29 Моделирование лексико- семантической подсистемы языка.

Современные представления о системе языка связаны прежде всего с учением о его уровнях, их единицах и отношениях. Уровни языка – это подсистемы (ярусы) общей языковой системы, каждая из которых обладает набором своих единиц и правил их функционирования. Традиционно выделяются следующие основные уровни языка: фонемный, морфемный, лексический, синтаксический. Каждый из уровней языка обладает своими, качественно отличными единицами, имеющими разные назначение, строение, сочетаемость и место в системе языка: фонемный уровень составляют фонемы, морфемный – морфемы, лексический – слова, синтаксический – словосочетания и предложения. . Модель – искусственно созданное реальное или мысленное устройство, воспроизводящее или имитирующее в своих целях оригинал, при этом моделирование предполагает использование абстракции и идеализации, отображая «релевантные», существенные свойства оригинала и отвлекаясь от несущественных (Языкознание 1998, 304).

Слова имеют знаковый характер, представляя собой со­единение звучания (лексемы) со значением (семемой).

Лексема как звучание во многих языках мира состоит из повторящихся частичек -морфем, среди которых различаются корни (отсылающие к реалиям внешнего мира), приставки (префиксы) и суффиксы, способствующие уточнению функции лексемы как знака мыслительного образа, а также окончания (флексии), определяющие функцию словоформы в высказыва­нии. Словоформы вступают в отношения друг с другом по ка­ждой из своих составляющих.

Тождественные по морфемному составу лексемы (за ис­ключением только флексий) объединяются в слова. Лексемы с общим корнем образуют словарные гнезда. Лексемы с общими приставками или суффиксами образуют словообразовательные типы. Лексемы с общими флексиями образуют грамматиче­ские, категории, лексико-грамматические разряды и, наконец, части речи.

Каждое из таких объединений системно, и его системное устройство может быть рассмотрено автономно, что и реали­зуется обычно в лингвистических трудах по лексикологии, словообразованию и морфологии.

Начнем обзор соответствующих теорий и моделей с групп тождественных лексем, иначе говоря — слов.

Слово возникает как знак некоторого мысленного образа. Это качество слова является универсальным, присущим всем

языкам мира, а его изучение и осмысление вызывают неизмен-ный интерес и имеют первостепенное значение для освоения языка.

Именно в этом качестве, в качестве носителя мысленного образа, слово является привычной и обычной единицей чело-веческого общения, известной всем говорящим. Слово хорошо выделяется тогда, когда для него есть конкретный феномен в объективной дейст¬вительности, наглядно-чувственный предмет, знаком которого лексема данного слова является.

Но есть ведь и служебные слова: бы, ли, не, же, за, под и др. По отношению к ним семантический критерий не так на-гляден и нуждается в дополнительных разъяснениях Вопросы, связанные с проблемой слова, наиболее обстоя-тельно рассмотрел Александр Иванович Смирницкий, который разделил их на проблему отдельности и проблему тождества слова.

Проблема отдельности слова

Чтобы отличить слово от части слова (морфемы), предла-гается использовать критерий смысловой законченности. Ср.: морск- и морской, бубл- и бублик. Чтобы отличить слово от со-четания слов, предлагается критерий грамматической цельно-оформленности. Ср.: надеяться и иметь надежду, атаковать и вести атаку, наблюдать и вести наблюдения, сочувство¬вать и испытывать сочувствие.

Различие между морфемой и словом осознается каждым носителем языка. Это проявляется в том, что значение слова отчетливо воспринимается и в речевой последовательности, и в языковой группировке, а значение морфемы в речевой по-следовательности не воспринимается. Слово зубчатый будет воспринято и в синтагмах зубчатый вал, зубчатое колесо и в группировке зубчатый, трубчатый, сетчатый, клетчатый. Морфема — чат- в синтагмах не воспринимается и не замеча-ется. Только в группировке слов, содержащих эту морфему, она будет замечена, но определить ее значение без специаль-ной лингвистической подготовки не просто. фразеологизм не равен слову, а состоит из нескольких цельнооформленных слов. Фразеологизмы неизмеримо расши¬ряют знаковые возможности языка и образуют вместе со сло¬вами единую лексико-фразеологическую систему. И слово, и фразеологизм — единицы этой системы, но ее элементом яв¬ляется только слово, которое удается выделить по совокупно¬сти двух критериев — смысловой цельности и грамматической цельнооформленности. Проблема тождества слова Слово в языках флективного строя всегда имеет то или иное число словоформ, употребляется в нескольких значениях. Смирницкий указал такие, например, пары, как лиса — лисица, ветер — ветр, рельс — рельса и т. п., в которых при неболь¬ших различиях в звуковой стороне сохраняется семантическое тождество. Смирницкий и многие другие лексикологи считают раз¬ные словоформы вариантами одного слова, если при наличии обшей корневой части они сохраняют и лексико-семантическую общность. В зависимости от характера разли-чий между словоформами выделяются следующие типы вари-антов слова. 1. Фонетические: матрас — матрац шкаф — шкап, ноль — нуль 2. Словообразовательные: табурет — табуретка, диа¬

лектный — диалектальный, подсолнух — подсолнечник; Формообразовательные: поезжай — езжай, выбрось — выброси 5. Лексико-семантические варианты слова (далее ЛСВ),отражающие его многозначность.Каша — кушание из вареной крупы: гречневая каша, ман-ная каша

Тождество слова при наличии разных ЛСВ поддерживает¬ся тождеством его лексемы. В большинстве случаев сохраня¬ется и связь по значению между разными семемами одной лек¬семы. 6. Стилистические варианты: чело—лоб, щеки — ланиты,7.Региональные варианты слова: родственники — родни,родные (воронежск

8. Диахронические варианты: шелом — шлем, година —год,

В основе выделения слова как элемента системы языка лежит, таким образом, семантическое единство, но оно обяза-тельно должно опираться на формальное тождество лексемы. Именно слово, по определению Виктора Максимовича Жир-мунского, является кратчайшей самостоятельной по значению и форме единицей языка

При выяснении круга словоформ, входящих в одно слово, представляет трудность интерпретация случаев аналитическо¬го формообразования и супплетивизма. Ср.: синий — синее — синейший (или самый синий

Убедительное разъяснение таким случаям дал Жирмун-ский. Он раскрыл полевую организацию форм одного слова, которые вступают друг с другом в иерархические соотноше-ния. Есть центр слова, который образуют бесспорные вариан-ты этого слова, их признаки представлены комплексно и от-четливо. За центром начинается периферия, где господствуют расхождения, неполнота и асимметрия признаков. На пери-ферии находятся степени сравнения прилагательных, инфи-нитив, причастные, деепричастные, залоговые формы глагола и т. п.

Ядерные словоформы наилучшим образом представляют слово, отвечая критерию смысловой цельности и грамматиче-ской цельнооформленности. На периферии слова можно обна-ружить отдельные отклонения от этих критериев вплоть до по-явления аналитических (двусловных) форм и до объединения в составе одного слова разнокорневых словоформ.

Отрицать существование слова как целостного элемента системы языка невозможно. Говоря словами В. В. Виноградо-ва, «вне зависимости от данного его употребления, слово при-сутствует в сознании со всеми своими значениями, со скрыты-ми и возможными, готовыми по первому поводу всплыть на по¬верхность»

Изучение значения слова — это изучение состава мыс­ленного образа, ассоциированного с лексемой. Такой образ существует как субъективная реальность, как категория языко­вого сознания людей. Становление когнитивистики — науки о процессе позна-ния человеком окружающего мира — значительно продвинуло вперед понимание природы мысленных образов. В науке они получили название концепты. Концепт — это глобальная мыслительная единица, представляющая собой квант структу¬рированного знания что концепты представлены самыми разнообразными типами. Это могут быть и представления (мыслительные картинки), то есть наглядные образы, видимые внутренним зрением/ Это могут быть схемы — некие пространственно-графические, линейные, контурные образы (например, дерево — ствол и ветви, река — протяженная лента и т. п.). Есть мысленные образы — фреймы: многоком¬понентные картины, включающие набор концептуальных признаков. Наиболее сложные целостные нечленимые образы, соче-тающие признаки сценариев, фреймов, схем, картинок, назы-вают гешталытами

В состав значения (семемы) входит некоторая совокуп-ность признаков концепта, названного данной лексемой. Слово представляет концепт не полностью — оно своим значением передает несколько основных концептуальных признаков, ре¬левантных для сообщения, передача которых является задачей говорящего, входит в его интенцию. Весь концепт во всем бо¬гатстве своего содержания теоретически может быть выражен только совокупностью средств языка, каждое из которых рас¬крывает лишь его часть.

Слово является средством доступа к концептуальному знанию, и, получив через слово этот доступ, мы можем под-ключить к мыслительной деятельности и другие концепту-альные признаки, данным словом непосредственно не на-званные. Слово, таким образом, как и любая номинация — это ключ, «открывающий» для человека концепт как единицу мыслительной деятельности. Языковой знак можно уподо¬бить включателю — он «включает» концепт в нашем созна¬нии, активизируя его в целом и «запуская» его в процесс мышления.

Часть значения слова, отражающую концептуальные при¬знаки, принято называть предметно-логической или денота¬тивной. Но, кроме денотативной части, в составе значения (се¬мемы) есть и другая — коннотативная. В ней заключены те во¬левые и эмоциональные отношения человека, которые вызывает у него именумый концепт или звучание и употребле¬ние лексемы. Коннотативная часть значения неотделима от своей лек-семы, денотативная часть сравнительно легко абстрагируется и может быть передана другими лексемами. При переводе на другой язык денотативная часть значения может быть точно передана лексемой или сочетанием лексем другого языка; кон-нотативная часть значения слова чаще всего утрачивается при переводе или, в случае острой необходимости, толкуется с по¬мощью специальных разъяснений. Так, коннотации женствен¬ности и нежности, целомудрия и чистоты, присущие русскому слову береза, переводами названия этого дерева в других язы¬ках не передаются.

Типы значений слова Обычно одна лексема выражает несколько значений, ка-ждое из которых мы называем семемой. Одни семемы в своей основе денотативные, отражают предметы внешнего мира, другие — по преимуществу коннотативные, выражают оценки, эмоции и т. п. С этой точки зрения В. В. Виноградов разграни-чил прямое номинативное значение слова, производно-номинативное, фразеологически связанное и конструктивно-обусловленное значение. Два последних типа являются в ос-новном коннотативными, чем и объясняется их бытование только в контекстном окружении: в составе фразеологизма или в определенной синтаксической позиции, например в роли предиката (эх, ты, шляпа!).

Совокупность семем, выражаемых одной лексемой, обо-значим термином семантема. Семемы, входящие в одну се-мантему, находятся между собой в иерархических отношени-ях. Семема Д1 является исходной, производящей; она отражает именуемый объект непосредственно.

Журавль (Д1) — большая болотная птица с длинными но-гами и шеей. Семема Д2 является производной от Д1. Она от-ражает свой денотат как имеющий некоторое сходство с дено-татом семемы Д1.

Журавль (Д2) — длинный шест у колодца, используемый как рычаг для подъема воды. Опускается с ведром в колодец и поднимается из него подобно тому, как журавль опускает в во-ду свою голову на длинной шее и потом вынимает ее из воды, поймав лягушку. Семема К1 также является производной от Д1 или Д2 и включает в себя Д1 или Д2 как образ. О длинном нескладном парне могут сказать: Экий журавль шагает Состав и устройство семантемы у каждой лексемы уни-кально. Одинаковых семантем у разных лексем, тем более в разных языках, как правило, не бывает. Сопоставление се-мантем у лексем разных языков, эквивалентных по Д1, слу¬жит эффективным приемом расчленения семантемы на се¬мемы.

Отношения между словами устанавливаются не по семан-теме в целом, а по отдельным семемам. Поэтому многие лек-сикологи считают основной единицей лексической семантики лексико-семантический вариант слова (лексема + семема). Се-мема, в свою очередь, имеет составляющие

Сема понимается как отражение в сознании человека от-дельного признака, какой-то детали того объекта, который це-ликом представлен в семеме. Членение семемы на семы беско-нечно, предел ставится лишь мерой познания свойств и ка-честв денотата. Компонентный анализ показывает, что число сем, существенных для общения, в семеме вполне исчислимо, не очень велико. Оно выясняется из сопоставлений и противо-поставлений разных семем друг с другом. Сема, которая в од-ном контексте представляется далее неделимой, в другом кон-тексте проявляет свою сложность и возможности дальнейшего деления

Семасиологи различают следующие основные типы сем.

Классемы — наиболее обобщенные по содержанию при-знаки, соответствующие значениям частей речи: предметность, признак, количество, действие и т. п.

Архисемы — признаки, объединяющие группы слов внут-ри части речи, например одушевленность /неодушевленность, мужской пол / женский пол, взрослый / молодой, действие /состояние и т. п.

Дифференциальные семы — это признаки, по которым противопоставляются слова, сгруппированные по одной ар-хисхеме, и по которым можно отличить одну семему от дру-гой. Например, для слов равнина, плоскогорье, плато, низ-менность, низина архисемой будет «участок земного рельефа с ровной или слабо волнистой поверхностью». Дифференци-альные семы, разграничивающие значения этих слов, сле-дующие:

• выше 200 м над уровнем моря (плоскогорье, плато),

• ниже 200 м над уровнем моря (низменность, низина),

• обширный, без видимых границ (равнина, плоскогорье,

низменность),

• небольшой, с видимыми границами (плато, низина).

Системные отношения в лексике

Деление словаря индоевропейских языков на части речи было замечено и описано еще в античные времена. Части ре­чи — это наиболее крупные группировки слов, организован­ные противопоставлениями по морфологическим формам. Семы, соединяющие слова одной части речи (классемы), в индоевропейских языках закреплены формами слов, аффик­сами.

В практических описаниях разных языков отмечались и в той или иной степени описывались такие группировки слов, как словообразовательные гнезда, антонимы и синонимы и. некоторые другие.

Наличие у слова двух сторон — лексемы и семемы (тем более нескольких семем) позволяет одному слову входить в большое число разнообразных оппозиций. Представим для простоты, что лексема имеет одну семему. Тогда она, как оп-ределил Олег Михайлович Соколов, может вступать в сле-дующие девять отношений:

1. У двух слов тождественны лексема и семема. Это однои то же слово (снег — снег).

2. У двух слов тождественны лексемы, но есть небольшиеразличия в семемах, хотя общность части семемы сохраняется.Это — явление многозначности слова (снег — атмосферные осадки и снег — седина).3. У двух слов тождественны лексемы, но не имеют общих сем семемы. Возникает явление омонимии: ключ — приспо¬собление для открывания замка, ключ — источник воды, бью¬щий из-под земли.4. Лексемы имеют общую часть (пересекаются), семемы то¬ждественны. Такие слова представляют собой морфологические или фонетические варианты слова (лиса и лисица, ноль и нуль).5. Лексемы имеют общую часть и семемы имеют общую часть. Такой случай трактуется как однокорневая синонимия(верить — веровать, заходить — захаживать).6. Лексемы имеют общую часть, семемы различны. Такие слова называются паронимами: кампания, аспирант и компа¬ния, аспират.7. Две разные лексемы имеют тождественные семемы(языкознание — лингвистика, флексия — окончание). Такие слова называются омосемами 8. Две различные лексемы несут семемы, имеющие об¬щую часть: делить — расчленять. Явление называется разно-корневой синонимией.9. Две разные лексемы выражают две разные семемы. Это любые разные слова, например трактор — рассвет.

1. Семемы образуют друг с другом оппозиции по семам. В оппозициях находятся как семемы одной лексемы, так и семе-мы разных лексем. Нулевая оппозиция, т. е. семемы отражают один и тот же денотат (лоб — чело).

2. Привативная оппозиция, когда семема одной лексемы полностью включается в семему другой лексемы (ворона — птица).

3. Эквиполентная оппозиция, при которой две семемы разных лексем имеют некоторые общие семы, по которым они пересекаются (мысль — думать).

4. Дизъюнктивная оппозиция, когда семемы не имеют общих сем (колоть — порхающий).

Наиболее близкими являются семемы, различающиеся по одной-двум семам при наличии нескольких одинаковых. В та­ких оппозициях находятся антонимы и синонимы, слова одной узкой тематической группы. На таких оппозициях строятся группировки слов.

Слова, связанные между собой описанными выше типами оппозиций, составляют лексико-семантические группировки разного объема и структуры Обычно выделяют такие лексические группировки как синонимические ряды, лексико-семантические группы и поля, лексико-фразеологические поля, тематические группы, ассо­циативные группировки. Не всегда между разными типами группировок можно провести четкую грань.

Синонимический ряд — группа синонимов, объединенных вокруг одного главного члена — доминанты. Доминанта имеет наиболее общее значение, обычно может заменять другие си¬нонимы в определенных контекстах, в стилистическом отно¬шении является обычно межстилевой единицей

Лексико-семантическая группа (ЛСГ) — большая группа слов одной части речи, объединенных одним словом — иден-тификатором или устойчивым словосочетанием, значение ко-торого полностью входит в значение остальных слов группы и которое может заменять остальные слова в некоторых контек-стах.

Лексико-семантическое поле (ЛСП) — совокупность большого числа слов одной или нескольких частей речи, объ-единяемых общим понятием (семой). Именем поля является, как правило, словосочетание, называющее понятие, объеди-няющее слова в поле.

Лексико-фразеологическое поле (ЛФП) — лексико-семан-тическое поле, в которое входят и фразеологические единицы.

Лексико-семантические группы и поля имеют свое ядро и периферию. Ядро образуют варианты, синонимы, антонимы, родовидовые группы, объединенные нулевыми и привативны-ми оппозициями. На периферии поля находятся слова, связан-ные эквиполентными оппозициями с ядерными лексемами.

Многомерность оппозиций, в которые входит слово, их разнонаправленноеть подтверждаются и экспериментами пси-холингвистов. Известный психолог Татьяна Васильевна Аху-тина, рассматривая существующие гипотезы организации лек-сической памяти человека и проверяя их данными наблюдений за больными людьми, страдающими расстройствами речи, приходит к заключению, что для лексических единиц наиболее характерны связи по типу каталога с детальными перекрест¬ными отсылками, участки словаря могут быть организованы как иерархическое дерево с ветвями для каждого слова. На¬пример:

Психолингвистические модели структуры словаря человека

Многомерность оппозиций, в которые входит слово, их разнонаправленноеть подтверждаются и экспериментами пси-холингвистов. Известный психолог Татьяна Васильевна Аху-тина, рассматривая существующие гипотезы организации лек-сической памяти человека и проверяя их данными наблюдений за больными людьми, страдающими расстройствами речи, приходит к заключению, что для лексических единиц наиболее характерны связи по типу каталога с детальными перекрест¬ными отсылками, участки словаря могут быть организованы как иерархическое дерево с ветвями для каждого слова. На¬пример:

Небольшие участки словаря (порядковый счет, названия месяцев, дней недели, фразеологические сочетания слов) хра-нятся блоками, в порядке следования друг за другом во време-ни, в текстах или в счете. В детском возрасте, когда словарь ребенка еще невелик, обнаруживаются группировки слов по их отнесенности к одному денотату: собака — колли — Лэсси --животное (об одной собаке). Такие группировки создаются в результате установления предикативных отношений типа: Лэсси — это собака, собака — это животное и т. д. Конкретная лексика в некоторых разрядах может группироваться на основе мысленных картинок-образов, в тесной ассоциации с ними. По данным психолингвистики, слово предстает как сложный ком¬плекс моторных, акустических, зрительных работ мозга. Рас-пад слова создает множество афазий, расстройств языковой деятельности: моторных, сенсорных, акустических и др. Алек-сандра Александровна Залевская в итоге изучения психолин-гвистических механизмов хранения лексической подсистемы в мозгу человека пришла к выводу о необходимости создания объемной многомерной голографической модели этой подсис-темы. Линейные модели принципиально не способны предста¬вить разнонаправленность десятков и сотен связей каждого слова с другими словами в лексической подсистеме языка.

Моделирование морфемных подсистем языка

Морфемные подсистемы (словообразовательная и слово-изменительная) имеются лишь в тех языках, в которых лексе-мы составляются из морфем. Переходя к описанию моделей этих подсистем, предварительно объясним, почему выделение так называемого морфологического уровня, предлагаемое в некоторых моделях языка, неправомерно. Если обратиться к семантике морфем, то окажется, что морфемы делятся на классы, которые в единую систему никак не укладываются. Корневые морфемы являются носителями основных лексических значений слова. Словообразовательные морфемы вносят в значение слова добавочные компоненты (ср.: плыть и переплыть, лес и лесной, лесистый). Словоизме¬нительные морфемы указывают синтаксические позиции сло¬воформы в предложении (ср.: даль океана и в далеком океане).

Разные классы морфем изучаются в разных отделах язы-кознания — в лексикологии, словообразовании, морфологии Чтобы определить значение морфемы, должно быть еще слово, основа слова и парадигма, потому что понятие морфемы производно от понятия словаМорфема не может самостоятельно функционировать в качестве значимой единицы; в составе слова и словоформы она играет строевую роль. Таким образом, морфема не является элементом какой-либо системы или подсистемы языка. Она является частью словоформы и должна изучаться в составе слова, когда слово рассматривается в аспекте его морфологи¬ческой членимости Следовательно, изучая лексико-семантические группи-ровки слов, их словообразовательные связи, рассматривая морфологическую структуру слова, парадигматику слов, мы имеем дело все с одним и тем же элементом системы языка — со словом.

Отсутствие морфем в отдельных языках (китайский, вьет-намский, некоторые другие) — также веский аргумент для от-рицания морфемного уровня и единой подсистемы морфем как составных частей языковой системы.

По словам Юрия Сергеевича Маслова, значение морфе¬мы — это всего лишь молекула смысла, полуфабрикат. Вне слова значение морфемы остается диффузным, плохо опреде¬ляемым. И все-таки можно разграничить два основных класса значений, которые обслуживаются морфемами. Противопоставление лексических и синтаксических зна-чений издавна было замечено лингвистами и закреплено в терминах номинативностъ — предикативность, слово — предложение. Корневые морфемы несут конкретные лексические значе-ния, словообразовательные морфемы несут групповые лексиче¬ские значения: признак, действие, деятель, устройство, детеныш и т. п. Словоизменительные морфемы также могут выражать лексические значения высокого уровня абстрагированности. Та ковы, например, значения рода или класса существительных, числа, времени действия глаголов, одушевленности / неодушев¬ленности, вещественности и собирательности и т. п. Самыми абстрактными среди морфемных лексических значений являют¬ся значения частей речи. Но словоизменительные морфемы во многих случаях вы-ражают и синтаксические значения. Заметим, что синтаксиче-ские значения могут быть двух типов: отражающие отношения в объективном мире (пространственные, временные и т. п.) и выражающие отношения, устанавливаемые между образами внешнего мира в мозгу человека (предикативные отношения, сравнения, тождество, различие, соответствие и т. п.).

Синтаксические значения выражают, например, падежные флексии, которые обозначают отношения между участниками описываемой ситуации (деятель, объект действия, инструмент, место действия и т. п.). Конкретные наборы падежных морфем и значения, ими выражаемые, варьируют от языка к языку. Так, число падежных морфем колеблется от 40 в некоторых дагестанских языках до их полного отсутствия в языках анали¬тического строя.

Какие именно лексические и синтаксические значения за-крепляются словоизменительными морфемами — .это нацио-нальная особенность системы языка. В отборе таких значений нет никакой обязательности, здесь нередко проявляется слу-чай, игра фантазии, поэтому морфологические группировки слов в языках так существенно различаются. Морфемное оформление как лексических, так и синтаксических категорий является факультативным, относится к особенностям техники языка. При отсутствии словоизме-нительных морфем, напри-мер в китайском, вьетнамском языках, те же значения могут быть выражены лексически, интонационно и т. д. Морфемы — проявление языковой техники, а не обязательный элемент системы языка. Именно в сфере морфо¬логии лежат наибольшие различия между языками, и именно поэтому морфемное устройство слова и способы использова¬ния морфем в структуре слова легли в основу первой типоло-гической классификации языков мира.

Морфемы как единицы плана выражения в зависимости от положения в слове могут состоять из фонем, находящихся в сильных положениях (пол, раз-лич-н-ый, нов-ый и т. д.), но могут включать и фонемы, находящиеся в слабых положе-ниях: половой [пъл-ав-ой], распылить [ръс-пыл'-и-т'], столовый [стал-ов-ый]. Соответственно различаются сильные и слабые позиции морфем, полностью определяемые сильными и сла-быми позициями входящих в них фонем. Фонетические изменения, происходящие на стыках мор-фем в лексеме, изучает морфонология, отдел языкознания, тесно связанный с фонологией и морфемикой. Морфемика да¬ет рекомендации, как правильно разделить лексему на морфе¬мы, а морфонология учит ориентироваться в сложных случаях изменения фонем на стыках морфем. Оба эти отдела изучают план выражения слова — звуковые особенности его лексемы в зависимости от составляющих ее морфем.

Морфемика и морфонология — практически полезные и важные отделы языкознания, но они изучают все те же слово-формы с точки зрения морфемного состава их лексем, а не морфемы как самостоятельные единицы «морфологического уровня» системы языка.

Итак, отдельного морфологического уровня в системе языка выделить не удается, а по наличию тех или иных мор-фем лексема вступает в соотношения с другими лексемами,имеющими такие же морфемы. На основе этих соотношений и образуются словообразовательная и словоизменительная под-системы языка

Модели словообразовательной подсистемы языка

Моделирование морфемных подсистем языка Морфемы в системе языка Модели словообразовательной подсистемы языка Словообразовательная подсистема как иерархическая организация слов по корневым и словообразовательным морфемам Моделирование словоизменительной подсистемы лексикона Вопрос об элементе подсистемы частей речи Структурные группировки слов и словоформ в системе частей речи Моделирование синтаксической подсистемы языка Вопрос об элементе синтаксической подсистемы языка Структурная схема простого предложения как элемент синтаксической подсистемы Предикативное отношение как означаемое структурной схемы предложения Предикативное отношение и логическое суждение Семантический анализ предикативного отношения Позиционная схема высказывания Пропозиция как означаемое позиционной схемы высказывания Сложное предложение как единица синтаксиса