1 Когда я начала работать по проекту и стала рассказывать о нем своим

друзьям, многие брезгливо морщились, не понимали, кого вообще может интересовать

такая тема; некоторые рассказывали страшные истории о мафии нищих, убийствах

и проч. Приходилось слышать: «Бросай это дело, а то потом не отмоешься».

М. Кудрявцева. «Вы когда-нибудь попрошайничали? — Да, однажды...» 51

До проекта я не собирала никаких материалов о нищенстве — ни о его

прошлом, ни о настоящем. Я начала свое исследование с минимальным

представлением о том, на что смотреть и за чем наблюдать. Единственным

выходом было впитывать все увиденное и услышанное, «как губка». Я

наблюдала за нищими со стороны и фиксировала увиденное в полевом

дневнике: записывала тексты с табличек нищих и их устные обращения,

услышанные в транспорте, старалась внимательно рассмотреть их действия,

мимику, жесты, одежду. Также я заносила в дневник всяческие истории

о нищих, которые рассказывали мои знакомые. Так я хотела получить

некое обывательское представление о попрошайках. Я знакомилась с

«полем», собиралась с духом и разрабатывала варианты знакомства.

Поскольку я не доверяла своим будущим информантам и боялась их,

моим первым партнером в проекте стала женщина, не представлявшая

собой экстремальный тип нищенки. Она работала в одном из подземных

пешеходных переходов в Петербурге и собирала деньги при помощи своей по

цирковому наряженной собачки. Эта женщина занимала, скорее,

промежуточную позицию между попрошайкой и уличной актрисой. Она не

казалось мне настолько чуждой, как другие люди, просящие на улице деньги.

К тому же, у нее была собака, которая стала некой зацепкой, предметом

разговора. Мы познакомились, и я стала с ней работать. Одновременно

я продолжала постоянно рассказывать о своем проекте друзьям и

знакомым и так вышла на женщину, работающую в свечном киоске при одном

петербургском храме. Она познакомила меня с целой группой церковных

нищих. Постепенное погружение «в поле», привыкание к объекту

исследования и накапливаемый опыт в общении с интересующими меня людьми

придали мне силы и смелость пытаться завязывать контакты с будущими

информантами прямо на улице без посредников.

Вероятно, одним из самых сложных этапов в полевом исследовании

является этап получения доступа к «полю» и завоевания доверия. Я

отдавала себе отчет, что мои информанты, как всякая маргинальная группа,

будут воспринимать меня очень настороженно, и завоевать их доверие будет

нелегко. Поэтому довольно много времени я уделила своей методике

постепенного знакомства. Я подходила к интересующему меня человеку,

представлялась студенткой университета, которая пишет работу о

«бедности, милосердии и сострадании», и спрашивала разрешения постоять

и понаблюдать. Чтобы не «испугать» потенциального партнера по

проекту, я сместила свой интерес с практик попрошайничества и говорила, что

мне интересно узнать, кто чаще подает — мужчины или женщины, в какое

время суток и проч. Так я приходила каждый день, всегда подавала

милостыню, становилась невдалеке от информанта с клочком бумаги и

наблюдала, как он работает. Постепенно ко мне привыкали и, поскольку целый

день «стоять» в одиночестве довольно скучно, мы начинали разговаривать