XV. В саду Авгия

Ф и л е й выходит вперед с правой стороны, смотрит в зрительный зал. А в г и й выходит на середину сцены.

Ф и л е й. Отец!

А в г и й. Что, мой сын?

Ф и л е й (мрачно). Сколько цветов! Сколько плодов на деревьях!

А в г и й. Прикоснись к земле!

Ф и л е й. Земля!

А в г и й (резко). Из навоза получилась земля. Хорошая земля.

Ф и л е й. Я тебя больше не понимаю, отец.

А в г и й. Я политик, мой сын, а не герой. А политика не творит чудес. Она так же слаба, как люди. Она – воплощение нашей хрупкости и всегда обречена на провал. Она никогда не творит добра, пока мы его сами не творим. И во я сделал добро. Я превратил навоз в перегной. Плохи времена, когда так мало можно сделать людям добра, но мы должны делать хотя бы это немногое: зато свое собственное добро. Ты не можешь заставить благодать озарить наш мир, но если все же она снизойдет, пусть глядится в тебя, как в зеркало, способное отражать ее лучи. Так пусть же этот сад будет твоим. Не отказывайся от него. Будь, как он: преображенным уродством. Плодоноси. Попытайся жить здесь, посреди этой уродливой пустынной страны. Но не довольствуйся тем, что у тебя есть, а будь вечно недовольным и распространяй свое недовольство на все – только так можно со временем изменить мир: это, мой сын, и есть тот геройский подвиг, который я хочу на тебя возложить, та геркулесова работа, которую я хочу взвалить на твои плечи.

Филей стоит неподвижно. Потом он поворачивается к отцу, подходит к нему и становится рядом, спиной к зрительному залу.

XVI. Хор парламентариев

Все к черту летит стрелою,

Все прахом пошло сполна:

Политики и герои,

А с ними и вся страна.

Богатые с жиру и с лени

Приблизили общий позор.

Сгустились мрачные тени,

Великий приблизился мор.

Но грязь с ваших душ беззаботных

Сама по себе не сойдет:

Не убранная сегодня,

Вас завтра она засосет.

Вы попусту время не тратьте,

Гоните бездельников прочь,

А то вас задушит в объятье

Бездонная темная ночь.

К о н е ц