Глава 3. Русско-японская война (1904-1905)

151

были напрасны. Националистический митинг был лишь толчком, давшим волю этим горьким чувствам.

Это прекрасно сознавало и японское правительство. 2 сентяб­ря 1905 г. получивший сведения о возможных беспорядках пре­мьер-министр Кацура Тарб писал начальнику генерального штаба Ямагата Аритомо:

«Действия политиканствующих хулиганов (имелась в виду Лига борьбы с мирным договором.—Ред.) сами по себе не вызывают особого беспо­койства. Однако дело в том, что они ..г возбуждают людей низших классов, что ведет к переплетению политических и социальных про­блем. В настоящее время буквально все, начиная от рикш и извозчиков и кончая мелкими торговцами, ведут разговоры об отсутствии средств к существованию».

Народные волнения способствовали оживлению деятельности парламентских партий. Впервые с начала войны они встали в оп­позицию к правительству Кацура, обвиняя его одновременно в подавлении свободы слова, печати и т.д. и в неспособности спра­виться с беспорядками. При этом лидер партии Кэнсэйхонто Оку­ма Сигэнобу призвал к отставке кабинета.

8 сентября 1905 г. Кацура собрал в своей резиденции предста­вителей обеих палат, объяснил им причины заключения мирного договора, сообщил о ходе подавления беспорядков и попросил о политическом сотрудничестве. В целом парламентские партии от­неслись с пониманием к действиям правительства и фактически одобрили Портсмутский мир. Только партия Кэнсэйхонто продол­жала требовать отставки кабинета, но не по внешне-, а по внут­риполитическим соображениям. Как заявил Окума Сигэнобу:

«Беспомощность полиции, в результате которой был объявлен указ о введении чрезвычайного положения, отмена гарантированной консти­туцией свободы слова—это факты, неслыханные со времени основания конституционного правительства, и кабинет виновен в этом мрачном преступлении».

Кабинет Кацура на этот раз устоял. Хотя несколько минист­ров, включая министра внутренних дел, подали прошения об от­ставке, ни одно из них не было удовлетворено императором, опа­савшимся дальнейшей дестабилизации обстановки в стране из-за правительственного кризиса. В итоге в отставку ушел только на­чальник токийской полиции. Вместе с тем, политическая репута­ция Кацура оказалась в значительной мере подорванной, и через 3 месяца, когда отзвуки сентябрьских событий улеглись, его пер­

152

Часть 3. Превращение Японии в великую державу

вый кабинет (один из самых стабильных в истории Японии) все

же должен был сойти с политической сцены.

* * *

Русско-японская война занимает особое место как в истории Японии, так и в истории России. Для России она совпала с рево­люционными событиями 1905 г., ознаменовавшими начало кризи­са русской монархии, приведшего к ее падению и к гибели Рос­сийской империи. К тому же она как бы подвела черту под много­вековой географической экспансией России — с этого момента она уже никогда не имела новых территориальных приобретений, в лучшем случае временно восстанавливая утраченное.

По-видимому, восприятие русско-японской войны как первого акта новой эпохи исторических потрясений привело к тому, что воспоминания о ней остались живы в народной памяти. Вряд ли кто-нибудь из русских будет отрицать, что для него война с Япо­нией и такие ее символы, как крейсер «Варяг», Порт-Артур, сопки Маньчжурии и Цусима, гораздо сильнее эмоционально окрашены, чем события более близкой и несравненно более тяжелой для России первой мировой войны.

Для Японии победа в войне с Россией стала важнейшим эта­пом ее превращения в великую державу. Она привела к сущест­венным изменениям в международных отношениях и надолго предопределила развитие международной обстановки на Дальнем Востоке. Япония приобрела статус одного из главных игроков на мировой арене и создала базу для своей дальнейшей империали­стической экспансии. Не будет преувеличением сказать, что рус­ско-японская война определила вектор японской внешней полити­ки на последующие 40 лет, вплоть до поражения Японии во вто­рой мировой войне.

Русско-японская война знаменательна еще с одной точки зре­ния. Увенчавший ее Портсмутский мир изменил линию границы между Россией и Японией, ранее установленную договорным пу­тем. Это повлекло за собой цепь обоюдных территориальных пре­тензий, не прервавшуюся и в наши дни: в этом же ряду находится и территориальная проблема, осложняющая современные россий­ско-японские отношения. Возникшая тогда неудовлетворенность существующей границей оказалась на удивление устойчивой. Пу­ти ее устранения до сих пор неясны, поскольку любое решение может оказаться неокончательным. Поневоле вспоминаются сло­ва С.Ю.Витте, сказанные им во время переговоров по сахалин­скому вопросу в Портсмуте: присоединение чужой территории ведет не к миру, а к «продолжительной и неистребимой вражде».