Глаза Берты

Пусть взор презрительный не хочет восхвалить,

Дитя, твоих очей, струящих негу ночи;

О вы, волшебные, пленительные очи,

Спешите в сердце мне ваш сладкий мрак пролить.

Дитя, твои глаза – два милых талисмана,

Два грота темные, где дремлет строй теней,

Где клады древние, как отблески огней,

Мерцают призрачно сквозь облака тумана!

Твои глубокие и темные глаза,

Как ночь бездонные, порой как ночь пылают;

Они зовут Любовь, и верят и желают;

В них искрится то страсть, то чистая слеза!¹⁵³

Фонтан

Бедняжка, ты совсем устала,

Не размыкай прекрасных глаз,

Усни, упав на покрывало,

Там, где настиг тебя экстаз!

В саду журчат и льются струи —

Их лепет, слышный день и ночь,

Томит меня, и не могу я

Восторг любовный превозмочь.

Позолотила Феба

Цветущий сноп —

В полночной тишине бы

Все цвел он, чтоб

Звенеть и падать с неба

Навзрыд, взахлеб!

Вот так, сгорев от жгучей ласки,

Ты всей душой, сквозь ночь и тишь,

Легко, безумно, без опаски

К волшебным небесам летишь,

Чтоб с высоты, достигнув рая,

Вкусив и грусть, и колдовство,

Спуститься, – тая, замирая

В глубинах сердца моего.

Позолотила Феба

Цветущий сноп —

В полночной тишине бы

Все цвел он, чтоб

Звенеть и падать с неба

Навзрыд, взахлеб!

Отрадно мне в изнеможенье

Внимать, покуда мы вдвоем,

Как льется пенье, льются пени,

Наполнившие водоем.

Благословенная истома,

Журчанье вод и шум ветвей —

Как эта горечь мне знакома:

Вот зеркало любви моей!

Позолотила Феба

Цветущий сноп —

В полночной тишине бы

Все цвел он, чтоб

Звенеть и падать с неба

Навзрыд, взахлеб!¹⁵⁴

Pranciscae Meae Laudes

Похвалы моей Франциске

Буду петь тебя на новых струнах,

О, юница, играющая

В моем одиноком сердце.

Оплету тебя гирляндами,

О, прелестная женщина,

Избавляющая от грехов.

Словно благодатную Лету,

Буду пить твои поцелуи,

Влекущие, как магнит.

Когда буря пороков

Затмила все пути,

Ты предстала мне, богиня,

Словно путеводная звезда

В бушующем море…

Я возлагаю сердце на твой алтарь!

Купель, полная добродетелей,

Источник вечной молодости,

Отверзи мои немые уста!

Ты спалила все нечистое,

Выровняла все неровное,

Утвердила все нестойкое.

Ты мне алчущему трапеза,

Ты мне в ночи лампада,

Направляй меня на правый путь.

Укрепи меня твоей силой,

О, сладостно омывающая,

Благоуханная баня.

Блистай на моих чреслах,

Пояс целомудрия,

Освященный серафимами.

В драгоценных каменьях чаша,

Хлеб соленый, изысканное блюдо,

Божественное вино, Франциска!

Надписи к портрету Оноре Домье

Художник мудрый пред тобой,

Сатир пронзительных создатель.

Он учит каждого, читатель,

Смеяться над самим собой.

Его насмешка не проста.

Он с прозорливостью великой

Бичует Зло со всею кликой,

И в этом – сердца красота.

Он без гримас, он не смеется,

Как Мефистофель и Мельмот.

Их желчь огнем Алекто жжет,

А в нас лишь холод остается.

Их смех – он никому не впрок,

Он пуст, верней, бесчеловечен.

Его же смех лучист, сердечен,

И добр, и весел, и широк.¹⁵⁵