнителей благочестия, а затем и широких народных масс привело к расколу в Церкви. К Конфессиональным спорам приложился социальный протест, почву для которого подготовило окончательное закрепощение крестьянства Уложением 1649 г. В период правления Алексея Михайловича недовольство церковными преобразованиями воспринималось властями как досадное недоразумение, царь не раз прилагал усилия к примирению идеологов раннего старообрядчества с Церковью, то приближая их ко двору, то наказывая ссылкой, но отнюдь не прибегая к расправам, как это произошло позднее. Патриарх Никон в свою очередь довольно скоро охладел к богослужебной реформе, неожиданно вызвавшей столь сильный протест, Никона гораздо больше занимали вопросы отношений со светской властью и проблемы вселенского значения русского православия.
Неограниченная дружба соединяла царя и Патриарха почти все шесть лет Патриаршества Никона. Его титуловали, как Патриарха Филарета, великим государем. Таким образом, в государстве снова стало два великих государя, власть Патриаршая приравнивалась к власти царской. Вопреки Уложению, которое, запретило увеличивать церковные имения, Патриарший дом обогатился новыми вотчинами. Когда Никон строил свои монастыри — Иверский, Крестный и Воскресенский, или Новый Иерусалим, царь и им дал богатейшие вотчины. Невиданное со времен Патриарха Филарета возвышение Предстоятеля Русской Церкви в делах государственного управления вызвало недовольство при дворе и среди архиереев. Исходя из представлений об особом статусе Патриарха не только в Церкви, но и в государстве, Никон действовал прямолинейно и деспотично, из-за чего испортил отношения не только с боярским окружением царя, но даже с архиереями. Авторитет его держался на его личной силе и на любви к нему царя, опорах слишком непрочных для того, чтобы они могли устоять против исторического хода государственной жизни. Своим крутым характером, привычкой сталкиваться со всеми власть имеющими, он вооружил против себя сильную партию бояр. Боярин Семен Стрешнев до такой степени ненавидел Никона, что назвал его именем свою собаку. Затем много врагов появилось у Никона по поводу его церковных исправлений, которые были им, ведены очень круто, с обычной для него самоуверенностью.
«Дело Никона». Московский Собор 1666 г.
Недовольство царя Патриархом зрело постепенно. Перемена отношений между ними особенно стала заметна после возвращения Алексея Михайловича из ливонского похода в 1657 г. Монастырский приказ, доселе бессильный, усилился, стал отменять распоряжения Патриарха и отобрал у него несколько вотчин. Никон писал царю, резкие послания о мирском вмешательстве в церковные дела. Патриарх видел недовольство царя, но, по своей неуступчивости, не хотел попадаться ему на глаза и выжидал, чтобы царь сам сделал первый шаг к примирению. В начале июля 1658 г. царь не присутствовал на нескольких Патриарших службах в Успенском соборе, Никон расценил это как знак царского гнева и оставил Патриарший Престол. После заочных переговоров с царем о причинах оставления кафедры Никон уехал в подмосковный Воскресенский Ново-иерусалимский монастырь. Демонстративно, под влиянием эмоций отрекшись от Престола, Никон надеялся, что государь одумается и приедет к нему со слезами просить опять принять Патриаршество, как это было в 1652 г., но ожидание это было тщетно. Государь относился к нему вообще милостиво, но о возвращении его на Патриаршество не было и речи. Главной причиной устранения Никона было его вмешательство в политические дела. Вскоре Никон почувствовал перемену своего положения, свою забытость, отсутствие прежней широкой деятельности. Он стал раздражительно жаловаться на то, что его покинули. Спустя некоторое времени он стал смягчать и свое отречение, писал царю, что сана с него никто не снимал, что он ушел из Москвы добровольно. Отказываясь воротиться на московскую кафедру, он вместе с тем утверждал, что от самого Патриаршества он не отказывался.
В феврале 1660 г. для решения все более и более запутывавшегося дела о Никоне созван был Собор из русских и бывших в Москве греческих иерархов. Со своей стороны, Никон резко протестовал против Собора, называл его жидовским сонмищем. Никон требовал суда Восточных Патриархов. После этого царь убедился в необходимости пригласить в Россию самих Патриархов и в сентябре 1664 г. послал за ними новое посольство на Восток. Из них приняли приглашение только двое — Паисий Иерусалимский и Макарий Антиохийский; другие двое отказались от поездки, но дали от себя Паисию и Макарию полномочия. В ноябре 1666 г. приехали Патриархи. Целый месяц прошел в торжествах по случаю их прибытия и в совещаниях их с царем, духовными властями и боярами, на которых они были ознакомлены с делом. В конце ноября Никон сам был позван на Собор. В декабре в кремлевских палатах в присутствии царя и бояр собрался Собор из греческих и русских иерархов, какого еще никогда не видала Русская Церковь; на нем присутствовали 2 Патриарха, 10 митрополитов, 7 архиепископов, 4 епископа, 30 архимандритов, 9 игуменов и множество других духовных и светских лиц. Никон явился с обычной торжественностью, с преднесением креста, и хотел, было сесть на Патриаршем месте, но, не видя его приготовленным для себя, не сел, а стоя провел все время заседания, продолжавшегося более 10 часов. Обвинителем явился сам царь. Весь взволнованный, в слезах стоял он пред Никоном, произнося обвинения на своего бывшего друга, жаловался на самовольное его удаление, на восьмилетнюю церковную смуту возникшую по его вине. Никон держался неуступчиво, не делая ни шагу к примирению; на обвинения царя отвечал, что ушел от царского гнева, но Патриаршества не оставлял. На другом заседании 5 декабря, на которое тоже призван был Никон, и на котором он вступал в особенно горячие споры со своими обвинителями, он выразил сомнение в полномочиях и правах самих Патриархов, судивших его. На заседании 12 декабря в Благовещенской церкви Чудова монастыря собор, наконец, прочитал Никону обвинение — что он самовольно и с клятвой оставил кафедру, а по оставлении ее самовольно священнодействовал, отнимал для своих монастырей вотчины у других монастырей, мешал избранию нового Патриарха, злоупотреблял анафемой. За все это его объявили лишенным Патриаршества и священства с оставлением за ним только иночества. Патриархи сами сняли с него клобук и панагию. После этого его увезли в Ферапонтов монастырь. Скончался Никон в 1681 г. Царь Феодор Алексеевич велел предать его погребению по архиерейскому чину и сам нес его гроб до могилы. Вскоре он исходатайствовал у Восточных Патриархов грамоту о разрешении поминовении Никона в Патриаршем сане наряду с другими Московскими Патриархами.
Присоединение Киевской митрополии к Московскому Патриархату.
Вместе с развитием внутреннего благоустройства Русская Церковь в период Патриаршего управления стремилась и к внешнему расширению своих пределов. Знаменательным явлением было присоединение Украины к России и последовавшее затем подчинение Киевской митрополии Московскому Патриарху. Это важное событие подготовлено было страшными притеснениями православных на юге со стороны католиков и униатов. После фанатичного царствования Сигизмунда III, польским королем сделался Владислав IV (1632). Энергичные требования православных, во главе с митрополитом Петром (Могилой), прекратить гонения за веру и поставить Православную Церковь, в такое же положение, какое занимала униатская, нашли поддержку у нового короля и были признаны законными сеймом. К сожалению, постановления сейма оставались мертвой буквой, и православные на Украине продолжали терпеть сильные стеснения за веру. Лишь подъем национально-освободительного движения против поляков, которое во второй половине 40-х гг. возглавил Богдан Хмельницкий, привел к воссоединению Украины с Россией. В 1654 г. Украина присягнула на верность московскому государю. Днепр признан был границей между Польшей и вновь приобретенными русскими владениями. Половина юго-западной митрополии, по левую сторону Днепра, вместе с Киевом стала в гражданскую зависимость от Москвы, а другая ее часть, по правую сторону, осталась во владениях Польши. Политическое воссоединение Украины с Москвой, естественно, выдвинуло вопрос о церковном подчинении этой страны московскому Патриарху. Церковная зависимость ее от Константинопольского Патриарха противоречила политической зависимости от Москвы, но вопрос о подчинении Киевской митрополии Московскому Патриарху встретил в своем разрешении немало противодействий и затруднений. Эти затруднения зависели частью от политической раздробленности южной митрополии, входившей своими частями в состав двух государств, частью от личных взглядов на этот вопрос разных влиятельных лиц. Церковное подчинение Киевской митрополии Московскому Патриарху произошло лишь в 1686 г. Киевская митрополия признавалась первой и старейшей между русскими митрополиями, и иерарх ее должен пользоваться преимуществами чести пред другими митрополитами. Ему дано право носить две панагии, митру с крестом; в пределах его епархии ему предносился крест. Черный клобук киевского митрополита заменен был белым. В церковном отношении митрополиту подчинялись и православные епархии, оставшиеся в польских владениях.
РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ В СИНОДАЛЬНЫЙ ПЕРИОД (1700-1917).
Царствование Петра Великого (1689-1725). Зарождение реформы. Учреждение Святейшего Синода. Итоги петровских преобразований. Синод при Екатерине (1725- 1727) и Петре II (1727-1730.). Бедственное положение Церкви и государства в царствование Анны Иоанновны (1730-1740). Синод в царствование императрицы Елизаветы Петровны (I741-1761). Царствование императрицы Екатерины II. Церковно-земельные имущества и их секуляризация. Синод в царствование императора Павла I (1796-1801). Церковь в царствование императора Александра I (1801 - 1825), императора Николая I (1825-1855), императора Александра II (1855-1881) и Александра III (1881 -1894). Библейское общество. Перевод Священного Писания на русский язык. Царствование императора Николая II. Учреждение миссий.
Революционные реформы Петра Великого открывают новый период в истории Русской Церкви, получивший название синодального. Синодальный период - это своеобразная эпоха в развитии Русской Церкви, заключающаяся в новизне правового и культурного принципа, внесенного в русскую историю с Запада, глубоко изменившего и исказившего нормальную для Востока «симфонию» между Церковью и государством. Суть нового периода русской государственной истории заключалась в синтезе плодов и методов европейской культуры с потребностями русской жизни, но с неизменяемой глубиной русской ментальности. В свете нового внерелигиозного мировоззрения родилась и новая форма верховной власти, и новая форма высшего управления в Русской Церкви: императорская Россия и синодальная Церковь.
Зарождение реформы
Главным памятником реформы Петра в церковной сфере осталось уничтожение Патриаршества и замена его неправославной, антиканонической формой Коллегии. Возможно, нововведения были продиктованы воспоминанием о трагическом конфликте, произошедшем между царем Алексеем Михайловичем с патриархом Никоном, глубоко напугавшим тогда всех русских государственников.
Петр Великий был революционером. Во многом это объясняется ужасными впечатлениями детства. Стрелецкий бунт 1682 г., облеченный в форму, крестового похода на Кремль старообрядческих вождей, во время которого на глазах у Петра были зверски растерзаны два родных дяди, Алексей и Иван Нарышкины, оставил в Петре-ребенке страх и отвращение к Московскому царству со всеми его обычаями и преданиями. Он отдал свою исключительную энергию на дело разрушения старого московского строя и на построение вместо него новой санкт-петербургской империи. В своих попытках преодолеть сопротивление русского народа и повести его по пути европеизации, Петр считал одним из своих главных противников Православную Церковь. Обессиленная расколом, лишенная поддержки своих наиболее ревностных членов, Церковь все же представляла собой главный оплот самобытной русской культуры. Петр лишил Церковь своего самостоятельного места в жизни русского народа и подчинил ее ничем неограниченной воле монарха.
Московский царь имел исключительное влияние в жизни Православной Церкви. Он считался ее покровителем и защитником, но никак не верховным правителем. Наоборот, он являлся ревностным исполнителем всех церковных уставов и предписаний. Такой порядок не мог удовлетворить Петра. Он был не охранитель, а решительный противник русского быта. Побывав в Европе, Петр Великий узнал, что западные монархи считали себя единственным источником всякой власти как светской, так и церковной, и на этом основании называли свое правление «абсолютным». Подобное положение государей, в особенности в протестантских странах, произвело глубокое впечатление на Петра, и, вернувшись в Россию, он стал систематически применять те же идеи к русской действительности.
В 1700 г. после, смерти Патриарха Адриана, Петр Великий, вопреки обычаю не созвал Собора для избрания его преемника, а издал именной указ об упразднении титула Патриарха, и назначает местоблюстителем митрополита Рязанского Стефана (Яворского). Еще при жизни Патриарха царь высказывал свои соображения о несостоятельности духовенства, которое преимущественно происходило от недостатка просвещения. Петр ценил иерархов великороссов: Святителя Митрофана Воронежского, митрополита Иова Новгородского, архиепископа Афанасия Холмогорского, но для поставленной цели ему нужен был ученый иерарх. Такого можно было найти среди выходцев из Украины, где просвещение стояло высоко. Тем и объясняется выбор Петра.
Владыка Стефан (Яворский) родился в 1658 г., в местечке Яворово, западнее Львова, происходил из Галицкой шляхты. Закончив Киевскую Академию, он был послан для усовершенствования в иезуитские коллегии: в Люблин, Вильну и Познань, как тогда часто было принято. По окончании обучения Стефан принял постриг в православной обители в Киеве, стал профессором Академии. В 1700 г. он послан митрополитом Киевским Варлаамом (Ясинским) в Москву, как кандидат на какое-либо викариатство. Как ученый архимандрит Стефан был привлечен к обязанности, сказать слово на погребении фельдмаршала А.С. Шеина. Как пишет церковный историк А.В. Карташев: «Присутствовавший Петр пришел в восторг. Слово чужака-киевлянина было так не похоже на скудное красноречие московских иерархов, и он пожелал сделать Стефана орудием своих реформ». Решение царя не встретило сочувствия в Москве. Стефана называли поляком, «латынником». Царь настоял на посвящение его митрополитом Рязанским и назначил местоблюстителем. Молодой и энергичный царь был осведомлен о существовании значительных расхождений между духовенством, происходившим из Киевской и Черниговской областей, бывших раньше под польско-литовской властью, и из старых московских владений. Духовенство из Украины было воспитано в духе западно-европейской культуры, умело проповедовать, и из его среды вышел ряд даровитых пастырей, но вместе с тем годы угнетения католической Польшей приучили руководителей украинской Церкви предъявлять меньшие требования к себе и к своей пастве и принимать без борьбы компромиссы, которые казались неприемлемыми московским церковникам. Все эти черты сделали украинское духовенство ценным орудием в руках Петра Великого для подчинения Русской Церкви его верховной власти. Он начал постепенно замещать все руководящие посты выходцами из Юго-Западной Руси и в их лице он нашел послушных исполнителей своей воли.
Митрополит Стефан, сочувствуя сначала преобразовательной деятельности государя, восхвалял его в проповедях. Но постепенно он начал осуждать отдельные его распоряжения, которые считал посягательством на свободу Церкви. Будучи воспитанным, на католических системах богословия, отстаивавших церковный авторитет, он считал Патриаршество необходимым для управления Церковью. Стефан не подавал Петру ни малейших надежд на дальнейшее содействие церковным реформам. Московская среда, угадав в Стефане консерватора, отложила в сторону личную неприязнь к нему и признала его полезным орудием в борьбе с радикализмом Петра. Едиными устами с москвичами Стефан осуждал второй брак царя с безродной Екатериной при жизни насильственно постриженной в монашество первой жены, Евдокии Лопухиной. Надежды старомосковской партии сосредоточивались на царевиче Алексее. И Стефан поддержал эти круги, чем окончательно разочаровал Петра. Честный и прямой по-своему, Стефан в проповедях обнаруживал свой антиреформизм довольно открыто. В 1712 г., в слове на День ангела цесаревича, он называет именинника «единой надеждой России». Стефан получил прямой запрет проповедовать в присутствии царя без предварительной его цензуры. Он принадлежал к категории негибких и честных служак. Чем больше он наблюдал симпатии Петра к немецкому протестантскому духу, тем более в нем просыпался его латинский «антипротестантский» пафос.
Стефан с этого момента переключил свою энергию в написание сочинения «Камень веры», подарившего Русской церкви полемический трактата для опровержения протестантства. Стефан из чужака постепенно превратился в столпа старомосковской ортодоксии. Лагерь, в который он попал, вел тотальную войну с Петром вплоть до прямого государственного и династического заговора, в котором полагалось освободить насильственно постриженную жену Петра, Евдокию Лопухину, и воцариться Алексею Петровичу. Когда Алексей каялся своему духовному отцу, протопопу Якову Игнатову, о том, что он желает смерти своему отцу, духовник сочувственно ему говорил: «Мы все желаем ему смерти». В заговоре было много лиц: и ростовский митрополит Досифей, и духовник царицы Евдокии, Феодор Пустынный, и их полутайный «публицист» и агитатор, юродивый Михаил Босой, все ждали близкой смерти Петра. Сам царевич Алексей пока под благовидным предлогом убежал за границу, но оттуда с хитростью был выманен Петром обратно и затем осужден и казнен. Переписка Алексея с русскими архиереями выдала их на беспощадный суд разъяренному царю. Петр подозревал широкое сочувствие епископата замыслам царевича Алексея, но судил только по прямым уликам. Против Стефана улик не было.
Феофан (Прокопович), по указанию самого Петра, в 1716 г. был вызван в Петербург для выдвижения на архиерейство, из Киевской академии. Александро-Невский монастырь должен был стать по плану Петра рассадником нового по духу и ученого епископата. В Феофане эти качества имелись в высшей и блестящей степени. Наделенный от природы отличными дарованиями, живым и острым умом и прекрасной памятью, он с отличными успехами учился в академии. По окончании в ней философского курса вместе с лучшими учениками отправился в польские католические училища. Чтобы получить право слушания в них наук, принял унию и закончил образование в Риме. Изучив дух католицизма в самом его центре, Прокопович вместо приверженца, сделался самым жарким его противником. По возвращении в Киев он присоединился к православию и поступил на службу в академию, где последовательно прошел все ученые и административные должности до звания ректора академии. Своими проповедями он обратил на себя внимание Петра и вызван был в Петербург (1716). Скоро он сделался необходимым человеком для Петра, проводником его воззрений с церковной кафедры, апологетом его распоряжений. В своих проповедях он разъяснял смысл и значение реформ Петра и являлся более публицистом, чем церковным оратором. Многие сочинения Феофана писались по внушению государя для оправдания тех или других его распоряжений. В 1718 г. по смерти митрополита Псковского Иосифа, Феофан назначен был на Псковскую кафедру.
Царь Петр двадцать лет оставлявший незамещенным Патриарший престол, понимал все более, что иерархия, в подавляющем своем большинстве, не сочувствует его преобразованиям. Потрясшее его дело цесаревича Алексея в этом отношении было особенно убедительным. Петр среди высшего духовенства не видел будущего Первоиерарха, на которого мог бы положиться. Царь искал выход. Во время первого заграничного путешествия в 1797-1798 гг. Петр проявил широкий интересе к церковной жизни Англии. Архиепископ Кентерберийский и Йоркский назначили для Петра специальных богословов-консультантов. Вильгельм Оранский, получивший английскую корону, советовал Петру сделаться самому "главой религии", чтобы располагать полнотой монархической власти. Общий вопрос о коллегиальном управлении интересовал Петра. В 1698 г. он заказал в Англии Фрэнсису Ли составить проект коллегии на случай введения их в России. В 1711 г. царь советовался по этому вопросу с Вильгельмом Лейбницем, был разработан проект девяти коллегий, среди которых имелась и духовная коллегия.
В 1712 г. была создана первая — торговая — коллегия. Решив установить коллегиальный строй и в церковном управлении, Петр признал Феофана (Прокоповича) наиболее подходящим для разработки этого вопроса. Тот составил "регламент" для духовной коллегии.
Духовный Регламент - государственный документ, содержащий описание нового органа церковного управления, определяющий отношения между Церковью и государством. Он представлял собой первый опыт систематического изложения действующего права в Русской Церкви, а вместе с тем и целую систему церковных преобразований. Так как главным поводом к его составлению была отмена Патриаршества, то в нем, прежде всего, указаны причины этой реформы. Главная из них виделась в опасности совместного существования двух монархических властей — духовной и светской. Простой народ, поражаясь великой честью верховного пастыря, может считать его равносильным монарху или даже ставить выше его. Таким заблуждением могут воспользоваться властолюбивые или другие коварные люди в случае столкновения между двумя властями. А еще опаснее будет, если сам пастырь захочет обратить такое мнение в свою пользу. Другие причины для этой реформы указаны такие: 1)дела церковного управления при соборной форме правления могут идти непрерывно, тогда, как при единоличном управлении могут задерживаться за болезнью или смертью патриарха; 2)правда может быть дознана скорее при участии многих лиц в управлении, и решения собора могут быть беспристрастнее, независимее от влияния разных сильных людей, а в глазах народа авторитетнее. По части же церковных преобразований здесь предлагаются меры касательно искоренения суеверий, ложных понятий и вредных обычаев в народе посредством проповеди, начертан проект устройства духовных школ, излагаются обязанности духовенства белого и монашествующего и т. п. Духовный регламент получил значение законодательного акта, которым должен был руководствоваться Священный Синод.
Учреждение Святейшего Синода.
23 февраля 1721 г. Петр послал указ обер-секретарю Сената, о том, чтоб преосвященные архиереи и представители Сената выслушали проект Духовной Коллегии, и если что не так покажется, чтоб внесли исправления и обосновали. 24 февраля проект принят был шестью епископами, во главе с митрополитом Стефаном, тремя архимандритами и сенаторами.
Новая форма высшего управления Русской церковью вытекла из единоличной воли абсолютного монарха, без соборной воли самой Русской Церкви и без соглашения с соборной волей всех других автокефальных православных Церквей. Верхушка русской иерархии беспрекословно приняла это учредительное волеизъявление светской власти.
14 февраля 1721 г. было назначено торжество открытия новой Государственной Коллегии. Стоило только новоучрежденному иерархическому коллективу поставить пред собой и пред Петром ряд неотложных практических вопросов, предстала совершенная необходимость, признать невозможность отождествления себя, по кругу своего ведомства, с другими, не столь универсальными, а только специальными Коллегиями. Простой здравый смысл говорил, что деловой кругозор Церкви нельзя вогнать в узкие рамки заурядной Коллегии. Надо было немедленно приспособлять неудачные черты плана реформы к существу дела. Пришлось срочно вносить изменения. Итак, в день своего рождения исчезла Духовная Коллегия и родилось новое учреждение: Святейший Правительствующий Синод. «Правительствующий», т. е. исполняющий правительственные функции временно и по чьему-то поручению, а не по своей природе. Петр щедро позволял Синоду именоваться Правительствующим, т. е., по мысли Петра, имеющим государственные полномочия от верховной власти по подобию и Сената. Исчезло слово Коллегия, но «коллегиальный ранг Синода, заложенный в Регламенте, как тяжелый камень, привязанный к ноге, долго еще тащился за Синодом, ведшим борьбу за свое достоинство». И все-таки Синод добился от Сената признания его формального равенства.
В общем составе государственной администрации Синод имел такое же значение по духовному ведомству, какое Сенат по гражданскому. По делам, подлежащим совместному обсуждению духовного и гражданского начальства, Синод собирался на конференции с Сенатом или в полном составе, что было очень редко, или посылал своих членов в Сенат. Представителем государя в Синоде был обер-прокурор, названный "оком государя и стряпчим по делам синодальным", который являлся посредствующей инстанцией в сношениях Синода с государем и гражданскими властями. В обязанности обер-прокурора входило: смотреть за исправностью ведения дел в Синоде, напоминать Синоду о допущенных опущениях и вести реестры синодских решений; входить в Синод с проектами различных мероприятий и распоряжений по церковному ведомству и представлять синодские решения государю.
"Святейший Синод первоначально состоял из президента - митрополита Стефана (Яворского), двух вице-президентов — Феодосия (Яновского) и Феофана (Прокоповича), четырех советников и четырех асессоров. Президент коллегии не пользовался никакими преимуществами; он был только председателем, и мнение его имело такое же значение, как и мнение каждого из членов Синода. Кроме членов—архиереев в состав Синода введены были представители от белого и черного духовенства — протопопы и настоятели монастырей. Состав Синода назначался Верховной Властью. На Соборах, монархи, начиная с Византии, имели огромное значение при проведении выборов. Но формально выборы Патриархов и других духовных лиц производились Собором.
Что касается прав Синода в области собственно церковного управления, то Синоду предоставлена высшая судебная, административная и законодательная власть в Русской Церкви. В частности, к правам Синода относятся: наблюдение за чистотой веры, богослужения и церковного благочиния, противодействие расколам и ересям и всякого рода суевериям, установление праздников в Русской Церкви, цензура духовных книг, свидетельствование мощей и чудес и сопричисление к лику святых, наблюдение за проповедями, избрание и поставление достойных архипастырей, и высшее руководство ими; управление духовными училищами, решение дел о сомнительных браках и дела бракоразводные; учреждение монастырей, новых приходов, а также всякие изменения в положенном штате приходского причта.
Ведомство церковного суда снова было расширено "вследствие возвращения в руки духовенства управления церковными вотчинами, а потому и суда над церковными крестьянами». Вместе с тем расширилась, и область экономического управления Святейшего Синода. Отобранные Петром в 1700 г. под государственное ведение имущества Церкви, вместе с их хозяйством и доходами, по плану нового бюрократического аппарата государства, состояли в ведении многих Коллегий и управлялись с обычной казенной малопродуктивностью. Теперь сама Духовная Коллегия стала органом государственным, а не автономным. Монастырский приказ вновь становится органом церковного правления, т. е. тем же вотчинным министерством, но уже не под властью государственной бюрократии, а под церковной властью Святейшего Синода. Это далеко еще не полное право собственности, а только управление и пользование. Это открыло дорогу не только хозяйскому использованию, хотя и подконтрольному государству в лице Сената, экономических средств вотчин на нужды церковной жизни, но и по хозяйской творческой инициативе, заменявшей психологически полное право собственности.
Петр и Феофан понимали, что придется поставить перед фактом Собор автокефальных иерархов и хлопотать о благословении своему предприятию. Было составлено обращением к Иеремии, Патриарху Константинопольскому, от лица самого Петра. Тон письма почтительный, и главная цель обращения к Вселенскому Патриарху выражена смиренно и прямо: это ходатайство о признании нового учреждения и просьба впредь сноситься с ним по делам Церкви.
Послание было адресовано Вселенскому патриарху от него и был ответ: «…Синод в Российском Святом Великом Государстве есть и называется нашим братом во Христе, Святым Священным Синодом от всех благочестивых и православных христиан – священных и мирских, начальствующих, подначальных и от всякого сановного лица. Он имеет право совершать и уставлять то же, что и четверо апостольских святейших Патриарших Престола...» Так неканоническая по своему замыслу, и по принципам и способу проведения в жизнь церковная реформа Петра Великого была формально легализована этим утверждением Восточных Патриархов.
Столь решительные изменения в церковном строе России были встречены враждебно церковным народом, но несмотря на это, они не вызвали организованного сопротивления. Ряд глубоких причин помешали этому. Главными из них был старообрядческий раскол. Благодаря ему, наиболее ревностные члены Церкви, которые могли бы противостоять антицерковной политике Петра, оказались преследуемыми как светской, так и духовной властью. Но кроме этой причины была и другая, сделавшая невозможным серьезное сопротивление верующих. Она была вызвана характером церковных реформ Петра Великого. Русские люди были научены греками, что правоверие является необходимым условием спасения. Они были воспитаны в вере, что ересь или отступление от единожды принятого учения составляет величайшую опасность и члены Церкви должны пожертвовать всем, вплоть до своей жизни, ради защиты истины. К этому убеждению уже сами русские добавили свое мнение, что верность обряду, точное выполнение церковного устава, имеет не меньшее значение, чем правоверие. На этом основании и возник раскол, с его твердой уверенностью, что защита чистоты обряда является священным долгом каждого члена Церкви. Сложность и необычайность положения, созданного Петром Великим, заключалась в том, что император, в своих коренных реформах, не касался ни правоверия, ни обрядов, а вместе с тем он менял весь строй церковной жизни. Он подменил соборную организацию Церкви, в которой принимают участие все верующие, бюрократическим контролем, находившимся исключительно в руках светских и духовных чиновников.
Как духовенство, так и миряне чувствовали неправоту нового положения, но они не имели ни достаточного понимания разрушительных последствий Духовного регламента, ни опыта самозащиты против насилия. Большинство из них, веря, что царь - помазанник Божий, надеялись, что или Петр сам обратится к истине и перестанет перекраивать Церковь на немецкий лад, или же, что его преемник вернется на путь, освященный преданием. Только одни старообрядцы решились бороться с Петром, безбоязненно называя его антихристом и врагом Церкви.
Итоги Петровских реформ
Петр Великий горячо любил Россию и, не жалея ни себя, ни других, служил ей. Он стремился улучшить жизнь своих подданных, но ему никогда не приходила в голову мысль узнать, чего именно хочет сам русский народ. Петр был уверен, что ему одному дано право избирать желаемое направление, и он ввел в Россию тот строй, который может быть назван полицейским. Преобразованное им государство взяло на себя опеку над всей жизнью и деятельностью граждан. Оно не только стремилось поддержать порядок, но хотело обеспечить благоденствие и даже заботилось о счастье опекаемых. Государство, ставящее перед собою подобные задачи, неизбежно становится тираническим. Оно пытается проникнуть во внутреннюю жизнь своих подданных, оно начинает преследовать всех инакомыслящих и ревниво оберегать народ от влияния всех тех, кто не является его чиновниками. Подобное государство всегда готово начать религиозные преследования, и оно глубоко враждебно Церкви как независимой от него силе. Вот почему, начиная с Петра Великого, Русская Церковь попала в плен империи. Она принуждена была склониться перед совершившейся переменой, но она никогда не давала внутреннего согласия на нее. Все церковное законодательство Петра не имело за собою церковного одобрения. Духовный регламент был актом государственного насилия над Церковью.
Положение Русской Церкви при приемниках Петра I: Екатерине I и Петре II.
По смерти императора Петра (1725) наступило время частых перемен на престоле. Нестабильная обстановка тех лет отразилась и на Синоде. Пострадал 1-вый вице президент Синода архиепископ Феодосий (Яновски), он был лишен сана и заточен в Корельский монастырь, где через 5 месяцев скончался. Вторым членом Синода был назначен Феофилакт (Лопатинский), епископ Тверской. Выпускник Киевской академии он продолжил свое образование за границей, потом был назначен префектом и ректором Московской Академии и с 1722 г. архимандритом Чудовского монастыря. Он с пламенной ревностью обличал протестантизм, в этом заключалась причина его столкновения с Феофаном (Прокоповичем).
Императрица Екатерина I, чувствовавшая себя не очень твердо на престоле, считаясь со старым боярством, не любившим архиереев украинцев, назначила третьим членом Синода великоросса Георгия (Дашкова), архиепископа Ростовского. Он был малообразованным, но практичным, сильным связями с боярством. Вслед за ним в Синод был назначен и другой великоросс архимандрит Горицкий Лев Юрлов, вскоре поставленный епископом Воронежскеким. Этими назначеньями Синод получал такой состав, который должен был вызвать взаимную борьбу. Во главе одной группы стоял Феофан, во главе другой Георгий.
В 1726 г., после новых назначений, Синод был разделен на две части. В одном учреждении заседали архиереи, занятые только духовными делами. В другом, называемым коллегией экономии, работали пять светских лиц, занимавшихся экономическими делами церковных вотчин. Последнее учреждение было независимо от первого. Титул Святейшего был признан неудобным и заменен титулом Духовный Синод. В государственно-административном значении он был понижен, что случилось и с Сенатом. Высшая администрация сосредоточена была в ведении вновь учрежденного Верховного Тайного Совета. Синод же и Сенат являлись только исполнителями его распоряжений.
В ночь на 19 января 1730 г. в Москве умер от оспы 15-летний император Петр II. С ним пресеклась мужская линия Дома Романовых.
Положение Русской Церкви при Анне Иоанновне и Иоанне VI.
Император скончался не назначив, как это требовалось законом о престолонаследии Петра Великого наследника. Члены Верховного Тайного Совета, под предводительством Д.М. Голицына, решили предложить престол вдовствующей герцогине Курляндской Анне Иоанновне, дочери старшего брата царя Петра I, Иоанна Алексеевича. При этом она должна была подписать условия – «кондиции», ограничивавшие ее самодержавную власть в пользу «верховников», так как ими было задумано по примеру ближайшей Польши ограничение монаршего абсолютизма в конституционной форме аристократическим меньшинством. Будущая императрица условия подписала. Но сразу обнаружилось сильное движение оппозиции со стороны дворянства, имевшего большое значение в гвардейских полках. Враждебно этому было и духовенство. Архиепископ Феофан оказался в числе тех, кто был против ограничения самодержавной власти государыни. По прибытию в Москву императрица публично порвала, подписанные кондиции и восстановила самодержавие. Немецкая группа, прибывшая с императрицей, стала играть преобладающую роль в государственном управлении. Главное значение имел Бирон из Курляндии. Самым крупным деятелем был Остерман, с которым сблизился Феофан.
В начале царствования проводились реформы под знаком возврата к преобразованиям Петра Великого. Сначала произошло упразднение Верховного Тайного Совета и восстановление правительствующего Сената. Потом все бразды правления решено было сосредоточить в совете из трех доверенных лиц при императрице, под названием Кабинета. Долгое время Кабинет состоял из двух лиц: Остермана и князя Черкасского. И Сенат, и Синод, и Коллегии все доклады, адресованные императрице, подавали в Кабинет. Главным временщиком был фактический муж императрицы барон Бирон, не входивший в Кабинет, но тяготевший над ним не формально. Царило убеждение, что Анна была всецело в воли ее фаворита, чужака, немца, лютеранина. Он фактически направлял всю внутреннюю и внешнюю политику России. Его время было отмечено грубым произволом, презрением к российскому дворянству и засильем прибалтийских немцев массовыми арестами и пытками, взяточничеством и казнокрадством. Это время стало впоследствии называться «бироновщиной».
Правительственный курс при Анне Иоанновне определял Остерман. К тому времени он был самым опытным государственным человеком, который управлял и всеми церковными делами. Высшее церковное управление при Анне Иоанновне разделило общую участь всей России, оказавшейся в руках двух-трех временщиков не русских по духу. Немцы, симпатизируя утилитарному направлению петровских законов о Церкви, придавали буквальное значение их исполнению с чуждой русской практике жесткостью. Так закрывались монастыри и отбиралось в казну имущество. Вылавливались из духовенства люди «праздные для государства нужные». Этот ложный метод управления создавал озлобление, и провоцировал власть на усиление сыска и террора. С концом мрачной бироновщины пришел конец и ее знаменитого соучастника – Феофана (Прокоповича). Он унизил себя так, что от него отвернулись все ведущие слои общества и Церкви.
Кратко было царствование младенца Иоанна VI Антоновича, правнука царя Иоанна V. Он провозглашен был императором, согласно завещанию Анны Иоанновны, после короткого правления регента Бирона, правительницей стала Анна Леопольдовна, дочь Екатерины Иоанновны. В итоге нового переворота, состоявшегося 25 ноября 1741г. Иоанн VI был свергнут, и на престол вступила дочь Петра Великого Елизавета.
Положение Русской Церкви при Елизавете Петровне.
Воцарение дочери Петра Елизаветы было восторженно встречено народом и духовенством. Русская по духу, глубоко верующая и церковная, она пользовалась общей любовью. Проповедники прославляли ее как спасительницу России от иноплеменного ига, восстановительницу православия и народности. Синод получил право непосредственного доклада императрице. Часто она давала распоряжения Синоду через своего духовника протоиерея Феодора Дубянского, малоросса, который в церковных делах имел большое влияние, действуя на пользу Церкви. Другом духовенства был граф Алексей Разумовский, тайный муж императрицы.
Через три недели, как взошла Елизавета на престол, она издала указ о широкой амнистии всех пострадавших во времена Феофана (Прокоповича) и Остермана. Императрица объявила все законы Петра Великого своими законами, в частности коллегию экономии возвратили духовенству. Обер-прокурором был назначен Я. П. Шаховской. До него обер-прокуроры никакого значения не имели. Шаховской, вступив в должность, занялся приведением дел в порядок. Он был человеком не чуждым Церкви, но, увлекаясь буквой закона, постоянно сталкивался с членами Синода из-за различных финансовых вопросов.
В царствование императрицы Елизаветы особенно выделился выдающейся иерарх того времени владыка Симон (Тодорский), сын казака, он обучался в Киевской академии, потом усовершенствовал свои знания в Галле. Он хорошо изучил богословие и философские науки, греческий, еврейский и другие восточные языки, читал на подлинных языках Священное Писание. В 1738г. Вернувшись в Киев, он стал профессором Академии и был поставлен начальником филологических классов. Когда встал вопрос о законоучителе племянника императрицы, прибывшего из Голштини, назначенного ее наследником престола, то выбор пал на иеромонаха Симона. Великий князь Петр Федорович, сын дочери Петра Великого Анны не получил должного воспитания, был болезненным и своенравным, оставался в душе немцем и лютеранином. Он не любил новую родину, презрительно относился к православной вере, надсмехаясь над своим наставником. Симон проводил занятия и с невестой Петра, принцессой Софией-Августой Ангальт-Церпскою, будущей императрицей Екатериной. Симон смог приобрести доверие и расположение, и склонить будущую императрицу к православию. В 1744 принцесса крестилась с именем Екатерина. Симон же стал членом Синода, был рукоположен в архимандриты Костромского Ипатьевского монастыря, потом архиепископы с перемещением на Псковскую кафедру. Он находил время для научных занятий, благоустраивал епархию. Открыл семинарию, устроил библиотеку, помогал храмам, нуждающимся людям. Заболев, он скончался в 1754 г.
Положение Русской Церкви при Петре III, и Екатерине II.
Император Петр III, вступив на престол в декабре 1761 г., оставался тем же немцем по духу, каким приехал в Россию. Ко всему русскому относился он отрицательно, включая и духовенство. Сразу по воцарении Петр III заявил о своем намерении сократить число икон в православных церквях, также выразил желание, чтобы русские священники брили бороды и одевались в короткое платье, как одеваются немецкие пасторы. Архиепископ Димитрий (Сеченов) заявил ему, что «русское духовенство скорее даст себя вовсе истребить, чем станет равнодушно и в молчании смотреть на такие нововведения».
В 1762 г. Петр III издал указ о полной секуляризации церковной недвижимости с передачей ведавшей им Коллегии экономии Сенату. Через три месяца после издания указа о секуляризации церковных земель Петр III был свергнут с престола сторонниками его супруги и вскоре «скоропостижно скончался». Российской самодержицей провозгласили Екатерину II. В манифесте Екатерины II от 28 июля 1762 г., который был составлен архиепископом Димитрием (Сеченовым), устранение Петра III объяснялось, прежде всего, тем, что в его правление нависла угроза над Православной Церковью.
Екатерина, усвоивши догматическую истину Церкви, любила выставлять себя ее верной дочерью, защитницей Православия. На деле, однако, императрица была человеком нерелигиозным. Как правительница, она придерживалась того "просвещенного абсолютизма", проводниками которого были ее современники прусский король Фридрих II Великий, австрийский император Иосиф II, шведский король Густав III и видные государственные деятели других стран. Все они, признавая, по прежнему, значение и силу твердой государственной власти, считали, что последняя должна идти навстречу разумным требованиям времени, по собственному почину проводя полезные народу преобразования. Екатерина состояла в переписке с Вольтером, Дидро, Даламбером, но крайних взглядов, которые высказывали эти философы, она не разделяла. В основе воззрений Екатерины на отношения между Церковью и государством лежала острая неприязнь к католической доктрине. Екатерина придерживалась принципов широкой веротерпимости.
В строе высшего церковного управления крупных перемен при Екатерине не было, кроме закрытия при Синоде коллегии экономии. Но произошли большие перемены в составе епископата. При Екатерине II выдвинулась целая плеяда новых людей из ученых великороссов, выпускников московской Славяно-греко-латинской академии. При воцарении императрицы первенствующим иерархом в Синоде был владыка Димитрий (Сеченов) (1709-1767), архиепископ новгородский, позднее митрополит. Он окончил Славяно-греко-латинскую академию, был в ней преподавателем красноречия, впоследствии выделяясь своим проповедничеством. Занимая Нижегородскую кафедру, развивал миссионерскую деятельность. Еще один ученый иерарх Гавриил (Петров), в 1763 г. посвященный в епископа Тверского, а в 1770 г. сделанный архиепископом Петербургским, — архиерей-аскет, мудрый, скромный и исполнительный в делах. Платон (Левшин), в начале правления Екатерины бывший ректором академии, человек живой, впечатлительный, возбуждавший общие к себе симпатии, великий оратор. Екатерина сделала его придворным проповедником и законоучителем наследника Павла Петровича. С 1768 г. он был членом Синода, а в 1770 г. заменил на Тверской кафедре архиепископа Гавриила.
Искусный и тонкий политик, Екатерина не сразу обнаружила своих намерений по отношению к Церкви. Через две недели по ее воцарении Сенат издал постановление о возвращении епархиальным домам, монастырям и церковным причтам принадлежавших им ранее земельных владений. Но прошло немного времени и вышел манифест, в котором объявлялось намерение правительства заново рассмотреть вопрос о церковных вотчинах.
Манифестом от 26 февраля 1764 г. все населенные церковные имения передавались Коллегии экономии, и церковные учреждения совершенно устранялись от управления ими. Коллегия экономии, подведомственная Сенату, восстанавливалась через полтора года после ее упразднения самой же Екатериной. Монастыри и архиерейские дома в результате реформы утратили 8,5 миллионов десятин земли и около миллиона душ, следовательно, примерно 2 миллиона крестьян обоего пола. Монастыри лишились почти 1,5 миллионов рублей годового дохода. Передача земельных владений Церкви в государственную казну лишила монастыри главного материального источника существования. Государство, правда, брало на себя обязательство содержать монастыри из части доходов, которые поступали от секуляризованной земли. После ряда сокращений всего лишь 1/7 часть средств, поступавших от секуляризованных имений, — Коллегия экономии должна была выдавать на содержание епархиальных кафедр, монастырей и немногих приходских причтов, а остальные средства шли на государственные нужды.
Епархии и монастыри разделялись на три класса, и содержание их назначалось в зависимости от класса. При этом епархии первого и второго класса должны были управляться архиепископами, а третьего — епископами, первоклассные и второклассные монастыри — архимандритами, а третьеклассные — игуменами. В связи с этим для монастырей вводились так называемые «штаты». В штаты вошло 226 монастырей (159 мужских и 67 женских) — менее четверти всех обителей, находившихся в великорусских епархиях, где проводилась секуляризация. Из монастырей, оставшихся за рамками штатов, более 500 было упразднено, приблизительно 150 обителей не закрывались, но должны были существовать на приношения верующего народа и за счет маленьких участков ненаселенной земли, которая обрабатывалась руками самих иноков или нанятых работников.
Указ о секуляризации церковных владений явился сильным ударом по монастырям и монашеству. Ревностные архиереи, монахи и клирики, благочестивые миряне с сердечной болью переживали страшное разорение монастырей. Но мало кто решился на открытое возражение. Резкий протест выразил лишь митрополит Ростовский Арсений (Мацеевич). Единомышленник митрополита Стефана (Яворского) и архиепископа Феофилакта (Лопатинского), он защищал православную веру от опасности протестантских влияний, В 1734 г. иеромонах Арсений отправился духовником с морской экспедицией на Камчатку. В 1741 г. совершенно неожиданно его хиротонисали в митрополита Тобольского. Присягая возведенному на престол младенцу Иоанну VI, святитель отказался давать присягу его матери-регентше. Новый переворот спас бесстрашного архиерея от расправы. Митрополит Арсений был переведен на древнюю Ростовскую кафедру. Когда в начале царствования Екатерины II поднят был вопрос о церковных землях, святитель встревожился о судьбе Церкви. Один за другим стал он подавать протесты в Синод. Святитель опасался полного исчезновения в России монастырей. Протесты встревоженного архипастыря доведены были до сведения императрицы. Екатерина вознегодовала и велела его судить Синоду. Суд над митрополитом Арсением состоялся 14 апреля 1763 г. в Москве. Синод приговорил его к лишению архиерейского сана. Главным судьей был давний недоброжелатель подсудимого Новгородский митрополит Димитрий (Сеченов). После вынесения приговора в кремлевских Патриарших крестовых палатах при стечении большой толпы народа, заполонившей синодальный двор, состоялось снятие сана с осужденного. Исповедник в одеянии простого монаха был под караулом отвезен на север, в Николо-Корельский монастырь.
Ненависть императрицы к исповеднику не угасла даже после расправы над ним. В 1767 г., когда стало известно, что митрополит Арсений не переменил своих взглядов и считал себя беззаконно осужденным, Екатерина II потребовала предать его новому суду. На этот раз страдальца лишили монашества и под именем «преступника Андрея Враля» заточили в Ревельскую крепость в крохотную камеру. Офицерам и солдатам запрещено было вступать в разговор с заключенным. По некоторым сведениям, узнику затыкали рот. 28 февраля 1772 г. муки узника закончились.
Страшная участь этого ревнителя православия произвела жуткое впечатление на иерархию и позволила правительству без всякого риска провести секуляризацию церковных земель в великорусских епархиях. В 1786 г. такая же реформа была проведена в малороссийских епархиях, а затем, два года спустя, также на Слободской Украине. В результате закрылось еще более 40 монастырей.
После секуляризации церковных земель и расправы над митрополитом Арсением правительство стало относиться к Церкви с бесцеремонностью, которая заставляла вспомнить о временах «бироновщины». В 1765 г. последовало назначение И. И. Мелиссино, окончившего сухопутный кадетский корпус, обер-прокурором Синода. В 1767 г. Мелиссино представил на рассмотрение Синода проект, в котором, помимо введения неограниченной веротерпимости, предлагал ослабить и сократить посты, отменить вечерни и всенощные, а вместо них ввести краткие молитвы с поучениями народу, прекратить содержание монахов, епископов и белого духовенства из казны, епископам дозволить «с законными женами сожитие иметь», отменить «поминовение усопших» и даже воспретить причастие младенцев в возрасте до 10 лет. Нелепость этого проекта потрясла членов Синода, и они попросту отказались принимать этот враждебный Православию документ на рассмотрение. В 1768 г. Мелиссино был уволен с поста обер-прокурора. Его заменил П. П. Чебышев, невежественный «солдафон» в чине бригадира, который, понаслышке узнав о «современных идеях», открыто щеголял атеизмом и в присутствии членов Синода не удерживался от употребления «гнилых слов». Чебышев всячески препятствовал изданию апологетических сочинений, направленных против деизма и неверия. По подозрению духовенства в «фанатизме» из подсудности Синоду при нем изъяты были все дела о нарушении благочиния, о богохульстве, о колдовстве и суевериях. Мнения членов Синода часто не принимались во внимание при решении важных для Церкви вопросов. Чебышев всячески старался давить на Синод, но встречал сопротивление. Чебышев был уволен по подозрению о растрате казенных сумм. Следующие обер-прокуроры: С.В. Акчурин и А.И. Наумов установили добрые отношения с членами Синода. Последним обер-прокурором при Екатерине был граф А.И. Мусин-Пушкин, известный археолог, член Академии Наук. Он взял в свои руки всю синодскую канцелярию. Будучи человеком церковным, Мусин-Пушкин не препятствовал членам Синода делать личные доклады императрице и получать от нее непосредственные указы.
Французская революция, начавшаяся в 1789 г. и приведшая к казни королевской четы, заставила императрицу заново продумать вопрос о влиянии просветительских, деистских и вольтерианских идей, которыми она охотно кокетничала до тех пор, на общественную и политическую жизнь. Напуганная грозными европейскими событиями, Екатерина приняла своевременное решение: «Закроем высокоумные наши книги и примемся за букварь». Последовал ряд действенных мер против бесконтрольного ввоза книг из Франции, против масонства, против всех вообще тайных обществ. Но одними запретами и ограничилась реакция правительства на антихристианский дух французской философии, который до революции почти насаждался в высшем обществе, а теперь был признан опасным и подрывным. Более глубоких перемен не последовало. В душе Екатерина по-прежнему оставалась далекой от православия.
В 1796 г. Екатерина Великая скончалась. Престол перешел к ее сыну Павлу, которого до тех пор тщательно устраняли от всякого участия в государственных делах.
Положение Русской Церкви при Павле I
Павел питал острую неприязнь ко всем начинаниям своей матери, к самому духу, царившему при дворе. В противоположность вольтерьянской атмосфере екатерининского времени, Павла отличали религиозные и почти клерикальные настроения. За короткое время царствования он сделал много доброго для Церкви: освободил духовных лиц от телесного наказания, увеличил штатные оклады духовенству, принял меры по обеспечению вдов и сирот духовного звания, повысил ассигнования на духовные школы. Но, всячески жалуя духовенство, Павел прибегал к странным и неуместным мерам: он стал награждать духовных лиц светскими орденами, лентами, аксельбантами. При нем, было, положено начало единоверию.
Человек неуравновешенный, вспыльчивый, которого некоторые его современники считали душевнобольным, Павел изливал на духовных лиц не одни только милости, но часто и ничем не вызванный гнев, подвергал некоторых из них несправедливой опале. Митрополит Петербургский Гавриил (Петров), как первенствующий член Синода совершивший миропомазание императора Павла, отказался от награды Мальтийским орденом, за что впал в немилость. Доброе отношение Павла к своему законоучителю митрополиту Платону (Левшину) изменилось еще до коронации, когда тот отказался принять орден Андрея Первозванного, не одобряя практики делать кавалеров из духовных лиц.
Император России сознавал себя вождем европейской реакции, воевавшей против революции. Поэтому он считал своим долгом всячески поддерживать папу Римского, иезуитов, Мальтийский орден. В них он видел опору в борьбе с крамолой. «Романтическая» церковность Павла носила и некоторые черты, не свойственные Православию. Император Павел первым из русских самодержцев дерзнул официально назвать себя главой Церкви. Соответствующее положение содержится в «Акте о наследовании Всероссийского Императорского Престола», составленном императором Павлом еще в бытность его наследником престола от собственного лица и от лица его супруги великой княгини Марии Феодоровны в 1788 г. и положенном для хранения в Успенском соборе Московского Кремля. Впоследствии, по восшествии на престол, император Павел утвердил его в день своей коронации, 5 апреля 1797 г. Этот «Акт» стал основным законом государства.
Целью его издания было внесение твердого и однозначно интерпретируемого наследственного порядка в преемство высшей государственной власти. В основании закона о престолонаследии лежат три принципа: первородства, преимущества лиц мужского пола перед лицами женского пола и соответственно происхождения от родоначальника по мужской линии, а также степени родственной близости к последнему императору. В «Акте о престолонаследии» содержится также исключительно важное положение о невозможности восшествия на Российский престол лица, не принадлежащего к Православной Церкви. Соответствующее место включает в себя и усвоение Российскому государю статуса главы Церкви.
Во внутренней политике Павел проявлял подчеркнутый антиаристократизм, стремился стать «народным» царем, что ставило его в весьма натянутые отношения с придворными кругами. Неожиданная переориентация внешней политики на союз с наполеоновской Францией, угрожавшая британским интересам, стоила Павлу жизни. 2 марта 1801 г. император Павел был убит заговорщиками.
Взаимоотношения Церкви и государства и высшая и церковная власть в 1801-1825 гг.
В 1801 г., после убийства императора Павла, на российский престол взошел его сын Александр I. В начале царствования император мало интересовался церковными делами. Ближайшее его окружение составляли католик князь Чарторыжский и малорелигиозные люди — Новосильцев, граф Кочубей, граф Строганов. Из его сотрудников один М. М. Сперанский, происходивший из духовного сословия, выпускник Петербургской семинарии, хорошо знал церковные дела. Александр I поручил ему составить план преобразования всех правительственных и судебных учреждений империи. Сперанский первым в окружение царя поднял вопрос о состоянии Церкви, о духовном образовании и положении духовенства. Для проведения реформ по Ведомству православного исповедания решено было назначить в Синод нового способного и энергичного обер-прокурора. В1803 г. обер-прокурором стал друг юности царя князь А.Н. Голицын. С именем этого деятеля связано усиление обер-прокурорской власти. А.Н. Голицын не получил никакого религиозного образования и в молодости к Церкви относился более, чем равнодушно. Поставленный для надзора над Синодом, он основательно разобрался в ходе церковных дел. С годами А.Н. Голицын проникся религиозными настроениями. В поисках истины обратился к западным богословским и мистическим книгам и сначала увлекся католицизмом, потом — мистицизмом. Мечтательная религиозность, мистическое любопытство сочетались в нем с властным, деспотическим характером и незаурядным административным талантом.
В 1807 г. по утвержденному царем докладу А.Н. Голицына был образован особый комитет из духовных и светских лиц. Комитету поручено было составить план реформы духовного образования и изыскать способы лучшего обеспечения духовенства. В ту пору во главе церковного управления стоял петербургский митрополит Амвросий (Подобедов), который умел наладить хорошие отношения с собратьями-иерархами и светской властью, во многих случаях ему удавалось дипломатично, но твердо защищать Церковь от властного произвола обер-прокурора. Главным помощником митрополита стал иеромонах Филарет (Василий Михайлович Дроздов — 1782-1867 гг.). Он родился в Коломне в семье бедного священника. В годы обучения в Троицкой семинарии выделился блестящими способностями и обратил на себя внимание митрополита Московского Платона. В 1808 г. Василий Дроздов принял монашество с именем Филарета, вскоре его перевели в Петербург. Занимая посты ректора семинарии, духовной академии, профессора философии, святитель Филарет получил широкую известность и заслужил уважение как отличный администратор, глубокий богослов и блестящий проповедник. В 1817 г. он был возведен в сан епископа, в 1821 г. назначен на московскую кафедру (с 1826 г.— в сане митрополита), на которой оставался до последнего дня жизни. На всем протяжении своего церковного служения святитель Филарет неизменно оставался верным служителем Церкви.
В 1812 г. на Россию обрушились бедствия наполеоновского нашествия. Вражеские полки опустошили и разорили все уезды, по которым шли к Москве. Разорению и сожжению подверглась первопрестольная столица: 12 церквей сгорели дотла в московском пожаре, 115 были сильно повреждены, все остальные разграблены. В храмах завоеватели устраивали казармы, конюшни и бойни. Оставшиеся в Москве священники напутствовали Святыми Тайнами больных и умирающих. От неприятельских солдат они выносили поругания и оскорбления, многие из них мученически пострадали за веру от захватчиков.
В самом начале войны Святейший Синод в особом послании благословил православный народ России на отпор врагу и защиту Отечества. В храмах служились молебны о победе русского оружия. Полковые священники на полях битв проявляли бесстрашие. Духовные лица находились и в партизанских отрядах. Синод пожертвовал на военные нужды 1,5 миллиона рублей. На спасение родины жертвовали свои сбережения архиереи и монастыри, священнослужители и миряне. После войны всюду, где побывали французы, надо было восстанавливать монастыри и храмы, оказывать помощь разоренному духовенству. На эти цели Синод выделил еще 3,5 миллиона рублей.
Страшные бедствия, перенесенные Россией в Отечественную войну, вызвали глубокие перемены в настроениях общества. Прежние галломанские увлечения обнаружили свой антинациональный характер. Душевный перелом пережил и Александр I. Он говорил: «Пожар Москвы осветил мою душу, и суд Божий на ледяных полях наполнил мое сердце теплотою веры, какой я до сих пор не ощущал. Тогда я познал Бога, как Его описывает Священное Писание». Это признание характеризует настроения не только самого государя, но и значительной части высшего общества, переживавшего тогда реакцию на прежние вольнодумные увлечения екатерининского века. Но в этом состоянии люди, отставшие от основных начал русской жизни, забывшие о родной вере, нередко обращались не к святым отцам, а к книгам западных богословов, мистиков, религиозных философов. Сам император, находясь с армией за границей, встречался со всякого рода мистиками сектантского толка. В Силезии он беседовал с моравскими братьями, в Лондоне встречался с квакерами, молился вместе с ними и приглашал их в Россию для устройства ланкастерских школ, тюрем и филантропических учреждений.
Мистические настроения захватили и А.Н. Голицына. Будучи сторонником идеи некоего универсального «нового христианства» надконфессионального типа, он способствовал прозелитизму в русском обществе различных течений сектантского толка. В этой обстановке возрождались и усиливались масонские ложи. Видный масон А. Лабзин возобновил масонское книгоиздательство, запрещенное при Екатерине. Переводились и печатались книги западных «мистиков» К. фон Эккартсхаузена, Л.К. Сен-Мартена, Юнга-Штиллинга. Мощной силой стало основанное в 1813 г. Петербургское Библейское общество, переименованное через год в Российское. Оно действовало как секция Английского Библейского общества, руководителями которого были пасторы Паттерсон и Пинкертон. Своей целью общество объявляло распространение Библии среди иностранцев и инославных, но уже в 1814 г. оно получило от государя право издавать Священное Писание и на славянском языке. Его отделения появились в самых глухих уголках страны. Имущество этого учреждения во много раз превышало казну Синода. Его покровителем состоял сам император. В общество входили министры, сенаторы, губернаторы. Из общества частного, каким оно представлено было в уставе, по своему реальному статусу превратилось в официальное правительственное учреждение. В его состав ввели нескольких архиереев и других духовных лиц. Тем не менее рост влияния общества не вызывал радости у ревнителей православия. Дело в том, что Библейское общество придерживалось правила печатать священные книги без примечаний и пояснений, чтобы устранить из своих изданий всякие вероисповедные особенности. Библейским обществом был взят курс на размывание конфессиональных границ а, значит, на принижение православия. Так Пастору Пинкертону дана была власть объезжать епархиальные города России и требовать отчета у архиереев в распространении слова Божия, делать им внушения и замечания, давать указания и советы.
Вместе с тем в 1816 г. под руководством архимандрита Филарета (Дроздова) началась работа над русским переводом Священного Писания. В 1820 г. вышел Новый Завет на русском языке. Но это благое дело встретило ожесточенное сопротивление со стороны ревнителей старины, полагавших церковно-славянский язык богодухновенным, считавших, что если всякий сможет купить и прочитать Писание на «простонародном наречии», то возрастет вольнодумство и упадет уважение к Церкви. В лагере охранителей оказались влиятельные светские и духовные лица М. М. Сперанский, генерал А. А. Аракчеев, митрополит Серафим (Глаголевский), митрополит Евгений (Болховитинов), и архимандрит Фотий (Спасский). Эта мощная партия добилась запрета работы над переводом Писания, и даже изъятия в 1822 г. из продажи Катехизиса владыки Филарета (Дроздова), в котором молитвы «Верую» и «Отче наш» были даны на русском языке. Запрет был снят только в 1827 г.
В 1817 г. произошла важная административная реформа. В состав Министерства народного просвещения была включена канцелярия синодального обер-прокурора и Департамент по делам иностранных исповеданий. Новое ведомство получило наименование Министерства духовных дел и народного просвещения. Во главе этого «двойного министерства» был поставлен князь А.Н. Голицын. Новым обер-прокурором, теперь уже представлявшим не непосредственно государю, а министру, стал князь П.С. Мещерский. Реформа означала крайнее унижение Синода, поставленного теперь под надзор второстепенного чиновника. Главная опасность заключалась в том, что «двойное министерство» откровенно действовало как орган Библейского общества и как орудие масонских лож.
Первоприсутствующий в Синоде митрополит Амвросий долгое время снисходительно относился к заблуждениям князя Голицына. Благодаря свойственной ему осторожности и дипломатическому такту он умел поддерживать с ним хорошие отношения, но, и его терпение истощилось. Умножение сект, засилье враждебного Церкви синкретического мистицизма, заставили решительно высказаться против Библейского общества. За этим последовало удаление митрополита в Новгород, где он через два месяца скончался. На его место был переведен из Чернигова архиепископ Михаил (Десницкий), в прошлом многие годы служившего священником при московском храме святого мученика Иоанна Воина и славившегося сердечными проповедями. Это был добрый, кроткий, мягкосердечный архипастырь. Его богословские воззрения были проникнуты мистицизмом учителей духовной жизни святых преподобных Макария Великого, Исаака Сирина, Симеона Нового Богослова. Князь Голицын надеялся на сочувствие нового митрополита своим религиозным идеям и рассчитывал на его мягкость и уступчивость. Но ошибся. Митрополит Михаил оказался твердым защитником православия. Под его покровительством составилась «дружина» ревнителей, которые стали, открыто выражать свою тревогу и несогласие с опасным характером деятельности министра. За две недели до кончины митрополит писал императору, умоляя его спасти Церковь «от слепотствующего министра». Письмо произвело сильное впечатление на государя.
Преемником митрополита Михаила, по совету графа А.А. Аракчеева, соперничавшего с Голицыным за влияние на царя, был назначен митрополит Серафим (Глаголевский), переведенный из Москвы. Он сразу после перевода в Петербург высказался против Библейского общества и вступил с ним в борьбу. Главным союзником митрополита Серафима был настоятель новгородского Юрьевского монастыря архимандрит Фотий (Спасский). Будучи законоучителем в Кадетском корпусе он стал на уроках открыто обличать Библейское общество. Но в своих обличениях он сам впадал в тон, который царил в мистических кружках. Обрушиваясь на «мистиков», он аргументировал не от святых отцов, а от собственных видений, прозрений, вещих снов. Его шумное поведение привело к удалению его из Петербурга и назначению игуменом новгородского Деревяницкого монастыря. Там он обрел нового покровителя — графа А.А. Аракчеева. Вскоре, в 1821 г., его снова вызвали в Петербург, где он решил продолжать борьбу с Голицыным. Вскоре, после этого, по совету А.А. Аракчеева и еще одного противника Голицына адмирала А.С. Шишкова к императору отправился митрополит Серафим, и на аудиенции, сняв с себя белый клобук и положив его к ногам царя, с твердостью заявил, что не примет его, пока не услышит царского слова о смене министра и истреблении вредных книг.
15 мая 1824 г. князь Голицын подал в отставку. Двойное министерство было распущено, министром просвещения назначили А.С. Шишкова, Ведомство православного исповедания было изъято из подчинения этого министерства. Президентом Библейского общества стал митрополит Серафим, который сразу же начал добиваться его упразднения.
В последние годы жизни император Александр I духовно прозрел. Он все чаще стал навещать старцев в Александро-Невской лавре, посещает Валаамский монастырь. 19 ноября 1825 г. император Александр I скончался в Таганроге, и вскоре после его кончины Библейское общество было закрыто.
Взаимоотношения Церкви и государства и высшая церковная власть в 1825-1855 гг.
Царствование Николая I началось подавлением восстания декабристов на Сенатской площади в 1825 г. В 1848 г. русские войска помогли разгромить революцию в Европе. Во внутренней политике в этот период по всем линиям усиливался охранительный курс. Всякая оппозиция правительству искоренялась в зародыше. Политика эта распространялась и на Церковь. Николай I был человеком верующим и церковным, лишенным сомнений, но религиозное образование его было поверхностным. По его словам, в детстве его и брата Михаила «учили только креститься в известное время обедни, да говорить наизусть разные молитвы, не заботясь о том, что делалось в нашей душе». Он смотрел на Церковь, прежде всего как на полезную опору государства.
Реакция на недавнее засилье масонских кругов носила казенно-охранительный характер. Митрополит Филарет (Дроздов) назвал этот поворот «обратным ходом к временам схоластическим». Новый курс правительства поддерживали митрополиты Петербургский Серафим (Глаголевский) и Киевский Евгений (Болховитинов), а у святителя Филарета «обратный ход» вызывал горестные чувства, тревожил его. После закрытия Библейского общества ревнители «обратного хода» добились прекращения работы над переводом Библии на русский язык. Усилия митрополита Филарета отстоять это дело не увенчались успехом. Для борьбы с инославными влияниями, с ересями и сектами ужесточалась духовная цензура, и эти строгости были направлены против всякого проявления живой богословской мысли. Напуганные разгулом «оккультного» мистицизма, ревнители «обратного хода» с опасливым недоверием стали относиться даже к творениям святых отцов Макария Великого и Исаака Сирина. Цензура не пропускала в печать богословских сочинений А.С. Хомякова. Под подозрением оказалось даже православие митрополита Филарета.
При Николае I усилился надзор за ходом церковных дел. Обер-прокурор получил министерские полномочия. Несмотря на подозрительное отношение николаевского двора к предшественникам, которые были связаны с масонскими кругами, в 1833 г. обер-прокурором был назначен тайный масон С.Д. Нечаев. К духовенству он относился недружелюбно и сразу повел настоящую войну против синодальных иерархов. Он инспирировал ложные доносы на архиереев, в которых те обвинялись в политической неблагонадежности. С.Д. Нечаев добился того, что под негласный надзор поставлен был митрополит Московский Филарет. Недовольство обер-прокурором в Синоде стало столь велико, что иерархи решились просить государя о замене его другим лицом. И ходатайство это имело успех.
Преемником С. Д. Нечаева стал граф Н.А. Протасов. Это был один из самых энергичных и умных сановников николаевской эпохи. Он получил воспитание у гувернера-иезуита, и, вероятно, поэтому, несмотря на его искреннюю преданность Православной Церкви, в его богословских воззрениях всегда был заметен сильный налет католицизма, хотя к Ватикану он относился настороженно. Н.А. Протасов хотел сделать государство моноконфессиональным и не одобрял политику широкой веротерпимости, проводившуюся при Екатерине II и Александре I. Однако на Церковь он смотрел, как и сам император, с точки зрения государственного интереса, видел в ней одну из опор правительства и в этом был верным продолжателем линии Петра I и архиепископа Феофана (Прокоповича).
С членами Синода граф Н.А. Протасов обращался заносчиво, грубо, позволяя себе кричать на них, и даже пытался по-военному командовать ими. При этом он, однако, заботился о престиже Святейшего Синода и не позволял главам смежных министерств вмешиваться в церковные дела. Считая Русскую Православную Церковь своим ведомством, Протасов брал на себя инициативу в решении чисто церковных дел и даже вопросов богословского характера.
В соответствии с пожеланием императора граф Н.А. Протасов создал в 1839 г. новый устав духовных учебных заведений и новые программы. В них были сокращены общеобразовательные предметы, но введены такие «полезные дисциплины» как основы медицины, и крестьянского хозяйства. Тем не менее, в семинариях изучали латинский и греческий языки; (факультативно — древнееврейский, французский и немецкий), литургику, догматику, патристику, библейскую и церковную историю, церковное право, историю Русской Церкви. При Н.А. Протасове возросли расходы государства на духовное образование, были созданы школы для дочерей духовных лиц. Обнаружилось тогда же, что число выпускников семинарий значительно превышает число священнических вакансий. Синод в 1850 г. разрешил выход из духовного сословия и освободил духовных лиц от обязанности посылать своих сыновей в семинарии. По-прежнему духовенство было освобождено от подушного налога, от воинской службы и телесных наказаний, оно имело право приобретения земель в городах и деревнях, освобождалось от военного постоя. Ему запрещалось брать на себя судебные обязательства и поручительства, выступать ходатаями других лиц по гражданским делам, заниматься винокурением на своих землях, заниматься торговой деятельностью. В материальном плане священство во многом зависело от платы за требы, потому что заниматься земледелием было непросто, но при Николае I начинается постепенный его перевод на государственное жалованье.
Обер-прокурор решительно возражал против перевода Библии на русский язык и предлагал Синоду объявить славянский перевод каноническим, подобно тому, как Вульгата является канонической книгой для Католической церкви. Этому намерению воспротивился митрополит Филарет. Предложение Н.А. Протасова было отвергнуто Синодом, но вскоре после этой неудачи, в 1842 г., обер-прокурор добился удаления из Синода в свои епархии митрополитов Московского Филарета (Дроздова) и Киевского Филарета (Амфитеатрова). Московский святитель и после удаления из Петербурга, никуда не выезжая из своей епархии, продолжал оставаться средоточием церковной жизни. Русские иерархи смотрели на него как на своего вождя и, приезжая в Москву, шли к нему за советом и руководством.
В целом, власть в николаевское царствование скорее сковывала, чем освобождала Церковь. Тем не менее, при всей строгости и даже суровости николаевского правления, шло внутреннее развитие русского общества. Пережитые испытания – война 1812 года и мятеж 1825 года побудили многих передовых людей к осмыслению положения России и поиску путей выхода из назревшего кризиса. Такими поисками занялись представители дворянства, которые сформировали два направления мыслителей и богословов, так называемые западники и славянофилы. Они горячо любили свой народ и были отважными борцами за высокие христианские идеалы справедливости, свободы и просвещения, помогавшими словом и делом русскому крестьянству, находившемуся в крепостной зависимости, но хотели вести Россию по двум различным дорогам.
Западники строили свои надежды, на светлое будущее России, глядя на более культурные страны, как на идеал, достойный подражания, веря в живительную силу просвещения, они были воодушевлены возвышенным гуманизмом, который видит в самом человеке источник истины, добра и красоты.
Славянофилы тоже были воспитаны на немецкой философии, на английской социологии и французской литературе. Им были близки и понятны политические и религиозные идеи Европы, но, несмотря на свое западное воспитание, славянофилы были первые образованные русские люди XIX века, которые своими духовными корнями крепко вросли в свою родную землю. Алексей Хомяков (1804-1860), братья Иван (1806-1856) и Петр (1808-1856) Киреевские, Константин (1818-1860) и Иван (1823-1883) Аксаковы, Александр Кошелев (1806-1883) и другие были воспитаны в преданиях православия. Славянофилы были первыми русскими мыслителями, которые сумели на философском языке современной им Западной Европы изложить православное учение о Церкви, и тем самым открыть новую страницу в истории взаимоотношений между Россией и Западом.
До появления славянофилов Россия только могла или отгораживаться от Запада, или подражать ему. Казалось, что Восточная Церковь не имеет своего собственного лица. Славянофилы с новой точки зрения взглянули на спор между Востоком и Западом. Для них Православие обладало полнотою истины. Они верили, что эта полнота может быть достигнута лишь в соборности, в том союзе любви и свободы, который восстанавливает единство человеческого рода, бережно охраняя вместе с тем ценность и неповторимость каждой личности. Идеал соборности и был той силой, которой, по мысли славянофилов, обладала Россия и которая одна могла спасти европейский мир от дальнейшего разложения и глубоких потрясений. Славянофилы поэтому видели осуществление миссии России на путях углубления и очищения ее церковной жизни.
Споры между славянофилами и западниками будили молодую и горячую русскую мысль, открывали широкие горизонты перед ее новым поколением. В особенности, они призывали его на беспощадную борьбу против крепостного права. 40-е гг. XIX в. показали готовность творческой и самостоятельной работы русских образованных людей, но их надежды на обновления в России не осуществились. Тяжелая рука Николая I стеснила деятельность, как славянофилов, так и западников. Тот прусский бюрократизм, который был объявлен императором национальным политическим строем, не мог допустить роста подлинной русской культуры. Призывы к духовной свободе и православной соборности казались для Петербургской империи еще более революционными и опасными, чем даже проповедь политических реформ по образцу западноевропейских стран. Поэтому как западники, так и славянофилы не получили права печатать свои книги в пределах России. Западники, как, например, Александр Герцен (1812-1870) и Николай Огарев (1813-1877), предпочли изгнание. Славянофилы остались в России. Большинство из них так и не дожило до тех дней, когда их голос мог зазвучать на родной земле.
Конец царствования Николая I совпал с неудачной для России Крымской войной, когда на стороне мусульманской Турции против России, выступившей в защиту порабощенных Портой христиан, воевали христианские государства Европы — Великобритания, Франция, Сардинское королевство. Православное духовенство во время войны самоотверженно служило родине. Военное духовенство воодушевляло воинов в местах боевых действий, заботилось о раненых, утешало их, напутствовало умиравших. Корсунский женский монастырь под Севастополем был обращен в лазарет, и инокини служили в нем сестрами милосердия. Соловецкий монастырь мужественно выдержал двухдневную бомбардировку английской эскадры. Многие из воспитанников духовных школ записались в ополчение и отправились в действующую армию. Епархиальные архиереи, монастыри, духовные школы, церковные причты собирали средства на военные нужды, на помощь раненым, инвалидам, вдовам и сиротам убитых воинов.
В разгар Крымской кампании, 18 февраля 1855 г., скончался император Николай I. Обер-прокурор Святейшего Синода граф Н.А. Протасов умер на месяц раньше монарха, которого он глубоко почитал.
Взаимоотношения Церкви и государства и высшая церковная власть в 1825-1855 гг.
Царствование Николая I началось подавлением декабрьского восстания на Сенатской площади. В 1848 г. русские войска помогли разгромить революцию в Европе. Во внутренней политике в этот период по всем линиям усиливался охранительный курс. Всякая оппозиция правительству искоренялась в зародыше. Политика эта распространялась и на Церковь. При Николае I в церковной политике правительства углублялись тенденции, наметившиеся в последний год царствования Александра, когда с удалением Голицына усилилось влияние Аракчеева и Шишкова.
Николай I был человеком верующим и церковным, лишенным религиозных сомнений, но религиозное образование его было крайне поверхностным. По его словам, в детстве его и брата Михаила «учили только креститься в известное время обедни, да говорить наизусть разные молитвы, не заботясь о том, что делалось в нашей душе». Он смотрел на Церковь, прежде всего как на полезную опору государства.
Реакция на недавнее засилье масонских кругов носила нетворческий, казенно-охранительный характер. Митрополит Филарет (Дроздов), который, при всем своем критическом отношении ко многим инициативам Голицына, тем не менее, сохранил уважение к нему, и после его отставки, назвал этот поворот «обратным ходом к временам схоластическим». Новый курс правительства поддерживали митрополиты Петербургский Серафим и Киевский Евгений (Болховитинов), а у московского архипастыря святителя Филарета «обратный ход» вызывал горестные чувства, тревожил его, хотя в своих попытках противодействовать ему он проявлял предельную осторожность.
После закрытия Библейского общества ревнители «обратного хода» добились прекращения работы над переводом Библии на русский язык. Усилия митрополита Филарета отстоять это дело не увенчались успехом. Некоторое время воспитанникам военно-учебных заведений запрещалось читать Библию «в предотвращение помешательства».
Для борьбы с инославными влияниями, с ересями и сектами устрожалась духовная цензура, и эти цензурные строгости были направлены против всякого проявления живой богословской мысли. Напуганные разгулом «оккультного» мистицизма, ревнители «обратного хода» с опасливым недоверием стали относиться и к аскетическому мистицизму, к творениям святых отцов Макария Великого и Исаака Сирина, и, по словам святителя Филарета, «умная сердечная молитва» оказалась «уничтожена и осмеяна как зараза и пагуба». Цензура не пропускала в печать богословских сочинений А. С. Хомякова. Под подозрением оказалось даже православие митрополита Филарета.
При Николае I усилился обер-прокурорский надзор за ходом церковных дел. Обер-прокурор получил министерские полномочия. Несмотря на подозрительное отношение николаевского двора к деятелям александровского царствования, связанным с масонскими кругами, в 1833 г. обер-прокурором вместо князя П. С. Мещерского был назначен тайный масон С. Д. Нечаев. К духовенству он относился недружелюбно и сразу повел настоящую войну против синодальных иерархов. Он инспирировал ложные доносы на архиереев, в которых те обвинялись в политической неблагонадежности, а чтобы придать доносам видимость правдоподобия, подталкивал членов Синода выражать недовольство жандармским давлением на Церковь. Нечаев добился того, что под негласный надзор поставлен был митрополит Московский Филарет.
Недовольство Нечаевым в Синоде стало столь велико, что иерархи решились просить государя о замене его другим лицом. И ходатайство это, поддержанное влиятельным синодальным чиновником А. Н. Муравьевым, имело успех.
Преемником Нечаева стал граф Н. А. Протасов. Это был один из самых энергичных и умных сановников николаевской эпохи. Он получил воспитание у гувернера-иезуита, и, вероятно, поэтому, несмотря на его искреннюю преданность Православной Церкви, в его богословских воззрениях всегда был заметен сильный налет католицизма, хотя к Ватикану Протасов относился настороженно и в церковно-политических взглядах был далек от клерикальных латинских тенденций.
Протасов хотел сделать государство моноконфессиональным и не одобрял политику широкой веротерпимости, проводившуюся при Екатерине II и Александре I. Но на Церковь он смотрел, как и сам император, с точки зрения государственного интереса, государственной пользы, видел в ней одну из опор правительства и в этом был верным продолжателем линии Петра I и архиепископа Феофана (Прокоповича).
От своего покровителя Николая I Протасов усвоил убеждение во всесильных возможностях канцелярского способа управления и во всемогуществе приказа свыше. Исполненный энергии, свою деятельность в кресле обер-прокурора он начал с преобразования канцелярской части: увеличил численность чиновников, повысил их ранги, разделил канцелярию на департаменты с директорами и обер-секретарями, «усовершенствовал» бумажное делопроизводство до такой степени, что чиновники, сидевшие за соседними столами, вели переписку между собой через экспедицию. Протасов скоро подчинил себе учреждения, находившиеся прежде в ведении Синода —духовно-учебное управление, преобразованное из Комиссии духовных училищ, подведомственной Синоду, счетную часть Синода, которую он преобразовал в Хозяйственный комитет.
С членами Синода граф Протасов обращался заносчиво, грубо, позволяя себе кричать на них, и даже пытался по-военному командовать ими. При этом он, однако, заботился о престиже Святейшего Синода и не позволял главам смежных министерств вмешиваться в церковные дела. Считая Русскую Православную Церковь своим ведомством, Протасов брал на себя инициативу в решении чисто церковных дел и даже вопросов богословского характера.
В конце 1830-х гг. он поднял вопрос об исправлении «Катехизиса» святителя Филарета, в котором усмотрел протестантский оттенок, заключавшийся будто бы в отсутствии 9 церковных заповедей, заимствованных митрополитом Петром (Могилой) в «Православное исповедание» из католических катехизисов. «Православное исповедание» Протасов ставил так высоко, что ввел обязательное изучение его во всех семинариях и настаивал на том, чтобы оно было объявлено «символической книгой». В соответствии с пожеланием императора граф Н. А. Протасов создал в 1839 г. новый устав духовных учебных заведений и новые программы. В них были сокращены общеобразовательные предметы, философия сведена к психологии, оставлены пастырское богословие и гомилетика, но введены такие «полезные дисциплины» как основы медицины, крестьянского хозяйства и естествознание. Тем не менее, в семинариях изучали также латинский и греческий языки; (факультативно — древнееврейский, французский и немецкий), литургику, догматику, патристику, библейскую и церковную историю, церковное право, историю Русской Церкви.
При Н.А. Протасове возросли расходы государства на духовное образование, были созданы школы для дочерей духовных лиц. Обнаружилось тогда же, что число выпускников семинарий значительно превышает число священнических вакансий. После долгих споров Синод в 1850 г. разрешил выход из духовного сословия и освободил духовных лиц от обязанности посылать своих сыновей в семинарии. По-прежнему духовенство было освобождено от подушного налога, от воинской службы и телесных наказаний, оно имело право приобретения земель в городах и деревнях, освобождалось от военного постоя. Ему запрещалось брать на себя судебные обязательства и поручительства, выступать ходатаями других лиц по гражданским делам, заниматься винокурением на своих землях, заниматься торговой деятельностью. В материальном плане священство во многом зависело от платы за требы, потому что заниматься земледелием было непросто, но при Николае I начинается постепенный его перевод на государственное жалованье. В 1855г. жалованье получили 57 тыс. священно и церковнослужителей при наличии 13682 приходов. Но в целом, власть в николаевское царствование скорее сковывала, чем освобождала Церковь.
Обер-прокурор решительно возражал против перевода Библии на русский язык и предлагал Синоду объявить славянский перевод каноническим, подобно тому, как Вульгата является канонической книгой для Католической Церкви. Этому намерению воспротивился московский митрополит Филарет. Предложение Протасова было отвергнуто Синодом, но вскоре после этой неудачи, в 1842 г., Протасов добился удаления из Синода в свои епархии митрополитов Московского Филарета (Дроздова) и Киевского Филарета (Амфитеатрова).
Московский святитель и после удаления из Петербурга, никуда не выезжая из своей епархии, продолжал оставаться средоточием церковной жизни. Русские иерархи смотрели на него как на своего вождя и, приезжая в Москву, шли к нему за советом и руководством.
При всей строгости и даже суровости николаевского правления, в эти десятилетия шло внутреннее развитие русского общества. Пережитые испытания – война 1812 года и мятеж 1825 года побудили многих передовых людей к осмыслению положения России и поиску путей выхода из назревшего кризиса. Такими поисками занялись представители дворянства, которые сформировали два направления мыслителей и богословов, так называемые западники и славянофилы.
Они горячо любили свой народ и были отважными борцами за высокие христианские идеалы справедливости, свободы и просвещения, помогавшими словом и делом русскому крестьянству, находившемуся в крепостной зависимости. Они хотели вести Россию по двум различным дорогам.
Западники строили свои надежды, на светлое будущее России, глядя на более культурные страны, как на идеал, достойный подражания, веря в живительную силу просвещения, они были воодушевлены возвышенным гуманизмом, который видит в самом человеке источник истины, добра и красоты.
Славянофилы тоже были воспитаны на немецкой философии, на английской социологии и французской литературе. Им были близки и понятны политические и религиозные идеи Европы, но, несмотря на свое западное воспитание, славянофилы были первые образованные русские люди XIX века, которые своими духовными корнями крепко вросли в свою родную землю. Алексей Хомяков (1804-1860), братья Иван (1806-1856) и Петр (1808-1856) Киреевские, Константин (1818-1860) и Иван (1823-1883) Аксаковы, Александр Кошелев (1806-1883) и другие были воспитаны в преданиях Православия. Славянофилы были первыми русскими мыслителями и богословами, которые сумели на философском языке современной им Западной Европы изложить Православное учение о Церкви, и тем самым они открыли новую страницу в истории взаимоотношений между Россией и Западом.
До появления славянофилов Россия только могла или отгораживаться от Запада, или подражать ему. Казалось, что Восточная Церковь не имеет своего собственного лица, что она является некоей переходной ступенью между Римом и протестантизмом. Славянофилы с новой точки зрения взглянули на этот спор между Востоком и Западом. Для них Православие обладало полнотою истины.
Они верили, что эта полнота может быть достигнута лишь в соборности, в том союзе любви и свободы, который восстанавливает единство человеческого рода, бережно охраняя вместе с тем ценность и неповторимость каждой личности.
Идеал соборности и был той силой, которой, по мысли славянофилов, обладала Россия и которая одна могла спасти Европейский мир от дальнейшего разложения и глубоких потрясений.
Славянофилы поэтому видели осуществление миссии России на путях углубления и очищения ее церковной жизни. Они верили, что тот союз любви и свободы, который возможен лишь в Церкви, один способен дать удовлетворение всем самым дерзновенным чаяниям человеческого духа и обеспечить их родине здоровую политическую и культурную жизнь.
Споры между славянофилами и западниками будили молодую и горячую русскую мысль, открывали широкие горизонты перед ее новым поколением, звали его на самоотверженную работу улучшения всех сторон национальной жизни. В особенности, они призывали его на беспощадную борьбу против крепостного права. 40-е годы прошлого столетия, таким образом, показали готовность творческой и самостоятельной работы русских образованных людей, но их надежды на обновления в России не осуществились. Тяжелая рука Императора Николая I стеснила деятельность, как славянофилов, так и западников. Тот прусский бюрократизм, который был объявлен Императором национальным политическим строем, не мог допустить роста подлинной русской культуры. Призывы к духовной свободе и православной соборности казались для Петербургской империи еще более революционными и опасными, чем даже проповедь политических реформ по образцу западно-европейских стран. Поэтому как западники, так и славянофилы не получили права печатать свои книги в пределах России, и они были поставлены перед выбором или навсегда покинуть свою родину, или же наложить на себя обет долгого молчания. Западники, как, например, Александр Герцен (1812-1870) и Николай Огарев (1813-1877), предпочли изгнание. Славянофилы остались в России. Большинство из них так и не дожило до тех дней, когда их голос мог зазвучать на родной земле, которую они так преданно любили.
Конец царствования Николая I совпал с неудачной для России Крымской войной, когда на стороне мусульманской Турции против России, выступившей в защиту порабощенных Портой христиан, воевали христианские государства Европы — Великобритания, Франция, Сардинское королевство. Православное духовенство во время войны самоотверженно служило родине. Военное духовенство воодушевляло воинов в местах боевых действий, заботилось о раненых, утешало их, напутствовало умиравших. Корсунский женский монастырь под Севастополем был обращен в лазарет, и инокини служили в нем сестрами милосердия. Женские обители по всей России готовили корпию и бинты для раненых. Соловецкий монастырь мужественно выдержал двухдневную бомбардировку английской эскадры.
Многие из воспитанников духовных школ записались в ополчение и отправились в действующую армию. Немало семинаристов сложило головы в боях с неприятелем. Епархиальные архиереи, монастыри, духовные школы, церковные причты собирали средства на военные нужды, на помощь раненым, инвалидам, вдовам и сиротам убитых воинов. Некоторые из архиереев пожертвовали свое жалованье за все время войны.
В разгар Крымской кампании, 18 февраля 1855 г., скончался император Николай I. Обер-прокурор Святейшего Синода граф Н. А. Протасов умер на месяц раньше монарха, которого он глубоко почитал.
Взаимоотношения Церкви и государства и высшая церковная власть в 1855-1881 гг.
Поражение в Крымской войне убедило нового императора Александра II в необходимости реформ, призванных оздоровить государственный строй и экономику России. Важнейшим преобразованием явилась отмена крепостного права, объявленная манифестом от 19 февраля 1861 г. За этим актом последовал ряд других реформ — земская, военная, судебная. Освобождение крестьян, введение земского и городского самоуправления, организация гласных судов с участием присяжных заседателей, ослабление цензуры печати, распространение образования и, наконец, отмена смертной казни - все эти столь благодетельные улучшения в управлении государства вдохнули новую жизнь в Россию и возбудили надежды на лучшее будущее.
В самом начале царствования был поставлен вопрос и о церковных преобразованиях. Сложившийся при Николае I и Н.А. Протасове строй церковного управления вызывал критику с разных сторон. В конце 50-х гг. за границей вышли книги бывшего профессора богословия Д.И. Ростиславова и священника И.С. Беллюстина с обличениями существовавших церковных порядков. Известный славянофил К.С. Аксаков 1855 г. выступил за широкую гласность и свободу церковной печати. С обоснованной критикой формализма и бюрократизма в синодальном и консисторском управлении выступил известий церковный деятель А.Н. Муравьев, в прошлом служивший при обер-прокуроре Синода.
В 1856 г., воспользовавшись приездом архиереев в Москву на коронацию Александра II, митрополит Филарет (Дроздов) провел совещание российского епископата, которое в печати получило наименование «Московского Собора». По предложению святителя Филарета, на совещании решено было возобновить труды по переводу Библии на русский язык. После некоторых проволочек, Александр II утвердил решение о создании Русской Библии, работа над которой была завершена в 1876 г. Однако другие конкретные предложения архиереев (о созыве Собора, об увеличении доли духовных лиц в церковном управлении, о восстановлении Патриаршества, о создании митрополичьих округов) были оставлены «без последствий». Осторожная и трезвая линия святителя Филарета в отношениях с правительством исходила из его стремления оградить самостоятельность Церкви и достоинство епископата.
Святитель Филарет своей деятельностью в Церкви составил целую эпоху. Главным делом жизни святителя Филарета стала борьба за перевод Священного Писания на русский язык. Митрополит Филарет был прямо причастен к государственным делам — он составил в 1823 г. акты об отречении великого князя Константина Павловича от прав на российский трон и о передаче этих прав великому князю Николаю Павловичу, в 1861 г. ему было поручено написание Манифеста об освобождении крестьян. Святитель был награжден всеми высшими наградами империи, однако власть побаивалась его независимого характера. Например, он, несмотря на гнев Николая I, отказался освятить построенные в Москве Триумфальные ворота с изображениями языческих богов. С 1842 г. его перестали призывать на заседания Святейшего Синода, хотя обер-прокуроры постоянно обращались к «Филарету мудрому» за советами. Святитель Филарет оставил обширное наследие, его перу принадлежат Катехизис, по которому почти полтора века русские люди узнавали основы Православной веры, различные богословские сочинения, сотни резолюций по множеству церковно-административных, догматических и канонических вопросов; глубокие и выдающиеся по литературному мастерству проповеди «московского Златоуста» собраны в пятитомном собрании, сотни его писем к духовным лицам и мирянам изданы отдельными книгами, а мысли и изречения из них — в многочисленных сборниках.
Обер-прокурорское кресло в первое десятилетие царствования Александра II занимали заурядные чиновники А.И. Карасевский и А.П. Ахматов. В период между ними, с 1856 по 1862 г., обер-прокурором был граф А. П. Толстой. Человек искреннего благочестия, любивший бывать в Оптиной пустыни. В 1865 г. обер-прокурора А.П. Ахматова сменил граф Д.А. Толстой, приобретший настолько сильное влияние на ход церковных дел, что архипастыри вспомнили тогда о временах Голицына и Протасова. Возобновляя опыт «двойного министерства», Д. А. Толстой совмещал обер-прокурорскую службу с должностью министра народного просвещения. Во внутренней политике в постановке школьного дела он был убежденным консерватором, «главным ретроградом», как его тогда называли, давшим сословный характер образования, добившимся запрета принимать в гимназии «кухаркиных детей». Д. А. Толстой был, едва ли верующий человек. Он не скрывал своего пренебрежения к епископату и духовенству. Обер-прокурор старался подорвать влияние духовенства на народную государственную жизнь. Он стремился отстранить духовенство от участия в организации начального образования для крестьянских детей. Своей реформой гимназического образования, когда главными дисциплинами в школе стали классические языки, Д.А. Толстой низвел Закон Божий на место второстепенного предмета. За годы его обер-прокурорства в России было закрыто более 200 приходов.
В области церковного управления он стремился деятельности всех инстанций придать бюрократически упорядоченный, канцелярский характер; казалось, что делалось это для того, чтобы отнять у Церкви всякую самостоятельность. Для укрепления обер-прокурорской власти в 1865 г. была учреждена должность товарища обер-прокурора с правами товарищей министров. В 1867 г. при Синоде было создано контрольное отделение, поставленное в зависимость от обер-прокурора. Для упорядочения законодательной и судебной деятельности Синода в 1868 г. было начато издание Полного собрания постановлений и распоряжений по Ведомству православного исповедания Российской империи. В конце 60-х гг. Д. А. Толстым был поднят вопрос о реформации Церковного суда, предполагалось перестроить его на тех же основаниях, на которых проведена была реформа светского судопроизводства. Проект вызвал единодушно резкую критику со стороны епископата, а архиепископ Волынский Агафангел ответил на него отзывом о незаконности и вреде обер-прокурорского надзора. Инициатору судебной реформы пришлось отказаться от своего замысла.
Единство Церкви с обществом и народом проявилось в том, что предметом обсуждения стали такие важные проблемы общественного развития, как связь духовенства Русской Церкви с национальным, социальным и культурным развитием русского народа и вытекающие из этой связи обязанности и Церкви и священнослужителей. Тем не менее, в открытой печати нельзя было обсуждать вопрос об обязанностях государства к Церкви и характере отношений между ними. В тоже время не верно представлять Церковь в России того времени как закостеневший организм, у нее было много сил, и имелся потенциал для развития. В Москве в 1863 г. создалось Общество любителей духовного просвещения, в Духовных академиях развивались церковно-историческая наука, догматика и другие ветви богословия. Эти явления стали основой для будущего развития Русской Церкви. В то же время, Церкви не удалось ослабить свою жесткую привязанность к государству. К сожалению, затягивалось дело возвращения раскольников (старообрядцев) в лоно матери-Церкви. В этом, как и в ряде других вопросов сказывались как петровские традиции российской государственности, так и разобщенность архиереев, определенная консервативность русского духовенства, не готового к решению стоящих перед Церковью проблем. Фактический Патриарх того времени, митрополит Московский Филарет (Дроздов), реально оценивая возможности Церкви и общества, не помышлял о действительной самостоятельности Церкви, предпочитая широким планам и громким словам малые дела.
В 60-70-х гг. Русская Церковь упрочила свои вековые связи с православным Востоком, в особенности с Константинопольским Патриархатом. Святейший Синод через Российское правительство постоянно прилагал усилия для защиты православных подданных Турции от произвола султанской власти. В 1877 г. Россия вступила в войну с Турцией ради защиты единоверных братьев на Балканах от массового истребления. Война закончилась победой России и освобождением Болгарии от турецкого ига. Православная Церковь благословила российское воинство на брань. Архипастырские и пастырские воззвания всколыхнули страну. В образовавшийся тогда Славянский комитет стекались громадные пожертвования отовсюду. В народе война вызвала религиозный и патриотический подъем. В церквах производился кружечный сбор. При монастырях устраивались лазареты для раненых воинов. Монастыри оказывали приют осиротевшим детям убитых воинов. Полковые священники, служившие в действующей армии, утешали раненых, напутствовали умиравших, под обстрелом противника служили молебны и панихиды.
Взаимоотношения Церкви и государства и высшая церковная власть в 1881-1894 гг.
Александр III взошел на престол в 1881 г. после убийства отца народниками. Началась эпоха реакции на либеральные реформы 60-х гг., эпоха подавления радикального вольнодумства и борьбы правительства с революционным подпольем. Но революционный террор не прекратился. В то же время это были годы быстрого экономического роста России и усиления ее позиций на мировой арене. Россия вновь, как и после Отечественной войны 1812 г., стала одной из самых могучих держав в мире. После либерального и радикального брожения 60-х гг. в 80-е гг. значительную часть интеллигенции захватили консервативные настроения. В сознании прежних вольнодумцев, как и в конце XVIII в., вновь пробуждались религиозно-мистические стремления, в обществе происходил новый возврат к вере, робкий, половинчатый, часто болезненный, но всеми ощутимый.
Царствование Александра III стало для Русской Церкви «царствованием» К.П. Победоносцева, занимавшего пост обер-прокурора Святейшего Синода с 1880 г. по 1905 г. К. П. Победоносцев (1827-1907), действительно был главным идеологом и вдохновителем новой охранительной политики правительства. Не только в церковных, но и в государственных делах он был главным советником царя, архитектором политического курса правительства. Юрист по специальности, профессор Московского университета по кафедре гражданского права, он имел блестящие и разносторонние знания, отличался острым, наблюдательным умом, по любому вопросу мог сформулировать продуманное, веское суждение. Известен он и как талантливый публицист, автор книг и статей на церковные, юридические, политические и даже литературные темы. Победоносцев близко к сердцу принимал церковные дела и, в отличие от своего предшественника, был религиозным человеком. Это не мешало ему, однако, смотреть на Церковь преимущественно с точки зрения государственных интересов, как на одну из опор незыблемости государственного строя. Но в отличии от Петра Великого К.П. Победоносцев к западной цивилизации относился с нескрываемым отвращением. В европейском либерализме он видел последнюю ступень перед тотальной катастрофой; и в своей реакционной политике вдохновлялся надеждой удержать Россию от повторения пагубных тупиков западного пути. «Россию надо подморозить, — говорил он, — чтобы она не протухла». Его собственные политические воззрения историки характеризуют как своеобразное реакционное народничество. Победоносцев верил в прочность патриархального народного быта, в стихийную мудрость простого народа. «Народ чует душой», — любил говорить он. В православии он дорожил не святостью и подвижничеством, и даже не истиной, а его традиционализмом.
Победоносцев не любил всякого рода отвлеченных умозаключений. Догматическое богословие он считал чуждым русскому православию. Его пугали и яркие проявления аскетического подвижничества, духоносные избранники Божий — святитель Феофан Затворник и святой Иоанн Кронштадтский. Не доверял он и иерархии, опасаясь ее самостоятельности, инициативы, слишком влияния на общество, потому стоял за самую жесткую правительственную опеку епископата. Обер-прокурор высказывался против созыва Поместного Собора. Любимым его словечком было «не надо». Под видом укрепления основ православия и народности, К.П. Победоносцев восстановил в России мертвящую систему казенного бюрократизма и начал проводить насильственную русификацию народов, населяющих Российскую империю.
Обладая большими возможностями, обер-прокурор приложил немало усилий для укрепления православной веры, но не путем развития вероучения и подъема внутрицерковной жизни, а путем всяческого укрепления патриархальных основ жизни закрепления православия как государственной религии. Необходимо отметить и позитивную роль обер-прокурора в решении ряда насущных практических проблем Церкви. Большой его заслугой стала забота о строительстве сельских храмов, широкое развитие церковно-приходских школ в России, превратившихся в самую широкую сеть начального образования. Он добился обеспечения всего духовенства государственным жалованьем, повышения окладов преподавателям духовно-учебных заведений. Были учреждены четыре новые епархии, созданы четыре новые семинарии, получило широкое развитие издание духовно-нравственных книг для народа.
Новым явлением церковной жизни явились окружные Соборы архиереев. К.П. Победоносцев был исполнен глубокого недоверия к способности российского епископата самостоятельно, без государственной опеки решать церковные дела, и счел полезным созвать несколько окружных Соборов, но отнюдь не Всероссийский Поместный Собор. В целом охранительный консерватизм К. П.Победоносцева затормозил развитие Церкви.
В 1884 г. в Киеве под председательством престарелого киевского митрополита Платона (Городецкого) состоялся Собор архиереев южных и западных епархий. Собор обсуждал много важных вопросов церковной жизни: о положении духовенства, о свечных заводах, о соблюдении устава и церковном пении, о народном образовании, о мерах против влияния католичества и еврейства на православный народ, борьба с усилившейся в южных епархиях штундой — насажденной немцами-колонистами сектой крайне протестантского толка. В том же 1884 г. в связи с 50-летием святительского служения митрополита Исидора (Никольского) в Петербург съехались несколько архиереев. Эта встреча архиереев тоже полущила название «Собора». В Петербурге обсуждали постановку образования в церковно-приходских школах, содержание церковных причтов. В 1885 г. в Казани был проведен окружной Собор епископов Поволжья, на котором преимущественно обсуждались меры по противодействию старообрядческому расколу. В том же году в Иркутске состоялся Сибирский Собор архиереев, который тоже сосредоточил внимание на противостарообрядческой миссии.
К концу XIX в. в верхах и низах общества, вследствие переживаемого страной и народом переходного состояния коренных реформ, усилилась тревога, неудовлетворенность окружающей действительностью, вспыхивала жажда какого-то решающего поворота жизни к лучшему. В то же время возрастало значение науки, усиливался авторитет научного знания, широко распространялись идеи позитивизма. Одним из выразителей такого рода настроений был Л.Н.Толстой, обратившийся к сфере философии и богословия и создавший свое учение. Его попытка создать «новую религию, соответствующую развитию человечества, религию Христа, но очищенную от веры и таинственности, религию практическую, не обещающую будущее блаженство, но дающую блаженство на земле», встретила в части общества понимание. Это духовное беспокойство неизбежно отражалось и на церковной жизни.
Разного рода идеальные построения наряду с революционными идеями «хождения в народ», а затем поклонением идолу террора, оказывались страшно заманчивыми и заразительными для молодого поколения. В то же время, церковная жизнь оставалась во многом оказененной. К. П. Победоносцева пугали далеко идущие церковные идеи философа В.С. Соловьева, тревожила деятельность таких церковных подвижников и учителей духовного делания как святитель Феофан Вышинский и даже протоиерей Иоанн Кронштадтский, выходивших за рамки синодального регламента. Это порождало у части общества тенденцию к отходу от Церкви, остававшейся «на обочине» общественного развития или безразличие к религии; в другой части усиливалось недовольство «бездарным безмолвием испуганных охранителей», по выражению К. Леонтьева, и стремление к самостоятельному богословствованию в рамках церковного учения. Большинство же покорно следовало сложившемуся укладу жизни, неотъемлемой частью которого была Церковь.
Царствование императора Николая II.
На рубеже веков общественная жизнь в России усложнилась. Соблазнов стало больше, жизнь стала опаснее, свершавшиеся события серьезнее. Постоянное «откладывание на потом» самодержавной властью назревших преобразований в общественной жизни России, в том числе в положении Церкви, побудили Николая II (1894-1917) решиться на обсуждения главных проблем церковной жизни. Новый царь отличался особенно искренним благочестием. В царствование Николая II было причислено к лику святых больше подвижников, чем за предыдущие два века. Все свои дела император Николай старался совершать по слову Священного Писания, что в кругах далекого от Церкви высшего света нередко вызывало насмешки. Государь встал во главе России в 1894 г. Торжество его коронации было омрачено катастрофой на Ходынском поле, повлекшей за собой многие человеческие жертвы и воспринятой многими современниками как дурное предзнаменование. В годы его царствования Россия перенесла две тяжелые войны (русско-японскую и Первую мировую) и пережила длительный период революционных волнений. Стремясь достичь стабильности русского общества, царь пытался реорганизовать систему государственной власти и управления, однако в условиях разгула революционной стихии и невиданного террора против любых попыток навести порядок, эти старания приводили к противоположному результату. Так, созданная для выражения мнений и чаяний народа Государственная Дума по сути дела являлась трибуной для антиправительственной агитации.
Супругой императора Николая II была Гессен-Дармштадтская принцесса Алиса, принявшая православие с именем Александра. Их брак покоился на чувстве глубокой любви и уважения друг к другу. Они были образцовыми мужем и женой, любящими родителями, воспитавшими дочерей Ольгу, Татьяну, Марию и Анастасию и сына Алексия, наследника престола, в чувстве глубокой любви к Богу. Однако даже их семейная жизнь являлась объектом оскорблений и сплетен со стороны оппозиционных политиков и печати.
В годы Первой мировой войны, в которую Россия была вовлечена вопреки своему желанию и которая потребовала напряжения всех сил и средств государства, когда победа России и ее союзников была уже очевидна, ряд политиков и государственных деятелей - в их числе многие из приближенных к императору лиц - воспользовались вызванными военным временем трудностями и лишениями и спровоцированными народными волнениями в Петрограде, чтобы отстранить императора Николая II от власти. Государь, видя измену и обман со стороны своих ближайших сотрудников, осознавал всю опасность междоусобной брани, считая её прямой угрозой самому существованию России как государства, почел за благо отказаться от власти. Государь надеялся, что новая власть сможет утишить смуту и даст русскому народу самому определить ту форму правления, которую он предпочтет.
Однако жаждавшие власти политики в лице Временного правительства, всевозможных советов и других революционно-общественных организаций, не имея ни опыта, ни знаний для руководства великим государством в столь трудное время, тем не менее, узурпировали власть и менее чем за год привели страну к национальной катастрофе. Временное правительство вопреки каким либо законам взяло царскую семью, в том числе малолетних детей, под стражу, а затем сослало их в Тобольск. Император и его семья со смирением переносили все угрозы, оскорбления и издевательства. После октябрьского переворота положение императора и его семьи в заключении ухудшилось. Весной 1918 г. они были переведены в Екатеринбург, где в ночь на 4 июля были жесточайшим образом убиты. В 2000 г. На Поместном Соборе Николай и вся его семья были причислены к лику святых как царственные страстотерпцы.
В Манифесте 1903 г. было подтверждено положение православной Церкви как первенствующей и господствующей, однако Манифест 1905 г. «Об основах веротерпимости» создавал для иных конфессий, в том числе старообрядцев и сектантов, более свободные условия деятельности, чем для православных. Весной 1905 г. по инициативе С.Ю. Витте и митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Антония (Вадковского) стали разрабатываться планы «желательных преобразований» в православной Церкви. В них сразу же был поставлен главный вопрос — о церковном управлении, предлагалось восстановление Патриаршества и соборного начала как основ церковного управления. Решительным противником этого выступил К.П. Победоносцев, однако в своем ведомстве, в Синоде он оказался в одиночестве. Несмотря на это, он смог убедить царя в своей правоте. Николай II счел «неуместным» созыв Поместного Собора в «столь тревожное время», хотя позволил собрать у всех епархиальных архиереев их мнения относительно церковных реформ и дозволил в 1906 г. деятельность Предсоборного Присутствия.
В эти годы священнослужители оказались прямо втянутыми в политическую жизнь страны. Среди белого духовенства складывались радикально-либеральные группы — депутатами IV Государственной Думы стали священники Г. Петров от партии кадетов и К. Колокольцев от партии эсеров. Крайне правые группы духовенства выступали за неограниченное самодержавие, поддерживали монархические организации и боролись против революции. Можно предположить, что созванный в таких условиях Собор оказался бы чрезмерно политизированным.
Как бы то ни было, следует согласиться с мнением депутатов IV Государственной Думы, заявивших при обсуждении бюджета Святейшего Синода на 1916 г.: «...нужно раскрепостить Церковь, освободить Церковь от всех внешних посторонних неответственных влияний... Церковь не должна быть только орудием в руках государства». Однако самодержавная власть оказалась не готова к разрешению этих вопросов.
Столь же двойственным оказалось и отношение общества и народа к Церкви. На пороге XX в. вера продолжала жить в народе, тысячи паломников посещали монастыри. В то же время, верхи общества оставляли тысячи на карточных столах и рулетках, десятки тысяч тратили на отделку особняков и дач, оранжереей и покупку новомодных авто, на туалеты, драгоценности, балы и маскарады,— а низы общества несли свои рубли в «казенку», и доходный для правительства алкоголь развращал народ. Активизировались многочисленные секты скопцов, хлыстов, духоборов, молокан. В верхах общество широко распространялись различные мистические увлечения, более всего — спиритизм.
В общественном мнении возникло ироническое, а то и враждебное отношение к Церкви и к «церковникам», образованные люди стыдились ходить в храмы и публично креститься. Часть интеллигенции в поисках духовных ценностей предпочла Церкви — искусство. Возникновение символизма стало попыткой ухода от действительности и создания «своего мира». Иные продолжали поиски «своей церкви», «своей веры», выразителем таких идей стал выдающийся литератор В.В. Розанов (1856-1919 гг.), в открытой печати постоянно критиковавший реальные и мнимые недостатки в жизни Церкви.
В самой Церкви появились такие одиозные личности как Георгий Гапон, возглавивший в Петербурге рабочие кружки с видимой целью просветительства и духовного просвещения, а на деле выполнявший указания то революционеров, то охранки. Не менее яркой авантюрной личностью был священник Илиодор Труфанов, демагогическими проповедями вызывавший массовые волнения в народе. В высших кругах столичного общества появился Григорий Распутин, принятый императрицей Александрой Федоровной за истинного представителя православного старчества. Он был зажиточным крестьянином с Урала, имевшим жену и двоих детей. Распутин обладал даром исцеления и провидения. Приблизившись ко двору, он начал вести распутную жизнь и внес разложения в правящие круги своими попытками продвигать людей, почему-либо угодивших ему. Слепая вера императрицы подорвала больше чем, что-либо другое престиж монархии и подготовила ее к падению.
В то же время на местах активизировалась миссионерская деятельность Церкви, в разных городах возникали православные братства, развивалось трезвенническое движение, в котором видную роль играли священники. В общественной жизни возникает течение «богоискательства». Самым громким и ярким поворотным событием в отношении интеллигенции к Церкви и вере стало появление в марте 1909 г. сборника статей «Вехи». Это был сборник статей о русской интеллигенции, которая крайне враждебно встретила его. Авторы впервые за последние десятилетия обратились в поисках истины к Церкви; один из авторов сборника, С.Н. Булгаков (1871-1944), пройдя путь «от марксизма к идеализму», в 1917 г., будучи профессором университета, принял сан священника, а в дальнейшем, в эмиграции стал известным богословом.
Стоит заметить, что, по мнению подавляющего большинства иерархов Церковь нуждалась в разного рода преобразованиях и, прежде всего в большей самостоятельности. В церковной и светской печати обсуждались самими священнослужителями вопросы о богослужебном языке (предлагалось заменить церковно-славянский язык русским), об исправлении богослужебных книг, об упорядочении устава, о совершении литургии и обрядов, о возможности богослужебного творчества. Таким образом, в самой церковной среде уже сформировалось понимание неблагополучного положения, и имелись силы для его преодоления.
Противоречивым явлением, свидетельствующем, однако, о непрекращающемся духовном творчестве в Церкви, стало возникновение течения имяславцев. В 1907 г. вышла книга старца Илариона «На горах Кавказа», в которой старый монах делился своим опытом совершения известной Иисусовой молитвы. Книга была издана трижды за пять лет, встречена доброжелательно частью духовенства (преп.Варсанофий Оптинский, епископ Феодор (Поздеевский), епископ Феофан (Быстров) и др.), однако вызвала и резкую критику. Вскоре с осуждением книги выступил известный и авторитетный иерарх, архиепископ Антоний (Храповицкий), который в 1913 г. обвинил автора и его последователей в том, что они обожествляют самые звуки и буквы имени «Иисус». Вспыхнувшая в печати полемика имела давние корни в спорах об исихазме, учении св. Григория Паламы, но в условиях государственной Церкви ее нормальное завершение оказалось невозможным. На Афоне греческие монашеские власти объявили имяславцев «еретиками», в русских монастырях им запретили совершать богослужение, потом лишили их продовольствия, получения почты, денежных переводов. Для разрешения конфликта прибыл архиепископ Никон (Рождественский), но он не сумел уговорить отказаться от своих идей имяславцев. 3 июля 1913 г. 883 (по иным данным более 1 тысячи) монаха-имяславца были насильственно, с помощью 118 русских солдат выселены с Афона, а после прибытия в Россию они были частью лишены монашества, частью разосланы по монастырям. Спор об имяславии продолжается до настоящего времени.
В свою раннюю пору Русская Церковь явила в себе наличие могучих сил христианского подвига, но была еще во многом «богословски младенчествующей». Овладев за синодальное время техникой и методикой научно-богословского знания, она быстро стала самой высокой, самой сильной частью. С этой точки зрения крутая, революционная реформа Петра Великого была «благодетельным страданием» для Русской Церкви, стимулировавшим ее творческие силы. Просветительно-богословский подъем сил этот период возрос еще и в связи с таким оригинальным культурным явлением, как светские богословы, ставшие творцами в области православного богословия и религиозной философии. Это славянофилы — Хомяков, братья Аксаковы, западник Соловьев и следовавшая за ним синтетическая школа братьев Трубецких. Рядом с этим должна быть поставлена и религиозно-православная стихия в русской литературе, ставшей всемирной. Христианское дыхание нашей литературы на весь мир есть прямое детище тысячелетнего воспитательного воздействия Русской Церкви. Вслед за литературой мир увидел православное излучение и по всей линии художественного творчества:в изобразительном искусстве, в музыке, в архитектуре.
Учреждение миссий.
В период Синодальный русская церковь развила миссионерскую деятельность в больших размерах, чем в предшествующее время. На поприще миссионерской деятельности в эту эпоху подвизались многие отдельные личности и организованные миссии. Благодаря их деятельности пределы Русской Церкви значительно расширились. Казанский край с прилегающими к нему местностями, калмыцкие улусы между Уралом и Каспийским морем, отдаленная Сибирь, Кавказ и азиатские государства — Китай и Япония представляли обширное поле для миссионерской деятельности.
Обширные пространства Сибири представляли широкое поле для миссионерской деятельности Церкви в последние века. Наиболее замечательными проповедниками веры в этом крае были Тобольский митрополит Филофей Лещинский. Он вызвал к себе из Киева ученых иноков и посылал их проповедовать к пограничным с Сибирью монголам. Сам он из конца в конец разъезжал по своей обширной, пребывавшей большей частью еще во мраке язычества епархии. Всего им обращено было к вере до 40 000 инородцев и построено 37 церквей. Святой Иннокентий, епископ Иркутский, постриженник Киевской Лавры и воспитанник тамошней академии. Император Петр I в 1721 г. предназначал его в начальники Пекинской миссии в сане епископа, но китайский богдыхан не согласился допустить миссию в свою столицу. Во время тянувшихся переговоров с Китаем Иннокентий жил в Иркутске и впоследствии (1727-1731 гг.) был здесь епископом. При иркутском Вознесенском монастыре на свои средства он устроил школу. Архимандрит Макарий (Глухарев) был основателем и начальником Алтайской миссии (в Бийском и Кузнецком округах Тобольской, ныне Томской епархии). С истинно апостольской ревностью, не щадя ни сил, ни здоровья, он трудился здесь около 14 лет, с 1830 по 1844 г., отдавая в пользу новокрещенных все свои средства. Перевел на алтайский язык много молитв, Евангелия от Матфея и Иоанна и избранные места, из других священных книг. Протоиерей Иоанн Вениаминов. Сын беднейшего причетника и с ранних лет сирота, он получил воспитание в Иркутской семинарии. Молодой человек сначала получил место диакона при иркутской Благовещенской церкви, а потом здесь же в 1821 г. был определен священником. Через два года после этого, добровольно, повинуясь неодолимому влечению свыше, священник Вениаминов с семьей отправился за 5000 верст, на остров Уналашку, для христианской проповеди. Здесь он пробыл десять лет, терпеливо перенося труды и лишения всякого рода; изучил алеутский язык и перевел на этот язык Евангелие и молитвы, устроил училище и церковь. Затем, в 1834 г., Вениаминов переселился на остров Ситху и здесь, изучив язык колошей, проповедовал им святую веру. В 1839 г. после кончины жены он принял монашество, с именем Иннокентий (в честь святого Иннокентия Иркутского). В 1840 г. он посвящен в епископа Камчатского. С острова Ситхи Преосвященный Иннокентий в 1853 г. переселился в Якутск. Здесь он изучил якутский язык, перевел на него Евангелие, литургию и молитвы и утвердил в вере до 300 000 якутов. В 1857 г. архиепископ Иннокентий переселился на Амур, в город Благовещенск (так названный по имени прежней его приходской церкви), где обратил в христианство несколько тысяч монголов. Такие необыкновенные труды обратили на него общее внимание, и по смерти митрополита Филарета (Дроздова) он был призван, как заслуженный иерарх и подвижник занять Московскую кафедру. В сане митрополита он довершил великий подвиг жизни, выработав новый устав православного миссионерского общества. Скончался митрополит Иннокентий в 1879 г.
Из Сибири евангельская проповедь проложила себе путь в соседние страны — Китай и Японию. Свет православной веры в Китай принесен был русскими пленниками в конце XVII века. Они поселены были близ Пекина особой слободой и построили каменную церковь. По просьбе их в начале XVIII века из Тобольска была отправлена в Китай миссия с архимандритом Илларионом во главе; но деятельность этой миссии главным образом направлена была к поддержанию веры между потомками русских пленников. Случаи обращения китайцев были редки. В видах усиления средств Китайской миссии вызваны были в Петербург из разных епархий способные молодые люди для обучения китайскому языку. Трудами их переведены на этот язык наиболее нужные места из богослужебных книг, катехизис митрополита Филарета (Дроздова) и др. Более успешно распространялось православие в Японии, благодаря трудам архиепископа Николая (Касаткина), почившего 3 февраля 1912 года. С юных лет отдавшись апостольскому призванию, он по окончании академического курса в 1860 г. занял место настоятеля церкви при русском консульстве в Хакодате. С тех пор в течение 50 лет он неустанно трудился в деле распространения и утверждения православия в Японии. В 1870 г. по его ходатайству учреждена была здесь миссия, которой и был он назначен начальником сначала, в 1870 г., в сане архимандрита, затем с 1880 г. — епископа и архиепископа. Начав свою миссионерскую деятельность при крайне тяжелых условиях, когда за принятие христианства карали смертной казнью, он имел утешение видеть, как постепенно изменялись к лучшему условия японской общественной жизни, и слово Божие росло и множилось и приносило обильный плод в сердцах юных христиан Японской Церкви. Известны миссионеры из самих японцев, в особенности Павел Савабе, бывший жрец. Сам неустанно работая, переводя на японский язык богослужебные и священные книги, проповедуя, путешествуя, архиепископ Николай умел воодушевить той же святой ревностью и своих ближайших сотрудников. В 1891 г. был освящен в самой столице Японии Токио великолепный храм в честь Воскресения Христова. В настоящее время число православных японцев свыше 30 тысяч человек. В Токио имеется православная духовная семинария для приготовления священников и проповедников из природных японцев, а также женское духовное училище, и издается несколько духовных журналов.
Значительные успехи христианская проповедь имела и на Кавказе. Здесь приходилось миссионерам частью восстанавливать бывшее там христианство, частью насаждать его вновь между различными кавказскими племенами. По предложению Грузинского архиепископа Иосифа Святейший Синод в 1745 г. отправил на Кавказ миссию под начальством архимандрита Пахомия, которая в течение 25 лет обратила к христианству более 2 000 человек. Новая миссия, назначенная Синодом в 1771 г. под начальством ученого протоиерея Лебедева, в течение 20 лет просветила более 6 000 осетин. Но особенно успешно стала развиваться деятельность миссии с 1814 г. при живом участии Грузинского экзарха Феофилакта. При нем обращено было более 40 тысяч человек, устроено более 40 церквей, богослужебные книги стали печататься на осетинском языке. С покорением Кавказа в 1859 г. еще более успешно стала развиваться миссионерская деятельность Церкви в этом крае. В 1860 г. в Тифлисе учреждено общество восстановления православного христианства на Кавказе. При содействии этого общества многие древние храмы на Кавказе были восстановлены, многие построены вновь, открыты школы и устроены иноческие обители.
Начало Северо-Американской православной миссии было положено в конце XVIII в. иноками Валаамского монастыря. Их трудами православие появилось в бывших русских Северо-Американских владениях — на Аляске и Алеутских островах — среди алеутов, эскимосов, колошей и др. Позднее на тех же островах неутомимо и плодотворно трудился знаменитый миссионер XIX в. Иннокентий (Вениаминов). Его трудами была организована здесь особая епархия. С переходом Аляски и Алеутских островов во владение Соединенных Штатов епархия эта оказалась за пределами России и получила наименование Алеутской и Северо-Американской. В последние годы XIX столетия Православная Церковь в Америке стала обильно пополняться переселенцами, по преимуществу угроруссами и галичанами. Униаты по вере, они в Америке стали массами возвращаться к православной вере отцов.
Монашество и монастыри на Руси.
Основоположники русского монашества преподобные Антоний и Феодосий Печерские. Причины быстрого умножения монастырей в XIV – XVвв. святой преподобный Сергий Радонежский. Общественное значение монастырей. Состояние монашества XVв. преподобные Нил Сорский и Иосиф Волоцкий, их уставы. Монашество в XVI- XVIIвв. Подвиг юродства. Период гонения монашества XVIII в. Возрождение монашества. Паисий Величковский и Гавриил Петров. Расцвет старчества в XIX в.
Первые монастыри на Руси появились тогда, когда монашество прошло уже длительный, в несколько веков исторический путь от египетских пустынь до Палестины, Константинополя, Святой горы Афон, разработало правила подвижничества, создало великую аскетическую литературу, испытало практикой различные формы устроения монашеской жизни.
Основоположники русского монашества преподобные Антоний и Феодосий Печерские.
Очень естественно, что вслед за Крещением земли Русской, как сообщает летопись на киевских горах появились монастыри и черноризцы. Они явились, вместе с первыми пастырями, пришедшими к нам из Греции. Кто жил и подвизался в первоначальных киевских монастырях, сведений не сохранилось, но, вероятно, жили не одни греки, а вместе и русские, судя по количеству монастырей. Равным образом есть известия, что не в одном Киеве, а в других областях России были основаны тогда обители. В Киеве и Новгороде монастыри были созидаемы то князьями, то иерархами, в некоторых других местах основателями обителей явились частные лица — подвижники. По летописям видим, что особенно с середины ХII-го в. стали умножать у нас число монастырей и с большою ревностью.
Основоположником русского монашества является преподобный Антоний Печерский, подвизавшийся в XI в. на Афоне, где принял монашеский постриг. Антоний мог наблюдать все внешние виды монашеского подвига: житие киновиальное и отшельническое. Значение внутреннего состояния современного Антонию монашества было очень велико, оно служило коррективом, исправлявшим все частные и общие недостатки своей эпохи. Жизнью своей они являли пример того, как должен жить христианин, чтобы достигнуть Царствия Небесного. Другое дело иноков - это стояние за догматы, каноны и церковные постановления, соблюдение которых они считали обязательным для всех, как для царей, так и для простолюдинов. Далее выступает миссионерская деятельность. Другая заслуга монашества - это учреждение всевозможных школ, начиная от народных вплоть до богословских академий. За этим следует устройство библиотек и переписывание десятками тысяч необходимых священных книг для народа, а также и драгоценных рукописей и снабжение ими прочих книгохранилищ. Среди всех трудов, иноки находили время и для научных занятий. Что же касается до благотворения, то виды этой деятельности неисчислимы: здесь и приюты для сирот, и богадельни, и странноприимницы, и больницы. Но главным делом монашествующих было молитвенное заступничество, благодаря которому бывало, являемо спасение не только в частных, но в государственных бедствиях. Бесчисленны случаи исцелений больных, укреплявшие веру. Наконец иноки давали из своей среды высших церковных иерархов. Таков был дух восточного монашества, современный Антонию Печерскому. Дух этот преподобный Антоний передал своему верному ученику Феодосию, который и провел в жизнь заветы своего старца созданием монастыря с общежительным строем и служением миру в духе евангельской любви. Сам же Антоний, уклоняясь от мира, предался высшему созерцательному подвигу и завершил свое житие в затворе.
Преподобный Антоний был родом из Любеча, Черниговской области. В юношеском возрасте отправился на Афон, как уже говорилось, где и принял монашеский постриг. Возвратившись в Киев, преподобный обходил все киевские монастыри, но ни в одном из них не захотел остаться. Антоний решился подвизаться в одиночной пещере, в которой и стал проводить время в посте, молитве и физических трудах. Молва о святом подвижнике распространилась, и одиночная пещера Антония стала оживляться приходившими к нему для получения благословения. А некоторые личности желали подвизаться в пещере под руководством опытного подвижника. Самым ранним пришельцем в пещеру Антония был пресвитер Никон. Наиболее замечательными сподвижниками после Феодосия его были: Варлаам, сын знатного киевского боярина, Ефрем, евнух великого князя Изяслава, и Моисей Угрин, слуга святого князя Бориса и другие. Пещера Антония, по мере поселения в ней новых подвижников, расширялась: в ней устроились новые кельи, и построена была церковь. Когда пещера приняла вид настоящего монастыря, Антоний поставил вместо себя игуменом Варлаама, а сам, ради подвигов уединения, удалился на соседний холм и ископал себе там новую пещеру. Но при всем своем затворничестве, Антоний не чуждался людей. В важных случаях приходили к нему из монастыря за советами, по временам стекались к нему и миряне, и он давал им благословение. Не входя во внешнее управление монастырем, Антоний остается его руководителем. И в монастыре во всех случаях обращались к преподобному Антонию, и он возвещал волю Божию. Благодаря общению с Востоком, русская духовная жизнь была своего рода отражением его духовной жизни, и процветавшая там традиция старчества передавалась и нам.
Еще при жизни он прославлен был даром чудес и прозорливости. Киевские князья высоко ценили этого подвижника, признавали силу его влияния на народ. Преставился святой преподобный Антоний в той самой пещере, в которой подвизался в последнее время, по удалению от Печерской братии (1073).
При Варлааме число подвижников продолжало возрастать, и Варлаам, с разрешения и благословения Антония, начал выселяться с ними из пещеры. Великий князь Изяслав отдал подвижникам всю гору над пещерой. Они построили над ней новую деревянную церковь во имя Успения Божией Матери, и многие кельи; обнесли все это тыном, и, таким образом, с 1062 г. начался в собственном смысле Печерский монастырь, получивший свое название, как говорит летописец, оттого, что подвижники его первоначально жили в пещерах. Как только возник монастырь, великий князь Изяслав взял из него игумена Варлаама для игуменства в построенном им монастыре святого Димитрия. По благословению Антония, игуменом избран был преподобный Феодосий. В игуменство преподобного Антония и его преемника Варлаама Печерский монастырь имел форму отшельнического монастыря. Подвижники его, находясь под руководством игумена, не имели общего устава, который бы регулировал их жизнь, как общественно-монастырскую, так и келейную. Каждый из них сам заботился о средствах своего существования, каждый по-своему устанавливал себе келейное правило. Но в игуменство Феодосия Печерский монастырь получил общежительное устройство.
Как говорит профессор Е. Смирнов: "Отцы русского монашества, преподобные Антоний и Феодосии Печерские, были подвижниками разных типов: первый, афонский постриженик, был созерцатель-отшельник, второй, постриженик уже Антония, соединял с созерцанием и великими подвигами выдающийся практический и организаторский талант. Время его правления (1062 - 1074), несомненно, лучшая пора в истории Печерского монастыря, а вместе с тем и в истории русского монашества первого периода.
Преподобный Феодосий - законодатель русского монашества.
Великий подвижник, жаждавший высшего подвига - смерти за Христа и за правду, неусыпающий молитвенник, послушливый, кроткий и смиренный, ревностный, но никогда не гневающийся инок, прозорливец и провидец, был в, то, же время талантливый и практический администратор и в высшей степени сердечный, отзывчивый на человеческое горе и на житейскую нужду. В свои отношения к миру Феодосий вносит ту целостность личных дарований своих, которая отмечает и его монастырскую игуменскую деятельность. Преподобный Феодосий был первым духовником Печерской братии. Руководясь Студийским уставом, Феодосий исповедовал и мирян. Разнообразно выражается это попечение о спасении мирян. Прежде всего, подвижник считает обязанностью монаха непрестанно молиться за мирян, быть учителем, даже пастырем мирян. Еще одна форма служения миру, - заступничество или печалование. Обиженные несправедливым судом обращались к Феодосию, и судьи, по его ходатайству, перерешали дела. Четвертая форма, - благотворительность. За монастырской оградой преподобный построил двор с церковью, и на этом дворе принимались калеки, нищие и больные. На них шла десятая часть доходов монастыря. Кроме того, каждую субботу из монастыря отправлялся целый воз хлебов для раздачи заключенным в тюрьмах. Но нищелюбивому Феодосию этого было еще мало, он был заступником вдов, помощником сирот, прибежищем убогим, учил, и утешал приходящих, и подавал "еже на потребу и на пищу тем".
На деятельность Феодосия нельзя смотреть, как на дело частного инока. Он отец русского монашества, по признанию самих древних иноков наших - "игумен или архимандрит всея Руси". Ставя его на такое место, наше древнее монашество видело в его лице обязательный пример.
Родившись в городе Василеве и вскоре переселившись с родителями в Курск, Феодосий, едва начал приходить в сознание и возраст, как уже обнаружил в себе самое благочестивое настроение души. Каждый день посещал он церковь, сам уговорил родителей отдать его на учение книжное к одному из городских учителей. Все дивились его премудрости и разуму. Феодосий отличался совершенной скромностью и покорностью не только учителю, но и соученикам своим. В 14 лет Феодосий лишается отца, и для его домашних подвигов начинается неудобное время. Противодействие аскетическим наклонностям юноши шло со стороны матери. Мать преподобного очень любила своего сына, но всеми мерами старалась отклонить его от церковной жизни. Феодосий бежал в Киев, обойдя все монастыри, нигде не был принят по молодости и бедности. Тогда он пришел в пещеру Антония и со слезами умолял его взять к себе. Антоний отговаривал юношу, но Феодосий был тверд в своем решении. Антоний повелел Никону постричь Феодосия (1032). Новый инок своими подвигами удивлял самого Антония; он не давал себе покоя ни днем, ни ночью. Высокие духовные подвиги преподобного Феодосия настолько выдвинули его из ряда других братии, что, по удалению игумена Варлаама, Антоний назначил игуменом Феодосия, несмотря на то, что ему не было и тридцати лет от роду (1062). Преподобный Феодосий приступил к устройству Печерского монастыря на иных началах. Он достал список студийского устава и положил его в основание жизни в своем монастыре. На основании устава строго определен был весь строй монастырской жизни, начиная с богослужения до келейных занятий иноков. В монастыре введено было строгое общежитие: иноки должны были довольствоваться общей трапезой и иметь одинаковую одежду; все добытое трудами их рук шло на общую пользу. В отношениях к игумену и старшим требовалось смирение и послушание; всякое дело начиналось с благословения настоятеля. За ограду монастыря выход дозволялся только по крайней необходимости, а равно и в монастырь никого не пускали в неурочное время, не исключая и высокопоставленных особ. Богослужение, физические труды и келейные подвиги наполняли жизнь Печерских иноков. Так как такой строгой жизни не всякий мог вынести, то преподобный игумен не спешил постригать всех, изъявлявших желание поступить в монастырь. Некоторое время оставлял таких в мирской одежде, и когда они свыкались с монастырскими порядками, одевал их в черную одежду и назначал послушания. Только после удовлетворительно пройденного искуса кандидат постригался в монахи. Несмотря на строгие порядки, число монахов в начале игуменства Феодосия возросло с 20 до 100. Руководство их в строгом исполнении монашеского устава и обетов составляло постоянную заботу игумена. Поучая братию в церкви и давая наставления наедине, он бдительно наблюдал за поведением братии. Преподобный игумен был живым примером строгого отношения к монашеским обетам. Он всегда трудился наравне с братией. Особенно было поразительно смирение великого игумена. Милосердие к бедным и сострадательность к несчастным были также отличительными чертами Печерского игумена. Влияние великого игумена не ограничивалось пределами монастыря: его голос имел силу у князей и других должностных лиц. Заботясь о внутреннем устройстве своего монастыря, Феодосий много сделал и для внешнего его благоустроения. Через 11 или 12 лет своего игуменства Феодосии, вследствие умножения братии и скудости прежних монастырских зданий, решился построить новый, обширнейший монастырь. Место для него было выбрано близ второй пещеры преподобного Антония. На этом месте заложена была великая, каменная церковь (1073). Но Феодосий не смог довести до конца эту постройку: 3-го мая 1074 г. великий игумен скончался, обещавшись быть небесным молитвенником за свою обитель. Он погребен был в той пещере, в которой, под руководством Антония, начал свои подвиги. Через 15 лет (1089) Церковь, заложенная Феодосием, была освящена и к ней переведен был монастырь; прежний же пещерный монастырь сделался теперь усыпальницей для погребения умерших.
В Киево-Печерском монастыре в Антониевых и Феодосиевых пещерах почивают мощи 118-ти преподобных. Они канонизированы митрополитом Петром Могилой в 1643 г. Но лишь 30 из них получили житийные повествования в Киево-Печерском Патерике. Все они относятся к XI, XII, и даже к XIV векам.
Значение Киево-Печерского монастыря для Русской Церкви.
Киево-Печерский монастырь в домонгольское время имел высокое церковное значение. Он был прототипом в устройстве монастырской жизни в других монастырях этого времени. В нем сосредоточивалось главным образом духовное просвещение в домонгольское время. Здесь возникла, по сути, духовная школа. Многие деятели на поприще духовной письменности — святые Феодосий, Иаков, Нестор, Симон, Поликарп и другие — были иноками этой обители. Именно здесь зародилось общерусское национальное летописание, были заложены традиции древнерусской агиографии. В это же время появились первые оригинальные произведения древнерусской церковной письменности, например, блестяще написанное Слово о законе и благодати - первого русского митрополита - Илариона. Много содействовал этот монастырь и распространению святой веры через своих подвижников: просветители Ростова Исайя, Леонтий и Авраамий были подвижниками этого монастыря; из его же стен вышли святой Кукша, Никон Сухой, Евстратий и Герасим, просветитель Вологодского края. Для церкви в эту эпоху Печерский монастырь сделался рассадником высшего духовенства: более 50 его иноков занимали епископские кафедры, многие были игуменами в других монастырях. Громадное влияние имел Печерский монастырь и на общественную нравственность. На поклонение его святыням стекались со всех концов Руси богомольцы и здесь проникались тем духом благочестия, какой господствовал в лавре. Этот же дух разносился отсюда и его подвижниками, занимавшими в других местах церковные должности; он проникал в народную жизнь и вместе с творениями иноков этого монастыря. Этим влиянием монастыря на общественную нравственность объясняется тот факт, что благочестие в народе принимало аскетический оттенок, и монастырь в народном сознании был местом исключительно святым. Отсюда вытекало стремление многих лучших людей того времени поступать в монастырь, или, по крайней мере, перед смертью постригаться в монахи.
Другие монастыри XI-XIII вв..
В XII и XIII вв. чтимых и канонизированных дает главным образом Киево-Печерская Лавра. Ее ветви идут и на север. В это время возникает 68 монастырей в разных местах. Но именно в северной Руси появляется наибольшее их число. В самой природе этого края заключались выгодные условия для развития монашеской жизни, и не было противодействующих монашеству элементов в населении, тогда как на юге возникновению обителей могли мешать разного рода инородцы — половцы и печенеги, враждебно относившиеся к русской церкви и государству. Из монастырей северной Руси наиболее замечательны: в Новгородской области Юрьев монастырь, основанный в XI в. князем Ярославом; Антониев, Хутынский монастырь, В середине XII в. построен Боголюбов монастырь Андреем Боголюбским, в память бывшего ему явления Божией Матери, а в конце этого столетия возник Рождественский владимирский монастырь; в то же время или в начале XIII в. Ризположенский монастырь в Смоленске.
Причины быстрого умножения монастырей в XIV – XV вв.
Монгольский погром чувствительно коснулся монашества. Киево-Печерский монастырь еще в домонгольское время был превращен в развалины; множество монастырей других на севере и юге России постигла та же участь. До конца XIII в. развитие монашества идет медленно; несколько монастырей возникло только в Новгородской области, до которой не дошли татаро-монголы. Около столетия русская Церковь не знает новых святых иноков — преподобных. Но с XIV в. монашество начинает быстро развиваться; с XIV и до середины XV в. возникло до 180 новых обителей.
Причины такого быстрого умножения монастырей в эту эпоху были различны. Лучшее усвоение лучшими людьми русского общества высших евангельских начал пробуждало в них стремление к высшим ступеням нравственного совершенства, аскетический идеал благочестия в народе указывал на монастырь, как место исключительно святой жизни; тяжелые обстоятельства времени возбуждали в народе набожность и заставляли многих прибегать за утешением к религии; наконец, отсутствие стеснений и покровительственное отношение правительства к монастырям также содействовало росту монашеской жизни.
С середины XIV века наблюдается на Руси явление, которое принято называть монастырской колонизацией. Удаляясь от людей в непроходимую лесную глушь, которая, и называется на древнерусском языке пустыней, отшельник надолго подвизается один, посещаемый только зверями. Лишь только пойдет в народе молва о нем, как в лесную пустыню к малой келье безмолвника собираются его будущие сожители и сподвижники. Они трудятся своими руками, сеча лес, насевая поля, строя кельи и храм. Вырастает монастырь. И к шуму векового леса, присоединяется - звон монастырского била, к обители являются крестьяне. Они беспрестанно рубят лес, пролагают дороги в непроходимых раньше дебрях, строят вблизи монастыря дворы и села. Села разрастаясь, превращаются в посад, или даже город.
Центром развития монашеской жизни в этот период была Русь северная. Новое подвижничество во второй четверти XIV в. - это подвижничество пустынножителей. Излюбивши пустыню, взяв на себя труднейший подвиг, связанный с созерцательной молитвой, они поднимают духовную жизнь на новую высоту, еще не достигнутую на Руси. Любовь является доминирующей чертой северо-восточных подвижников. Даром любви обладают все истинные подвижники и безмолвники, искоренившие страсти. Это движение вызвано было величайшим подвижником русской земли, отцом последующего монашества преподобным Сергием Радонежским.
Сергий Радонежский и значение основанной им обители.
Преподобный Сергий, в миру Варфоломей, родился около 1320 г. в одном селении Ростовского княжества. Его родители, Кирилл и Мария, знатные, но обедневшие бояре отличались добродетельной жизнью. Семилетнего возраста он вместе со своими братьями отдан был для обучения грамоте; но, при всех усилиях с его стороны, грамота давалась ему с величайшим трудом; только по молитвам одного старца открылся смысл у мальчика к ее пониманию. С этого времени чтение книг, неопустительное посещение церковных служб, пост и молитва сделались обыкновенными занятиями 12-летнего мальчика. Родители Варфоломея от притеснений ростовского воеводы при Иоанне Калите переселились в Радонеж. Варфоломей хотел уйти в монастырь, но родители просили его остаться при них до их кончины. По смерти родителей Варфоломей осуществил свое заветное желание. Вместе со старшим братом Стефаном, монахом Хотькова Покровского монастыря, поселился в пустынном месте в 10 верстах от Радонежа. Стефан не долго прожил в пустыне, в которой приходилось терпеть крайний недостаток. Он удалился в московский Богоявленский монастырь. Но Сергий остался непоколебим в своем намерении проводить жизнь отшельническую, несмотря на все неудобства одиночного подвижничества в дикой лесной местности. Через два года, пустыня преподобного Сергия несколько оживилась. Молва о его святой жизни привлекла сюда новых искателей пустынножительства, желавших подвизаться под руководством уже искусившегося в подвигах святого отшельника. Образовалась монашеская община в 12 человек. Подвижники ежедневно собирались в небольшую построенную ими церковь во имя Пресвятой Троицы. Святость жизни и дар прозрения создали еще при жизни великую известность Сергию. К нему с великим уважением относились московские князья и митрополит Алексий. Имя Сергия Радонежского навеки связано со знаменитой победой, одержанной великим князем Дмитрием Донским над ханом Мамаем на Куликовом поле 8 сентября 1380 года. Эта победа, как известно, решила судьбу России. Преподобный Сергий, прежде всего, морально помог русскому народу одержать эту победу. Примером своей собственной жизни и основанной им религиозной общины преподобный Сергий перевоспитал русский народ. Мир, окружавший его и входивший в живое соприкосновение со всеми этими примерами подвижнической жизни, молитвы и освященного молитвой труда, послушания, взаимной любви, смирения, радостного служения Богу и ближнему, черпал из них «нравственную бодрость, духовную крепость». Преподобный Сергий благословил на этот подвиг главного вождя русского ополчения Дмитрия Донского, как символ своего собственного присутствия на поле битвы, дал ему двух своих иноков, прежде носивших оружие в миру и потому знавших военное дело, — Александра Пересвета и Андрея Ослябю. Вместо кольчуги, преподобный дал им «ангельское облачение» (великую схиму), возложив им на головы куколь, и заповедал им смело биться за Христа с врагами. Куликовская битва не принесла окончательного освобождения, однако она доказала русскому народу, что татар можно победить. При содействии духовного влияния Сергия, прекращена была вражда рязанского князя Олега с Димитрием Донским. Сергий пешком ходил в Рязань (1385) и своими тихими и кроткими убеждениями склонил Олега к миру. Святитель Алексий ценил высоко советы Сергия и желал иметь его своим преемником. Но строгий пустынник отклонил от себя высокий митрополичий сан, соединенный с почестями. 25 сентября 1392 года Сергий Радонежский скончался.
Святой преподобный Сергий Радонежский по выражению его жизнеописателя, был "игумен множайшей братии и отец многим монастырем", а по летописцу: "начальник и учитель всем монастырям, иже на Руси". Он был главою и учителем нового пустынножительного иночества. Большинство святых XIV и начала XV вв. являются его учениками. Новое аскетическое движение пробуждается одновременно в разных местах русского Севера и преподобный Сергий возглавляет его. Он также является реформатором русского монашества, вновь введя в своем монастыре общежительный устав. Святой Сергий показывал братии пример строжайшего воздержания, глубочайшего смирения и непоколебимого упования на помощь Божию, в трудах и подвигах был первый, за ним шла братия. Преподобный Сергий был старцем не только для подчиненных ему иноков и мирян: к нему притекают за словом назидания уже умудренные долголетним опытом созерцательные подвижники, такие как Сергий Нуромский, прибывший с Афона, Евфимий Суздальский, Дмитрий Прилуцкий, Стефан Махрищеский и другие. (Они именуются "Сергиевыми собеседниками"). Эти собеседники показывают нам величие того духовного образа, каким Сергий являлся в глазах своих современников, будучи учителем учителей и наставником наставников.
Преподобный Сергий был полон милосердия к человеческой нужде, с духовной и материальной. Если северорусские монастыри выдвинулись в истории своим гостеприимством, своей благотворительной деятельностью, ревностной помощью, оказывавшейся ими бедным и вообще всяким несчастным, то слава за это должна быть, без сомнения, приписана Сергию. Он был почитаем нежно любим всеми, кто с ним соприкасался. Даже в чудесах, которые Бог дал ему совершить, Сергий старался укрепить свое смирение. Его чудеса совершались всегда в помощь ближнему, никогда не в наказание. Вместе с даром чудотворения Бог дал своему служителю пророческий дар. Преподобный Сергий – первый из русских святых, удостоившийся явления самой Божией Матери. Это высочайшее видение также находится в связи с его заботой о своих учениках и своем монастыре. В лице Сергия Радонежского мы имеем первого русского инока, которого, в православном смысле этого слова, можем назвать мистиком, т.е. носителем особой таинственной духовной жизни, не исчерпываемой подвигом любви, аскезой и неотступностью молитвы. Тайны его духовной жизни остались скрытыми для нас. Духовные постижения не являются уделом большинства, а доступны лишь немногим избранным.
Преподобный Сергий был вдохновителем и насадителем созерцательного подвига. Троицкий монастырь имел громадное значение в истории монашества этого времени. Он сделался рассадником монашества в северной Руси и образцом для других монастырей. От него, как от центра, распространялись монастыри в разных направлениях. Сам преподобный основал обители: Благовещенский на Киржаче, Голутвин близ Коломны, на урочище Голутвин, Высотский под Серпуховом, Дубенский на Стромыни Дубенский на острове. По его указанию построены были монастыри Борисоглебский, Симонов под Москвой. Всего Троицкий монастырь дал от себя 50 обителей, давших, в свою очередь 40 других. Иеромонах Никон в "житии" указывает на 100 имен преподобных происшедших от монастыря преподобного Сергия. Ученики его охотно приглашались в игумены других монастырей. По просьбе митрополита Алексия Сергий посылал своих учеников на игуменство в основанные митрополитом монастыри Чудов и Андроников. Это была духовная школа, давшая расцвет созерцательного подвига во всей северо-восточной части России.
Русские подвижники и монастыри XIV-XV вв..
Кроме монастырей, основанных при непосредственном участии Сергия Радонежского, в этот период появилось множество монастырей в других областях и краях России. Особенно их было много в Новгородской и соседних с нею областях. Сам Новгород окружен был целой сетью монастырей. В монастырях этого времени среди подвигов благочестия воспитался целый сонм великих подвижников. Из наиболее замечательных подвижников и монастырей этого времени были следующие. Кирилл Белозерский, основатель знаменитого впоследствии по своему влиянию Белозерского монастыря. Он родом был из Москвы (1337), принял в молодых летах пострижение в Московском Симоновом монастыре. В Симоновской пекарне Кирилл трудился безответным послушником; от огня пекарни он переносился мыслью к вечному огню для грешников и проливал слезы. Преподобный Сергий, часто посещавший обитель, заходил в пекарню и долго беседовал с ним. После архимандрита Феодора, взятого на ростовскую кафедру, Кирилл сделался главой монастыря (1389). Но он чувствовал влечение к уединению. От иконы Божией Матери, во время молитвы, Кирилл услышал голос, повелевавший ему идти в Белозерскую пустыню. Он оставил тайно свой монастырь, прибыл на глухой берег Белого озера и, выкопав землянку, стал подвизаться уединенно. Основанной им обители он дал строгий, общежительный устав и управлял ею 30 лет. Даром чудес, прозрения и своей духовной опытностью он приобрел всеобщее уважение братии, народа и князей. Основная черта Кирилла – любовь к ближним. Кирилл Белозерский являлся прямым продолжателем Сергиевых традиций, подобно своему учителю, превосходя всех своих современников изобилием духовных дарований, он был вождем подвижников своей эпохи, когда особенно процветало «умное делание, то есть умная и усердная молитва». И действительно преподобный Дионисий Глушицкий, возглавитель всего северо-восточного монашества, иначе Северной Фиваиды, подвизался в Кирилловом монастыре еще при жизни преподобного. Также и все заволжское нестяжательное отшельничество получило вдохновение от преподобного Кирилла: из его монастыря вышел Паисий Ярославов, старец и учитель Нила Сорского. Преподобный скончался на 90-м году своей жизни в 1427 г. Одновременно с Кириллобелозерским монастырем возник Ферапонтов монастырь в 15-ти верстах от него, на берегу Бородавского озера. Основатель его, преподобный Ферапонт, был также пострижеником Симонова монастыря, и некоторое время подвизался вместе с Кириллом в его пустыне. Высокой подвижнической жизнью отличался Пафнутий Боровский. Пострижение он принял в Покровском Боровском монастыре и 13 лет в качестве игумена управлял монастырем. В 3-х верстах от Боровска, в глухом лесу, он основал свой монастырь. Своим поведением он показывал строгий пример воздержания и трудолюбия. При жизни преподобный удостоен был дара чудотворений, и сам предсказал свою кончину (1 мая 1478). Из подвижников новгородских монастырей особенной святостью жизни прославился Савва Вишерский, основатель Вишерского монастыря (1418), в 10 верстах от Новгорода, подвизавшийся в столпе и сходивший к братии только по субботам и воскресеньям. Из псковских монастырей строгостью жизни отличался монастырь святого Евфросина. Один новгородский священник, удивленный длинными бдениями и тяжелыми трудами в этом монастыре, назвал игумена и монахов его железными. Из монастырей отдаленного русского севера особенно прославилась Соловецкая обитель, основанная трудами преподобных подвижников Савватия, Германа и Зосимы (1429). Начало ей положено Савватием и Германом, подвизавшимися шесть лет вдвоем в борьбе с дикой и суровой природой севера, а окончательное устройство со строгим общежительным порядком она получила от первого своего игумена преподобного Зосимы, прибывшего на остров после кончины Савватия в 1436 г.
Общественное значение монастырей.
Кроме широкой благотворительности, которой монастыри облегчали заботу общества и правительства о бедных, особенно во время общественных бедствий, неурожая и голода, монастыри имели громадное общественное значение и в других отношениях. Им правительство много было обязано колонизацией многих незаселенных, пустынных пространств нашего отечества. Еще важнее было значение монастырей для общества в просветительном отношении. Они были центрами и рассадниками христианской веры. Все знаменитые миссионеры этого времени предварительно подготовлялись к своим подвигам в стенах обителей. Инородческий север обязан своим просвещением христианской верой исключительно монастырям, возникшим в том крае. Духовное просвещение и церковная письменность преимущественно сосредоточивались в монастырях и отсюда распространялись в народе. В монастырях хранилось книжное сокровище; тут были и лучшие учителя. Громадное влияние монастырей на общественную жизнь видно, и из того, что идеалом благочестивого человека в народном сознании остался по-прежнему идеал монаха, и монастырь считался местом преимущественно святой жизни. Приходившие в монастырь миряне под влиянием рассказов и наставлений подвижников сами проникались монашеским духом, усваивали себе аскетические взгляды на мир и даже переносили в жизнь некоторые монастырские обычаи и правила.
Состояние монашества в XVв. Преподобные Нил Сорский и Иосиф Волоколамскийи их уставы.
Вторая половина XVв. и первая половина XVIв. представляются мрачной эпохой очень глубокого упадка русской общественной жизни. Грамотность отсутствовала почти повсеместно. Внешность, форма преобладала над содержанием как в вопросах теории, так в вопросах практики и морали. Этот упадок не пощадил и центров религиозно-духовной жизни, какими были монастыри. По многим причинам, духовным социальным и политическим, монастырское население разрослось к этому времени чрезвычайно. К концу этого периода число монастырей возросло до 400. Огромные монастырские землевладения, превращавшие монастыри в обширные сельскохозяйственные и торговые предприятия, заставляли монахов заниматься чисто светской деятельностью в ущерб духовной работе, молитве. Необходимость реформировать религиозную и в первую очередь монастырскую жизнь стала очевидной.
Подлинные поборники реформы выдвинулись в самой же монастырской среде. Это были Нил Сорский и Иосиф Волоколамский (Волоцкий), люди крупнейшего размаха, жившие в одно и то же время. Все в них было различно: характер, направление их религиозности, поведение методы действия – все, кроме преследовавшейся ими цели. Если Нил стремился реформировать Церковь изнутри, покорить мир преобразованием и воспитанием нового человека, то Иосиф хотел достичь того же результата путями внешнего действия и общественного служения. Они были противниками, но их обоих уже при жизни почитали святыми и обоих Церковь канонизировала.
Преподобный Нил Сорский, из рода бояр Майковых (1433—1508) был постриженик Кириллова монастыря. Недовольный жизнью монахов этого монастыря, он отправился искать высшего идеала иноческой жизни на восток. Посетил монастыри константинопольские и афонские. Строгость жизни афонских монастырей особенно пленила подвижника. Познакомившись с устройством скитской жизни практически и теоретически по аскетическим творениям восточных подвижников, Нил, по возвращению домой, в 15 верстах от Кириллова монастыря в лесу, в самом глухом и пустынном месте, на р. Соре, построил себе келью, послужившую основанием Сорской пустыни. Обитель преподобного Нила отличалась скитским устройством: в ней совмещены были условия отшельнического и общежительного строя монастырей. Она, таким образом, занимала среднее положение между тем и другим строем. В отличие от общежительных монастырей, в которых богатые имения ослабляли монашескую жизнь, отличительную черту Нилова скита составляла полная нестяжательность. Все необходимое для жизни иноки должны были приобретать собственными трудами. Только в случае болезни и крайней нужды позволялось принимать милостыню, ни под каким предлогом не допускался выход монахов из скита, а равно и вход женщинам в скит. Не должны были владеть землями с крестьянами, приобретение вотчин и каких-либо дорогих вещей совершенно воспрещено; даже в церкви не позволялось иметь украшений из серебра и золота. Благотворительность же они считали долгом мирян, а не отшельников. Но Устав прел. Нила или предание о жительстве скитском только отчасти касался внешних порядков или монастырской дисциплины. Для них истинное служение Богу состояло не во внешнем церковном благолепии, но в чистоте сердца, смирении и свободе от земных забот. Они учили, что монахи, должны были подавать пример высокой христианской жизни. Главное внимание в нем обращено на внутреннее, духовное совершенствование иноков, на умное или мысленное делание или, что-то же, внутреннее подвижничество. «Умная молитва, — говорит преподобный, выше телесной, телесное делание — лист, а внутреннее, умное — плод. Кто молится только устами, об уме же не брежет, тот молится воздуху ибо Бог внимает уму». Наставление об этом умном делании борьбе с недостатками, противодействующими духовному совершенствованию, составляет главное содержание устава Нила Сорского. Устав преподобного являлся дополнением к уставам общежительных монастырей, в которых внешняя, обрядовая сторона брала верх над внутренним смыслом иноческой жизни, и вместе с ними составляли как бы один устав, обнимавший собой обе стороны подвижничества — внешнюю и внутреннюю. Жизнь в обители Нила отличалась такой строгостью, что при жизни его нашлось только 12 человек которые в состоянии были подвизаться в ней. Обету нестяжательности обитель преподобного Нила осталась верна, и после смерти своего основателя. В 1569 г. Грозный, посетив скит, повелел, вместо деревянной, построить каменную церковь, но преподобный в сонном видении запретил ему это делать.
Совсем другой тип в монашестве представляет преподобный Иосиф Волоцкий (1440—1515), в миру Иван Санин. Семи лет он отдан был в Крестовоздвиженский Волоколамский монастырь; 20 лет постригся в иноки в обители преподобного Пафнутия Боровского и после 17-летних подвигов здесь заслужил всеобщее внимание и выбран игуменом ее. По недовольству на братию за ее несогласие подчиниться строгому общежительному уставу он оставил монастырь и долго путешествовал по монастырям северного края, отыскивая своего идеала монашеской жизни; наконец, в 1479 г. основал свой монастырь, которым и управлял в течение 37 лет. В противоположность преподобному Нилу Иосиф был сторонником общежительного строя в монашестве; его монастырь устроен был по правилам самого строгого общежития. Его устав, или Духовная грамота занимается подробнейшим определением внешних порядков и монастырской дисциплины. Иосифляне, придававшие первенствующее значение благоговейному выполнению всех церковных обрядов и широкой благотворительности, выделяли те монастыри, где деятельность иноков сводилась к выполнению устава, и где накапливались значительные материальные средства, необходимые для помощи нуждающимся людям. Подобное истолкование сущности христианства оправдывало в глазах иосифлян обладание монастырями обширных земельных владений, населенных крестьянами, которые своим тяжелым трудом обеспечивали не только благолепие служб и соблюдение всех правил благочестия, но и дела милосердия. В строгом исполнении всех внешних требований устава преподобный Иосиф видел главное средство поддержать монастырскую нравственность. Между тем как преподобный Нил старался развить в своих последователях внутреннее благочестивое настроение, не стесняя их жизни подробными дисциплинарными требованиями, преподобный Иосиф стремился к той же цели через воспитание воли своих иноков посредством исполнения всех требований монастырского устава и строгих наказаний за его нарушение. В строгом исполнении монастырского устава он сам подавал внушительный пример. Монастырь Иосифа Волоцкого получил громадное церковное значение. Он сделался рассадником высших церковных должностей. Значение монастыря много зависело от личных качеств его основателя. Это был человек в высшей степени начитанный; по свидетельству современников, он редко справлялся с книгой, когда говорил от Писания. Богатые способности путем одного чтения книг помогли ему приобрести обширные богословские сведения. Это же чтение развило в нем и ту великую ревность по вере и церкви, которая составляла отличительную черту в его характере. Строгая жизнь, решительный характер и обширные сведения сделали его имя известным повсюду. Он принимал сильное участие во всех важных вопросах своего времени, и его голос был уважаем князьями, епископами и митрополитами. Его сторонники составляли особенную партию, получившую у современников название иосифлян. Эта партия резко расходилась во взглядах на многие вопросы церковной жизни с последователями Нила Сорского, что послужило поводом к сильной полемике между сторонниками этих двух направлений.
Монашество в XVI- XVII вв. Подвиг юродства.
Из других подвижников этого времени замечательны: преподобный Александр Свирский, начавший свои подвиги с молодых лет. На 26 году он постригся в Валаамском монастыре и 13 лет провел в тяжелых монастырских послушаниях. Потом удалился в пустынное место на берегах р. Свири и там подвизался 7 лет, не видя человеческого лица и питаясь травой. Его келья послужила основанием для монастыря, в котором преподобный сделался игуменом. Господь сподобил его дара прозрения: незадолго до смерти он сподобился видения Божией Матери, обещавшей покровительствовать его обители. Преподобный скончался в 1533 г. 85 году своей жизни. Преподобный Нил Столбенский, подвизавшийся 26 лет в совершенном уединении на Столбенском острове, на озере Селигер (ум. 1555).
В XVI в. появляется особый вид святости - юродство Христа ради, воплощающее в себе всю полноту правды Божией и несшее древнее служение пророков, осуществляющееся полным отрицанием "мира" и обличением зла в мире. Юродство - это постоянное добровольное мученичество, непрерывная борьба против своего естества, мира и дьявола и требует крайней напряженности всех духовных сил, что возможно лишь при высокой непрестанной молитве. Этот подвиг, пришедший к нам с Востока, считался там одним из самых необычных, тогда как у нас он принимает особый характер социального служения и достигает особого расцвета на Руси в XVI в. Число канонизированных святых распределяется по векам следующим образом: XIV век - 4 юродивых, XV век - 11, в XVI веке - 14, в XVII - 7.
Преподобный Арсений - (+ 1570 г.), Христа ради юродивый, был по ремеслу кожевник и родом из Ржева. Создал монастырь на торговой стороне в Новгороде и под конец пребывал в затворе, носил вериги. 11 июля Иоанн Грозный при разгроме Новгорода посетил его. Преподобный строго обличал царя и тщетно умолял прекратить резню. В ту же ночь, стоя на молитве на коленях, предал он дух Богу. Так его и нашли утром.
В Пскове (+ 1576 г.) подвизался юродивый блаженный Николай Салос. Когда Иоанн Грозный, разгромив Новгород, двигался к Пскову, Николай Салос обличил царя в кровожадности и предложил ему кусок сырого мяса. Грозный в ужасе ушел из Пскова. Были совершены грабежи, но убийств не было. Подвизаясь в миру, юродивые были обличителями его недостатков; они не боялись обличать в пороках людей высокопоставленных и даже самого царя. Иоанн Грозный терпеливо выслушивал Василия Блаженного и сам нес до могилы тело юродивого.
В XVII в. большинство монастырей таких как: Троице-Сергиев, Псково-Печерский, Чудов, Спасо-Андроников, Соловецкий и другие были крупными культурными центрами, сокровищницами книжных богатств не только русского православия, но и всего христианского мира. В суровые военные годы крупные монастыри брали на себя функцию защиты от внешних врагов (Троице-Сергиев, Соловецкий, Псково-Печерский и другие.) Общее количество монастырей XVII в. было значительным. Современные исследователи выявили более 600 монастырей, имевших крепостные дворы. Примерно столько же было обителей, не имевших крепостных, соблюдавших принцип нестяжания, как правило, социального бытия обители.
Период гонения монашества в XVIII в.
В начале XVIII столетия наступает для монашества вековой период гонений. При Петре I сложилась система абсолютного государственного верховенства над Церковью. Управление Церковью стало государственным, духовенство отныне несло службу "духовнаго чина", оно было обязано доносить о грехах против государства и не должно иметь влияние на народ, запрещается посещать дома прихожан в праздники. Особенно резки меры против монастырей. Петр именует их "гангреной государства". «Духовный Регламент» Петра I прямо ставил задачей власти сдерживание численного роста монашества, «дармоедов и суеверов», по его мнению. Частые случаи насильственного пострижения также отражались на упадке нравов. Закрывается множество монастырей. За указами Петра, направленными против монастырей, следует и указ Екатерины II 1764 г «о секуляризации церковных земель». Монастыри обезлюдели. С момента отнятия земель и вотчин богатые обители обеднели до крайности, а средние закрылись. Во многих монастырях церкви нередко стояли без глав и крестов. Крыши их прорастали мхом, кельи, подкосившись в сторону, стояли на подпорах, ограды были полуразрушены. Отсутствовали иеромонахи, и приходилось приглашать белого священника. В монастырях доживали престарелые и больные, но иногда все "разбродились розно" и монастырь закрывался уже сам собою. Обездоленное и обезкровленное монашество являло теперь жалкую картину распада.
Однако во второй половине XVIII в. Святейший Синод принимает меры к поднятию уровня нравственности в монастырях, поощряет формирование ученого монашества. Согласно «Духовным штатам» в мужских монастырях 1-го класса полагалось 33 монаха, во второклассных — по 17, в третьеклассных — по 12 монахов; в первоклассных женских монастырях имелось от 52 до 101 монахини, в иных — по 17. Монастыри штатные существовали на средства от государства, заштатные монастыри — на доброхотные приношения и пожертвования верующих. В каждом монастыре имелись также послушники (которые готовятся к принятию иночества, но в любой момент могут покинуть монастырь), из их числа по разрешению Синода избирались кандидаты к пострижению. Тогда же было разрешено создание женских обителей, в которых насельницы не принимают монашеских обетов, но исполняют все правила монашеского общежития, в XIX в. более 100 из них были преобразованы в женские монастыри.
Но все, же возрождение русского монашества связано, прежде всего, не с деятельностью государства, а с хранящимся в народе благочестием и оживлением монашества изнутри. Из векового периода гонений иночество вышло очищенное и обновленное в прежней своей духовной красоте. В эту эпоху, когда преследовалось духовное начало, когда монастыри пустели, духовно одаренные натуры должны были замыкаться внутри себя, уходить в скрытую для мира внутреннюю жизнь. Таким образом, сохранилось и истинное понятие о духовном подвиге, и в незаметных углах созревали избранники Божии, в тайном подвиге выковывавшие силу духа, благодаря которым и могла с окончанием гонений возродиться истинная монашеская жизнь.
Упомянем двух одноименных подвижниц, имевших отношение к возрождению русских монастырей и в том числе Оптиной Пустыни. Старец Досифей, подвизавшийся в Киеве и благословивший преподобного Серафима Саровского на иноческий подвиг, и давший ему заповедь о непрестанной памяти Божией и творении Иисусовой молитвы, был в действительности девицей, в миру Дарьей Тяпкиной из дворянского рода Рязанской губернии (род. в 1721 г). По обстоятельствам времени она была вынуждена в одежде инока скрываться в пещере близ Китаевской пустыни. Благочестивая императрица Елизавета Петровна лично посетила подвижницу и приказала ее постричь, узаконила ее существование. Тайну свою старец Досифей сохранил до конца своей жизни. В последние годы у блаженного "старца" келейничал Феофан (позднее архимандрит, настоятель Новоезерский), которого старец Досифей направил в Молдавию - центр духовного возрождения, возглавленного Паисием Величковским. Там Феофан приобрел знакомства и связи в мире истинных подвижников. Вернувшись в Россию, Феофан застал еще в живых старца Досифея и был при нем до его блаженной кончины. А вскоре ему привелось келейничать у митрополита Гавриила С.-Петербургского, которому он и рекомендовал известных ему подлинных подвижников и делателей духовной молитвы в настоятели возобновляемых обителей. Таким образом, создались очаги, откуда распространилось общее возрождение монашества.
Другая блаженная инокиня того же имени - Досифея, княжна Августа Тараканова, законная дочь императрицы Елизаветы от ее брака с Разумовским, была пострижена насильно в 1785 г. императрицей Екатериной II. Она пребывала в затворе в Ивановском монастыре в Москве. Оптинский настоятель архимандрит Моисей, тогда еще послушник, бывал у нее, пользовался ее наставлениями и видел у нее в келье акварельный портрет императрицы Елизаветы. Монахиня Досифея направила его к наместнику Новоспасского монастыря иеромонаху Александру и его другу архимандриту Филарету ученикам Паисия Величковского. Там был один из тех центров, откуда распространялось умное делание, т.е. сердечная молитва. Затем, по совету матери Досифей, будущий Оптинский настоятель отправился в Саров, где тогда подвизался преподобный Серафим, давший ему драгоценные наставления.
Две сильные личности дали толчок возрождению монашества: архимандрит Паисий Величковский за пределами России возобновил учение о духовной молитве, а Преосвященный Гавриил, митрополит С.-Петербургский, создал обители-питомники, откуда это учение могло распространяться. Переведенное Паисием Величковским и изданное в 1793 году митр. Гавриилом «Добротолюбие» легло в основание этого духовного движения.
Паисий Величковский (Петр Иванович Величковский, 1722-1794 гг.), сын полтавского протоиерея, обучался четыре года в Киевском училище. Но вследствие раннего стремления к монашеской жизни оставил училище и удалился в монастырь. Он в 17 лет принял монашество, с 1748 г. прожил несколько лет на Афоне, где основал особую монашескую общину, с частью которой переселился в 1763 г. в Валахию для лучшего устроения там монашеской жизни. Строго аскетический образ жизни и любовь к духовному просвещению на основе святоотеческой литературы сделали его имя очень известным, а Нямецкий монастырь — притягательным для православных. Преподобным Паисием были изданы на церковно-славянском языке многие произведения Отцов Церкви, забытые или утраченные в православных странах: «Добротолюбие», как уже говорилось, сочинения святых Исаака Сирина, Феодора Студита, Григория Паламы, Максима Исповедника, Иоанна Златоустого и других.
Преподобный Паисий возродил не только аскетический дух и мистическое предание Восточной Церкви, но и древнее явление старчества. Старец — это пожилой инок, по благословению игумена занимающийся духовным окормлением юных послушников, в духовной и обыденной жизни, полностью покорных воле своего наставника. Старчество стало верным средством христианского совершенствования и для самого старца и для вверенных ему послушников, а в дальнейшем и для мирян.
Ученики преподобного Паисия расселились по всей России, насаждая аскетические идеалы. Иеромонах Клеопа I принес основы старчества в Островскую Введенскую пустынь во Владимирской епархии; старец Феодосии — в Молченский Печерский монастырь в Курской епархии; старец Афанасий (Захаров) пришел к преподобному Паисию, оставив гусарский полк, в котором был ротмистром, и закончил свои дни в Площанской пустыни Орловской епархии; старец Филарет стал настоятелем Глинской пустыни в Курской епархии и сумел преобразить к лучшему ее жизнь благодаря введению строгого устава Афонской горы; старцы Феодор и Клеопа II ушли из Нямецкого монастыря в Белобережскую пустынь Орловской епархии, откуда позднее с монахом Леонидом (Наголкиным), добровольно сложившим с себя настоятельство, перешли в Новоезерский монастырь Новгородской епархии, а в 1812 г. три монаха переселяются в уединенный скит на острове Валаам.
Заслуги для возрождения монашества святителя Тихона Задонского.
Одновременно с распоряжениями правительства, касавшимися внешнего быта монастырей, шли распоряжения касательно подъема внутренней жизни в монастырях. Распоряжения последнего рода сводились главным образом к усилению правил общежития и запрещению монашествующим иметь частную собственность; исключение со времени Екатерины II сделано было для ученого монашества, которое стало рассадником для церковно-административных должностей. Подъем внутренней жизни в монастырях постигался больше живыми примерами строгого исполнения правил монашеского жития. Такой пример показал святой Тихон Задонский во время своего управления Воронежской епархией. По монастырям он разослал 15 статей увещания к инокам, строго следил за уклонениями монахов от правил монашеской жизни, ввел на чтение трапезах. Нравственно-практическим характером отличаются и богословские творения святителя Тихона. Глубокая назидательность его творений послужила основанием для распоряжения Святейшего Синода составить из них сборник наставлений об обязанностях христианина для чтения в церквах (1789). Кроме того, святителю Тихону принадлежит много писем назидательного характера. По удалению же на покой в Задонскую обитель (1767) он своей жизнью показал идеал высокого благочестия и аскетизма. Неопустительное посещение богослужения, усиленные молитвы и пост, широкая благотворительность и глубокое смирение нашли себе полное выражение в личности этого святителя. Великий подвижник сподобился дара прозрения: он за три дня предсказал свою кончину, последовавшую 13 августа 1783 г. В 1861 г. последовало торжественное открытие его мощей.
Повторим, что важную роль в возрождении монашества сыграл митрополит Гавриил (Петров). Он был образованнейшим человеком своего времени. Императрица Екатерина высоко ценила ум и знания Гавриила: она назначила его членом в комиссию при составлении нового уложения. В академии наук он занимал должность председателя и принимал деятельное участие в составлении словаря русского языка. Он является автором толкований на соборные послания; беседы о блаженствах несколько псалмов и других. Гавриил стал епископом в 33 года, а митрополитом и первенствующим членом Синода в 43 года. В историю он также вошел как талантливый церковный администратор. Владыка Гавриил всячески помогал монастырям в своей епархии, добиваясь от Екатерины увеличения «штатов». Ему обязана возрождением Валаамская обитель. Как уже говорилось он поддерживал старца Паисия (Величковского). Он был строгим постником, молитвенником и аскетом, бессеребреником, раздавая все, что было бедным.
При создании первых русских монастырей за образец брался древний устав, предусматривающий общежительное (киновийное) устройство монашеской жизни. По разным причинам в течение веков происходил отход от этого устройства к особножительству. Немалая часть иноков дала примеры сурового подвижничества как раз на стезе отшельничества, но в целом это вело к нестроению. Опасность этого сознавали многие иерархи. Однако в течение четырех веков шла за это борьба с противившимися монахами, утерявшими понимание внутреннего смысла христианской аскезы для дела спасения. В 1862 г. и 1869 г. Святейший Синод выражает лишь пожелание о введении общежития как необходимой основы монашеского подвижничества, но до 1917 г. сохранялось два типа монастырей.
Наряду с духовным, в начале XIX в. начинается и материальное возрождение монастырей. В описываемый период люди из разных слоев вносят в монастыри многочисленные вклады в виде ценностей и недвижимости. Характерно, что теперь жертвователи называют определенные благотворительные цели — не только украшение храмов, но и постройку приютов, больниц и школ. С ростом престижности монашеского служения изменялся отчасти и социальный состав монашествующих. Приведем данные об образовательном уровне монашества на примерах 293 настоятелей и 310 настоятельниц монастырей и общин в 42 епархиях за 1906 г.: высшее образование имели 8,2% настоятелей и никто из настоятельниц, среднее — соответственно 22,5% и 11,6%, начальное - 26,3% и 6,4%, домашнее-31,7% и 63,9%.
Расцвет старчества в XIX в.
После упадка благочестия, в XIX в. происходит подъем религиозности, ярким показателем чего стало увеличение числа монастырей и численности монашествующих, особенно среди женщин. В истории духовного окормления русских женщин особое место принадлежит старцам — преподобному Серафиму Саровскому, преподобному Амвросию Оптинскому и преподобному Варнаве Гефсиманскому. Все трое стали основателями и духовными наставниками женских обителей — Серафимо-Дивеевского монастыря, Шамординского монастыря и Иверско-Выксунского монастыря. Этих старцев знала вся Россия.
Преподобный Серафим (Прохор Мошнин, 1759-1833 гг.) родился в Курске в семье купца. С детских лет он искал одиночества, усердно читал Священное Писание и Жития святых, очень любил богослужение. В 18 лет он совершил паломничество в Киев и у старца Досифея испросил благословение на пострижение в монашество. Прозорливый старец сразу направил его в Саровскую обитель. После восьми лет послушания, в 1786 г. Прохор был пострижен с именем Серафим. Во время тяжелой болезни он отказался от помощи врача, но получил помощь от чудесного явления Божией Матери. В 1793 г. его рукополагают в иеромонаха, но преподобный стремился к более строгому аскетизму. На следующий год он оставляет монастырь и начинает посреди густого леса свое отшельническое служение в маленькой хижине. Зимой, после сильных снегопадов сообщение с монастырем вовсе прекращалось. Летом выращивал овощи на огороде, которыми и питался. На первой неделе Великого поста старец не вкушал никакой пищи. Подобно Симеону Столпнику, три года он провел в коленопреклоненной молитве на камне. В своем уединении он не общался с посторонними лицами.
Осенью 1801 г. на него напали трое крестьян с требованием денег. Не найдя ничего, разбойники жестоко избили старца, причем он не сопротивлялся. Придя в монастырь, он отказался от помощи врача и чудесным образом поправился, но после этого остался навсегда «согбенным». Пойманных разбойников он простил. В 1806 г. преподобный Серафим избирает подвиг молчания (и отклоняет избрание его игуменом обители). Три года он прожил в совершенном молчании. В 1810г. старец возвращается в монастырь и начинает новый подвиг — затворничество, продолжавшееся пятнадцать с половиной лет. Годами он жил в нетопленной келье, спал сидя на полене или в сделанном им самим гробу. Дни напролет старец молился и читал вслух Евангелие, Послания и Деяния апостольские. По воскресеньям и праздникам он причащался Святых Даров. Он не принимал никого, даже приехавшего архиерея.
В ноябре 1825 г. Серафим открывает дверь своей кельи внешнему миру. Начинается его старчество. Всех посетителей преподобный принимал с равной любовью и вниманием. Часто после беседы старец возлагал епитрахиль на голову исповедовавшегося, произносил разрешительную молитву и помазывал его от всегда горящей лампады, а на прощание целовал со словами: «Христос воскресе, радость моя!»
Толпы посетителей ожидали батюшку Серафима каждый день и ходили за ним постоянно. Дар прозорливости у старца поражал людей, он также имел дар исцеления. Особенную известность получило чудесное исцеление помещика Михаила Мантурова, от которого отказались врачи. По молитвам преподобного Мантуров смог встать на ноги и ходить. В сентябре 1831 г. в Саровскую пустынь привезли больного помещика Николая Мотовилова, он три года не мог ходить, врачи от него также отказались. «А веруете ли, что Господь Иисус Христос мгновенно и одним словом может исцелить вас?»- спросил старец Мотовилова. «Верую всей душой и сердцем!» - ответил помещик. «А если веруете, то вы здоровы уже!» - заключил Серафим. И преподобный Серафим сам приподнял Мотовилова и поставил на ноги. Позднее Мотовилов не раз навещал преподобного Серафима. Впоследствии поучения старца Серафима Н.А.Мотовилов записал в книгу. Преподобный Серафим еще при жизни почитался святым. Он был канонизирован семьдесят лет спустя после кончины, в 1903 г. При императоре Николае II, который фактически настоял на канонизации святого Серафима.
Во второй половине XIX в. большую известность имела Козельская Оптина пустынь, именно в ней традиции старчества получили наиболее полное развитие. Пустынь (т. е. монашеская обитель) существовала с середины XVII в., в 1821 г. при ней был создан скит во имя Усекновения главы святого Иоанна Предтечи. Первым известным Оптинским старцем стал иеромонах Леонид, в схиме — Лев (Наголкин, 1769-1841 гг.).
Среди учеников старца Леонида более известным стал Игнатий (Брянчанинов) в последствии, святитель и духовный писатель.
Святитель Игнатий (Дмитрий Александрович Брянчанинов, 1807-1867 гг.) родился в родовитой дворянской семье, с детства мечтал о монастырской келье. По воле отца он поступил в Военно-инженерное училище, где его блестящие способности оценил — великий князь Николай Павлович, ставший покровителем талантливого юнкера. В 1827 г. Дмитрий был произведен в офицеры, но тяжело заболел и тут же подал в отставку. Несколько лет он странствовал по монашеским обителям. Наставником его стал старец Леонид (Наголкин). В 1831 г. он был пострижен в монашество с именем Игнатий (вопреки воле родителей), а вскоре сделан настоятелем небольшой Пельмешской обители в глубине вологодских лесов. Николай I повелел возвести 26-летнего монаха в сан архимандрита, и назначил его настоятелем Свято-Троицкой Сергиевой пустыни в 19 верстах от Петербурга. За четверть века, проведенную в этой обители, святитель Игнатий возродил в ней подлинно монашескую жизнь, а сам стал признанным духовным писателем и богословом. В 1857 г. он был хиротонисан во епископа и назначен на Ставропольскую (Кавказскую) кафедру, но в 1861 г. по болезни ушел на покой и провел последние годы жизни в Николо-Бабаевском монастыре в Костромской епархии. Самые значительные сочинения святителя Игнатия — «Аскетические опыты», «Аскетическая проповедь», собрание правил и норм монашеской жизни и многочисленные письма к верующим, просившим его советов.
Если продолжить о старцах Оптиной пустыни, то нужно упомянуть о втором ее старце иеросхимонахе Макарии (Иванове, 1788- 1860 гг.), который стал преемником старца Леонида. Именно Макарий заложил традицию письменных ответов старцев на вопросы верующих (оставил пять томов своих писем) и развернул издательскую деятельность для возвращения в обиход верующих трудов Отцов Церкви.
Из сонма Оптинских старцев выделим преподобного Амвросия (Александра Михайловича Гренкова, 1812-1891 гг.). Он родился в семье пономаря в Тамбовской губернии, в детстве был бойким, смышленым и веселым мальчиком. Окончив с отличием семинарию, он стал служить учителем в духовном училище. Как-то тяжело заболел, надежды на выздоровление почти не было, и он дал обет в случае выздоровления пойти в монастырь, но, по словам самого старца, еще четыре года не решался сразу покончить с миром. Летом 1839 г. по дороге в Троице-Сергиеву лавру, Александр Гренков заехал к старцу Илариону в Троеруково. И подвижник сказал Гренкову: «Иди в Оптину, ты там нужен». Пометавшись несколько дней, молодой учитель тайно бежал от всех в Оптину. в 1842г. Александр Гренков был пострижен в монашество с именем Амвросия, в 1845г. был рукоположен в иеромонаха. Несколько лет он был келейником старца Макария (Иванова) стал его учеником и приемником в старчестве. После тяжелой болезни в 1846г. Амвросий был признан инвалидом и выведен за штат, занимался подготовкой к изданию святоотеческих книг и писанием ответов от старца к духовным чадам. После кончины старца Макария для него был построен домик, «хибарка», в которой он принимал посетителей с утра и до глубокого вечера. Он неизменно был скромен и благодушен, и в его речах посетители обнаруживали изумительно богатый опыт, знание жизни и людей. Старец всегда разом схватывал сущность дела, непостижимо мудро разъясняя его и давая ответ. В продолжение беседы преподобный вмещал в свое сердце всего человека с его внутренним и внешним миром. Для него не существовало тайн: он видел все, Незнакомый человек мог прийти к нему и молчать, а он знал его жизнь и обстоятельства и зачем пришел. А между тем, он был очень тяжко болен, после 1868 г. уже не мог ходить в церковь и причащался в келье; он мог, есть только протертую пищу и в количестве, какого хватало трехлетнему ребенку. Необъяснимо здравым смыслом, как в таком состоянии он мог принимать каждый день толпы людей, монахов (приходивших на исповедание помыслов) и отвечать на десятки писем (ответы под его диктовку писали келейники). К нему шли крестьяне, купцы, аристократы, интеллигенты. В 1878 г. побеседовать со старцем приехали Ф. М. Достоевский и В. С. Соловьев. Четыре раза к нему приезжал Л. Н. Толстой. Писатель и философ К. Н. Леонтьев, выйдя в отставку, поселился в Оптиной, где прожил 15 лет, пользуясь наставлениями от старца Амвросия. По молитвам преподобного Амвросия частыми были исцеления. Исцелялись и в безнадежных с медицинской точки зрения случаях. В его житиях приводят много случаев чудотворения. Свою кончину старец Амвросий предвидел. В 1988 г. преподобный Амвросий Оптинский был причислен к лику святых.
Старцем и духовным писателем из Южной части России был Феофан Затворник.
Святитель Феофан (Георгий Васильевич Говоров 1845-1894), родился в семье священника Орловской губернии. От родителей он унаследовал светлый и глубокий ум, нежное сердце, кротость скромность и впечатлительность. Он шел путем своих предков, закончил семинарию и Киевскую духовную академию, но влияние Киево-Печерского монашества привело его к избранию пути не священника, а инока. Сильное влияние на молодого Георгия Говорова оказал там строгий аскет старец Парфений. В феврале 1841 г. Говоров принимает постриг с именем Феофан (что значит «Богом явленный»), позднее был рукоположен в сан иеромонаха и вступил на путь служения в духовных учебных заведениях. В 1847-1853 гг. иеромонах Феофан служил в Русской духовной миссии в Иерусалиме, в 1856-1857 гг. в сане архимандрита — в Константинополе. В мае 1859 г., будучи ректором Петербургской духовной академии, был возведен в сан епископа. С Тамбовской кафедры он переведен на Владимирскую, но столь успешное течение церковной карьеры не радовало святителя Феофана. В 1863 г. Святитель Феофан добровольно оставляет свою кафедру для того, чтобы затвориться в маленьком монастыре — Вышенской пустыне, расположенной в пустынных лесных местах Тамбовской епархии. Он был назначен туда настоятелем, но в 1866 г. подал прошение об уходе на покой, а в 1872 г. ушел в полный затвор. Он занимал две комнаты в маленьком домике, сам, совершая богослужение в домашней церкви. Более четверти века святитель Феофан прожил на Выше, и те годы стали не только годами его возрастания в духовной, аскетической жизни, но и годами многообразного и интенсивного труда. Его библиотека насчитывала сотни томов и не только богословских трудов, но и книг по истории, философии, медицине, астрономии, географии; у него были телескоп, микроскоп, фотоаппарат, краски — и сам святитель писал иконы.
Но главное состояло в другом. Вкусив опыта старцев Киево-Печерской лавры, узнав труды древних Отцов Церкви и опыт создателей Православной аскетики, владыка Феофан стал подлинным старцем. Правда, с сотнями своих духовных сыновей и дочерей святитель не виделся, он общался с ними путем переписки. Важной частью его наследия стали «Письма о христианской жизни», «Начертание христианского нравоучения», «Путь ко спасению» (краткое обозрение аскетики). Он заново перевел на русский язык собрание наставлений древних Отцов Церкви, изданное в пяти томах под названием «Добротолюбие»; написал толкование на все послания апостола Павла; десятки его статей были опубликованы в церковных газетах и журналах; собранные его почитателями письма составили восемь томов.
Нельзя не сказать и о таком ярчайшем проявлении «старчества в миру» как св. Иоанн Кронштадтский (Иван Ильич Сергиев, 1829-1908 гг.). Он не имел монашеского сана, был женат (хотя жил с женой как с сестрой), всю жизнь провел в миру, но его деятельность стала важной частью жизни Русской Православной Церкви. После окончания петербургской Духовной академии отец Иоанн был направлен в Кронштадт, в главный Морской собор в котором прослужил 53 года. Тысячи и тысячи людей стекались к нему, чтобы присутствовать при совершении им литургии; он был вынужден прибегать к неканоничной форме общей исповеди, что было уникальным явлением в жизни Церкви. Проповеди его были кратки и просты, чаще всего он говорил о раскаянии и покаянии, советовал всегда молиться от всего сердца, церковные молитвы делать своими. Одно его слово или один взгляд часто перерождали людей, что можно объяснить только дарованным ему благодатным даром. Сохранились сотни свидетельств об исцелениях по его молитвам. В Петербурге он основал женский Иоанновский монастырь, а в Кронштадте на обильные пожертвования — Дом трудолюбия, в котором безработные и бездомные могли заработать на кусок хлеба и крышу над головой.
Отец Иоанн стал всероссийским пастырем. В его поездках по России его постоянно осаждали толпы людей. В качестве наставления христианской жизни отец Иоанн издал свой дневник «Моя жизнь во Христе» (получивший также широкую известность в Англии и Америке). Отца Иоанна Кронштадтского воспринимали не только как духовника России, но и как пророка, посланного для призыва ее к покаянию в такое тревожное для страны время.
РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ В НОВЕЙШИЙ ПЕРИОД.
Поместный Собор 1917-1918 гг. Церковная политика государства в первые годы советской власти. Церковь в годы гражданской войны. Церковные расколы 20-30х. гг. Гонения на Русскую Православную Церковь в 20-30–е гг. Религиозная ситуация в СССР накануне Великой Отечественной войны. Государственное отношение к Церкви в первые годы Великой Отечественной войны 1941-1942 гг. Эволюция отношений государства и Церкви. Создание Совета по делам Русской Православной Церкви. Русская Церковь при Патриархе Алексии I (1945-1970). Русская Церковь при Патриархе Пимене (1917-1990). Русская Церковь при Святейшем Патриархе Алексии II (с 1990).
Поместный Собор 1917-1918 гг.
Внешне, если подходить формально и руководствоваться только цифрами, Русская Православная Церковь вступила в революционную эпоху как мощная организация. Официально к 1914 г. в Российской империи было 117 млн. православных христиан, которые проживали в 67 епархиях, управляемых 130 епископами, и 50 с лишним тысяч священников и диаконов служили в 48 тыс. приходских храмов. В ведении Церкви находилось 35 тыс. начальных школ и 58 семинарий, а также тысяча действующих монастырей почти с 95 тыс. монашествующих '. Более того, в последнее предреволюционное столетие открылось в стране больше монастырей, чем за какое-либо другое столетие в истории России. Уровень богословской науки никогда не стоял так высоко. ХIX век дал возрождение монашеского духовничества и старчества, одним из самых замечательных очагов которых была Оптина пустынь. Были значительные достижения и в области православного миссионерства особенно на территории Аляски, Японии, Сибири и Дальнего Востока. Хотя интеллигенция в основном оставалась чуждой или даже активно враждебной Церкви, возвращение в Церковь цвета русской философской мысли, повлекшее за собой так называемый русский религиозно-философский ренессанс, не только имело немалое духовное значение само по себе, но и положило начало притоку в Церковь представителей русской интеллектуальной элиты, хотя они и оставались меньшинством в своей среде.
Но все эти сдвиги оказались совершенно недостаточными в момент крушения империи. Не имея канонического главы (Патриарха) и традиционной соборной структуры, которая обеспечивала бы двустороннюю связь центра с периферией, Церковь вступила в революцию разъединенной, а с отречением царя — формального земного главы Церкви — и обезглавленной. В условиях общего распада государственности Церковь осталась без инфраструктуры.
В тревожной предреволюционной обстановке иерархи и церковная общественность вели активную подготовительную работу к созыву Поместного Собора, в работе которого приняли бы участие выборные представители от всей Православной Руси. Итак, 15(28) августа 1917 г. в Москве открылся первый полноценный Поместный Собор за 217 лет. Избрано на него было 564 депутата: 73 архиерея, 192 приходских клирика (священники, диаконы, псаломщики) и 299 мирян.
Собор открылся в дни, когда Временное правительство агонизировало, теряя контроль над страной, а большевики готовили переворот. В этой смутной обстановке главной заботой Собора было выработать систему управления Церкви. Большинство участников Собора высказались за восстановление Патриаршества. В ходе соборного обсуждения мысль о восстановлении сана Первоиерарха была освещена со всех сторон и предстала перед членами Собора как повелительное требование канонов, как исполнение вековых народных чаяний, как живая потребность времени. 28 октября (10 ноября) прения были прекращены. Поместный Собор большинством голосов вынес историческое постановление о восстановлении Патриаршества.
После голосования Собор избрал кандидатами на Первосвятительский престол архиепископа Харьковского Антония, архиепископа Новгородского Арсения и митрополита Московского Тихона, - как говорили о нем в народе, - "самого умного, самого строгого и самого доброго из иерархов Русской Церкви..." Архиепископ Антоний, блестяще образованный и талантливый церковный писатель, был видным церковным деятелем двух последних десятилетий синодальной эпохи. Давний поборник Патриаршества, он был поддержан многими на Соборе как бесстрашный и опытный церковный вождь. Другой кандидат, архиепископ Арсений, умный и властный иерарх, обладавший многолетним церковно-административным и государственным опытом (в прошлом член Государственного Совета). Святитель Тихон во всем полагался на волю Божию. Не стремясь к Патриаршеству, он готов был принять на себя этот крестный подвиг, если Господь призовет его.
Избрание состоялось 5(18) ноября в храме Христа Спасителя. По окончании Божественной литургии и молебного пения, Владимир, митрополит Киевский, вынес ковчежец с жребиями на амвон, благословил им народ и снял печати. Из алтаря вышел слепой старец монах Зосимовой пустыни Алексий. Помолившись, он вынул из ковчежца жребий и передал его митрополиту. Святитель прочитал громко: "Тихон, митрополит Московский - аксиос". Интронизация Патриарха состоялась 21 ноября (3 декабря) в праздник Введения в Успенском соборе Кремля. Для торжества из Оружейной палаты взяты были жезл святителя Петра, ряса священномученика Патриарха Гермогена, а также мантия, митра и клобук Патриарха Никона.
Учитывая неопределенность положения в стране и неизвестность будущего, Собор принял ряд экстренных постановлений. Патриарху было дано право, на случай невозможности созывать Собор или даже Синод, управлять Церковью единолично. Ему также было поручено при роспуске Собора составить завещание, в котором указать трех лиц по нисходящей предпочтения, которым следует стать местоблюстителями Патриаршего Престола в случае, если внешние условия лишат Патриарха возможности выполнять свои функции или в случае его смерти и невозможности созвать Собор для избрания нового Патриарха. Имена кандидатов в местоблюстители должны быть тайной и пребывать в запечатанном виде до смерти или выбытия патриарха со своего поста. После кончины Патриарха Тихона эти постановления послужили спасительным средством для сохранения канонического преемства Первосветительского служения.
Деяния Собора совершались и в революционное время. 25 октября (7 ноября) пало Временное Правительство, в стране была установлена Советская власть. 28 октября в Москве разразились кровавые бои между занимавшими Кремль юнкерами и повстанцами, в руках которых был город. Над Москвой стоял грохот пушек и треск пулеметов. Стреляли во дворах, с чердаков, из окон, на улицах лежали убитые и раненые. В эти дни многие члены Собора, приняв на себя обязанность медбратьев, ходили по городу, подбирая и перевязывая раненых. Среди них были архиепископ Таврический Димитрий (князь Абашидзе) и епископ Камчатский Нестор (Анисимов). Собор обратился к враждующим с призывом к примирению, с мольбою о милосердии к побежденным: «Во имя Божие... Собор призывает сражающихся между собою дорогих наших братьев и детей ныне воздержаться от дальнейшей ужасной кровопролитной брани».
Политические структуры Российской Империи рухнули, эфемерные образованием оказалось Временное правительство, а Церковь Христова руководимая благодатью Святого Духа, сохранила в эту переломную историческую эпоху свой Богозданный строй. На Соборе, ставшем актом ее самоопределения в новых исторических условиях, Церковь сумела очиститься от всего наносного, исправить деформации, которые она претерпела в синодальную эпоху, и тем обнаружила свою неотмирную природу. Поместный Собор явился событием эпохального значения. Упразднив канонически ущербную и окончательно изжившую себя синодальную систему церковного управления и восстановив Патриаршество, он провел рубеж между двумя периодами русской церковной истории“.
Церковная политика государства в первые годы советской власти.
Следует сказать несколько слов о том, как относились к религии основоположники марксизма, ибо именно это отношение, в конечном счете, определило судьбу православия в Советском Союзе. В середине XIX в. К. Маркс и Ф. Энгельс сформулировали тезис о том, что религия - это средство угнетения человека власть имущими. Именно это имел в виду Маркс, когда говорил о религии как опиуме народа. Развивая эту мысль, В. И. Ленин писал, что религия - один из видов духовного гнета, который есть лишь продукт и отражение экономического гнета внутри общества. Здесь со всей наглядностью выступает не скрываемая марксистами жесткость, принципиальное идеологическое неприятие любой религии как таковой. Считая ее элементарной, по их выражению, надстройкой над базисом (социально-экономическими отношениями), они резонно полагали, что в условиях нового базиса (светлого будущего социализма и коммунизма после пролетарской революции) никакой религии просто нет места. Сторонники этой теории, захватившие власть после переворота 1917 г., ревностно уничтожали все, что было связано с религией. Это было неслыханным в истории насилием над человеком, над его внутренним душевным миром.
Находясь в плену марксистских представлений, В.И. Ленин первое время был всецело убежден в том, что он покончит с Церковью одним ударом — попросту лишив ее собственности. В январе 1918 г. публикуются тезисы декрета об отделении Церкви от государства и школы от Церкви, окончательная версия которого известна под названием декрета 20 января (1918 г). По этому декрету Церковь лишалась всего имущества, движимого и недвижимого, и права владеть им. При этом прекращались всякие государственные субсидии церковным и религиозным организациям. Отныне религиозные общества могли получить необходимые для совершения богослужения здания и "предметы" не иначе как на условиях "бесплатного пользования" и с разрешения местной или центральной властей. При этом, однако, полученное Церковью "в бесплатное пользование" имущество подлежало налогообложению (по статьям, предусмотренным для частного предпринимательства!). Декрет 20 января — классическое свидетельство попытки В. И. Ленина дословно следовать учению К. Маркса о религии как духовной надстройке на материальном базисе. Следует убрать этот базис — имущество и средства доходов Церкви, — и Церковь отомрет сама по себе. К этой же категории относится зачисление духовенства в число лишенцев, которые при карточной системе эпохи военного коммунизма обрекались на голодную смерть, если бы не помощь верующих.
Еще одним способом борьбы государства с религией была яростная атеистическая агитация, которая фактически выражалась в глумлении над святынями русского народа. Пример тому повсеместное вскрытие мощей святых угодников Божих. Вскрытие проводили специальные комиссии в присутствии священнослужителей, составлялись протоколы. Если в результате вскрытия обнаруживалось, что мощи сохранились не в целости, то это обстоятельство в целях атеистической пропаганды выдавалось за сознательный обман и подделку. Например, в 1920 г. в Совнарком была подана жалоба об оскорбительном для верующих поведении участников вскрытия мощей преподобного Саввы Сторожевского. В ней говорилось, что грубость и издевательство членов комиссии по вскрытию мощей дошли до того, что один из членов комиссии несколько раз плюнул на череп Саввы, останки коего составляют святыню русского народа. Показательна судьба тех пастырей и церковно-общественных деятелей, кто осмелился подать жалобу, они получили разные сроки тюремного заключения.
К 1921 г. стало ясно, что Церковь отмирать не собирается, и тогда уже начинают применяться меры прямого централизованного преследования. Например, государство с успехом использовало голод в Поволжье и на Украине для усиления гонений на Церковь. Дело в том, что в течение гражданской войны запасы зерна в восточных районах, подверженных периодическим засухам, были истощены и засуха 1920 - 1921 гг. привела к небывалому голоду во всей стране, который продолжался от лета 1921 г. до лета 1922 г. В августе 1921 г. Патриарх Тихон обратился с призывом о помощи к главам разных христианских церквей за пределами России. В то же время был создан Всероссийский церковный комитет помощи голодающим. Однако, по распоряжению правительства комитет этот был закрыт, а собранные средства переданы правительственному комитету помощи голодающим. Затем 23 февраля вышло постановление ВЦИК, в котором "предлагает" местным Советам изымать у церквей уже "все драгоценные предметы" без всякого исключения. Вследствие чего была развернута масштабная акция по изъятию церковных ценностей. Патриарх благословил сдавать церковные ценности за исключением предметов имеющих богослужебное употребление. Тут же в антицерковной печати Патриарха обвинили в «алчности золота и нежелании помогать голодающим».
Об истинных причинах изъятия церковных ценностей становится ясно из «строго секретного» письма Ленина Молотову. В нем говорится: «Именно теперь и только теперь, когда в голодных местностях едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией... Именно теперь и только теперь громадное большинство крестьянской массы будет либо за нас, либо во всяком случае будет не в состоянии поддержать сколько-нибудь решительно ту горстку черносотенного духовенства и реакционного городского мещанства, которые могут и хотят испытать политику насильственного сопротивления... декрету». Из письма видно, что меньше всего его автора заботила судьба голодающих. Речь идет лишь о том, чтобы извлечь для власти выгоду из этой трагедии.
Судьба митрополита Вениамина Петроградского является ярким примером того, что в своей борьбе с Церковью правительство руководствовалось не заботой о голодающих. Молодой хорошо образованный Вениамин был слишком популярен среди рабочих и молодежи, что делало его фигуру неприемлемой для "диктатуры пролетариата". Идя навстречу в решении вопроса об изъятии ценностей, митрополит, однако, отказывался быть пешкой в руках властей. В письменном заявлении властям он указывал, на каких условиях даст благословение на изъятие богослужебных предметов, являющихся такой святыней, что и верующему нельзя к ним прикасаться «непосвященной рукой». Между митрополитом Вениамином и горсоветом Петрограда было достигнуто соглашение, согласно которому изъятию подлежали все церковные ценности, но верующие могли заменять их суммами собранных между собой денег, соответствующими стоимости священных предметов. В результате изъятие в Петрограде прошло так гладко, что начальник городской милиции благодарил за это митрополита в официальном докладе. Однако, через несколько дней митрополит Вениамин и ряд видных церковных деятелей Петроградской епархии были арестованы, а через некоторое время приговорены к смертной казни. Это стало только одним из проявлений новой волны террора, направленного против Церкви в связи с голодом и изъятием церковных ценностей.
Церковь в годы гражданской войны.
Вскоре после Октябрьского переворота в стране развернулась гражданская война, в огне которой гибли не только военные люди, но и мирные жители. Так в течение 1918 — 1920-х гг. были убиты, по меньшей мере, 28 епископов, тысячи священников были посажены в тюрьмы или также убиты. Конечно же, Церковь не могла остаться безучастной к гибели тысяч неповинных людей. 19 января 1918 г. Патриарх Тихон выступил с соборным посланием, в котором он писал следующее: «Ежедневно доходят до нас известия об ужасных и зверских избиениях ни в чем не повинных... людей. Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы...» Вместе с открытых осуждением зверств и насилия Патриарх последовательно проводил линию политического нейтралитета Церкви в гражданской войне. Это выражалось, прежде всего, в повторных призывах ко всем сторонам к милосердию, прекращению братоубийственной войны. Православные люди жили на территориях, контролируемых и красными, и белыми, и зелеными. Патриарх Тихон, верховный пастырь Русской Церкви, считаясь с этим обстоятельством, старался избегать всякой политической вовлеченности в происходящие события. О нейтралитете Церкви свидетельствует и тот факт, что Патриарх категорически отказывает тайному посланцу белых генералов князю Григорию Трубецкому дать даже тайное благословение белой борьбе. Патриарх отказывается благословлять братоубийство, от кого бы оно ни исходило, разделять паству, которая была в рядах всех воюющих сторон.
Церковные расколы 20-30х. гг.
В 20-ые г. Русская Православная Церковь страдала не только от государственного давления, но и от внутрецерковных нестроений, которые вылились в многочисленные расколы. Наиболее угрожающим, опасным для Церкви был раскол «слева» - получивший название обновленчества. У его истоков стояла модернистская группировка духовенства, которая впервые проявила себя еще в 1905 г. как «группа 32-х». В программу этого радикально-реформаторского движения в Церкви входили требования, которые, по сути, были еретичны, шли вразрез с канонами. Например, перевод богослужения с древнеславянского на современный русский язык, введение принципа брачности епископата, неприятие идеи восстановления Патриаршества. Среди обновленцев было немало деятелей христианско-социалистического толка. В глазах обновленцев социализм сам по себе был высшей, самодовлеющей общественной целью и ценностью. По-видимому, эти соображения толкнули их на сотрудничество с властями. С другой стороны советские власти, стремясь подорвать Церковь изнутри, всячески поддерживали обновленческий раскол.
Одним из идейных вдохновителей и лидеров раскола известным еще с дореволюционных времен радикалом от Церкви были епископ Антонин (Грановский), еще в 1907 г. заявивший в проповеди о том, что самодержавие есть исчадие сатаны. Чрезвычайно сложной фигурой был Александр Введенский — на первых порах духовный, а затем и официальный лидер обновленчества: человек идейно и морально неустойчивый, в политике — циник, он вместе с тем он был блестящим оратором, в каком-то смысле даже борцом за веру и уж определенно человеком глубоко верующим.
Обновленцы активизировали свои действия в 1922 г., когда власти поместили под домашний арест патриарха Тихона, обвинив его в подстрекательстве к беспорядкам при изъятии церковных ценностей. В тот момент Церковь была фактически лишена высшего руководства. Воспользовавшись этим, группа обновленческого духовенства во главе с А. Введенским самовольно объявила о создании нового органа церковной власти Высшего Церковного управления. Какое-то время дела обновленцев, что называется, шли в гору. В отношении общественного авторитета их "звездным часом", пожалуй, стало присоединение к ним митрополита Владимирского Сергия (Страгородского) и появление в печати 16 июня 1922 г. заявления трех иерархов ("меморандум трех"). Маститые иерархи - митрополит Владимирский Сергий (Страгородский), архиепископы Нижегородский Евдоким (Мещерский) и Костромской Серафим (Мещеряков) - признали обновленческое Высшее Церковное Управление "единственной канонической церковной властью". Примеру видных архиереев последовала примерно половина русского епископата. Одни, будучи в состоянии растерянности, другие - подогреваемые честолюбием, третьи - надеясь ввести обновленческое движение в русло церковной законности и возглавить Высшее Церковное Управление. По словам митрополита Мануила (Лемешевского), многие архиереи и клирики рассуждали тогда так: "Если уже мудрый Сергий признал возможным подчиниться Высшему Церковному Управлению, то ясно, что и мы должны последовать его примеру".
Для захвата церковного управления на местах Высшее Церковное Управление направило по епархиям уполномоченных, вменив им в обязанность "изгнание монахов, то есть архиереев из архиерейских домов" и захват православных храмов. Обвиняя архиереев в контрреволюционности, уполномоченные домогались их высылки из епархий. Раскольники добились устранения видных иерархов и среди них митрополитов Новгородского Арсения (Стадницкого), Казанского Кирилла (Смирнова), Ярославского Агафангела. Половина епископов и клириков, большая часть мирян не дрогнули перед натиском церковных авантюристов. Благочестивый народ в массе своей не пошел за раскольниками. Храмы, захваченные ими, стояли пустыми, а в православных приходах, сохранивших верность Патриарху. Большинство верующих оттолкнуло от обновленчества, явное заигрывание его лидеров с безбожной властью, их озлобленное, ненавидящее отношение к Патриарху Тихону, которого они старались лишить сана и звания, а лжемитрополит Антонин домогался его смертной казни.
В результате разрушительных действий раскольников церковное управление оказалось обезглавленным, архиереи изгнаны с кафедр, большинство храмов захвачено обновленцами, духовенство и церковный народ повержен в смятение
В 20-е годы взаимоотношения руководителей Церкви с советской властью были осложнены эмигрантским церковным расколом «справа». В ходе гражданской войны многие видные иерархи оказались на территориях захваченных белогвардейцами и были вынуждены в последствии эмигрировать из страны, опасаясь расправы красных. В 1921 г. в местечке Карловцы в Югославии собрался эмигрантский собор духовенства и мирян под председательством митрополита Антония (Храповицкого). Собор выражал безусловную лояльность и подчиненность Патриарху Тихону. Целью новообразованной эмигрантской Церкви было провозглашено восстановление Романовых как самодержавных русских царей. Конечно же, Патриарх не мог от лица официальной Русской Православной Церкви поддерживать решения карловацкого синода, призывавшего к свержению установившегося в стране строя. Накануне своего ареста 5 мая Патриарх подписал указ о закрытии карловацкого синода. Однако этот указ исполнен не был, так как карловчане посчитали, что он был подписан под давлением советских властей. Так было положено начало еще одному расколу, который привел к созданию Русской Православной Церкви за границей (РПЦЗ), который удалось преодолеть лишь недавно.
Главной причиной внутрецерковных расколов 20-ых гг. была излишняя политизированность населения и духовенства как части его, амбициозность, жажда власти отдельных его представителей.
Гонения на Русскую Православную Церковь в 20-30 –е гг.
В апреле 1925 г. скончался Святейший Патриарх Тихон. Митрополит Крутицкий Петр (Петр Федорович Полянский, 1862-1937) приступил к исполнению обязанностей Патриаршего Местоблюстителя. Мирополит Петр родился в 1862 г. в семье сельского священника Воронежской епархии. Окончив Московскую Духовную академию, он работал там же помощником инспектора и преподавателем, позднее стал членом Синодального Учебного Комитета. Будучи высокопоставленным синодальным чиновником, он отличался бессребреничеством и строгостью. Участвовал в Поместном Соборе Русской Православной Церкви 1917—1918 гг. В это время особенно сблизился с Патриархом Тихоном. В 1920 г. Патриарх Тихон предложил ему принять постриг, священство и стать его помощником в делах церковного управления. Так в 58-летнем возрасте Петр избрал стезю церковного служения. Сразу после архиерейской хиротонии епископ Петр был сослан властями в Великий Устюг, но вскоре вернулся в Москву, став ближайшим помощником Патриарха. Уже в сане митрополита Крутицким он был включен в состав Временного Патриаршего Синода. В последние месяцы жизни Патриарха Тихона митрополит Петр был его верным помощником во всех делах управления Церковью. В завещании Святителя Тихона о преемстве Патриаршей власти в условиях гонения на Церковь митрополит Петр был назван первым в ряду преемников Первосвятителя. После погребения Патриарха Тихона обязанности Патриаршего Местоблюстителя были возложены на митрополита Петра.
В своем управлении Русской Церковью митрополит Петр шел по пути Патриарха Тихона — это был путь твердого стояния за православие и бескомпромиссного противодействия обновленческому расколу, что вызывало крайнее недовольство гонителей Церкви. 9 ноября 1925 г. митрополит Петр был арестован — для него началась пора мучительных допросов и нравственных истязаний. Петр остался верен делу сохранения церковного единства. Ни продление срока ссылки, ни переводы в отдаленные от центра места (Тобольск, Пермь, Заполярье, Екатеринбург), ни ужесточение условий заключения не могли сломить воли митрополита. 10 октября 1937 г. священномученик Петр был расстрелян и тем самым увенчал свой исповеднический подвиг пролитием мученической крови за Христа.
После ареста митрополита Петра в 1925 г. к исполнению обязанностей Заместителя Патриаршего Местоблюстителя приступил митрополит Нижегородский Сергий (Страгородский). Он тоже подвергался арестам, но в марте 1927 г. был освобожден. Митрополит Сергий после долгих колебаний избрал путь сотрудничества с властями ради преемственности православия. Шантажируемый угрозой ареста всей православной иерархии, в обмен на «легализацию» Патриархии, митрополит Сергий согласился выполнить основные требования властей и прежде всего допустить их вмешательство во внутреннюю жизнь Церкви. 29 июля 1927 г. митрополитом Сергием (Страгородским) издана Декларации о лояльности Русской Православной Церкви к Советской власти. В Декларации, в частности, говорилось: «Мы хотим быть Православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой – наши радости и успехи, а неудачи – наши неудачи…».
В «Декларации» некоторых православных задели слова, расцененные как свидетельство перехода с позиции лояльности и аполитичности на позицию внутренней духовной солидарности с властью. В сентябрьском 1927 г. отзыве на нее заключенных на Соловках епископов говорилось «…мысль о подчинении Церкви гражданским установлениям выражена в такой категоричной форме, которая легко может быть понята в смысле полного сплетения Церкви и Государства».
Митрополит Сергий при всей своей дальновидности и осмотрительности ошибся в расчетах на то, что его уступки позволят свернуть репрессии священнослужителей. Однако когда в 30-е гг. встал вопрос уже не о подчинении, а полном уничтожении православия в стране, компромиссная позиция Заместителя Патриаршего Местоблюстителя, позволившая хотя бы частично сохранить Церковь, представляется во многом оправданной. Но для значительной части духовенства и мирян она оказалась неприемлемой ни при каких обстоятельствах.
С рубежа 1928-1929 гг. произошло существенное изменение всего курса политики по отношению к религиозным организациям, началась полоса крайне воинственного, нетерпимого отношения к Церкви. Это было связано с принятием общего курса руководящей группы ЦК ВКП(б) во главе с И.В. Сталиным на свертывание нэпа, насильственную коллективизацию, обострение классовых отношений в городе и деревне. В период ликвидации нэпманов, кулачества власти обрушились и на Церковь, усматривая в ней инструмент эксплуататорских классов, охранителя старого.
В начале 1930 г. был принят план «безбожной пятилетки». Комиссия по вопросам культов при ВЦИК максимально упростила процедуру закрытия храмов. В 1933 г. был запрещен колокольный звон во многих населенных пунктах, началась кампания по снятию и переплавке колоколов с действующих церквей. В конце 1935 г. возобновились аресты епископата, духовенства, мирян. По стране прокатилась волна судебных процессов над священнослужителями по обвинению их в шпионаже и террористической деятельности. Начало массовым репрессиям было положено приказом наркома внутренних дел СССР Н. И. Ежова № 00447 от 30 июля 1937 г., в котором говорилось о том, что нужно «раз и навсегда покончить с подрывной работой банды антисоветских элементов», которыми называли церковников. «Наиболее враждебные подлежали аресту и, по рассмотрению их дел — расстрелу; менее активные подлежали аресту и заключению в лагеря на срок от 8 до 10 лет... Операцию решили начать 5 августа 1937 года и закончить в четырехмесячный срок». Только в 1937 г. было закрыто более 8 тыс. церквей, ликвидировано 70 епархий, расстреляно около 60 архиереев, арестовано 150 тыс. священников более 80 тыс. из них расстреляно. К 1938 г. церковная организация оказалась в основном разгромлена.
Религиозная ситуация в СССР накануне Великой Отечественной войны.
В 1936 г. в связи с подготовкой и обсуждением проекта новой Конституции СССР в центре общественного внимания оказались вопросы деятельности религиозных организаций, их права и обязанности, взаимоотношения с государством, дальнейшего возможного развития законодательства о культах. В адрес Конституционной комиссии от граждан, государственных учреждений и общественных организаций поступали многочисленные поправки к проекту статьи о свободе совести.
5 декабря 1936 г. Конституция СССР, за которой впоследствии закрепилось наименование «сталинская», была принята. 124-я статья Конституции касалась специально вопроса свободы совести и гласила: «В целях обеспечения за гражданами свободы совести церковь в СССР отделена от государства и школа от церкви. Свобода отправления религиозных культов и свобода антирелигиозной пропаганды признается за всеми гражданами». Предлагаемая поправка к 135 статье «о лишении избирательного права служителей культа» Сталиным была отвергнута. В середине 1937 г. в партийных и советских активах широко было распространено мнение о необходимости полной «ликвидации» законодательства о культах.
Однако, под влиянием определенных внешних и внутриполитических обстоятельств с сентября 1939 года государство было вынуждено приостановить антицерковную деятельность и начать создавать видимость религиозной терпимости. Достаточно скоро, с конца 1940, обеспокоившись внезапным подъемом церковной жизни, правящий режим возобновил преследование Церкви. К началу Великой Отечественной войны советское общество подошло, сохраняя тенденции к внутреннему расколу. Накануне Великой Отечественной войны казалось, что правящая Коммунистическая партия близка к достижению провозглашенной в области религиозных отношений цели. «Безцерковные» и «безбожные» деревни и поселки, города районы и даже целые области насчитывались десятками и сотнями. Согласно проводившимся тогда социологическим исследованиям и опросам, количество верующих сокращалось день ото дня. Официальные средства массовой информации и антирелигиозная литература свидетельствовали о «поддержке трудящимися массами» курса церковной политики государства, как наиболее обеспечивающего свободу совести. Председатель Союза воинствующих безбожников Е. Ярославский в канун войны в марте 1941г. отмечал, что граждане все реже и реже обращаются с ходатайствами об открытии ранее административно закрытых культовых зданий, об организации религиозных общин. Но религиозная жизнь в стране в ее реальном виде была совсем другой. И, в частности, это проявилось в мартовские дни 1941г., когда в Москве прошли торжества по случаю 40-летия служения в архиерейском сане митрополита Сергия. Тысячи православных верующих собрались в кафедральном соборе, чтобы поздравить юбиляра: москвичи, представители почти всех епархий, расположенных в СССР, гости из-за рубежа.
Государственное отношение к Церкви в первые годы Великой Отечественной войны 1941-1942гг.
С самого начала Великой Отечественной войны Русская Православная Церковь занимает патриотическую позицию. Патриарший Местоблюститель митрополит Сергий (Старгородский), узнав о начале войны, сразу напечатал «Послание пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви», и выступил с этим посланием в Елоховском кафедральном Соборе: «Фашиствующие разбойники - писал митр. Сергий - напали на нашу Родину…Повторяются времена Батыя, немецких рыцарей, Карла Шведского, Наполеона… Но не первый раз приходится русскому народу выдерживать такие испытания. Наши предки не падали духом и при худшем положении, потому что помнили о священном своем долге перед Родиной и верой, и выходили победителями. Не посрамим же их славного имени и мы – православные, родные им по плоти и вере… Православная наша Церковь всегда разделяла судьбу народа. Не оставит она народа своего и теперь. Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей Родины. Господь нам дарует победу». То был однозначный призыв главы Церкви к своей многомиллионной пастве проявить чувства патриотизма и в словах, и в делах. Воззвание рассылалось по епархиям, церквам и приходам, вызывая ответные патриотические чувства у миллионов верующих. В условиях военного времени отныне, практически за каждым богослужением, митрополит Сергий обращается к теме народной войны.
С первого дня войны во всех уцелевших и вновь возрождающихся храмах служились молебны о даровании победы русскому воинству. Прихожане молились о здравии своих близких, воюющих на фронте. Страшная война уносила миллионы жизней, и во всех церквах России отпевали заочно " погибших, умерших от ран и болезней. Среди молитвенников Земли Русской были и особенно прославившиеся такие, как иеросхимонах Серафим Вырицкий (в миру Василий Николаевич Муравьев) (1866-1949 гг.), родившийся в с.Вахромеево. В десятилетнем возрасте, Василий прибыл в Санкт-Петербург, где начал работать, чтоб прокормить семью. С ранних лет жило в отроке стремление к монашеской жизни, но от старца Алесандро-Невской лавры получает пророческое благословение: до поры оставаться в миру. В 1892 году Василий Николаевич открыл собственное дело и всего за несколько лет вышел в число крупнейших мехоторговцев Петербурга. В. Н. Муравьев оказывал помощь ряду храмов, обителей и богаделен, самоотверженно служил неимущим и страждущим. При напряженных земных трудах он проводил жизнь истинного молитвенника. 29 октября 1917г. Василий был пострижен в иноки Александро-Невской лавры с именем Варнавы. 11 сентября 1921 года митрополит Вениамин рукоположил отца Варнаву в сан иеромонаха. В конце 1926 года он принял великую схиму с именем Серафим и был избран братией духовником Лавры. Под его пастырское окормление собралось великое множество духовных чад-мирян, иноков, священников и архиереев Русской Православной Церкви, среди которых были: епископ Шлиссельбургский Григорий (Лебедев), митрополит Ленинградский Серафим (Чичагов), епископ Петергофский Николай (Ярушевич), архиепископ Хутынский Алексий (Симанский). В начале 1930 года он согласно рекомендации врачей переехал в поселок Вырица неподалеку от Петербурга. Здесь, на одре тяжелой болезни, в течение почти 20 лет он нес подвиг старческого окормления, принимая в отдельные дни по нескольку сотен посетителей. Чекисты неоднократно приходили арестовывать старца, но так и не смогли этого сделать. Он исцелял больных предсказывал и пророчествовал, а также высшие благодатные дарования — молитвенных созерцаний, духовного утешения и любви к людям, характеризовали этого старца. С началом Великой Отечественной старец принял на себя великий подвиг - многодневной молитвы на камне в подражание прп. Серафиму Саровскому. Пред образом Саровского чудотворца он просил Господа простить грехи людские и избавить Россию от супостатов. В 1941 г. ему шел уже 76-й год. К месту моления его вели под руки, а иногда просто несли. Молился о. Серафим столько, насколько хватало сил, порою и несколько часов кряду. Отдавал себя всецело, без остатка невзирая ни на что - это был воистину вопль к Богу! С первых дней войны о. Серафим открыто говорил о предстоящей победе русского оружия. Война поломала несметное количество судеб, и многие спешили в Вырицу со всех концов России в надежде узнать о судьбе своих ближних. Отец Серафим умел давать радость, отчего все, даже самые тяжелые скорби, уходили на второй план. Старец отошел к Богу 3 апреля 1949 года. В течение почти 50 лет со дня блаженной кончины старца не прекращается его широкое народное почитание...
В первые же месяцы Отечественной войны выявилась неправильность и пагубность сформировавшейся в 30-х годах государственной политики в отношении религии и церкви. В стране насчитывались миллионы верующих, которые были несправедливо ограничены в возможностях свободно и открыто удовлетворять свои религиозные потребности.
Государство в течение первых двух военных лет фактически заняло позицию невмешательства в церковную жизнь страны. В результате разрешались общецерковные сборы средств и внекультовая деятельность; не чинились препятствия массовым богослужениям и церемониям; расширялась издательская деятельность церквей; признавались де-факто религиозные центры и им разрешалось устанавливать связи с зарубежными религиозными организациями. Гонения на Церковь с началом войны в целом прекратились. Впервые после двадцатилетнего перерыва в различных районах Советского Союза, хотя и без юридического оформления, но начали открываться церкви и молитвенные здания. Свернута была всякая публичная антирелигиозная пропаганда и прекращена деятельность Союза воинствующих безбожников.
Церковь, занявшая патриотическую позицию с начала боевых действий оказалась в поле зрения советского правительства. На страницах официальной прессы появились публикации о патриотической деятельности Православной церкви. В кинохронику, показываемую на фронте и в тылу, включались кадры церковных служб, обращения к бойцам Красной Армии духовенства, встречи верующих и духовенства с иконами солдат-освободителей, крестные ходы. Абсолютное большинство религиозных организаций в Советском Союзе заняли позицию осуждения в отношении тех служителей культа, которые осознанно перешли на сторону врага, добровольно стали орудием идеологической пропаганды, помогая насаждать «новый порядок» на оккупированной советской территории
Внешнеполитические факторы изменения политики государства в отношении Русской Православной Церкви.
Внешнеполитическим фактором, проявившим себя уже в начальный период войны и влиявшим на поступки советской власти в отношении религии и церкви являлся процесс формирования антифашистской коалиции - вопрос об открытии второго фронта. Однако Западные державы, не спешили с какими – либо действиями. Поэтому, в дипломатическом арсенале Великобритании и США имелся целый ряд отговорок. В их числе было и указание на антирелигиозность советского режима. Президент США Ф. Рузвельт в обращениях к руководству СССР призывал уделить внимание вопросу расширения религиозной свободы, сделать все, чтобы ею могли пользоваться самые широкие слои советского общества.
Элементом «информационной кампании» СССР стало издание литературы о религиозной жизни в стране. В 1943 году была издана книга-альбом «Правда о религии в России» автором, которой являлся сам Патриарший местоблюститель. В ней содержались материалы, изобличающие немцев в варварском отношении к Православной церкви и духовенству. Книга-альбом была предназначена для распространения в церковных кругах за границей, на территории, временно оккупированной немцами, а также и среди верующих в СССР». Издание этой книги сыграло существенную роль в изменении отношения населения стран Запада к внутренней политике Советского Союза. В годы войны авторитет СССР, несшего основную тяжесть в мировой войне, неизмеримо вырос во всех странах мира. Сочувствие к сражающемуся народу изменило в глазах мировой общественности и образ советского государства в целом.
Отношения СССР и Русской Православной Церкви продолжали развиваться в ключе сотрудничества. Но инициатива в нем целиком и полностью принадлежала государству. С весны 1942 г. власти начинают расширять рамки дозволенного по отношению к Русской Церкви. Первым шагом в этом направлении стало разрешение в апреле 1942 г. на проведение пасхальных крестных ходов вокруг храмов. Также был снят ряд ограничений на внебогослужебную деятельность и на проведение массовых религиозных церемоний. Социалистическое государство искало опоры в исконно русском патриотизме. Так, были введены ордена и медали в честь великих русских полководцев, в том числе и в честь Святого благоверного князя Александра Невского (июль 1942 г.).
Церковь использовала полученные от правящего режима послабления для восстановления своей нормальной жизни. Прежде всего, это выражалось в восстановлении епископата. В период с мая по октябрь 1942 г. были хиротонисаны вдовые протоиереи, постриженные в монашество. Следующим шагом Кремля на встречу Церкви можно считать разрешение Совнаркома на открытие патриархией собственного счета в государственном банке. Связано это было с широкой развернутой Церковью деятельностью по сбору пожертвований на оборону страны. Церковь не могла перевести эти деньги в Госбанк т.к. не имела в советском государстве статуса юридического лица. Поэтому местоблюститель патриаршего престола митрополит Сергий 5 января 1943г. обратился с телеграммой к Сталину, прося его разрешения на открытие Патриархией собственного банковского счета, куда могли бы переводиться средства, собранные верующими. Через месяц такое разрешение было получено, в своей телеграмме Сталин благодарит Церковь за труды. Таким образом, добившись открытия банковского счета, Русская Православная Церковь получила урезанный статус юридического лица. Впервые за 26 лет правления большевиков Церковь получила право на существование. Причины такого шага со стороны государства лежали на поверхности и были связаны с ситуацией на фронте. Победа под Сталинградом, освобождение оккупированных территорий, государство столкнулось с возрожденной при оккупационных властях церковной жизнью и с открытым недоверием населения к вернувшимся Советам. Чтоб заручиться лояльностью местных жителей, Кремлю надо было продемонстрировать свою терпимость к Православной Церкви.
В период с июня 1941 г. по сентябрь 1943 г. церковно–государственные отношения претерпевают длительную эволюцию от невмешательства и осторожного наблюдения, до сотрудничества и взаимных уступок. До начала сентября 1943 г. Московская Патриархия продолжает оставаться на полулегальном положении. До января 1943г жизнь «Церкви тыла» протекает без изменений, после чего в стране начинается религиозный подъем, связанный с победами на фронте и уступками со стороны государства.
Эволюция отношений государства и церкви. Создание Совета по делам Русской Православной Церкви.
Сочетание внутренних и внешних политических факторов, сложившееся к лету 1943 г., связанных с освобождением оккупированных территорий советскими войсками и с открытием второго фронта предопределило шаги правительства в дальнейшем развитии государственно-церковных отношений.
Было решено для связи правительства с Русской Православной Церковью создать специальный орган - Совет по делам Русской православной церкви. Его задача - осуществлять связь между правительством Союза ССР и главой Церкви. Совет не должен был принимать самостоятельных решений, а лишь докладывал те или иные вопросы правительству для получения по ним указания. На пост вновь создаваемого государственного органа в самом начале сентября 1943 г. был назначен полковник Госбезопасности Г.Г. Карпов. Тогда же родилась идея встречи Сталина с иерархами Русской Православной Церкви. К ней начали интенсивно готовиться. Встреча Сталина с иерархами Русской Православной Церкви митрополитом Сергием (Старогородским), Алексием (Симанским), Николаем (Ярушевичем) состоялась 4 сентября в Кремле. Внешнеполитической причиной этого события являлась предстоящая совместная конференция ведущих мировых держав (Великобритании, СССР, США), которая должна была состояться в Тегеране в начале октября 1943 г., где Сталин собирался поднять вопрос об открытии второго фронта.
На встрече митрополиты, прежде всего, просили разрешения на проведение Архиерейского собора для избрания патриарха. Вторым вопросом со стороны иерархов стала проблема открытия духовных учебных заведений. Они говорили о желании открыть богословские курсы при некоторых епархиях. Оживленно обсуждался и вопрос об открытии новых православных церквей, в первую очередь там, где их нет вовсе или очень мало.
Сразу после встречи церковных деятелей со Сталиным началось практическое претворение в жизнь достигнутых договоренностей: 8 сентября в Москве состоялся Архиерейский собор и последующая интронизация нового Патриарха. Далее Собор приступил к образованию Синода. В Синод вошло 3 постоянных члена: митр. Алексий (Симанский), митрополит Николай (Ярушевич), архиепископ Сергий (Гришин); и три временных члена. Надо сказать, что права нового Синода были значительно расширены по сравнению с Синодом Патриарха Тихона. Теперь это был не консультативный, а соуправляющий орган. Завершая свою работу, Собор издал декларацию и два обращения. Соборной декларацией осуждались все те, кто сотрудничал с немецкими властями.
12 сентября 1943 г. В Богоявленском соборе Москвы состоялась интронизация новоизбранного Патриарха. Это событие воспринято было с одобрением не только в Советском Союзе миллионами верующих, но и большинством автокефальных православных и иных христианских церквей. В Москву шли поздравления от Православных Патриархов (Константинопольского, Александрийского и Антиохийского), глав инославных Церквей, крупных религиозных деятелей. В день интронизации Патриарха Сергия, была реализована еще одна договоренность, достигнутая 4 сентября. В свет вышел первый номер возобновленного Журнала Московской Патриархии, тиражом 15 000 экземпляров. Журнал выходил как ежемесячник. Церковь максимально использовала полученную свободу. И в первую очередь здесь стоит сказать о деятельности Патриарха Сергия, который в оставшиеся месяцы своей жизни сделал необычайно много для возрождения разгромленной советской властью церковной структуры. Прежде всего, Патриарх начал заботиться о сохранении чистоты рядов духовенства, и не допущения в клир раскольников. Теперь, когда за его плечами стояло государство, Патриарх Сергий мог дать решающий бой уже умирающему обновленчеству. В первом же своем послании он призывал верующих к бдительности и наблюдению за деятельностью приходских советов (в то время, как правило, контролировавшихся государством). Не менее важной заботой для Патриарха стало восстановление фактически уничтоженного епископата. Большие достижения при Патриархе Сергии были достигнуты и во внешних церковных связях. Самым значимым из них была нормализация отношений с Грузинской Церковью. Также продолжалось активное жертвование верующих на нужды фронта. 7 февраля 1944 г. армии была передана армии танковая колонна «Дмитрий Донской», построенная на деньги, собранные Церковью еще с начала 1943 г. Для освещения патриотической деятельности Церкви в разделе ЖМП «Корреспонденция с мест», была выделена специальная рубрика «Помощь фронту». В ней публиковались сообщения о наиболее значительных вкладах приходских общин в «военные» фонды.
Сентябрьская встреча привнесла значительные изменения и в жизнь простых верующих. По всему Советскому Союзу начался стихийный рост количества приходов. Государство максимально усложнило процедуру открытия храмов.
14 сентября 1943 г. Совнарком СССР принял постановление об образовании Совета по делам Русской православной церкви. Новый орган становился частью системы центральных государственных учреждений и отнесен был к непосредственному ведению Правительства СССР.
Одной из наиболее важных для Совета проблем стал вопрос об открытии православных церквей, как во внутренних районах страны, так и на территориях, освобождаемых от оккупантов. Несмотря на многочисленные трудности количество действующих православных молитвенных зданий, как и количество монастырей, где также нужны были священнослужители, постепенно возрастало. В решении кадровой проблемы Патриархия большие надежды возлагала на духовные учебные заведения. Этому всемерно содействовал и Карпов. Впервые же месяцы работы Совета стало очевидным, что новый курс правительства в отношении религии и Церкви требует изменения своей правовой базы — законодательства о религиозных культах.
В августе 1945 г. религиозным обществам, включая и монастыри, было предоставлено право юридического лица в части заключения имущественных сделок.
По инициативе Совета к награждению государственными наградами за патриотическую деятельность стали представляться священнослужители активные миряне высшее духовенство Русской церкви. Отмечена наградами была деятельность ленинградского духовенства в дни блокады города, медалями «За оборону Москвы» награждены были представители московского и тульского духовенства, в августе 1945 г. награждены Орденами Трудового Красного знамени патриарх Алексий (Симанский), митрополит Николай (Ярушевич) и другие.
15 мая 1944 г. скончался патриарх Сергий. 18 мая почивший был торжественно похоронен в кафедральном Елоховском соборе, с которым были связаны многие годы его жизни.
Следующей вехой в церковной истории можно считать Поместный Собор 1945 года. Подготовка к проведению Собора началась еще с конца 1944 года. 21 – 23 ноября в Москве проводился Архиерейский Собор, на котором избирали кандидатов на Патриаршую Кафедру. Собор, единогласно выдвинувший кандидатуру митрополита Алексия.
На первом заседании Собора было принято «Положение об управлении РПЦ». Патриарх управлял вместе с Синодом, который представлял из себя консультативный орган из 3 постоянных членов (митрополитов Киевского, Ленинградского и Крутитского) и 3 временных. При Синоде существовали отдельные комитеты, отвечавшие за ту или иную сторону церковной деятельности. Выросло значение епархиальных архиереев. Но самые значительные перемены произошли в жизни приходов. Теперь настоятели, назначаемые архиереями, становились главами своих общин, получили руководство и в хозяйственной деятельности приходов.
Война заканчивалась, и Сталину предстояло налаживать отношения с западными державами в послевоенном мире, что было весьма непросто, так как нынешние союзники на деле являлись непримиримыми идеологическими врагами. По этому Сталин снова подключает к налаживанию международных отношений Церковь, рассчитывая, что через связи с зарубежными религиозными организациями она сможет отстаивать интересы советского государства перед Западом. 10 апреля 1945 года Патриарх Алексий был принят Сталиным. На встрече также присутствовал министр иностранных дел Молотов и глава Отдела внешних церковных сношений РПЦ митрополит Николай. Сфера внешней деятельности Церкви стала предметом специального обсуждения.
Через два месяца поле проведения Поместного Собора, была перевернута еще одна страница церковной истории. В ночь с 8 на 9 мая в Карлсхорсте был подписан акт о безоговорочной капитуляции Германии. Война закончилась, начинался послевоенный период государственно-церковных отношений.
Суровые годы Великой Отечественной войны стали переломным этапом в отношениях Церкви и государства в ХХ веке. В этот период, после долгих лет гонений, поставивших Церковь на грань уничтожения, произошло радикальное изменение её положения, начался долгий и мучительный процесс возрождения.
Русская Церковь при Патриархе Алексии I (1945-1970).
В послевоенные годы Русская Православная Церковь приобрела высокий авторитет в православном мире во многом благодаря победе Советского Союза и укреплению международного влияния страны. Это обстоятельство было полезно для советской внешней политики и использовалось ею. В июле 1948 г. Русская Церковь праздновала 500-летие своей автокефалии. В юбилейном событии участвовали делегации поместных православных Церквей: Константинопольской, Антиохийской, Александрийской, Грузинской, Сербской, Румынской, Болгарской, Элладской, Албанской, Польской. С программой торжеств было соединено Совещание Глав и предстоятелей поместных православных Церквей по насущным вопросам современной церковной жизни. Это событие было уникальным и плодотворным. Совещание вынесло резолюции по вопросам о взаимоотношениях с Ватиканом, с экуменическим движением, об англиканской иерархии и церковном календаре.
Особой заботой священноначалия в первые послевоенные годы было окончательное преодоление внутренних расколов. В 1945-1946 гг. последние обновленческие приходы перешли в ведение Патриархии. Под омофор Патриарха вернулись и те, кто отделились от Патриархии после издания «Декларации 1927 г.».
Насущной проблемой Патриарха и Синода оставалось замещение архиерейских кафедр. К 1949 г. епископат Русской Церкви насчитывал уже 73 архиерея. На территории страны действовало более 14 000 храмов, а также две Духовные Академии и восемь Духовных Семинарий. 1948 г. принес с собой перемены к худшему в положении Церкви. В этом году прокатилась волна арестов священнослужителей. Начиная с 1949 г. число ежегодно закрываемых приходов вновь стало превосходить число открываемых, так что в 1953 г. Церковь насчитывала около 13 000 приходов, почти на тысячу меньше, чем в 1948 г.
Смерть И. В. Сталина 5.03.1953 вызвала глубокие перемены в жизни Советской страны, которые внушали надежды на дальнейшую нормализацию отношений между Церковью и государством. И некоторые события оправдали эти надежды. Из лагерей были освобождены многие священнослужители, в 1956 г. Церкви были переданы мощи святого Никиты Новгородского, в 1957 г. возобновились богослужения в Троицком соборе Александро-Невской лавры. Большим событием церковной жизни явилось издание Библии на русском языке.
В 1958 г. над Церковью вновь стали сгущаться тучи. Новую кампанию гонений возглавил Первый секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущев. По его указаниям в печати усилились нападки на религию. Вновь, как и в предвоенные десятилетия, закрытие храмов приняло массовый характер. Число приходов сократилось до 7 000, опять стали разрушать храмы, из 67 монастырей осталось 21, из 8 семинарий—3. Восстановлен жесткий контроль над деятельностью священников. Увеличивается число осужденных за веру.
После отставки Н. С. Хрущева в 1964 г. во главе страны встал Л. И. Брежнев. Новое руководство в своей политике по отношению к Церкви было более умеренным, нежели прежнее. Массовое закрытие храмов было прекращено, хотя отдельные случаи имели место. Церкви, закрытые в годы хрущевских гонений, за 18 лет правления Брежнева не были возвращены верующим. Архиереи получили более широкие возможности для объездов своих епархий, для контроля над пастырской деятельностью священников, однако не в тех пределах, которые им были доступны в послевоенные годы. Святейший Патриарх Алексий I скончался 17 апреля 1970 г.
Русская Церковь при Патриархе Пимене (1917-1990).
В 1971 г. на Поместном соборе Патриархом Московским и всея Руси был избран Пимен (Сергей Михайлович Извеков, 1910-1990 гг.).
В 70-х гг. церковная жизнь оставалась относительно стабильной и протекала без потрясений. Государственная политика по отношению к Церкви оставалась в основных чертах неизменной, какой она сложилась после отставки Хрущева: жесткий, тотальный контроль за всеми проявлениями церковной жизни, противодействие попыткам расширить сферу дозволенного для Церкви, но без массовых репрессий против духовенства или верующих мирян, без массового закрытия церквей и без шумных пропагандистских атеистических кампаний. Бесправное положение Церкви в 70-х гг. вызывало острую критическую реакцию со стороны общественности на Западе и в самой России.
80-е гг. в истории Русской Православной Церкви прошли под знаком великого юбилея – 1000-летия Крещения Руси. В связи с предстоящим юбилеем Патриарх обратился к Л. И. Брежневу с просьбой о передаче Церкви одного из монастырей Москвы для устроения в нем духовно-административного центра РПЦ. Передача Церкви Свято-Данилова монастыря состоялась в 1983 г.
80-е гг. явились временем кризиса Советского государства и эпохой радикальных перемен в истории России. В марте 1985 г. Генеральным секретарем ЦК КПСС стал М. С. Горбачев, и уже в первый год его правления проявились реформистские тенденции. В условиях начавшихся реформ пересмотр политики советского руководства по отношению к Русской Православной Церкви стал неизбежным. Благоприятные перемены в отношении политического руководства страны к Церкви стали очевидны, так в 1987 г. стало возможным возобновление иноческой жизни во Введенской Оптиной пустыни, а в 1988 г. в Киево-Печерской лавре.
В канун празднования 1000-летия Крещения Руси был проведен ряд международных конференций. Эти форумы показали огромный интерес отечественной и зарубежной научной общественности к предстоящему юбилею и к Русской Церкви. Более того конференции проложили путь к сотрудничеству церковной науки со светской. Юбилейный 1988-й вошел в историю как год радикального сдвига во взаимоотношениях Церкви и государства, Церкви и общества. В общественном сознании Церковь стала тем, чем она была в действительности ос времен святого князя Владимира, - единственной духовной опорой государственного существования русского народа.
После празднования юбилея, наметившиеся ранее перемены во взаимоотношениях Церкви и государства приобретают реальные черты: Церкви повсеместно возвращаются отнятые у нее и разоренные храмы. Конечно, не обходилось без препятствий, но теперь эти препятствия действительно исходили не от Кремля, а были следствием либо закоренелой ненависти к Церкви части местных коммунистов, либо чиновничьей лени и нежелания хлопотать об устроении выводимых из храмов складов, контор, лабораторий, фабрик, жилых квартир в другие, более приспособленные для этого помещения. За пять первых месяцев 1988 г. было открыто более 60 храмов, а в оставшиеся месяцы года Церкви возвратили ок. 1 тыс. храмов; при этом большая их часть приходится на Украину, на территории РСФСР в 1988 г. было зарегистрировано только 176 новых приходов. Процесс восстановления приходов продолжался и в 1989 г., причем с ускорением, так что в РСФСР на 1.01.1990 действовало уже 3120 православных приходов, общее же число приходов РПЦ к этому времени превысило 11 тыс. В 1988-1989 гг. были замещены правящими архиереями кафедры, не имевшие епископов в течение десятилетий: Ижевская, Хабаровская, Ульяновская, Челябинская, Сумская, учреждена новая - Тернопольская епархия, выделенная из Львовской. После празднования юбилея до конца 1989 г. возобновлено 29 монастырей в Московской, Рязанской, Курской, Кишиневской и Львовской епархиях.
3.05.1990 в Патриаршей резиденции в Москве почил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Пимен. 6 мая совершено было погребение Первосвятителя в крипте Успенского собора Троице-Сергиевой лавры, возле могилы его предшественника Патриарха Алексия I.
Русская Церковь при Святейшем Патриархе Алексии II (с 1990)
На Поместном Соборе 15-ым Патриархом Московским и всея Руси был избран Алексий II (Алексей Михайлович Ридигер, р. 1929 г.). 10 июня 1990г. в Богоявленском соборе Москвы состоялась интронизация новоизбранного Патриарха.
Святейший Патриарх взошел на Первосвятительский престол, когда кризис Советского государства вступил в завершающую фазу. Для РПЦ важно было в быстро менявшихся условиях вернуть себе необходимый правовой статус, и успех в этом деле в значительной мере зависел от инициативы Патриарха, от его умения построить так отношения с государственной властью и политиками, чтобы утвердить достоинство Церкви. Патриарх довел до сведения Президента СССР М.С. Горбачева критику Поместным собором проекта нового закона «О свободе совести и религиозных организациях», была достигнута договоренность об участии представителей РПЦ и других религиозных общин в дальнейшей работе над законопроектом. Это благоприятно отразилось на содержании закона, принятого 1.10.1990 и утвердившего за отдельными приходами, церковными учреждениями, в т.ч. и Патриархией, права юридического лица. Исключительно важное положение нового закона содержалось в ст. 6, которая, хотя и подтверждала принцип отделения школы от Церкви, тем не менее, открывала юридическую возможность для религиозного обучения детей. Новый закон сохранил Совет по делам религий, но изменил его функции, лишил его властных полномочий по отношению к религиозным организациям, превратив в информационный, консультативный и экспертный центр.
Характерная черта служения Патриарха Алексия II -многочисленные посещения епархий; всего за первый год своего Патриаршества он посетил 15 епархий, при этом Патриарх совершал богослужения не только в кафедральных соборах, но и в отдаленных от епархиального города приходах, во вновь открываемых монастырях, встречался с местным руководством, с общественностью, посещал высшие и средние школы, военные части, дома престарелых, тюрьмы.
В 1990 г. продолжалось по всей стране возвращение Церкви отнятых у нее ранее храмов, чаще всего разрушенных. Церковь столкнулась при этом с колоссальными трудностями в их восстановлении, но во многих случаях местные власти стали оказывать финансовую помощь в реставрации; пожертвования поступали от общественных организаций и фондов, а также от государственных и частных предприятий, банков, компаний, отдельных лиц. Посильную помощь в восстановлении храмов оказывали воинские части. 23.09.1990, впервые, после многих десятилетий запрета на крестные ходы вне ограды храма состоялся крестный ход по московским улицам от стен Кремля к храму Большого Вознесения во главе со Святейшим Патриархом Алексием II. 4.11.1990 Патриарх совершил освящение закладного камня восстанавливаемого Казанского собора на Красной площади, разрушенного в 1936 г. В 1994 г. было положено начало восстановлению храма Христа Спасителя в Москве. В 2000г. состоялось великое освящение храма. Большим событием для Церкви был созыв Архиерейского Собора в 2000 г. Собор к лику святых причислил сонм новомучеников и исповедников российских, также была принята Социальная концепция Церкви.
В феврале 1999 г. Русская Церковь и общественность России праздновали 70-летие Святейшего Патриарха Алексия II, чье Первосвятительское служение стало символом борьбы за духовно-нравственное возрождение России.
Современное положение Русской Православной Церкви
В настоящее время Русская Православная Церковь насчитывает 127 епархий, 478 монастырей, более 19000 приходов. Пастырское служение осуществляют 151 архиерей, более 17500 священников, 2275 диаконов. Сетью Духовных учебных православных заведений руководит Учебный комитет при Священном синоде; действуют 5 Духовных академий, 26 Духовных семинарий, 29 Духовных училищ; открыты в Москве Православный университет и Свято-Тихоновский богословский институт. Общее количество учащихся Духовных школ, включая заочный сектор, около 6000 человек.
Контрольные вопросы.
Святые равноапостольные Кирилл и Мефодий – просветители славян.
Христианство на Руси в IX-X вв. «Фотиево крещение».
Крещение святой равноапостольной княгини Ольги.
Крещение Руси святым равноапостольным князем Владимиром. Значение этого события для истории России.
Основание монашества на Руси. Киево-Печерская лавра.
Административное устройство Русской Православной Церкви в XI-XII вв.
Русская Православная Церковь во время татаро-монгольского ига.
Перенесение кафедры митрополии в Москву. Святитель Алексий, митрополит Московский.
Борьба с католической экспансией на северо-западе Руси. Святой благоверный князь Александр Невский.
Воинский подвиг и духовный подъем русского народа на Куликовом поле. Святой благоверный князь Димитрий Донской.
Расцвет русского монашества в XIV-XV вв. Преподобный Сергий Радонежский.
Просвещение Перми святым Стефаном Пермским.
Разделение Русской митрополии на Московскую и Киевскую. Святитель Иона.
Флорентийская уния. Митрополит Исидор.
Ересь «жидовствующих».
Религиозные споры между сторонниками преподобного Нила Сорского и преподобного Иосифа Волоцкого.
Появление и оформление идеи «Москва – третий Рим». Ее духовный смысл и значение.
Стоглавый Собор 1551г.
Введение Иоанном Грозным опричпины. Подвиг святителя Филиппа (Колычева).
Учреждение патриаршества на Руси.
Русская Православная Церковь в Смутное время. Святые патриархи Иов и Гермоген.
Расцвет патриаршества. Патриарх Филарет.
Возникновение церковного раскола и его последствия.
Административное устройство Русской Православной Церкви в XVI_XVII вв.
Русская Православная Церковь в эпоху реформ Петра I. Учреждение Святейшего Синода.
Положение Русской Православной Церкви при приемниках Петра I.
Секуляризация церковных земель при Екатерине II.
Взаимоотношения Русской Православной Церкви и государства в XIX вв.
Возникновение богословских направлений западников и славянофилов.
Развитие богословской науки в XIX в. Библейское общество.
Церковная деятельность обер-прокурора К. Победоносцева.
Единоверчество.
Период гонений на монашество в XVIII в.
Расцет старчества в XIX в Преподобный Серафим Саровский. Оптинские старцы.
Миссионерская деятельность на Дальнем Востоке и в Северной Америке.
Русская Православная Церковь в начале XX в. Кризис русской религиозности.
Поместный собор Русской Православной Церкви 1917-1918 гг. Восстановление патриаршества. Святитель Тихон, патриарх Московский и всея Руси.
Русская Православная Церковь в 20-30 е гг. XX в. Новомученики и исповедники Российские.
Деятели обновленчества и ревнители православия.
Заместитель патриаршего местоблюстителя Сергий (Страгородский) и его Декларация.
Государственная политика в отношении Русской Православной Церкви в годы Великой Отечественной войны 1941-1943.
Нормализация государственно-церковных отношений в годы Великой Отечественной войны. Создание Совета по делам Русской Православной Церкви.
Тяжелое состояние Церкви во время «оттепели». Патриарх Алексий I (Симанский).
Русская Православная Церковь в «застойные годы». Патриарх Пимен (Извеков).
Возрождение церковной жизни в 90-е гг. XX в. Патриарх Алексий II (Ридигер).
Современное законодательство о культах.
Административное устройство Русской Православной Церкви в современные период.