Дух‑добытчик пяра

Пяра – дух, который воровал для хозяев масло и молоко и доил соседских коров. Его можно было создать при помощи простых подручных средств. Чтобы создать пяру, нужно было тайком принести в сауну веретено, в которое для оживления вставлялась облатка с каплей хозяйской крови. Веретено могло проникнуть на соседский двор, если в заборе были дыры от сучьев. Но пяра мог являться и в виде черной птицы с большим брюхом, в котором переносил сливки в хозяйский дом, или в виде лягушки, кошки. Если убить такое животное, вместе с ним погибала и хозяйка пяры (сходные поверья были распространены и у ижоры). Подобные духи известны очень многим европейским народам, в том числе венграм и мордве.

Калма – смертная сила

Калма («смерть», «могила», «неизлечимая болезнь») в финских и карельских поверьях – воплощение смерти, вредоносная сила, исходящая от покойников (калманвяки – духи умерших), пребывающих на кладбище. Умерший мог наслать болезнь и смерть, поэтому, чтобы очиститься от калмы, после похорон нужно было прикоснуться дома к печи – дух домашнего очага ограждал живых от смерти. Сила калмы воплощалась в предметах, которые соприкасались с покойником, – в «смертной кости» или сумочке с кладбищенской землей, которую могли использовать для наведения порчи колдуны. Эти предметы следовало уничтожить. После выноса покойника выметали избу, выбрасывали мусор и прогоняли смерть. Чтобы смерть не вернулась, у эстонцев‑сету вколачивали в порог гвозди или рубили на пороге голову курице, трижды махали поясом вслед похоронной процессии. По дороге на кладбище останавливались у поминального дерева, где прощались с умершим, а ствол обвязывали цветными нитками. Обрядовое дерево было сродни мифологическому Мировому древу – оно также считалось путем на тот свет. По народным приметам, увидеть во сне падающую сосну – к смерти; если возле дома высыхает ель – умрет хозяин. Возвращаясь с кладбища, разводили на дороге костер и прыгали через огонь – чтобы смерть не пристала: этот обычай был известен многим финно‑угорским народам – эстонцам‑сету, води, ижоре, мордве и обским уграм. По поверьям, смерть можно было отогнать и игрой на кантеле.

Против действия калмы направлены многочисленные заговоры, цель которых – выявить источник болезни: послана ли она от Бога, надуло ли ее ветром, пришла ли она из жилищ мертвых, или ее наслал «народ Метсолы» (леса). Характерно обращение к воде, древнейшей стихии, из которой когда‑то была добыта земля:

«Ты, вода, созданье Божье,

Старшая ты между братьев,

Первая среди живущих!

Если зло ты сотворила,

Ты явись признать деянье,

Вылизать явись больного,

Зло свое приди поправить.»

Обитель калмы – это одновременно и кладбище, и загробный мир, Манала, Туонела, где обитают «дети калмы». Считалось, что у смертного одра собирались «старики Туонелы» – умершие предки, которых видел умирающий. У ворот кладбища плакальщица будила «народ калмы – народ Туонелы», чтобы открылись ворота Туонелы и вновь прибывшего не облаяли псы преисподней, и предки приняли умершего в свою «славную общину», к «белым прародителям», в «белые места». Чистота («белизна») предков в причитаниях противопоставляется вечному мраку Туонелы в мифологическом эпосе.