3.Династия Росницких в истории села Николо – Барнуки.

3.1. Сергей Никанорович Росницкий.

1 ноября 1891 года скончался заштатный протоирей села Никольского, Городищенского уезда, Сергей Никанорович Росницкий, на 77 году своей жизни и на 51 году своего служения в священном сане. С 1848 года и до 1886 года покойный проходил должность благочинного.

С юного возраста до начала учения Росницкий стал единственной надеждой для своей семьи, состоящей из отца, матери и сестер. Семья, не имеющая средств для существования, решила провести его через школу до «поповства». В двадцатых годах он был отведен в городищенское духовно – приходское училище. Единственным тогда доходом были деньги, заработанные отцом и сестрой. Все эти деньги семья потратила для обучения сына.

Когда Сергей Росницкий перешел в Пензу, он стал искать любую работу, для пропитания семьи. Живя на квартире около Лебедева моста, он как – то познакомился и сумел понравиться дьячку Казанской церкви, который приглашал его читать в церкви поминания, или посылал его вместо себя на дом читать псалтырь по покойникам. Полученные за это деньги вносились квартирной хозяйке. Своих учебников у Росницкого не было и за право пользоваться чужими ему приходилось расплачиваться своим трудом: он постоянно что – то переписывал товарищам и старшим.

Росницкий закончил семинарию в 1839 году и был товарищем покойного протоирея Бурлуцкого. В 1840 году он был расположен в священника церкви села Рождественого, Городищенского уезда. Положение его семьи, таким образом, улучшилось. Но не на много изменилась к лучшему их трудная жизнь. Приход села Рождественного в то время не давал почти никакого обеспечения священнику. На первый раз в приходе не оказалось даже помещения для священника, и он с семьей вынужден был поселиться в скотной избе пономаря. ⁷

Более благоприятные условия наступили для Росницкого с 1848 года, когда он по просьбе прихожан села Никольского во главе с помещиком П. Ф. Любовцевым, решился перейти в этот приход. Здесь прожил он до самой своей смерти.

Испытывая на себе все ужасы бедности, покойный Сергей Никанорович приобрел особую чуткость к чужому горю, и вся его жизнь была посвящена на служение и помощь обиженным судьбою. Никто не умел с такой готовностью так скоро и просто, по – евангельски – совершать дела благотворения. Его дом был настоящим домом призрения несчастных и приютом сирот. Сначала у него поселилась сестра с четырьмя детьми, потом овдовевшая дочь с двумя малютками, наконец, другая дочь с тремя малолетними мальчиками. У Росницкого было много и своих детей и в доме иногда сталкивалось так много народа, что трудно было запомнить и не перепутать их имена. А сколько нужно было для них для всех белья, обуви, а так как Сергей Никанорович был самым старшим, он должен был присматривать за каждым членом семьи. Но покойный никогда не жаловался на беспокойную жизнь и нес свой крест с радостью и покорностью. Он часто говорил, что живет для сирот. Воспитанием родных сирот он не удовлетворялся: в его доме не переводились и чужие сироты из крестьян. Раз, объезжая свой благочинный округ, он взял в одном селе круглого сироту – мальчика и этот мальчик воспитывался у него до 20 лет. Одно время, в течение целых десяти лет, у него кормилась с четырьмя детьми всеми выгнанная вдова. Прислуга его всегда состояла из несчастных и осиротевших. В кухне всегда можно было видеть мальчика подростка: «Это у нас сиротка, без отца, без матери». Не мало таких сирот плакало навзрыд у гроба покойного протоирея.

Щедрость и благотворительность всегда были правилом жизни покойного. Его кухня была никогда не закрывающейся бесплатной столовой.

Придет к нему церковный староста за свечами – его не отпустят не накормивши. Вызовут на экзамен дьячков со всего округа – кормят. Придут накануне праздника старухи из дальней деревни к службе, всем готов ночлег и ужин.

Росницкому было совершенно чуждо то, что называют эгоизмом; у него никогда не было помышлений о богатстве, деньги он не любил, как зло. И он гордился тем, что он никогда не был богатым и что нет человека, который бы ему позавидовал. «Не искать богатства» - вот был первый его наказ и совет детям, когда они вступали в жизнь. Он всегда возрастал против передвижений священников из прихода в приход с корыстными целями. Один из его зятьев, священник, попал в беднейший приход инсарского уезда. Он постоянно в письмах жаловался на свою долю и просил тестя посодействовать и похлопотать перед Преосвященным о переводе его в другой приход. Он ему ответил: «Счастливая и приятная жизнь зависит не от богатых приходов, а от семейного согласия и любви. Я никогда не был богатым, но благодарю Господа прожил весело и приятно».

В чем состояла эта «приятность» жизни, знал один покойный. Для постоянного же наблюдателя, вся его жизнь представляет непрерывную цепь несчастий.

Особенно любил покойный общественное богослужение. Он считал несчастными тех людей, которые лишены возможности часто бывать в храме. Когда он был назначен благочинным, он первые свои труды посвятил на открытие новых приходов в больших деревнях. При нем и по его увещаниям выстроено 7 церквей в больших мордовских деревнях. В деревне своего прихода, Садовке, зараженной расколом и стоящей на 7 верст от храма, покойный на собственные средства соорудил небольшой храм и любил служить в нем. ⁸

Служил покойный очень честно, несмотря на то, что постоянно был отвлекаем должностью то в округ, то в Пензу. После него остался любопытный богослужебный журнал, заведенный в 1862 году и весьма аккуратно веденный с 1872 до 1879 года. Из этого журнала видно, что за 17 лет покойный отслужил 3000 литургий, т. е. средним числом по 175 литургий в год.

Редкая литургия у покойного без поучения к народу. Поучения он всегда говорил экспромтом. В упомянутом выше богослужебном журнале записаны краткие конспекты многих поучений. Все они отличались чрезвычайной простотой и удобопонятностью и всегда касались предметов, доступных пониманию простого народа.

Простые поучения покойного протоирея достигали замечательных результатов. Вот один пример. Под 18 ноября 1873 года в богослужебном журнале записано: «сказано было краткое поучение о том, откуда ведет начало обычай праздновать так – называемый праздник «кузьминки» (1 ноября), и сколь пагубен этот обычай для молодых людей, вреден для детей и противен Богу, как обычай языческий». Вслед за этим, под 21 ноября того же года читаем: «после литургии служен был молебен по просьбе девиц прихожанок, которые заявили, что они отсель навсегда оставляют праздновать 1 ноября и взамен этого желают праздновать Введение во храм Пресвятой Богородицы, и считать этот день своим собственным праздником.

Росницкий вел аскетический образ жизни. Никогда не пил вина, никогда даже не курил. Посты он соблюдал со всей строгостью церковного устава и эта же строгость наблюдалась во всем его многочисленном семействе.

В последние 5 – 6 лет покойный совсем перестал употреблять мясную пищу. Он начал готовиться к смерти. Перед самой смертью он не ел целых 12 суток и питался одним чаем.

Отпевание усопшего протоирея совершали 14 иереев, в числе которых были 4 его сына, 2 зятя и внук – воспитанник. Литургию и отпевание пел хор учеников Мордовско – Качимской и Русско – Качимской церковно-приходских школ, под управлением внука покойного. Это была последняя благодарность воспитанников своему воспитателю – деду. ⁹

3.2. Александр Сергеевич Росницкий.

Александр Сергеевич Росницкий – сын Сергея Никаноровича Росницкого. Родился 10 мая 1869 года в селе Николо - Борнуки. В 1890 окончил Пензенскую духовную семинарию и был рукоположен во священники села Борнуки. В 1904 году опубликовал историко-статистический очерк о мордве – эрзе села Николо – Барнуки, ныне Сосновоборского района. ¹⁰

3.3. Николай Александрович Росницкий.

Родился Н. А. Росницкий 17 апреля 1893 года в пензенском селе Николо – Барнуки, окончил Петербургский университет, Владимирское военное училище и, хотя, по его словам, был «дворянин по образовательному цензу», всем сердцем принял Октябрьскую революцию. Николай Александрович состоял в редколлегии губернских «Известий», читал лекции в Пролетарском университете в губвоенкомате, в «Трудовой правде», в 1920 году стал леном партии. Разносторонне образованный человек, он писал стихи, встречался с многими интересными людьми своего времени, в частности с А. В. Луначарским, который по его просьбе написал статью для пензенского журнала «Под знаменем ленинизма», где были высказывания о мордовском народе.

Осенью 1924 года, после составления программ и изучения архивов, началось обследование пензенской деревни. В дальний путь Н. А. Росницкий отправился не один – вместе с ним на выполнение задания поехал агроном Д. С. Магнусов. Они объехали много сел и деревень, что подтверждают многие записи, но подробнее Росницкиий остановился на своем родном селе Николо – Барнуки, в результате чего была написана книга «Лицо деревни». Журналист и агроном подробно запечатлели быт крестьян. «Крестьянство поднимается», «Крестьянин берется за плуг», подтверждал Росницкий и сообщал, что 2из 125 плугов большая их часть приобретена уже после революции». «Революция подвела прочный фундамент под хозяйственное развитие села»: посевная площадь увеличилась в 1,7 раза за счет земли, отобранной у помещиков; исчезло дробление хозяйств; каждые пять дворов имели плуг. А до революции местные крестьяне жили в нищете, каждый третий находился в батраках у богатеев.

В своей книге Н. А. Росницкий не скрывал трудностей, переживаемых сельским хозяйством губернии, видел его неустроенность, «земельные неурядицы», что кое – где крестьяне по – прежнему работали по «дедовским заветам», задавленные трехпольем и чересполосицей, неурожаями и недородами.

Автор вышедшей полвека с лишним назад книги писал о расслоении деревни, о том, что партийные ячейки проводят большую работу по кооперированию крестьянства. Пребывая в родном селе, он замечал что, «на сходах и в общественной жизни кулачество не имеет влияния. Массы внимательно прислушиваются к голосу партии». Кооперация, обобщал Н. А. Росницкий «выросла из практических, хорошо осознаваемых нужд – она крепнет и растет из месяца в месяц. В спокойные деловые будни втягиваются все большие и большие слои населения».

Также редактор местной газеты знакомился с деятельностью библиотек, видел, что население тянется к школе, которая заметно и крепко встает на ноги, хотя и здесь он открыто говорил о трудностях: «еще холодно, и грязно, есть еще большая и местами очень острая нужда в ремонте, в учебниках и письменных принадлежностях; материальное положение учительства все еще не достаточно окрепло».

В селе, замечал журналист, «первая книжка, к которой тянутся руки учащегося ликпункта, антирелигиозная». Подчеркивая, что падение религиозности – явление общее, он писал, что даже у наиболее религиозного мордовского населения нет слепой веры. На попов смотрят не как на «посвященных», а как на наемных работников, авторитетом последние не пользуются.

Интерес представляют и его наблюдения за развитием пионерского движения, которое беднота считала «делом полезным и нужным». «Работа пионеров протекает протекает удовлетворительно, - свидетельствовал Н. А. Росницкий, - к ним население относится хорошо… Родители сочуственно относятся к этому». ¹¹

На материале обследования написал труд не только Росницкий. В 1927 году агитационно – пропагандистский отдел губкома ВКП(б) выпустил книгу «Мордовское население Пензенской губернии. Ее прошлое и современное состояние», вышедшую под редакцией Г. А. Полумордвинова. С участием Д. С. Магнусова в Саранске был издан сборник «Мордовский автономный округ». Старейший агроном страны, последние годы живший в подмосковном городе Железнодорожном, редактировал «Обзор сельского хозяйства Пензенской губернии и основные направления его восстановления», экземпляр которого хранится в библиотеке В. И. Ленина в Кремле.

Н. А. Росницкий после Пензы работал в Самаре, где по – прежнему дружил с газетой, побликовался в «Волжской коммуне». Он заведовал отделом агитации и пропаганды краевого комитета ВКП(б), работал вместе с такими видными деятелями нашей партии и государства, как П. Е. Дыбенко, А. Ф. Горкин, М. М. Хатакевич. В 1913 году была выпущена книга его стихов «Повесть о моей любви». Эти наивные, юношеские стихи проникнуты природой родного села Никольское - Барнуки. Его жизнь трагически оборвалась в 1937 году.