В (жен. 22-25 л.) – Там были не грибы / а яблоки //

А – Где?

В – Ну там / где рога /

(3) А (жен. 47-52 л.) – Ладно / щас она [кошка] тебя укусит // Укуси/ укуси/ его //

В (муж. 47-52 л.) – Мяу / Ну это не хрен / делать // Укусить / то она / …

(4) А (муж. 55-60 л. обращается к знакомому) – А будешь еще с таким гонором / как у меня / по башке получишь / за невежество будешь изучать / все выучишь / ни больше ни меньше / понимаешь?

Собственным материалом неоднократно подтверждалось, что для разговорной речи мужчин характерно намеренное огрубление речи, например:

А (муж. 50-55 л.) – Но ты имеешь в виду / конечно / только пуля / потому что остальные шесть / …

В (муж. 55-60 л.) – По двадцать пять / только пули /

Прекрасно зная карточный термин "пулька", используемый при игре в преферанс, данные информанты (заядлые игроки), тем не менее, предпочитают использовать словоформу "пуля" (и "пули" вместо "пульки"), которая, сохраняя в речи свое основное значение, приобретает дополнительный оттенок большей силы, так как ассоциируется с существительным "пуля" в его основном вещественном значении.

Иногда намеренное огрубление речи может носить шутливый характер. Обычно это проявляется в общении мужчин с лицами противоположного пола, например:

(1) А (муж. 55-60 л.) – Я швырнул / взгляд на книги // Там / "Критика чистого разума" //

В (жен. 22-25 л.) – Ой //

(2) А (юноша 15 л.) – Там / еще с ним баба / поет //

В (жен. 22-25 л. с притворным возмущением) – Максим!

А (смеется) – Ну ладно / девушка //

Можно предположить, что в первом примере информант-мужчина вместо более мягкого "кинуть" использует слово "швырнуть", где волевое начало выражено сильнее, для демонстрации или подтверждения собственной физической силы. Во втором примере подросток в шутку использует просторечное "баба", имеющее в качестве основного оттенок презрения. Но шутливый тон, с которым информант употребляет данное слово, перекрывает, заглушает оттенок презрения, поэтому возмущение информанта-женщины по поводу употребления данного просторечия притворное, а не настоящее.

В собственном материале зафиксирован случай намеренного огрубления речи (имеется в виду разговорная речь мужчин) не в ситуации непринужденного неофициального общения, а в официальной обстановке. На уроке информатики в одном из ВУЗов города Саратова преподаватель-мужчина произнес следующую фразу :

А (муж. 50 л.) – Поставьте / стрелку на картинку Word / а теперь шлепните / по ней //

В информатике существует несколько устойчивых выражений: щелкнуть кнопкой, щелкнуть мышкой, кликнуть (от английского глагола to click, что означает "щелкать"). Все эти устойчивые выражения не имеют оценочного характера. Однако преподаватель-мужчина предпочел слово "шлепнуть", которое в данном случае имеет значение большой (может быть, даже грубой) силы. Возможно, преподаватель в данном случае ориентировался на аудиторию, представленную молодыми людьми (студентами). Он предпочел употребить не термин, а просторечный эквивалент термина для того, чтобы установить контакт с новой группой студентов. Конечно, этот единичный случай намеренного огрубления речи мужчиной в официальной обстановке не позволяет сделать вывод о том, что мужчинам вообще свойственно намеренное огрубление речи и при официальном общении. Данное предположение нуждается в подтверждении (или опровержении) большим материалом. Но возможно, эта тенденция свойственна только данному информанту. Таким образом, она может быть отнесена к его индивидуальным качествам.

Склонность к использованию стилистически сниженной лексики в своей разговорной речи в ситуации неофициального, непринужденного общения проявляется и в обращении мужчин к собеседнику или собеседнице, например:

(1) А (муж. 53-58 л. обращается к жене) – Сатана / моя //