2.2.6 Концепт Смерть

Данный концепт является наиболее разнообразным в способах вербализации, сюда входит множество слов различных частей речи ЛСГ смерти (мертвец, покойный, гроб, смерть, сон, умирать, смертельный, убийство, умерший, мертвый, ничто). Возможно, это связано с философскими воззрениями автора, о которых говорилось в начале этой главы. В прозе А. Платонова всегда присутствует ощущение конца, в этом и заключается метафизичность его произведений. Тема пустоты тесным образом связана с понятием смерти: последняя предстает как безнадежность, как тоска. Поэтому смерть – это высшая степень отрицательности, худшее, что может произойти:

Босталоева бы умерла при торжестве кулачества или мелкой буржуазии;

Федератовна начала обижать Определеннова упреками, что он хуже покойника.

Особый образ смерти, формирующийся из рядом стоящих второстепенных членов, выражающих нечто печальное, пронизанное усталостью, вялостью и скукой, заставляет воспринимать ее как неизбежность:

вол был сытый и здоровый, но скучный последнее время и умер сейчас: наверно от тоски своего труда для ненужного человека;

там терзается корова и еще две коровы стоят около нее, облизывая языками ее уже утомляющееся смертью лицо;

им представился странный вид земли, будто оба человека очутились в забытом сне: пространство лежало не в ширину, а в толщину, и всюду были такие мощные взбугрения почвы, что делалось скучно и душно в мире, не смотря на окружающую прелесть свежего дня.

Умирая, человек теряет свою сущность, становится не важен его личностный портрет. Про умершую девушку Айну А. Платонов пишет:

на большом столе для кружковых занятий лежал мертвый человек.

Смерть фактически есть, и она не требует никаких уточнений, потому что она превращает в бессмысленность все, чего касается, поэтому словосочетание «мертвый человек» носит предельно обобщенный характер. В платоновской действительности прослеживается и обратная связь: все, что пусто – то мертво:

далее лежат умершие пространства пустыни.

Если в пределах пространства пустыни ничего нет, то метафорически это можно расценивать как отсутствие смысла, что и ведет к ее умерщвлению:

место смертельного убийства животных.

Однако А. Платонов не устает иронизировать и на эту тему:

даже если бы погиб в изнеможении инженер Вермо, он был бы мертвым поднят дружескими руками на высоту успеха.

Платоновские герои забылись в своем существовании и уже смутно могут оценить, насколько страшна и ужасна смерть. Один из персонажей говорит:

я ручаюсь, что не каждый еще сумеет умереть из нас, как наступит высший момент нашей эпохи.

С пришествием лучшей, по мнению героев, эпохи, к которой они так стремятся, сочетается слово «умереть». Если бы фраза задумывалась как позитивно окрашенная, она бы звучала как «некоторые из нас смогут дожить». Из этого ясно, что эпоха, о которой будет идти речь, основана на смерти, потому что для ее достижения были положены человеческие жизни, а значит, она обречена на провал.

Нельзя забывать о том, что смерть является антиподом жизни, а жизнь, подчиняющая себе все, как говорилось выше, не способна подчинить себе смерть. Поэтому, умирая, человек вычеркивается из действительности и становится пустотой, ничем:

навеки отделив умершую от ее врагов и товарищей, от всей будущей жизни.

Представляется возможным проследить философскую параллель, проводимую между экзистенциальной концепцией А. Платонова и Хайдеггера, о которой говорилось в начале работы. Хайдеггеровское понятие «Ничто» является результатом отчужденности от всего существующего. У А. Платонова представление о небытии имеет похожую концепцию, разница заключается в двусторонности Ничто или смерти: отчужденность, скука и бессмысленность приводит к ней, но и она, в свою очередь, приводит снова к отчужденности от всей жизни, всего мира, – так создается замкнутый круг скуки и бессодержательности.