5. Царство

После освобождения России от монголов и в связи с ростом авторитета великого князя Московского его титул перестал удовлетворять московитов. В старой России наиболее силь­ный независимый правитель назывался «царь». Такой титул русские впервые применили к византийскому императору, а затем к монгольскому хану³⁵.

Московский правитель мог претендовать на титул царя по двум причинам. Во-первых, он формально объявил о своей не­зависимости перед своим прежним сюзереном — монголь­ским царем. Во-вторых, Византийская империя была разру­шена турками, и, таким образом, греческий православный мир жил без царя. И к тому же, согласно византийской теории «гармонии» церкви и государства, христианское общество нуждалось в двух главах — царе и патриархе. Таким обра­зом, великий князь Московский как единственный независи­мый греческий православный правитель не только имел пра­во, но и был обязан принять титул царя, если он не хотел оста­вить православное общество без защитника. И Иван Ш, и его сын употребляли этот титул от случая к случаю. Его внук Иван Г7 Грозный был официально коронован царем в 1547 го-

102

103

ду. Четырнадцатью годами позже константинопольский пат­риарх признал титул Ивана и послал ему свое благословение.

Правление Ивана IV продолжалось почти полвека (1533— 1584) и было отмечено многими важными событиями. Царь был натурой противоречивой. Наделенный большими интел­лектуальными способностями, правитель с широким кругозо­ром, он в то же время был вспыльчив, жесток, да к тому же страдал манией преследования, которая особенно развилась в последние двадцать лет его жизни. Его натура была, видимо, артистической: эстетизм преобладал в нем над моральным смыслом. Он был склонен к драматическим и, можно сказать, театральным эффектам в политических конфликтах и дейст­виях. Что бы ни происходило — коронация или массовые казни, — это обставлялось как пестрое зрелище, веселое или мрачное — в зависимости от настроения. Когда он создал оп­ричнину — свою ужасную политическую полицию,— месту, которое являлось основным лагерем опричников, были при­даны все черты монастыря, а сам он играл роль игумена.

Различные психопатические черты в характере Ивана бы­ли результатом его несчастного детства. Когда умер его отец, Иван, который родился в 1530 году, был еще трехлетним ре­бенком. Его мать стала регентшей, бразды правления она раз­деляла с Боярской думой. Имело место продолжительное со­перничество между ней и боярами, а также в самой Думе — между двумя могущественными княжескими фамилиями. В 1538 году мать Ивана умерла, предположительно отравлен­ная соперниками. Управление страной перешло к совету бо­яр, но фракционная борьба продолжалась с неослабевающей силой. При каждом новом повороте политической фортуны руководители побежденной группы заключались в тюрьму или ссылались. Атмосфера во дворце была нездоровой, и мальчиком Иван имел основания опасаться за свою жизнь. Его оскорбляло надменное отношение к нему руководителей боярства. Это составляло великий контраст с их показным ра­болепием перед ним во время государственных церемоний, та­ких, как прием иностранних послов, когда он должен был си­деть на троне в пышных одеждах. Иван скоро заметил, что бо­яре, пользуясь полученной свободой, берут из дворца понра­вившиеся им драгоценности и произведения искусства, не считая нужным спросить у него разрешения. Единственным человеком, которому он мог доверять и которого ценил, был глава русской церкви митрополит Макарий. Под руководст­вом митрополита Иван прочитал ряд богословских и истори-

ческих книг на славянском языке. Макарий воодушевил его идеей о высоком достоинстве и ответственности христианско­го правителя.

Боярское правление кончилось в 1546 году. В этот год Ива­ну исполнилось 16 лет, и, по-видимому, по совету Макария он объявил боярам о своем решении жениться и принять титул царя. И женитьба, и коронация произошли в следующем го­ду. Анастасия Романова, невеста Ивана, принадлежала к ста­ринной боярской фамилии, хотя и не княжеской. Согласно за­служивающим доверия свидетельствам, она была красива, умна, добродетельна и имела сильное и смягчающее влияние на своего мужа. Не меньшую важность для Ивана имело обра­зование около него неофициального совета, состоявшего из людей способных, честных, которые активно вмешивались в государственные дела в начале его правления. Самыми вид­ными из них были священник Сильвестр, дворцовый чинов­ник Алексей Адашев и князь Андрей Курбский.

Направляемый этим советом, Иван предпринял ряд важ­ных реформ в московском управлении и администрации. Был создан новый институт — Земский собор (собрание от всей земли), впервые созванный в 1550 году. Он состоял из двух па­лат, которые, однако, встретились вместе, когда собор был в самом разгаре. В верхнюю палату входила Боярская дума, со­вет епископов и высшие чиновники государства. В нижней палате заседали представители дворянства и купцов³⁶. В по­литическом отношении эта палата означала противовес иск­лючительному влиянию бояр на государственные дела. С сан­кции собора Иван изменил систему местного самоуправления (1555 год).

До сих пор царь назначал наместников, собиравших в каж­дом районе налоги и разбиравших дела о преступниках; вме­сто жалованья наместник получал по определенной квоте (ко­торую он часто превышал) с населения пищу и другие припа­сы. Это была так называемая система «кормления», которая для подотчетных наместнику людей становилась все более тя­желой ношей. Теперь кормления была отменены и люди полу­чили право (и обязанность) избирать своих собственных пред­ставителей собирать налоги и разбирать дела о преступлени­ях. Собор принял новый уголовный кодекс, называвшийся «Царским Судебником» (1550 год). Тысяча человек, служив­ших в армии, получили поместья или феодальные владения вокруг Москвы. Они стали привилегированной (гвардейской) группой войск. В таких же размерах тогда были объявлены

104

105

нормы пожалований феодальных владений провинциально­му дворянству. Поместная реформа была завершена на другой сессии Земского собора (в 1566 году). Пожалования давались не на правах полной собственности. Они носили персональ­ный характер и предоставлялись на определенных условиях, а не наследственно (за службу данного лица в армии). Были также сформированы настоящие пехотные части, так называ­емые стрельцы. Пять тысяч стрельцов было размещено в Мо­скве, семь тысяч — в различных приграничных городах. В первой половине ХУП столетия эти войска были усилены до 25 000, а во второй половине — до 50 000 человек.

Реорганизованная армия немедленно держала экзамен в походе на Казанское ханство. После смерти Ивана Ш отноше­ния между Московией и татарским миром стали более напря­женными. Завязанная Иваном дружба с крымскими ханами пришла к концу, и те теперь поддерживали Литву. В Казани к власти пришла антирусская партия. Во времена правления Боярской думы и детства Ивана IV и казанские, и крымские татары часто совершали на Московию набеги. Иван IV и его советники решили покончить с татарскими ханствами, начав с Казани. В 1551 году московиты построили крепость Сви-яжск на Волге, примерно в 20 милях "от Казани. Она послужи­ла базой для русского наступления на Казань в следующем го­ду. Армия московитов имела сильную артиллерию и запас по­роха для подрыва городских стен. За минные подкопы ответ­ственность несли датские технические специалисты. 2 октяб­ря 1552 году русские взяли Казань штурмом, хан был захва­чен в плен. Вскоре в руках русских оказалось и все Казанское ханство. В стратегических пунктах были размещены русские гарнизоны. Установление русской власти облегчалось разно­племенным составом населения в ханстве. Правящий класс составляли татары. А для разнообразных финских, турецких и полутурецких племен, которые платили дань, не имело значения, кому ее вносить — хану или царю. С одобрения митрополита Макария быда объявлена политика веротерпи­мости. В новозавоеванных землях построили христианские церкви для русских официальных лиц и поселенцев, но на­сильственного обращения мусульман не было. После установ­ления контроля над областью Средней Волги русские возна­мерились завоевать также и область Нижней Волги. Астра­ханское ханство было слабым, кроме того, при ханском дворе имелась прорусская партия. Поэтому, присоединяя Астра­хань к 1556 году, русские испытали мало трудностей.

Случилось так, что через год после завоевания Казани анг­лийские моряки в поисках пути в Индию через Арктику обна­ружили вместо него путь в Россию с севера через Белое море. Английские купцы быстро оценили важность этого откры­тия, и для торговли с Московией было сформировано акцио­нерное общество — Русская компания. С завоеванием Астра­хани англичане стали интересоваться использованием Волги для транзитной торговли с центральной Азией и далее с Пер­сией и Китаем. В 1558 году агент Русской компании Энтони Дженкинсон отправился вниз по Волге, далее через Каспий­ское море в Хиву и Бухару. Он, однако, пришел к выводу, что центральная Азия менее выгодна для торговли, чем он думал. Это объяснялось нестабильностью существовавших в ней по­литических отношений и отсутствием в то время торговых от­ношений между ней и Китаем.

6. Ливонская война и опричнина

По мнению Адашева и князя Курбского, после завоевания Казани и Астрахани должна была последовать попытка под­чинить Москве Крымское ханство, чтобы раз и навсегда по­кончить с татарской угрозой. Однако в это время их отноше­ния с царем испортились. Иван все более и более обижался на опеку со стороны своих советников. Он захотел править само­стоятельно и стал подозрительно относиться к политическим решениям своих старых друзей. Когда в 1560 году умерла ца­рица Анастасия, он поверил клеветническому и абсурдному слуху, что она была отравлена по приказу его советников. С ее смертью не осталось никого, кто мог бы сдерживать его ярость, и разногласия Ивана со своими старыми советниками по внешней политике привели к полному с ними разрыву. Он решил сам вершить государственные дела, и первым его дей­ствием стала попытка добиться выхода России к Балтийскому морю вместо Черного.

Это решение не являлось его личной причудой. Россия нуждалась в выходе на запад и для торговли, и для развития культурных связей. Англичане монополизировали открытый ими кружной северный путь. Со времен Ивана Ш Россия на­няла многих западных экспертов и техников, а нуждалась в еще большем их количестве. Но западные соседи — ливон­ские рыцари, Польша и Швеция — использовали каждый предлог, чтобы не допустить в Московию иностранных специ-

"" 106 ———^^—^^^—^—

алистов, надеясь помешать ее развитию. Вдоль западных гра­ниц России была сооружена разновидность «железного зана­веса». Поэтому много русских государственных деятелей и купцов симпатизировали балтийской политике Ивана. От­крыто вмешавшись в борьбу за балтийские провинции, Иван потребовал от ливонских рыцарей платить ему дань. Они в принципе согласились, но опоздали с первой выплатой в уста­новленное время. В 1558 году царская армия вторглась в Ли­вонию, что породило международный кризис. Как уже упо­миналось, ливонские рыцари отдали себя под защиту Литве. Курляндия стала вассалом польского короля, Эстония отда­лась Швеции. Остров Эзель признал власть Дании. Московии теперь предстояла война с несколькими сильными государст­вами. Иван IV осознал изменение обстановки и постарался оторвать Данию от остальных трех противников. Датский гер­цог Магнус, который правил Эзелем, согласился встать к Ива­ну в вассальные отношения и жениться на его племяннице. Иван предложил Магнусу распространить его власть на Ливо­нию и Эстонию, чтобы создать в области Балтики буферное го­сударство под своей защитой. План не удался после оконча­тельного поражения России в этой войне.

В первые годы Ливонская война шла в целом для России удачно, хотя и тогда у московских войск были и поражения, и победы. Каждое поражение Иван связывал с изменой бояр­ского командования. Несколько таких лиц были заключены в тюрьму или казнены. В1564 году один из способнейших мос­ковских военачальников, бывший советник Ивана, князь Курбский, проиграл сражение с литовцами. Не желая спокой­но ожидать своего бесчестья, он бежал в Литву и был тепло принят королем Сигизмундом Августом, который предоста­вил беглецу земельные владения и важный пост в литовской армии. Со своей точки зрения Курбский просто использовал традиционную привилегию русских князей на свободный вы­бор боярской службы. С точки зрения Ивана Курбский был предателем. Между этими двумя лицами имел место любо­пытный обмен письмами, каждый защищал свою позицию и громоздил оскорбления против другого.

Бегство Курбского не только произвело на Ивана чрезвы­чайно болезненное впечатление, но и породило в нем низмен­ные чувства. Теперь его подозрительность не знала границ. В конце концов он решил сломить оппозицию бояр и принять чрезвычайные меры и для своей личной защиты, и для усиле­ния своего контроля над армией и администрацией. В декабре

107

1564 года Иван тайно покинул Москву и обосновался в Алек­сандрове, маленьком городе в 45 милях восточнее столицы. Оттуда он направил жителям Москвы послание, объявив, что он отрекся от престола из-за измены бояр. Как он и ожидал, ошеломленные московиты отправили делегацию просить его не покидать трон.

Он согласился на условии, что ему будет предоставлена безграничная власть для наказания изменников и дано будет согласие основать отдельный двор, как новый центр админи­страции, неподотчетный традиционным институтам. Это бы­ло началом опричнины. Точное значение этого термина — «отдельное (или личное) владение (или двор)». Новый двор Ивана был организован наподобие монастыря, но молитвы там сочетались с дикими оргиями. Опричники (члены оприч­нины) носили черное платье и назывались «братией». Никого из бояр в опричнину не брали без отречения от своего класса и без особого обещания верности. Иван считал преданным се­бе низшее дворянство и надеялся на его поддержку. Кроме дворян в опричную гвардию было разрешено вступать некото­рым простолюдинам незнатного происхождения, а также не­мецким военнопленным из Прибалтики и другим немецким искателям приключений. Их общее число достигало 8 тысяч человек. Все они получили в феодальное владение конфиско­ванные боярские поместья. Все более и более городов и райо­нов страны приписывалось в опричнину, в момент ее наиболее полного расцвета Московия была поделена на две почти рав­ные части.

В то время как центральные регионы страны и север были отнесены в опричнину, приграничные провинции на западе и юге продолжали находиться под традиционным управлением и были известны как земщина.

Наследственные боярские поместья в опричнине были конфискованы, а их прежние владельцы (если не были казне­ны) получили феодальные владения в земщине. Конфиска­ции проводилась беспорядочно и сопровождались многочис­ленными насилиями и грабежами. Однако это входило в пла­ны Ивана, так как разорению подверглась значительная часть класса бояр. Много бояр и их слуг были объявлены изменни­ками и перебиты под личным наблюдением царя. В1570 году целый город — Новгород — был объявлен вне закона и раз­граблен опричниками. Все ужасы опричнины в первую оче­редь и главным образом обрушились на бояр, и простолюдины не протестовали. В1566 году три сотни бояр попросили ауди-