Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Germania_v_Pervoy_mirovoy_voyne_Rol_nemetskoy_N...docx
Скачиваний:
0
Добавлен:
01.05.2025
Размер:
132.37 Кб
Скачать

§ 2. «Великая программа» ввк

Третье Верховное командование считало, что предпринятые государством меры в экономической сфере недостаточны. Выдвигались требования еще большей милитаризации и напряжения всех сил страны.

Людендорф подталкивал Гинденбурга вмешиваться не только в политическую, но и в экономическую жизнь страны, оправдывая это жесткой необходимостью, условиями военного времени и бездействием органов, непосредственно за это ответственных142. Он стал инициаторам ряда мелких мероприятий, которые не дали существенных результатов. Но Генеральный штаб вынашивал более масштабный план, названный Людендорфом «великим», который должен был, по расчетам, дать немецкой армии превосходство над войсками Антанты и обеспечить победу в войне143.

Эта «великая» программа Верховного командования «выставляла требования не только на военное снаряжение, но и на человеческий материал и моральные силы»144, т.е. предусматривала комплекс правительственных мер,

призванных увеличить выпуск военных материалов с помощью трудовой повинности и подогреть угасающий национал-патриотизм. Таким образом «программа Гинденбурга» и «Закон о вспомогательном патриотическом труде», о которых пойдет речь дальше, в своем изначальном варианте являлись частью большей системы по мобилизации всех сил и средств на борьбу с неприятелем145.

«Программа Гинденбурга»

Осенью 1916 года ВВК, не считаясь с реальными возможностями страны, выдвинуло программу, которая в пропагандистских целях была названа по имени ее инициатора - «программой Гинденбурга»146. Она была разработана преимущественно членами прусского военного министерства, такими как военный министр генерал Г. Штейн, генерал-лейтенант В. Грёнер, и некоторыми другими147. Людендорф и Гинденбург выступали как инициаторы и кураторы, а также как высшие представители Генерального штаба, популярные среди населения, способные влиять на гражданские власти и предъявлять им соответствующие требования. Как справедливо считает Мендельсон-Бартольди, программа была названа именем фельдмаршала потому, что он был «единственным влиятельным лицом во всей Германии» («the only name left to conjure with in Germany»)148. В то же время представляется слишком критичным взгляд этого автора на полное неучастие начальника штаба и его помощника в разработке и реализации этого плана.

Активные боевые действия Германии и её союзников осенью 1916 года, экономический кризис в самой Германии и, как следствие, дефицит необходимого военного снабжения, а также стремление третьего ОХЛ проявить активную деятельность и оправдать возложенные на них надежды населения представляются основными причинами, которые привели к созданию этой программы.

Основные её требования сводились к следующему:

  • за полгода удвоить производство легкого вооружения и боеприпасов, а также утроить производство орудий, пулеметов и самолетов. Для этого начать строительство новых заводов, а существующие предприятия перевести на выпуск необходимой армии продукции149.

  • все предприятия, не связанные с производством вооружения, лишить запасов сырья и топлива, а квалифицированных рабочих – принудительно перевести на военные предприятия150.

  • произвести переосвидетельствование ранее освобожденных от военной службы среди рабочих, служащих и даже сельского населения и отправить годных на фронт151.

Таким образом, программа должна была удовлетворить требования военных властей в увеличении человеческих ресурсов на фронте и повышении поставок военного материала.

В ноябре 1916 года для реализации «программы Гинденбурга» при прусском военном министерстве было создано Военное управление, которое возглавил В. Грёнер. Туда влился существовавший с начала войны военно-сырьевой отдел. Военное управление получило фактически неограниченные права в области руководства производственным процессом и регламентации промышленной продукции во всех отраслях152.

В соответствии с программой, для обеспечения промышленности необходимыми специалистами, за одну только зиму 1916/1917 гг. из армии вернули 125.000 рабочих-специалистов153. Причем эта мера в мемуарах Людендорфа выглядит как вынужденная, ослабляющая армию. Кажется, что генерал-квартирмейстер, заявив о своей причастности к разработке плана, недоволен этой его частью. Скорее всего, это один из тех моментов, по которому расходились в высших эшелонах власти. Людендорф, как военачальник, выступал за иные источники рабочей силы154 и за наименьшее ослабление армии. К тому же он ничего не говорит об обратном процессе – отправке неквалифицированных рабочих на фронт155.

Военное производство в первую очередь снабжалось сырьем, оборудованием, рабочей силой. В результате огромным было сокращение производства в отраслях, продукция которых шла преимущественно на удовлетворение мирных потребностей156.

Надо отметить, что ни о каком учете положения мирного населения, а тем более ни о какой попытке его улучшить речь и не шла. Гинденбург откровенно признавался, что единственной целью этой программы было «удовлетворить потребности солдат полностью»157.

Людендорф признается, что такое вмешательство в экономику «вносило беспокойство, которое сначала тормозило работу, вместо того, чтобы способствовать ей»158.

И действительно, той же зимой 1916/1917 года кризис транспорта, нехватка продовольствия, угля, дефицит сырья выявили утопичность всего плана159. В промышленности были сделаны слишком большие инвестиции в расширение производства, и вскоре пришлось остановить строительство новых фабрик. ОХЛ было вынуждено освободить от военной службы больше рабочих, чем раньше160

Уровень производства сначала намного отставал от ожидаемого, и только с большим опозданием поставленные задачи был выполнены в 1917 году, а по отдельным видам производства вооружения даже перевыполнены161.

Эти более-менее успешные, пусть и запоздалые, результаты Людендорф объясняет активным участием ОХЛ в реализации этого плана: «Программа Гинденбурга» действительно оказалась программой; она дала больше, чем другие части великой программы, на которые мы не могли оказать такого влияния»162.

Что касается фельдмаршала, который дал этому военно-экономическому плану свое имя и таким образом как бы взял на себя ответственность за его последствия, он считает, что подобное решение в тех условиях было просто необходима163.

Итак, «программа Гинденбурга», вдохновителями которой являлись начальник Генерального штаба и его энергичный генерал-квартирмейстер, в общем и целом была реализована в её основных параметрах. Одним из факторов, замедляющих темпы её проведения, была нехватка людей на производстве, а также их возможность свободно менять место работы.

Закон «О вспомогательном патриотическом труде»

Итак, для осуществления «программы Гинденбурга» требовались рабочие руки, чем больше - тем лучше. Этот закон являлся мерой, параллельной «программе», как бы ее дополнением, призванным также способствовать реализации общей идеи обеспечения фронта материальными и человеческими ресурсами.

Осенью 1916 года Верховное командование несколько раз обращалось к Бетман-Гольвегу с требованием поголовной мобилизации, но - безуспешно164. Канцер, в отличие от представителей военной правящей касты, понимал вполне реальную угрозу социального недовольства и потому выступал за лояльное отношение к социал-демократии и профсоюзам, без которых правительство не могло удерживать рабочие массы под своим влиянием165.

Меры, предложенные ОХЛ, в особенности касающиеся принудительного труда, представлялись канцлеру не только бессмысленными, но и вредными с экономической и политической точки зрения, поэтому он и возражал против введения исключительно жестких принудительных мер.

Но, отдавая себе отчет, в том, что «такое мероприятие представляет энергичное вторжение в государственную, экономическую и частную жизнь»166, начальник Генерального штаба и его помощник настаивали на необходимости введения всеобщей трудовой повинности. Верховное командование «все определеннее становилось на ту точку зрения, что во время войны силы каждого индивидуума принадлежат государству, что поэтому каждый немец в возрасте от 15-ти до 60-ти лет является военнообязанным, и что эта повинность, хотя бы и с ограничениями, должна быть распространена и на женщин»167. Людендорфу вторит его начальник: «Я думал, что такой закон вызовет к жизни не только индивидуальные, но и нравственные силы»168.

Под давлением ОХЛ правительство внесло на рассмотрение в рейхстаг закон «О вспомогательном патриотическом труде»169, который был принят 5 декабря 1916 года170.

«Закон» предусматривал:

  • трудовую повинность для всех мужчин от 17 до 60 лет для работы на трудовом фронте171.

  • Рабочий лишался возможности свободного перехода с одного предприятия на другое без особого разрешения. Закон позволял государственным органам перемещать рабочую силу в ту отрасль, которая на тот момент этого требовала172.

  • Категорически запрещалось проведение забастовок и стачек, которые считались преступлением по отношению к солдату на фронте и приравнивались к измене родине173. Для их подавления, по мнению Верховного командования, «правительство не должно было останавливаться и перед насильственными мерами»174.

Таким образом, закон сохранял, пусть и в сильно урезанном виде возможность смены места работы, немного повышал начальный рубеж мобилизационного возраста и не распространялся на женщин.

Последнее Людендорф и его начальник считали существеннейшим упущением, так как, по их мнению, женщин было «достаточно для того, чтобы заместить работу мужчин и освободить их для фронта»175.

Как уже было сказано, женщины и без того были вовлечены в сферу промышленного производства. По сравнению с 1913 годом к 1918-му количество женщин, занятых в промышленности увеличилось на 10% (с 20 до 30%). За свой труд они получали не более половины заработной платы мужчин176.

«Закон» вызвал шквал недовольства. Профсоюзы, «союзы интересов», политические партии левого крыла и Центра были возмущены такого рода «закабалением», со своей стороны германские промышленники и ОХЛ требовали ужесточения трудовой повинности в соответствии с изначальным планом177.

Однако правительство не решилось пойти на расширение закона «О вспомогательном патриотическом труде», как того требовали монополистические объединения даже в большей степени, чем Верховное командование, не без оснований опасаясь, что новый нажим на профсоюзы приведет к разрыву «гражданского мира» и к волнениям среди рабочих178.

Низкая эффективность, а фактически провал закона «О вспомогательном патриотическом труде» обнаружились практически сразу. Несмотря на усиленную (по сравнению с началом войны) трудовую мобилизацию и меры, призванные обеспечить увеличение выпуска промышленной и другой продукции, производительность труда рабочих сократилась на 40%. Это стало результатом голода, усталости от тягот войны и упадка моральных сил179.

Генералы незамедлительно сняли с себя всю ответственность за «Закон», аргументируя это тем, что изначальный проект, реализованный без малейшего участия со стороны Верховного командования, был искажен. Людендорф, в свойственной ему манере, выразил эту мысль следующим образом: «На практике этот закон, в особенности по способу его проведения в жизнь, являлся ублюдком, не имевшим ничего общего с нашим требованием поставить весь народ на службу отечеству»180.

Вскоре стало ясно, что Высшее командование, все еще оценивая возможности страны и населения по прошлым стандартам экономической жизни и лучшим условиям труда, требует больше поставок людей и материалов, чем тыл может предоставить181.

Трудно не согласиться с А. И. Патрушевым, что, несмотря на весьма существенные успехи «программы Гинденбурга» и активное проведение (пусть и критикуемой со всех сторон) трудовой повинности, в результате это все потребовало огромного напряжения сил и только ускорило истощение экономики, а затем и армии182.

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]