2.3.2. Идея служения в любовных отношениях

Всякое общество символично в той мере, в которой оно использует символическую обрядность (см. прил. 2). Средневековое общество усилило символизм, присущий всякому обществу, внедрением идеологической системы символической интерпретации в большинство сфер деятельности.

Но постепенно система «вассал – сюзерен», «господин – слуга» были перенесены в сферу отношений между мужчиной и женщиной, а именно между рыцарем и благородной дамой. Так сложился ритуал, а затем целая многовековая традиция куртуазных любовных отношений. Куртуазная любовь осознавалась как добровольная вассальная зависимость сильного мужчины от слабой женщины. «В знак полного подчинения рыцарь должен был преклонить колени перед госпожой своего сердца и, вложив свои руки в её, дать нерушимую клятву служить ей до самой смерти. Союз скреплялся поцелуем и кольцом, которое дама дарила рыцарю. Здесь мы видим абсолютно идентичное повторение ритуала оммажа (см. прил. 3).

Однако не менее важную роль в создании культа Прекрасной Дамы и идеи служения ей сыграл куль Богоматери, которой рыцари также обязывались служить. Именно этот факт вознёс женщину в куртуазных отношениях на такую высоту.

Отсюда можно сделать вывод, что, во-первых, поэтому Дама должна быть так недосягаема, а испытываемые к ней чувства – сугубо платоническими, и во-вторых, потому, что в сферу отношений между рыцарем и благородной дамой была перенесена система вассалитета. Так появился воспеваемый в веках ритуал куртуазной любви. Правда, столь возвышенное отношение рыцарей распространялась только на женщин своего сословия, зато мужчина старался быть вежливыми со всеми дамами, а не только той, которой служил.

2.3.3. Куртуазные идеалы и реалии жизни

Принципиально важным было осознание возможности видеть в даме не только «приложение» к земельному наделу или иному достоянию, а нежное, возвышенное, прекрасное существо, нуждающееся в любви и заботе.

Следует отметить, что изначально рыцарский культ «избранницы сердца» действительно подразумевал бескорыстное служение и лишь платонические чувства возвышенной любви. Но все попытки церкви превратить рыцарственное служение в сугубо платонический культ, являвшийся зеркальным отражением культа Богоматери, не увенчались решающим успехом, поскольку в куртуазные отношения зачастую вмешивалась истинная страсть. Со временем общественное мнение стало поощрять превращение куртуазных союзов в деликатно оформленные любовные связи; однако, при соблюдении определённых приличий и подчинению особым правилам.

Около 1184-86 годов Андреем Капелланом был написан знаменитый трактат «О любви» – единственное в своём роде сочинение, в котором изложена этика куртуазной любви. В своём трактате автор апеллирует к высокому авторитету реально существовавших знатнейших дам: Алиенор Аквитанской (сначала французской, а затем английской королевы), третьей жены Людовика VII Аделаиды Шампанской и виконтессы Эрменгарды Нарбонской, дворы которых были центрами куртуазной культуры в конце XII века. Но в произведении упоминается и легендарный король Артур, которому приписывается авторство правил любви, обязательных для всех благородных любовников (см. прил. 4).

Для любовников, нарушивших правила или обязательства, при дворе Алиенор Аквитанской существовали даже Суды любви [9, с. 218].

Желание стать приятными и привлекательными, в соответствии с куртуазной этикой, заставило многих молодых рыцарей научиться читать и вести приятные беседы, а, кроме того, прислушиваться к мнению дам в том, что касалось умения одеваться, манер и обхождения. К началу XIII века относятся первые дидактические поэмы, кодифицирующие принципы рыцарского поведения в обществе.

Однако сами по себе попытки наладить и приукрасить быт поначалу мало сказывались на отношениях внутри общества, на представлениях о приличиях и благовоспитанности. Грубые нравы менялись медленно, а элементарно уважительное отношение к личности, в частности, к женщине, воспевавшееся в литературно-поэтических произведениях, в жизни было скорее похвальным исключением, чем правилом, даже в XII веке.

Но у куртуазной этики есть свои колдовские чары – это этика, высоко поднятая над земной рутиной, она дарит чувство принадлежности к особому кругу избранных. Высшее сословие Средневековья рисовало своё существование как некую внеисторическую, свободную от цели, абсолютную эстетическую конструкцию. Вот почему воздействие её, идеальные представления о совершенном рыцаре были столь значительными и длительными. Слившиеся с этим идеалом представления о доблести, чести, верности, взаимном уважении, благородных нравах и культе дамы очаровывали людей иных культурных эпох. Возможно, именно потому, что идеал был так далёк от реальности, он оказался столь универсальным. Рыцарский идеал пережил все катастрофы, которые обрушивались на него в течение последующих веков; он пережил даже «Дон Кихота» Сервантеса.