Значение движения декабристов

"Не пропадет ваш скорбный труд", — писал декабристам в Сибирь А.С. Пушкин. Декабристские традиции и сам высоконравственный подвиг декабристов вдохновляли последующие поколения борцов за свободу. А.И. Герцен, Н.П. Огарев, петрашевцы, многие демократы-шестидесятники видели в декабристах своих духовных наставников, а себя считали продолжателями их дела. Даже славянофилы, не разделявшие взгляды декабристов, отзывались о них как о "достойных, воспитанных и благородных людях" (А.С. Хомяков).

Значителен вклад декабристов в развитие русской культуры. Идеи декабристов оказали влияние на творчество А.С. Пушкина, А.С. Грибоедова, П.А. Вяземского, А.И. Полежаева. Среди самих декабристов были известные писатели и поэты (К.Ф. Рылеев, А.А.Бестужев-Марлинский, Ф.Н. Глинка, В.Ф. Раевский), ученые и художники (Н.И. Тургенев, Н.А. Бестужев, А.О. Корнилович, Ф.П. Толстой).

Сосланные на каторгу и в ссылку декабристы не изменили своим убеждениям. Поставленные карающей властью вне политического бытия, они вопреки всяким запретам многими нитями были связаны с Россией, находились в курсе российских и зарубежных политических событий.

13. Консервативная мысль первой половины XIX в.

30—40-е годы XIX в. в идейной жизни России характерны увлечением философией, особенно классической немецкой, которую изучали представители разных направлений русской общественной мысли — от консервативной до радикальной. Каждый из русских мыслителей искал в трудах немецких философов теоретическое обоснование своих общественно-политических позиций. На рубеже 30— 40-х годов происходит заметное оживление идейной жизни русского общества. К этому времени уже четко обозначились такие течения, как охранительное, либерально-оппозиционное и леворадикальное.

Теория «официальной народности»

Принципы ее были кратко сформулированы в 1832 г. С.С. Уваровым (с 1833г. — министр народного просвещения), это — "православие, самодержавие, народность".

Однако основные положения ее были изложены еще раньше, в 1811 г., Н.М. Карамзиным в его «Записке о древней и новой России». Этими идеями проникнуты коронационный манифест Николая I от 22 августа 1826 г. и последующие официальные акты, обосновывавшие необходимость для России самодержавной формы правления и незыблемость крепостнических порядков.

Уваров добавил лишь понятие «народность».

За "народность" ратовали тогда все направления общественной мысли – от консервативного до леворадикального, но вкладывали в это понятие различное содержание.

Леворадикальное (речь идет о представителях революционной демократии 40-50 гг) рассматривали народность в плане демократизации национальной культуры и просвещения народных масс в духе передовых идей, видело в народных массах свою опору в борьбе за социальные преобразования. К «народным началам» аппелировали славянофилы.

Консервативно-охранительное направление в условиях роста национального самосознания также обращалось к «народности», которая трактовалась ими как приверженность народных масс православию и самодержавию.

«Официальная народность» являлась формой казенного национализма. Она спекулировала на темноте, забитости, религиозности и наивном монархизме широких масс, в первую очередь крестьянства, стремилась укрепить их в его сознании. Вместе с тем «официальная народность» рассматривалась самим ее автором С. С. Уваровым как «последний якорь спасения», «умственная плотина» против проникновения с Запада и распространения в России «разрушительных» идей.

Социальная задача «официальной народности» заключалась в том, чтобы доказать «исконность» и «законность» крепостничества и монархического правления. Идеологи официальной народности, и прежде всего Уваров, объявляли крепостное право "нормальным" и "естественным" состоянием, одним из важнейших устоев России, "древом, осеняющим церковь и престол". Для теории "официальной народности" характерны противопоставление патриархальной, "спокойной", без социальных бурь и потрясений, России "мятежному" Западу, насаждена казенного оптимизма, в духе которого предписывалось создавать литературные и исторические произведения.

Главным «вдохновителем» и «дирижером» теории «официальной народности», несомненно, был сам Николай I, а министр народного просвещения, реакционные профессора и журналисты выступали в роли усердных ее проводников.

Основными «толкователями» теории «официальной народности» являлись профессора Московского университета — филолог С.П. Шевырев и историк М.П. Погодин, журналисты Н. И. Греч и Ф. В. Булгарин.

Шевырев в своей статье «История русской словесности, преимущественно древней» (1841) высшим идеалом считал смирение и принижение личности. По его утверждению, «тремя коренными чувствами крепка наша Русь и верно ее будущее»: это «древнее чувство религиозности»; «чувство ее государственного единства» и «осознание нашей народности» как «мощной преграды» всем «искушениям», которые идут с Запада.

Погодин доказывал «благодетельность» крепостничества, отсутствие в России сословной вражды и, следовательно, отсутствие условий для социальных потрясений. По его представлению, история России хотя и не имела такого разнообразия крупных событий и блеска, как западная, но она была «богата мудрыми государями», «славными подвигами», «высокими добродетелями». Погодин доказывал исконность в России самодержавия, начиная с Рюрика.

По его мнению, Россия, приняв христианство от Византии, установила благодаря этому "истинное просвещение". С Петра Великого Россия должна была многое заимствовать от Запада, хотя, к сожалению, заимствовала не только полезное, но и "заблуждения". Теперь "пора возвратить ее к истинным началам народности". С утверждением этих начал "русская жизнь, наконец устроится на истинной стезе преуспеяния, и Россия будет усваивать плоды цивилизации без ее заблуждений".

Теоретики "официальной народности" доказывали, что в России господствует наилучший порядок вещей, согласный с требованиями религии и "политической мудрости". Крепостное право хотя и нуждается в улучшении, но сохраняет много патриархального (т. е., с их точки зрения, положительного), "хороший" помещик лучше охраняет интересы крестьян, чем они могли бы сделать это сами, а положение русского крестьянина лучше положения западноевропейского рабочего.

Кризис этой теории наступил под влиянием военных неудач в годы Крымской войны, когда несостоятельность николаевской политической системы стала ясна даже ее приверженцам (например, М. П. Погодину, который выступил с критикой этой системы в своих «Историко-политических письмах», адресованных Николаю I, а затем Александру II). Однако рецидивы «официальной народности», попытки взять ее на вооружение, подчеркнуть «единение царя с народом», предпринимались и позднее — в периоды усиления политической реакции при Александре III и Николае II.

В конечном счете «официальной народности» не удалось поработить людей духовно, несмотря на мощную поддержку со стороны правительства. Вопреки ей и всей мощи репрессивного аппарата, цензурных гонений шла огромная умственная работа, рождались новые идеи, разные по своему характеру, как, например, идеи славянофильства и западничества, которых тем не менее объединяло неприятие николаевской политической системы.Следующие строки не известно откуда. Шевырев А.П., к примеру, сказал, что это не для второго курса, и что для нас достаточно Уварова, Шевырева и Погодина!