Вопрос 53

Своеобразие детской литературы 20-30-х годов. Творчество саши черного

в детской литературе в первый период ее существования в россии преобладали воспитательные и образовательные функции. Будучи педагогически целенаправленной, детская литература не должна рассудочно, назидательно сужать рамки художественного исследования действительности. С таким ограниченным пониманием специфики детской литературы боролись революционные демократы-критики, впоследствии их традиции продолжили м. Горький, к. Чуковский, с. Маршак и другие. В 20-е годы началось утверждение новой нравственно-эстетической позиции детских писателей. Они старались быть не «над» ребенком, не в стороне от него, а рядом, в собеседовании, в содружестве. Соответственно изменялся и уровень изображения действительности: уходила камерность, замкнутость в детском мирке, перед ребенком раскрывались двери в большой мир. И как закономерность - появление нового героя - ребенка, обладающего чертами социальной активности.

Движение детской литературы в 20-30-е годы в целом повторяло линию движения взрослой литературы. Родоначальниками советской детской литературы называют м. Горького, к. Чуковского, с. Маршака. В детские издательства и журналы после революции приходит много ярких, талантливых людей, чье творчество предопределило развитие детской литературы вплоть до нашего времени. Среди них писатели и «взрослые», и исключительно «детские»

Поэзия для детей развивалась главным образом в русле новейших поисков, в том числе авангардных течений. Обозначились два ответвления в поэзии: одно - развлекательно-игровое, обращенное к интеллекту и фантазии ребенка (к.чуковский, «обэриуты»); другое - нравственно-дидактическое, близкое к сатире и публицистике (маяковский, барто, михалков). С.маршак стал признанным главой детской поэзии; в его творчестве представлены оба ответвления.

Несмотря на послереволюционные гонения на сказку, 20-30-е годы оставили ряд прекрасных произведений этого жанра. Предвзятое внимание к сказке со стороны н.к.крупской и ее единомышленников-педагогов заставило писателей искать новые формы сказок, избегать традиционного «религиозного» волшебства, заменяя его мечтой о прекрасном будущем.

Актуальными для детской литературы в целом были темы революции и красной армии, героики борьбы с врагами советской власти, темы интернационального единства, коллективного труда и т.п. Бурно развивалась и веселая детская книжка, несмотря на сильнейшее противостояние ревнителей «серьезного» воспитания

Именно в 20-30-е годы произошло кардинальное обновление круга детского чтения. Отчасти сами собой, отчасти по приказам об изъятии исчезли из библиотек книги, проникнутые духом сентиментальности, послушания, религиозной и иной благостности. Их быстро заменяли книги о «нашем новом строе», о светлом будущем без упований на бога, о «родном коллективе», что более важен для человека, чем семья, и т.п. Массовая литература не стала выше по художественному уровню - она лишь сменила ориентиры. Но талантливые писатели не затерялись в этом потоке, и именно им советская детская литература обязана своей репутацией, признанием во всем мире. Появилось множество хороших переводов из зарубежной детской литературы. Маршак и чуковский создали собственные школы перевода и переложения для детей.

Становление советской детской литературы проходило, конечно же, под бдительным партийным контролем. В конце 20-х - начале 30-х годов вышло несколько постановлений, в которых литература для детей и юношества была прямо названа «острейшим большевистским орудием на идеологическом фронте». Критерий партийности, обоснованный лениным в статье «партийная организация и партийная литература», был принят как ведущий и отнесен не только к партийной печати, а к советской литературе в целом. В документах были строго определены и основные адресаты книг - дети рабочих и крестьян, и назначение детской литературы - «в ярких и образных формах... Показывать социалистическую переделку людей и воспитывать детей в духе пролетарского интернационализма». Особое внимание рекомендовалось уделять созданию популярной литературы по вопросам естественных и технических наук. Давались и конкретные партийные заказы на литературу, например на серию книг о пионерах. Отдельно ставилась задача создавать развлекательные книги для младшего возраста (сказки, игры, шарады и т.п.). Неоднократно выдвигалось требование решительно улучшить качество книг - беспощадно бороться с халтурой, сухостью и скукой изложения, учитывать запросы детей, не возрождать традиции бульварно-массовой продукции. Очень высокие требования предъявлялись к оформлению детских книг. То есть в партийных постановлениях отражались как негативные, так и позитивные тенденции советской эпохи. Новая детская литература нуждалась в сильной поддержке со стороны государства и получила ее в невиданных до того масштабах. Но в то же время литература стала заложницей идеологии, что не могло не тормозить ее развития.

Саша черный

Как это обычно и бывает, особенности личности александра михайловича гликберга были обусловлены историей его детства и семейной ситуацией. Вопреки традиции (или мифу), во вполне еврейской семье гликбергов отнюдь не процветало чадолюбие. Отец-провизор все больше разъезжал по делам, его просто не хватало на воспитание детей, мать же, похоже, была эгоистичной истеричкой, и дети ее явно раздражали, так что повышенным вниманием и излишней опекой в доме и не пахло. И даже наоборот. Когда подростком александр сбежал из дома, отправившись в петербург, набедовался там и попросил о родительской помощи, мама с папой просто не ответили на его отчаянные письма, дав саше понять, что со своей жизнью он должен разбираться сам.

Иронический склад ума был присущ александру как генетически, так и по описанному выше раннему опыту – пожалуй, ирония была единственным спасением от отчаяния и полного мрака в видении жизни. Однако эта ирония, обращенная на социальные реалии, выглядела до того шокирующей, что первая же публикация политической сатиры «чепуха» в журнале «зритель», номер 23 от 27 ноября 1905 года, привела к скандалу и закрытию журнала – зато подарила публике и самому поэту бессмертный псевдоним – саша черный. Сборник «разные мотивы» в 1906 году тоже был запрещен цензурой, и вообще дело выглядело так, что поэт становился персоной нон грата. Впрочем, переждав пару лет – в это время он слушал лекции в гейдельбергском университете, наскоро залатывая прорехи в образовании, – он нашел свою нишу в «сатириконе», где пришелся как нельзя более ко двору. Эти три года (1908-1911) были очень плодотворными для поэта в его поисках «маски», от лица которой можно было говорить правду о жизни и обществе как бы изнутри, «от первого лица». Масочка, по определению корнея чуковского, получилась жутковатая, но разве среди ликов жизни мало жутких физиономий?

Для саши чёрного, очевидно, был свойственен глубокий внутренний разлад. Он стал тем, кем, возможно, хотел либо мог стать. Он мечтал иметь свой тихий уголок в суетливом мире, но волею судьбы стал странником. Он был бродягой - гимназистом, бежавшим в америку, был почти уголовником для сыскного отдела, предметом «оперативной разработки», наконец - просто эмигрантом, человеком без родины.

Парадокс чёрного - парадокс рано повзрослевшего мальчика, жившего своей особой, одинокой жизнью. Мальчик не играл - заброшенный родными, он не просто скучал без «набивных зайцев», но учился отстранённости. Общался с миром вещей, и их призрачные голоса были теплее, чем слова людей.

Своеобразие художественного мира саши чёрного заключается в его единстве. Единство же достигается через сохранение искренней интонации повествования всепроникающего и всеобъемлющего образа поэта - одновременно и взрослого, и ребенка.

Свой рассказ саша черный ведет так, словно в его руке лежит детская ладошка, и он - вот прямо сейчас - обращается к маленькому другу: «хочешь сказку?» или «помнишь, как это было?» и далее следует стихотворная или прозаическая импровизация, приобщение крохотного слушателя-друга к бесконечности пространств и времен. Легкокрылое воображение может перенести куда угодно, даже в фантастический эдем - райский сад, где вместе с адамом и евой жили звери. Жили дружно, весело, счастливо, никого не обижая. Развлекались так же, как и детишки на перемене: «в гимназии мы тоже играли когда-то в такую игру и называли ее «пирамидой», но звери такого мудреного слова не знали».

Одним из секретов волшебства саши черного было искусство перевоплощения. Он мог без всякого труда представить себя, хотя бы, бабочкой, опрометчиво залетевшей в комнату. Вот она бьется о стекло, рвется на волю. Вот сложила крылья, задумалась. О чем она думает? И тут рождается чудный вымысел. Похоже, что саша черный когда-то, до своей земной жизни, уже бывал скворцом, белкой, пчелой - так достоверно, их глазами он описывает мир.

«саша любил все земное, дышащее, ползающее, летающее и цветущее. Он мне сказал раз: никогда не обижай живое существо, пусть это таракан или бабочка. Люби и уважай их жизнь, они созданы, как и ты сам, для жизни и радости», - вспоминает валентин андреев, запомнивший уроки саши черного, полученные в детстве, когда они жили в риме в одном доме. Воспоминания в.а.добровольского о саше черном