Глава VI

в котором почти в равной мере слились до того полагав­шиеся совершенно не сочетаемыми научные дисциплины, а именно, теоретическое и дескриптивное синхронное языкознание, языкознание сравнительно-историческое, литературоведение в его самых разнообразных аспектах и новейшие исследования в области математических наук, в частности, теории информации, теории вероятностей, теории алгоритмов, математической логики. В дальнейшем оба учёных, их друзья, коллеги и ученики добавили к этим направлениям и другие, как, например, киноведение и теория кино (Вяч. Вс. Иванов), философия (В.Н. Топоров), философия буддизма (A.M. Пятигорский и В.Н.Топоров), мифология (Иванов, Топоров, Мелетинский) и т.д. и т.п. Это крупное направление сначала называлось структурным языкознанием или структурализмом, позднее оно стало известным как семиотика, а теперь, в более историче­ской номенклатуре, оно известно под именем московско-тартуской школы. Соответственно, излагая то, что, как я полагаю, больше относится к литературе, приходится, увы, проходить мимо весьма значительных содержательно и важных в историческом плане аспектов этого направле­ния, касающихся более специальных моментов всех этих «ингредиентов».

С самого начала я хочу подчеркнуть одну центральную черту этой школы - её постоянную и неуклонную оппози­ционность власти и враждебность к официальной комму­нистической идеологии. В этом смысле новое русское лите­ратуроведение стало верным наследником заветов ордена русской интеллигенции с её непременным протестом против всякого угнетения, подавления свободы и независимости. Существенным различием стала замена старой идейности с её культом простого народа новой идейностью, приоритетом которой стала свобода творчества. Эта оппозиционность была столь очевидной и столь вездесущей, что каждый раз отмечать её наличие просто невозможно.

Именно в работах Вяч. Вс. Иванова и В.Н. Топорова пафос новой идейности, пафос утверждения свободного творчества был выражен с наибольшей силой. При этом в случае Вяч. Вс. Иванова этот пафос нашёл свое замечательное

Якобсон, Иванов, Топоров. Тартуская школа (Лотман, Минц) 227

подтверждение и в его общественной активности в связи с ситуацией вокруг Бориса Пастернака, но не только там, а и в энергичной деятельности учёного по созданию новых, до той поры неизвестных возможностей для научных ис­следований в широкой области, связанной с языкознанием, включая и литературоведение. Что же касается В.Н. Топо­рова, то здесь я должен упомянуть его поистине эпохальное выступление в 1957 году в Институте языкознания Академии наук СССР на дискуссии о лингвистическом структурализ­ме¹. Сам факт такого симпозиума был делом неслыханным, и многие из тогдашних «вождей» языкознания (упомяну лишь Н. Чемоданова и М. Гухман) находились в этой связи в состоянии настоящей паники. Но то, как выступил совсем молодой тогда Владимир Николаевич, было подобно поры­ву свежего чистого воздуха. Достаточно лишь вспомнить о том, что он публично упрекнул тогдашнюю советскую науку в провинциализме и безнадёжном отставании от науки на Западе, в странах, где никто и ничто не препятствует сво­боде исследования.

Надо в этой связи подчеркнуть то важнейшее обстоя­тельство, что новая идейность всегда выступала в неразрыв­ной связи с тем, что я обозначил как новая религиозность. Тема исследования, обращение к определённым объектам изучения, особый интерес к мифологическим и религиоз­ным текстам, а в литературе - выбор поэтов и писателей, запрещённых или замалчиваемых режимом, в академической деятельности - стремление к созданию новых структур и рамок деятельности, новых изданий, поиск новых возмож­ностей публикации на Западе, в общественном плане - от­крытая поддержка событий и фигур, оппозиционных сталинизму, - всё это в течение довольно долгого времени способствовало выработке новой свободной и открытой атмосферы, в которой научный поиск и выработка новых путей и методов исследования вдохновлялись ценностями

¹ Топоров В.Н. Выступление в дискуссии на тему: «Соот­ношение синхронного анализа и исторического изучения языков» 14 и 15 марта 1957 г. В книге: «О соотношении синхронного анализа и исторического изучения языков». М., 1960. С. 83-86.

228