Тема: Национальное движение

1. Прошение крестьян деревень Буинского уезда министру внутренних дел а.Е. Тимашеву с жалобой на притеснения со стороны местного православного духовенства. 23 декабря 1868 г.

Документ отражает стремление властей рас­ширить влияние православия в крае, удержать в этой вере принявших ее татар. По действовавшим в России нормам, православным воспрещалось при­нимать какую-либо иную веру.

Его высокопревосходительству господину министру внутренних дел генерал-лейте­нанту Тимашеву нижеподписавшихся Сим­бирской губернии Буинского уезда кресть­ян татар всепокорнейшее прошение.

Лет 150 тому назад прадеды наши приняли хри­стианство, но умерли, не приведя в эту веру своих детей. Деды и отцы наши оставались в магометанстве, а за ними и мы. Между тем, русское духовенство по метрическим книгам вело поколение наших праде­дов — номинально христианское. Оно не исправля­ло у нас никаких христианских обрядов, нас не кре­стили, не венчали, не исповедовали, не причащали и не хоронили русские священники, но, являясь толь­ко в наши деревни, справлялись о родившихся и умерших и записывали нас в книгах русскими име­нами по своему усмотрению; так что из нас не знает никто русского имени. Если духовенство встречало отказ в сведениях подобного рода, то жаловалось на­чальству, за то, что будто бы мы отступники от хри­стианской веры. Следствием этих жалоб было то, что многих из наших одножителей выслали в Си­бирь, а остальные продолжали жить по снисхож-

дению русского духовенства. Некоторые пытались предстать пред лицо монарха на это невыносимое положение, шестьма прошениями, на которые еще не получили разрешение, но между тем были схва­тываемы полициею и как зачинщики и бунтовщики ссылались в Сибирь; так что достаточно было одно­го доноса священников или оговора какого-нибудь злонамеренного человека, могущего обвинить кого-либо из нас будто бы в подстрекательстве к отступ­ничеству от христианской веры1. Обращаться к мул­лам с просьбами исполнении над нами магометан­ских обрядов мы тоже не смели, опасаясь мести рус­ского духовенства, да и сами муллы не хотели ви­даться с нами. Тем не менее мы, воспитанные по закону магометанской религии, продолжали жить в вере отцов, исполняя магометанские посты и празд­новали «курбан»2.

Подобного рода обстоятельство до той степени нас стесняет, что мы в существе своего быта не мо­жем вступать в браки, не токмо обращением по сему предмету к местным муллам, но и к русскому духо­венству, так как сие последнее духовенство, зная, что мы не имеем малейшего основания христианской веры, согласия на это полагать не может и не долж­но. И мы, находясь в таковом стеснительном поло­жении постоянно, остаемся при исполнении браков на влиянии русского духовенства, невыносимо пре-

следуемые административною властью начальства, которое распорядилось следующим образом, что чле­ны Берганского волостного правления решились на следующие противозаконные поступки довершени­ем нам обид. По предположенному на нас духо­венством в пользу церквей налогу в неизвестном количестве и при сем случае самовольно забрано у нас имущество, и куда оное обращено, нам неизвес­тно. Из просителей у Ибята Мязитова забрано само­вар в 10 руб. сер[ебром], перину в 10 руб. сереб­ром], у Халита Мавлютова тоже перину в 10 руб. сер[ебром] и лошадь в 30 руб. сер[ебром]; Ахметя Юсупова лошадь стоимостью 40 руб. сер[ебром]; Негаметуллы Юсупова корову в 20 руб. сер[ебром]; и когда из нас Ибят Мязитов и Негаметулла Юсу­пов, находясь в крайности, просили приостановить сей забор и дать нам на сие некоторую льготу, нас в волостном правлении засчитано ослушниками и со­ставлено на нас приговоры. Имея в виду, что выше­упомянутые наши жалобы должны находиться в рассмотрении Вашего высокопревосходительства, на которые мы, не получа по сие время разрешения, вынуждены вновь утруждать особу Вашу, обратить в лице монарха внимание на наше невыносимое тер­пение, и дабы положить конец сему делу на даль­нейшее время преследование нас в очередной систе­ме, так что из среды нас жалобщиков по оговору лишь одного ничтожного лица, имеющего малозначитель­ный вес, солдата, Азей Амиров и Мязит Мавлютов, будто бы неисполнители наказной православной веры, подвержены тюремному заключению; к осво­бождению коих до особого разрешения не обращает­ся со стороны начальства влияния закона, и они, запутанные в вере, страдают совершенно безвинно. Потому покорнейше просим: ограждая нас от само­вольных заборов нашего последнего имущества по налогу на нас в административно-частном свойстве, учинить высоконачальничье распоряжение, так как

мы по сему предмету вместе с сим обратились с жа­лобою к господину симбирскому губернатору. В от­ношении же прискорбного нашего существования в вере, согласно нашего ходатайства по данным про­шениям благоусмотрению Вашему высокопревосхо­дительству, не оставить правосудного распоряжения...

Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 821. Оп. 8. Д. 746. Л. 148-150 об. Опуб­ликовано: журнал «Гасырлар авазы — Эхо веков», 2001, №3-4. С. 53-54.