17. Принцип единства сознания и деятельности

Принцип единства сознания и деятельности — термин С.Л. Рубинштейна, которым он в 1930—40-е гг. обозначал свой вариант деятельностного подхода (точнее, субъектно-деятельностного).

Для Рубинштейна утверждение единства сознания (вообще психики) и деятельности означало, что надо понять психику не как нечто лишь пассивное, созерцательное, рецептивное, а как процесс, как деятельность субъекта, реального индивида и в самой деятельности, в поведении человека раскрыть его психологический состав, превратив тем самым деятельность человека в предмет психологического исследования. Таким предметом психологии должна стать не только внутренняя, духовная, умственная деятельность, но и та реальная практическая деятельность, посредством которой люди преобразуют природу, общество и самих себя, — в ее психологическом аспекте. Иначе говоря, деятельность человека обусловливает формирование его сознания, его психических процессов и свойств, а эти последние, осуществляя регуляцию деятельности и поведения, являются условием их адекватного выполнения.

Основанием единства психики и деятельности является субъект. Такова суть рубинштейновского варианта деятельностного подхода, отличающегося от другого варианта, основанного на теории интериоризации А.Н. Леонтьева, П.Я. Гальперина и др. С.Л.

Рубинштейн критиковал эту теорию за то, что интериоризация в ней понимается как механизм возникновения психики, а не как лишь один из этапов психического развития человека. Психика не может возникать, порождаться по мере интериоризации внешних практических действий во внутренние, потому что простейшие психические явления уже участвуют в регуляции даже самых первых младенческих практических действий, вообще самых ранних этапов изначально практической деятельности. По Рубинштейну, психика не возникает, не порождается в такой деятельности, а формируется и развивается в ней.

18. Принцип целостности в гештальтпсихологии

Важным психологическим направлением возникшим в период «открытого кризиса», явилась гештальтпсихология (психология формы), связанная в первую очередь с именами германских исследователей Макса Вертгеймера; Курта Коффки и Вольфганга Кёлера. гештальтпсихологи выдвинули идею целостности образа, свойства которого не сводимы к сумме свойств элементов. Иными словами, восприятие не сводится к сумме ощущений; свойства фигуры, которую мы видим, не описываются через свойства ее частей.

Гештальтпсихологи полагали за этим врожденные механизмы и пытались обнаружить законы, по которым фигура выделяется из фона—как структурированная целостность из менее дифференцированного пространства, находящегося как бы позади фигуры (понятия фигуры и фона—важнейшие для гештальтпсихологии

Понятия фигуры и фона, явление==. внезапного усмотрения новых отношений между элементами, распространялся гештальтпсихологами и за пределы психологии восприятия; в частности, они оказались важными при обсуждении творческого мышления, внезапного «открытия» нового способа решения задачи, того, что называется «озарение». В гештальтпсихологии это явлений получило название «ага-решение» (теперь чаще используют понятие «инсайт»), причем оно обнаруживается не только у человека, но и у высших животных.

Дружинин.

В качестве основного закона группировки отдельных элементов был постулирован закон прегнантности --- означающее завершенность гештальтов, приобретших уравновешенное состояние, «хорошую форму». Прегнантные гештальты имеют следующие свойства: замкнутые, отчетливо выраженные границы, симметричность, внутренняя структура, приобретающая форму фигуры.

При этом были выделены факторы, способствующие группировке элементов в целостные гештальты,

1) Принцип близости: чем ближе два элемента друг к другу тем более мы склонны группировать их вместе при восприятии.

2) Принцип сходства: сходные объекты объединяются в единый образ.

3) Принцип хорошего продолжения, или непрерывности: элементы, образующие плавный, непрерывный контур, воспринимаются как единая фигура — группируются.

4) Принцип замкнутости: если контур фигуры имеет разрывы, то мы склонны как бы заполнять их, дополнять фигуру до некоторго целостного образа.