Глава 2. Правовые основы регулирования признания и приведения в исполнение решений иностранных судов

И ИНОСТРАННЫХ АРБИТРАЖНЫХ РЕШЕНИЙ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ.

2.1 Предпосылки признания и приведения в исполнение решений иностранных судов в Российской Федерации

В российской правовой системе принципы признания и исполнения иностранных судебных решений и иностранных третейских решений (арбитражей) традиционно закрепляются в законодательных актах. Помимо Конституции РФ, где установлены основные принципы гражданского и арбитражного судопроизводства, Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. «О судебной системе Российской Федерации», положения в рассматриваемой области содержатся в АПК РФ, введенном в действие с 1 сентября 2002 г. (гл. 31) и ГПК РФ, вступившем в силу с 1 февраля 2003 г. (гл. 45). Ранее соответствующие правила были сосредоточены в основном в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 21 июня 1988 г. «О признании и исполнении в СССР решений иностранных судов и арбитражей», который, после распада СССР, продолжал действовать в Российской Федерации, в части, не противоречащей кодексу. В отношении решений арбитражей действует также Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже». Положения Указа Президиума Верховного Совета СССР послужили базой при формулировании норм обоих указанных Кодексов. Существенное значение имеет также Федеральный закон «Об исполнительном производстве».

Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» установил норму о том, что «обязательность на территории Российской Федерации постановлений судов иностранных государств, международных судов и арбитражей определяется международными договорами Российской Федерации» (ч.3 ст.6).¹

В каких случаях, т.е. при каких условиях, возможно признание и приведение в исполнение иностранного судебного решения в России? АПК и ГПК по-разному отвечают на этот вопрос. Согласно п.1 ст.241 АПК решения судов иностранных государств, принятые ими по спорам и иным делам, возникающим при осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности, признаются и приводятся в исполнение в России арбитражными судами, если признание и приведение в исполнение таких решений предусмотрено международным договором Российской Федерации и федеральным законом. Согласно п.1 ст.409 ГПК решения иностранных судов, в том числе решения об утверждении мировых соглашений, признаются и исполняются, если это предусмотрено международным договором Российской Федерации. Казалось бы, упоминание в п.1 ст.241 АПК о федеральном законе не меняет существа дела, так как основной акцент в обоих кодексах сделан на международном договоре как основании для признания и исполнения иностранного судебного решения, однако в действительности это совсем не так. Возможность признания и исполнения иностранного судебного решения на основании федерального закона означает введение нового основания для такого признания и исполнения, которое и закрепляется в отдельных федеральных законах.

Следовательно, принципиально важный вопрос о круге подлежащих исполнению в России иностранных судебных решений и в ГПК РФ, и в АПК РФ решается в зависимости от того, имеется ли со страной, суд которой вынес решение, международный договор на этот счет (ст. 409 ГПК, ст. 241 АПК). Оба Кодекса опираются на положение ч. 3 ст. 6 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации», согласно которой «обязательность на территории РФ постановлений судов иностранных государств, международных судов и арбитражей определяется международными договорами Российской Федерации». Законодатель, как видно, не отступил от применявшегося в России и ранее принципа, хотя при разработке АПК и ГПК высказывались и обосновывались предложения о допущении исполнения решений иностранных судов и при отсутствии международного договора, если в отношениях с соответствующей страной соблюдена взаимность.

Санкционирование принудительной реализации иностранных судебных постановлений зачастую воспринимается как некая услуга, оказываемая иностранному государству за счет умаления собственного суверенитета. К сожалению именно такое восприятие превалирует в России, на что указывает сегодняшнее состояние регулирования рассматриваемой сферы отношений, которое зачастую не оправдывает ожиданий не только иностранных, но и российских граждан и организаций.

Сегодня существует ситуация, при которой иностранное судебное решение по делу о присуждении, вынесенное против иностранного субъекта в пользу Российского резидента, встретит законодательные препятствия при приведении его в исполнение на территории России. Получается, что, ставя барьер неблагоприятным иностранным решениям, одновременно отсекается возможность признания выгодных для России судебных актов иностранного происхождения, а также собственные судебные постановления лишаются свойства исполнимости вне пределов страны. Такое положение вещей сложно признать правильным, и, образно выражаясь, на смену барьеру должен быть поставлен фильтр, позволяющий избирательно подходить к решению обозначенных вопросов.

В теории судебная процедура признания и приведения в исполнение иностранных решений может быть условно разделена на два этапа. Первый из них представляет собой проверку наличия предпосылок, наиболее общих позитивных правовых условий для признания. При установлении наличия таковых должна быть проведена представляющая собой второй этап проверка отсутствия негативных условий, служащих основаниями для отказа в признании и приведении в исполнение, несмотря на наличие общих условий.¹

Буквальное толкование ст. 409 ГПК РФ и ст. 241 АПК РФ служит подтверждением обоснованности вывода о том, что если международным договором не предусматривается возможность признания и исполнения на территории России решения иностранного суда, то это исключает совершение данных действий.²

Нешатаева Т.Н. выделяет два основания признания иностранных судебных и иностранных арбитражных решений: если выдача экзекватуры для таких решений предусмотрена международным договором или федеральным законом, отсылающим к международно-правовым принципам.³

Таким образом, важнейшей предпосылкой для признания и приведения в исполнение актов иностранных судов в России является наличие двустороннего либо многостороннего международного договора, предусматривающего такую возможность, либо федерального закона, который прямо говорит о допустимости признания и приведения в исполнение иностранных решений в отсутствие международного договора.

Существуют примеры отказа в признании иностранных решений по мотивам отсутствия международного договора: Определением от 9 января 2003 г. по делу № А26-7934/02-15 Арбитражный суд Республики Карелия отказал в признании и приведении в исполнение решения суда г. Осло, обосновав отказ отсутствием международного соглашения о признании решений государственных судебных органов.

В современной отечественной юридической литературе все чаще высказываются мнения о допустимости признания и приведения в исполнение в России актов иностранных судов в отсутствие соответствующего международного договора на началах взаимности.¹ Например, Г. Комарова являющаяся судьей Арбитражного суда г. Москвы, и Нешатаева Т.Н., судья, руководитель Сектора международного частного права Высшего Арбитражного Суда РФ, доктор юридических наук, профессор, прямо указывают, что приведение к исполнению иностранных решений может производиться в отсутствие международного договора на основе принципов международной вежливости и международной взаимности.² Аналогичной позиции придерживается и В.В. Старженецкий, отметивший, что само по себе отсутствие международного договора не является препятствием для признания и исполнения иностранного судебного решения.³

Ярков В.В., признавая возможность признания актов иностранного судебного и иностранного арбитражного суда на началах взаимности, указывает, что в российском законодательстве пока что есть два основания для взаимности. Первое такое положение закреплено в ст. 1 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». Второе отражено в заявлении СССР при ратификации Конвенции 1958 г.⁴ В частности, было заявлено, что «СССР будет применять положения настоящей Конвенции в отношении арбитражных решений, вынесенных на территории государств, не являющихся участниками Конвенции, лишь на условиях взаимности».¹

Б.Р. Карабельников делает вывод о том, что в нашей стране могут быть признаны и приведены в исполнение арбитражные решения, вынесенные на территории России, в странах, не являющихся участницами Конвенции 1958 г. Один такой прецедент имел место в 1966 году, когда решение ВТАК при ТПП СССР было признано и исполнено на территории Ганы, которая тогда еще не участвовала в Конвенции.²

Буквальное толкование норм действующего российского законодательства о необходимости международного договора существенно ограничивает возможность исполнения иностранных судебных решений в России, то есть защиту субъективных прав соответствующего субъекта подтвержденных компетентным иностранным судом.

Следует отметить, что принцип необходимости наличия международного договора формально проявлялся и проявляется в отечественном законодательстве в максимальной степени применительно к приведению иностранных решений в исполнение, но не к их признанию.

В Российской Федерации уже существуют прецеденты, которые свидетельствуют о постепенном ослаблении господствующего в российском праве принципа необходимости международного договора для признания и самое главное принудительного исполнения решения иностранного суда в Российской Федерации.

В частности, позиция о допустимости признания иностранных решений в отсутствие международного договора на началах взаимности нашла отражение в определении Верховного Суда РФ от 07.06.2002 . Данное определение, принятое еще до завершения компетенции судов общей юрисдикции по рассмотрению вопросов экзекватуры по решениям иностранных судов, вызвало наибольший резонанс в юридической литературе. Суд указал, что ходатайство о признании и исполнении иностранного решения может быть удовлетворено компетентным российским судом и при отсутствии соответствующего международного договора, если на основе взаимности судами иностранного государства признаются решения российских судов. Кроме того, в данном Определении суд отметил, что отсутствие международного договора не является основанием для отказа в рассмотрении ходатайства о признании и исполнении решений иностранных судов, что оказало заметное влияние на последующую судебную практику.¹ Непосредственное отношение к рассматриваемой проблематике имеет и Определение ВС РФ от 12 октября 2004 г. по делу № 5-Г04-91. Подтверждая правильность отказа в признании и приведении в исполнение решения суда общегражданских исков округа Делавэр штата Пенсильвания США от 19 ноября 2002 г., ВС РФ не стал ссылаться на отсутствие международного договора, что было бы гораздо проще, а, исследовав ряд доказательств, пришел к выводу о ненадлежащем извещении ответчицы.²

Европейский Суд по правам человека в Страсбурге в двух решениях отметил, что запрет на исполнение иностранных судебных решений в отсутствие международного договора означал бы нарушение права на суд в смысле ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. В подобной ситуации следует считать, суд вынес решение, но оно не исполняется по формальному признаку, а это серьезное нарушение права на суд.

Судебные акты принятые как судом Российской Федерации, так и ЕС, верно отразили тот факт, что отсутствие международного договора не может служить основанием для отказа в рассмотрении самого ходатайства заинтересованного лица о признании и исполнении решения иностранного суда в Российской Федерации.

Высказывается даже мнение, что отказ от взаимности входит в противоречие с Конституцией, а отсутствие взаимности в признании гражданских прав, определенных в иностранном судебном решении, может повлечь нарушение государством обязательств по защите прав человека. Изначально, как уже отмечалось выше, в проекты действующих сейчас АПК РФ и ГПК РФ даже были включены нормы о признании и приведении в исполнение иностранных решений на основе взаимности, однако они были исключены на стадии принятия документа.

Отстаивая допустимость признания в России иностранных решений на основе взаимности при отсутствии международного договора, несмотря на прямое указание в процессуальных кодексах на возможность признания иностранных решений только на основе международного договора или закона, сторонники концепции ссылаются на наличие соответствующего общепризнанного принципа международного права, возлагающего на государства обязанность по признанию иностранных судебных решений на основе взаимности. Однако в силу принципа суверенитета верховной власти вывод о существовании обязанности государств по признанию иностранных судебных решений является по меньшей мере спорным.

Любой общепризнанный принцип международного права с неизбежностью должен найти свое внешнее воплощение, о наличии которого применительно к обязанности государств исполнять иностранные решения на основе взаимности говорить не приходится. Не случайно развитие институтов признания и приведения в исполнение иностранных решений в мире идет по пути вовлечения государств в соответствующие международные договоры, что в идеале может закончиться принятием конвенции общемирового масштаба о юрисдикции и взаимном признании и приведении в исполнение судебных решений.

Однако отсутствие общепризнанного принципа, возлагающего на государства обязанность исполнять иностранные судебные решения вовсе не свидетельствует о том, что без соответствующего международного договора признание иностранных решений должно быть полностью исключено. Обязанность по признанию иностранных судебных актов если и существует, то отнюдь не перед государствами, публично-правовыми образованиями, а перед частными лицами и организациями, права и интересы которых были взяты государством под охрану в соответствии с нормами Основного закона.

В то же время обязанность по охране прав и интересов частных лиц вовсе не свидетельствует о необходимости безоговорочного исполнения иностранных решений. Хотя признание иностранных решений по общему правилу направлено к выгоде признающего государства, возможные негативные последствия также не нужно сбрасывать со счетов. Поэтому очевидно, что решения иностранных судов признавать нужно, но только если такое признание не входит в противоречие с общественными интересами.

Итак, предпосылками для признания иностранных решений в России на настоящий момент в соответствии с законодательством РФ являются наличие международного договора, допускающего возможность такого признания, либо федерального закона, предусматривающего допустимость признания и приведения в исполнение иностранных решений в отсутствие международного договора. Подобное положение вещей не в полной мере соответствует выполнению Российским государством функций по защите взятых под охрану прав и свобод и должно быть подвергнуто корректировке. Тем более, что среди ученых круг сторонников изменения предпосылок признания иностранных решений в России постоянно расширяется.

В мире действует немало разнообразных систем признания и приведения в исполнение иностранных решений. Например, австралийские суды не требуют взаимности в качестве условия, необходимого для приведения в исполнение, и отвечающий правилам общего права иностранный судебный акт будет исполнен и приведен в исполнение, даже если аналогичному решению австралийского суда такое же признание и исполнение в иностранной юрисдикции не будет обеспечено. Не требуется соблюдение взаимности также и во Франции, признающей иностранные решения в силу соответствия их принципам судебной системы, в Аргентине и других странах, где судебный акт признается и приводится в исполнение после проверки соответствия его определенным в законе условиям.¹

Германия приводит в исполнение иностранные решения как на основании международного договора, так и при обеспечении взаимности. При этом взаимность нашла закрепление не в качестве предпосылки для приведения в исполнение иностранного решения, а в качестве основания, препятствующего приведению решения в исполнение, когда взаимность не обеспечивается. На основе взаимности приводятся в исполнение иностранные судебные акты и в Канаде. В Голландии и Норвегии иностранные судебные решения в отсутствие соответствующего договора вообще не приводятся в исполнение. Бельгия же оставляет за собой право пересматривать иностранные решения по существу, хотя не всегда делает это.

К международным договорам в сфере признания и исполнения иностранных судебных и арбитражных решений относятся международные договоры о правовой помощи универсального (всеобщего, всемирного), регионального и двустороннего характера.²

Примером международной конвенции универсального характера служит Нью-Йоркская конвенция от 10.06.58 «О признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений», в которой участвует 112 государств. То есть в этих государствах решения третейских судов признаются и исполняются по правилам данной Конвенции.

Универсальные конвенции - самое эффективное средство взаимной выдачи экзекватуры на судебные решения.¹ В настоящее время Гаагскими конференциями по международному частному праву вырабатывается всемирная универсальная конвенция по взаимному признанию и исполнению иностранных судебных решений. В итоге должен появиться единый универсальный механизм выдачи экзекватуры для судебных решений по гражданско-правовым спорам.

Кроме того, государства одного региона подписывают региональные соглашения по выдаче экзекватуры на решения судов и арбитражей. Так, в рамках Содружества Независимых Государств (СНГ) действуют два соглашения подобного рода: Киевское соглашение от 20.03.92 «О порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности» и Минская конвенция от 22.01.93 «О правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам».

Для государств - членов Европейского Союза действует Брюссельская конвенция по вопросам подсудности и принудительного исполнения судебных решений по гражданским и торговым спорам от 27.09.68, которая в мае 2002 г. трансформировалась в Регламент Европейского Союза по тем же вопросам.

Универсальные и региональные конвенции по вопросам правовой помощи, как правило, могут дополняться двусторонними межгосударственными соглашениями в этой сфере. У Российской Федерации более сорока международных договоров о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам, многие из которых имеют разделы о порядке признания и взаимного исполнения судебных арбитражных решений. Например, Российская Федерация и Республика Беларусь заключили в 2002 г. Соглашение о порядке взаимного исполнения судебных актов арбитражных судов и хозяйственных судов.

Конструкция иерархического действия международно-правовых норм в сфере взаимного признания иностранных решений может породить проблему выбора применимой к конкретному случаю нормы международного договора. Такая проблема должна решаться с учетом требований, установленных Венской конвенцией «О праве международных договоров» 1969 г. (ст. 30) и Федеральным законом от 15.07.95 № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» (ст. 30). Как правило, правоприменение начинается с норм двустороннего, затем регионального и, наконец, универсального договоров.¹

Например, двусторонний договор Российской Федерации и Республики Беларусь от 29.07.2002 предусматривает, что решения арбитражных и хозяйственных судов не нуждаются в признании и приводятся в исполнение в национальном решении, т.е. согласно порядку, установленному национальными законами об исполнительном производстве.

Так, хозяйственный суд (Республика Беларусь) вынес решение о взыскании с ООО (РФ) в пользу белорусского предприятия суммы основного долга и неустойки за ненадлежащее исполнение договора поставки. Для исполнения решения предприятие обратилось в банк, в котором открыт счет должника на территории Российской Федерации (Сбербанк России). Решение не было исполнено в связи с отсутствием на расчетном счете должника денежных средств. Предприятие обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании и приведении в исполнение решения хозяйственного суда Республики Беларусь.

Однако при этом не учитывалось, что согласно ст. 1 Соглашения о порядке взаимного исполнения судебных актов арбитражных судов Российской Федерации и хозяйственных судов Республики Беларусь от 29.07.2002 судебные акты, вынесенные судами Договаривающихся Государств, не нуждаются в специальной процедуре признания и исполняются в таком же порядке, что и судебные акты судов своего государства на основании исполнительных документов судов, принявших решения.

В соответствии с преамбулой Соглашения 2002 г. оно основывается на Соглашении о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности (Киев, 20.03.92). Кроме того, Соглашение 2002 г. не предусматривает, что иные заключенные между сторонами международные договоры утратили силу. Поэтому наряду с нормами Соглашения 2002 г. применению подлежат положения Киевского соглашения от 20.03.92.

Таким образом, в данном случае применению подлежали нормы: а) двустороннего Соглашения 2002 г.; б) регионального Киевского соглашения 1992 г., а также в) нормы АПК РФ и Федерального закона от 21.07.97 № 119-ФЗ «Об исполнительном производстве» в изложенной последовательности.

Помимо упомянутых международных договоров признание и исполнение решений иностранных судов регулируется следующими международными соглашениями:

- Международная конвенция 1969 г. о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения нефтью (с участием СССР - России), что касается судебных решений, связанных с ответственностью по данной Конвенции;

- Римская конвенция 1952 г. об ущербе, причиненном иностранными воздушными судами третьим лицам на поверхности (с участием СССР - России), в отношении соответствующих судебных решений;

- Гаагская конвенция 1954 г. по вопросам гражданского процесса (в частности, исполнение решений об оплате судебных расходов). Действует для России, как правопреемницы СССР;

- Гаагская конвенция 1971 г. о признании и исполнении иностранных судебных решений по гражданским и торговым делам;

- договоры о правовой помощи.

Что касается России, признание и исполнение судебных решений предусматривается в действующих для России договорах о правовой помощи: двусторонние Соглашения с Азербайджаном от 22.12.1992, Албанией 30.06.1958, Алжиром от 22.02.1982, Болгарией от 19.02.1975, Венгрией от 15.07.1958, Вьетнамом от 10.12.1981, Грецией от 21.05.1981, Грузией от 15.09.1995, Испанией от 26.10.1990, Ираком от 22.06.1973, Италией от 25.01.1979, Йеменом от 06.12.1985, Кипром от 19.01.1984, Китаем от 19.06.1992, Северной Кореей от 16.12.1957, Кубой от 28.11.1984, Киргизией от 14.09.1992, Латвией от 03.02.1993, Литвой от 21.07.1992, Молдовой от 25.02.1993, Монголией от 23.09.1988, Польшей от 16.09.1996, Румынией от 03.04.1958, Тунисом от 20.06.1984, Туркменией от 18.05.1995, Финляндией от 11.08.1978 (по семейным и наследственным делам), Чехословакией от 12.08.1982, с Эстонией от 26.01.1993 и от 20.03.1995, с Югославией от 24.02.1992.¹

Договоры, которые были заключены Союзом ССР, действуют для России как для его правопреемника. Договоры, заключенные с Чехословакией и Югославией, действуют для возникших в результате их распада новых государств в той мере, в которой они являются правопреемниками. Необходимо различать международные договоры, регулирующие вопросы признания и исполнения решений государственных судебных органов и третейских судов.

В частности, Конвенция ООН о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений (Нью-Йорк, 1958 г.) регулирует вопросы взаимного признания и исполнения на территории государств - участников Конвенции не судебных, а арбитражных решений, т.е. решений, принятых на территории другого государства арбитрами, избранными сторонами в международном коммерческом споре или назначенными органами коммерческого арбитража по согласованию со сторонами в установленном порядке.

Эти органы именуются по терминологии, принятой в нашей стране, третейскими судами. В Российской Федерации к ним относятся Международный коммерческий арбитражный суд и Морская арбитражная комиссия при Торгово-промышленной палате Российской Федерации, а также третейские суды, образуемые в соответствии с Федеральным законом от 24 июля 2002 г. № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации».¹

Высший Арбитражный Суд РФ в информационном письме от 1 марта 1996 г. № ОМ-37 «об исполнении решений арбитражных судов одного государства на территории другого государства» указал: «договоры о взаимной правовой помощи по гражданским и уголовным делам, заключенные Российской Федерацией (а ранее - СССР) с иностранными государствами на двухсторонней основе, а также подписанные в рамках СНГ многосторонние договоры - Соглашение о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, от 20 марта 1992 г. и Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г. предусматривают взаимное признание и исполнение решений судов по гражданским и семейным делам одного государства на территории другого. При этом под судами понимаются государственные (а не третейские) суды, которые правомочны принимать решения, получающие силу закона и подлежащие принудительному исполнению на территории государства, т.е. суды общей компетенции и арбитражные (хозяйственные) суды.

Следует при этом иметь в виду, что некоторые из этих договоров (с Алжиром, Йеменом, Ираком) предусматривают взаимное признание и исполнение не только судебных, но и арбитражных решений, тогда как Нью-Йоркская конвенция 1958 г. регулирует вопросы признания и исполнения только арбитражных решений, т.е. решений третейских судов».¹

Ряд международных конвенций, участницей которых является Россия, предусматривают возможность исполнения судебных решений по отдельным категориям дел.

В соответствии с многосторонней международной Конвенцией по вопросам гражданского процесса (Гаага, 1 марта 1954 г.), признаются и исполняются решения иностранных судов о взыскании судебных издержек и расходов с истца или третьих лиц, которые были освобождены судом от внесения залога или иного обеспечения таких затрат до принятия решения по делу при условии, что они вынесены против лиц, являющихся гражданами (юридическими лицами) одной из стран - участниц Конвенции (в том числе страны суда).

Международной конвенцией о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения нефтью от 29 ноября 1969 г. предусматривается признание и исполнение решений судов по искам о возмещении ущерба от загрязнения нефтью.

Римской конвенцией 1952 г. об ущербе, причиненном иностранными воздушными судами третьим лицам на поверхности, предусмотрено исполнение решений о возмещении такого ущерба.

Признание и исполнение иностранных судебных решений по спорам, вытекающим из международных перевозок, предусматривается рядом соглашений в области перевозок грузов и пассажиров. Так, Женевская конвенция 1956 г. о договоре международной дорожной перевозки грузов (Россия является ее участницей) предусматривает, что судебные решения по спорам, связанным с автомобильными перевозками, осуществляемыми в соответствии с Конвенцией, подлежат исполнению в одной из стран - участниц Конвенции. Правила об исполнении иностранных судебных решений содержат некоторые двухсторонние соглашения РФ о торговом судоходстве.

Двухсторонние соглашения Российской Федерации со странами Восточной Европы, Балтии и Востока содержат специальный раздел о признании и исполнении иностранных судебных решений по гражданским, трудовым и семейным делам и определяют основные правила осуществления соответствующих процедур и основные необходимые для этого документы. Сам порядок исполнения решений определяется в соответствии с правом страны, на территории которой решение приводится в исполнение.

Как упоминалось выше, Россия подписала и ратифицировала Соглашение стран СНГ от 20 марта 1992 г. «О порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности» (для России вступило в силу с 8 апреля 1993 г.).

Это Соглашение предусматривает взаимное признание и исполнение вступивших в силу решений, вынесенных судами одной из стран - участниц Соглашения, на территориях других стран - участниц по спорам между хозяйствующими субъектами, а также между хозяйствующими субъектами и государственными и иными органами. Соглашение содержит исчерпывающий перечень случаев, когда может быть отказано в приведении в исполнение решения.

Страны СНГ подписали также Конвенцию от 22 января 1993 г. «О правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам», которая вступила в силу 19 мая 1994 г. (для Российской Федерации - с 10 декабря 1994 г.). В соответствии со ст.85 указанной Конвенции ее действие распространяется и на правоотношения, возникшие до ее вступления в силу. Данная Конвенция предусматривает признание на территории одной из стран-участниц Конвенции судебных и иных решений, вынесенных на территории других стран - участниц Конвенции. В соответствии с Конвенцией признаются и исполняются решения судов по гражданским и семейным делам, включая утвержденные судом мировые соглашения по таким делам, а также решения судов по уголовным делам о возмещении ущерба. Вступившие в законную силу решения судов, не требующие по своему характеру исполнения, признаются в странах-участницах без специального производства в следующих случаях (ст.52):

учреждение юстиции запрашиваемой страны не вынесло ранее по этому делу решения, вступившего в законную силу;

дело согласно Конвенции, а в случаях, не предусмотренных ею, согласно законодательству страны, на территории которого решение должно быть признано, не относится к исключительной компетенции учреждений юстиции данной страны.

Двухсторонние соглашения Российской Федерации о правовой помощи со странами Западной Европы решают вопрос о признании и исполнении иностранных судебных решений по-разному и менее полно.

Так, в Соглашении РФ с Грецией от 1981 г. содержатся положения, в основном совпадающие с приведенными выше правилами, а, например, соглашения РФ с Финляндией и Италией положений о признании и исполнении иностранных судебных решений не содержат.¹

Таким образом, подытоживая сказанное выше, можно сделать вывод, что международный договор является основной, если не единственной, предпосылкой для признания и приведения в исполнение решений иностранных судов и иностранных третейских судов (арбитражей). Данный вывод основывается на действующем законодательстве РФ и сложившейся судебной практике. Но развитие международного экономического и правового сотрудничества, стремление России воспринять европейские ценности и стандарты требуют совершенствования законодательства и деятельности правоприменительных органов в данной области. Поэтому имеют место примеры в практике российских судов, когда рассмотрение ходатайства о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда и иностранного третейского суда (арбитража) не ставится в прямую зависимость от наличия международного договора. Хотя нельзя не отметить, что участие в международных договорах, предусматривающих взаимное признание и исполнение иностранных судебных решений, - важный инструмент правового сотрудничества с иностранными государствами. Кроме того, наличие международного договора значительно облегчает процесс признания и приведения в исполнение решений иностранного суда и иностранного третейского суда (арбитража). Но нельзя и полностью исключать возможность признания и приведения в исполнение решения иностранного суда и иностранного третейского суда (арбитража) в отсутствии соответствующего международного договора, в том числе на основании принципа взаимности.