3.4 Описание иконы рождества христова.

«Иди со звездою, прославь с пастырями, ликуй с ангелами, воспой с архангелами, да состоится общее торжество небесных и земных сил»

Св. Григорий Богослов.

Икона являет собой связующее звено между вочеловечением и новым возвращением на землю, между первым и вторым пришествиями Господа. Икона не только живо хранит память о совершившемся вочеловечении, - она постоянно напоминает нам и о предстоящем втором пришествии Господа. Вот почему в Восточной Церкви икона Христа считается  неотъемлемым элементом христианского вероисповедания и в ней усматривается «сокращённый» символ веры.

Иконе Рождества Христова присущи две характерные особенности: во-первых она не служит иллюстрацией того или иного отдельного текста, относящегося к этому Празднику; основой для её изобразительного содержания служат как Святое Писание так и Святое Предание, в силу чего она наглядно показывает и раскрывает догматическое содержание и смысл Рождества во всей его полноте; во-вторых по своим краскам и по богатству деталей это одна из самых радостных праздничных икон.

Прототипом для классического перевода иконы Рождества Христова послужили изображения этого события на ампулах, небольших сосудиках, в которых паломники приносили домой из Святой Земли масло от лампад, горевших на святых местах. Время их происхождения – IV-VI вв. На них изображались те Евангельские события, на местах которых они изготавливались.

• Вифлеемская пещера.

Вспомним, что на месте Рождества Христова император Константин построил храм, криптой которого являлась сама Вифлеемская пещера. В ней и была, как полагают, изображена с предельной исторической точностью та сцена Рождества Христова, которую повторяют ампулы, и которая легла в основу нашей иконографии этого Праздника. Классический перевод иконы Рождества выглядит следующим образом: в центре, на фоне горок, пещера с новорожденным Спасителем в яслях. Над яслями склонились вол и осёл; рядом на одре возлежит Божия Матерь; наверху – ангелы и звезда; с одной стороны от пещеры волхвы идут или едут на поклонение, с другой – пастухи. Внизу по углам обычно изображаются две сцены: это омовение Младенца и сидящий в глубоком раздумье Иосиф, перед которым стоит сгорбленный старик с палкой.

Нетрудно заметить, что в своей описательной части икона соответствует кондаку Рождества: «Дева днесь Пресущественного рождает и земля вертеп Неприступному приносит, ангелы с пастырьми славословят, волсви же со звездою путешествуют, нас бо ради родися Отроча младо, Превечный Бог».

Теперь обратимся от изобразительной части иконы к её содержанию. Здесь можно чётко выделить два аспекта: 1) икона раскрывает сущность события – т. е. факта непреложного вочеловечения Бога: она ставит нас перед видимым свидетельством основного догмата христианской веры и целым рядом своих деталей подчёркивает в равной степени как Божество так и Человечество воплотившегося Слова; 2) образ показывает нам воздействие этого события на естественную жизнь мира, словно даёт перспективу всех его последствий.

По словам св. Григория Богослова, Рождество Христово «не праздник создания, но праздник воссоздания», т.е. обновления, освящающего весь мир. В Боговоплощении вся тварь получает новый смысл своего бытия, лежащий в конечной цели её существования, в её грядущем преображении. Вот почему вся тварь принимает участие в совершившемся событии и вокруг новорожденного Богомладенца мы видим представителей всего созданного мира, каждого – в подобающем ему служении, или, более точно – благодарении. Прислушаемся, как осмысливает эту тему песнопение Праздника: «Что Ти принесем, Христе, яко родился еси на земли яко человек нас ради; каяждо бо от Тебе бывших тварей благодарение Тебе приносит: ангели пение, небеса звезду, волсви дары, пастырие чудо, земля вертеп, пустыня ясли, мы же Матерь Деву…». К сказанному икона добавляет ещё приношение от мира животного и мира растительного. 

Смысловым и композиционным центром иконы, с которым так или иначе соотносятся все детали, является Младенец: повитый пеленами, Он лежит в яслях на фоне тёмной пещеры, в которой родился(1). Так образ являет нам две основные идеи праздника Рождества, которые пронизывают всё посвященное ему богослужение – это радость всего мира, вызванная явлением в этот мир Всемогущего Бога, и «истощание» Бога ради спасения людей, Его «уничижение».

Над Младенцем, словно высокая сень, нависла чёрная бездна Вифлеемской пещеры. Её мрачный цвет и светящиеся белизной одежды Христа напоминают о мире, поражённом грехом по вине человека, в котором воссияло Солнце Правды. Отсюда – двоякая символика пещеры: это и символ сокровищницы, в которой лежит «небесная жемчужина» - Христос, и место упокоения Христа: в ней положили Его мертвое тело после смерти на Кресте. Поэтому белые одежды Младенца и Его ясли напоминают нам одновременно о погребальных пеленах и каменном гробе.

• Святые ясли. Вертеп.

Если упоминание о пещере заимствуется из предания, то о яслях и пеленах говорит Евангелист Лука: «и спеленала Его и положила в ясли» (Лк 2:7). Далее он же указывает на ясли и пелены как на отличительный признак, данный Ангелом, по которому пастухи должны были узнать в Младенце своего Спасителя: «И вот вам знамение: вы найдёте Младенца в пеленах, лежащего в яслях (Лука 2:12). Согласно тексту богослужебной стихиры Праздника ясли являются приношением Богомладенцу от пустыни. Его значение раскрывает св. Григорий Богослов: «Преклонись перед яслями, через которые ты, сделавшийся бессловесным, воспитан Словом» (т.е. возрастаешь, питаясь евхаристическим хлебом). Пустыня (в данном случае пустое, ненаселённое место), предоставившая убежище Спасителю, Которого мир не принял от рождения, был исполнением Ветхозаветного прообраза – пустыни, в которой был явлен прообраз Евхаристии – манна. Одождивый еврейскому народу манну – небесный хлеб – Сам стал евхаристическим хлебом – Агнцем, возносимым на жертвеннике, прообразом которого и являются ясли, приносимые в дар Младенцу Новозаветной пустыней.

И, быть может, также свидетельствует о Богомладенце Христе, лежащем в вертепе как бы в недрах земных, образ, заключенный в Евангелии в словах Самого Спасителя о горчичном семени, в притче о Царствии Небесном. Семя горчичного дерева, меньше всех семян, брошенное в землю, должно стать великим древом, и можно сказать, что Христос, само воплощенное Царствие Небесное, живой Иерусалим, как горчичное зерно, брошенное в темные недра земли, родился в темных недрах выкопанного в земле вертепа. И тем, что был положен Самою Материю Божией не в каком-либо доме, не на поверхности земли, но в пещере, как бы в глубине земли, этим освятились и осолились самые недра земли, приняли в себя новую, дотоле не бывшую жизнь. Обычно на иконе Рождества вертеп изображен без всякого усложнения, без попытки изобразить какие-либо частности, без попытки дать какое-либо освещение, но как сплошная черная впадина, как открытие уст земли, и чернота эта ничем не бывает смягчена. Она противопоставлена свету Спасителя, венцу, окружающему, голову, и белизне пелен, которыми обвила Его Божия Матерь.

Земля на иконе Рождества не изображена гладкою или ровною, нет, она вся полна движения, уступов, вершин, впадин. Ее движение напоминает движение морских волн. И эта холмистость, неровность земной поверхности не является только свидетельством о местности неровной и гористой близ Вифлеема, но имеет и иной, гораздо более общий, сокровенный смысл. Земля узнала день своего посещения. Она ответила Христу тем, что вся ожила, пришла в движение, она, как тесто, - начала вскисать, потому что почувствовала в себе закваску вечной жизни. И эти волнистые и уступчатые складки земли, окружающие вертеп, не пустынны, но полны тревожного и радостного движения.

Воплощение Бога началось и кончилось уничижением. «Не скиптры и престолы, но последняя нищета; что бо хуждше вертепа, что же смиреннейшее пелен». Пещера, ясли, пелены, о которых говорят священные тексты и которые наглядно показывает нам икона – указания на кенозис Божества, Его истощание, на крайнее смирение Того, Кто невидимый естеством, становится видимым плотью человека ради, рождается в пещере, повивается пеленами, предвозвещая Свою смерть и погребение, гроб и погребальные пелены.

В пещере, у самых яслей, мы видим вола и осла. В Евангелиях о них не упоминается. Тем не менее, на всех изображениях Рождества Христова они находятся в непосредственной близости к Богомладенцу. Их расположение в самом центре иконы указывает на важность, которую придаёт Церковь этой детали. Исчерпывается ли их присутствие на иконе чисто практической необходимостью (на осле ехала Божия Матерь, а вола Иосиф привёл на продажу для покрытия расходов)? Максимально близкое расположение бессловесных к Богомладенцу скорее указывает на исполнение пророчества Исайи: «Вол знает владетеля своего, и осёл ясли господина своего; а Израиль не знает Меня, народ Мой не разумеет» (1:3).

В жилищах человеческих не нашлось места для воплотившегося Бога, как и потом – «Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» (Мф 8:20); единственное место, которое отвёл народ иудейский новорожденному Христу, стали не их сердца, а Голгофский Крест… На жертвенное служение Новорожденного Спасителя указывает и то, что вол и осёл являлись «чистыми» животными, которых приносили в Иерусалимском Храме в жертву: они, две Ветхозаветные жертвы, склонили свои головы над Одной Новозаветной … Пещера и ясли, в которых возлежало Слово, - жилище животных; их присутствием икона напоминает нам пророчество Исайи и приглашает нас к познанию и разумению совершающейся тайны Домостроительства Божия.

В церквах же на Рождество принято выставлять неподвижные вертепы с яслями и скульптурными изображениями Пречистой Девы, Праведного Иосифа Обручника и Младенца Христа. Но все чаще скульптурные изображения заменяют иконой Рождества Христова. Вертеп стоит в центре храма, где каждый пришедший на праздничную службу может поклониться, покаяние рожденному Спасителю. И как волхвы, мы тоже приносим дары: наши молитвы и добрые дела.

• Центральная часть иконы. Пресвятая Богородица.

Однако, не Младенец и не ближайшее Его окружение обращает на себя в первую очередь взор, обращённый к иконе. Наше внимание приковывает к себе положение Божией Матери и Ёе место на иконописном пространстве. Этим подчёркивается роль и значение, которые придаёт Церковь Пресвятой Деве Марии в Рождестве Христове. Оно созвучно пониманию Рождества как Праздника воссоздания: Пресвятая Богородица – «всех земнородных обновление», новая Ева. Как первая Ева стала матерью всех живущих, так новая Ева стала Матерью всего обновлённого человечества, обоженного через вочеловечение Сына Божия. При этом важно помнить: Воплощение есть не только дело воли Божией, но и свободной воли и веры Приснодевы Марии. В этом отношении между волей и верой первой и второй Евы существует принципиальное отличие: первая Ева, мать всех живущих, приняла слова искусителя в райском состоянии, в состоянии безгрешного человека; вторая Ева, избранная Богом Себе в Матерь, приняла эту весть в состоянии падшего человечества. Следовательно, это избрание не отделяет Её от остального человечества, от Её предков и сородичей по плоти, святых или грешных; Она представляет Собою то лучшее, что в них есть. Богоматерь – высшее благодарение Богу, приносимое от лица всего творения Богу. Этим приношением, в лице Божией Матери, падшее человечество даёт свое согласие на свое спасение через Боговоплощение. Икона Праздника наглядно подчёркивает эту роль Богоматери, когда выделяет Её среди всех остальных фигур Её центральным положением, а иногда и размерами. На многих иконах Рождества Образ Богородицы – самый масштабный; этим подчёркивается не только Церковное осмысление Её значения в истории Боговоплощения - налицо противопоставление крохотной фигурке спеленатого Христа, «умалившего Себя человек ради» (Флп 2:7). 

Положение Божией Матери преисполнено глубокого смысла и непосредственно связано с догматическими проблемами той или иной эпохи. Как правило, Она изображается возлежащей непосредственно возле Младенца на одре, но обычно уже вне пещеры. Изменения в Её положении подчёркивают – в соответствии с необходимостью – то Божество, то человечество Спасителя. Так, иногда Она изображается полусидящей – этим указывается на отсутствие у Неё обычных для рожениц страданий и, следовательно, на девственность рождества и Божественное происхождение Младенца. Но в подавляющем большинстве икон Рождества Христова изображение Богоматери выказывает сильное утомление: опираясь на локоть, Она развернулась в противоположную от яслей с Младенцем сторону – Она словно отдыхает от свершившегося чуда. Но это утомление – не есть результат обычных страданий во время родов: оно призвано напоминать нам о непреложном человечестве Младенца.

Итак, центральную группу иконы Рождества составляют Богомладенец и Его Пречистая Матерь; вокруг них расположены многочисленные детали, призванные свидетельствовать о самом Воплощении и о Его воздействии на весь тварный мир.

• Ангельское воинство Небесное и поле пастухов.

Вверху справа – Ангелы, они выполняют двойное служение: славословят и благовествуют. Вот почему одни из них обращены кверху и славят Бога, другие наклонены вниз, к пастухам, которым возвещают Радостную весть. «И сказал им Ангел: не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: Ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, который есть Христос Господь; И вот вам знак: вы найдете Младенца в пеленах, лежащего в яслях. И внезапно явилось с Ангелом многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее: Слава в Вышних Богу и на земле мир, в человеках благоволение». Когда Ангелы отошли от них на небо, пастухи сказали друг другу: пойдем в Вифлеем и посмотрим, что там случилось, о чем возвестил нам Господь. И поспешивши пришли, и нашли Марию и Иосифа и Младенца, лежащего в яслях». (Лк.2:10-16). По преданию, стада, пасшиеся по дороге из Вифлеема в Иерусалим, предназначались для храмовых жертв. Поэтому пастухи жертвенных животных первыми среди людей узнали о рождении Мессии, Который взял на Себя все грехи мира. Это простые неискушенные люди, с ними горний мир входит в общение непосредственно в их обыденной рабочей жизни, делая их свидетелями совершившегося чуда. Они внимают ангельской вести; часто один из них играет на свирели, присоединяя тем самым человеческое искусство, музыку, к ангельскому хору.

Вифлеемское поле до сих пор сохранилось и называется «Поле пастушков». Сейчас там стоит Церковь в воспоминание о том, как Ангел возвестил пастухам о рождении Христа

• Волхвы и Вифлеемская звезда.

С другой стороны от пещеры – волхвы, ведомые звездою. Её длинный луч указывает прямо на пещеру. Этот луч связывает звезду с частью сферы, выходящей за пределы иконы – символическим изображением горнего мира. Так икона показывает нам, что звезда эта не только космическое явление, но и носительница Вести, исходящей из горнего мира, Вести о том, что «на земле родился Небесный».

Тайна Боговоплощения была открыта неграмотным пастухам непосредственно от Ангела; волхвы же, как люди науки, должны были проделать долгий путь от знания относительного к знанию абсолютному через изучаемый ими предмет. Согласно св. Василию Великому персидские астрономы из поколения в поколение передавали пророчество Валаама о звезде. Вот почему на утрене под Рождество читается в каноне: «Волхва древле Валаама словес ученики мудрые звездоблюстители радости исполнил еси». Звезда является таким образом и исполнением пророчества и тем космическим явлением, изучение которого привело мудрейших из людей «кланятися Солнцу правды». Она – тот свет, который был скрыт от евреев, но воссиял язычникам. Согласно этому Церковь видит в пастухах, первых сынах Израилевых, поклонившихся Младенцу, - начаток Церкви еврейской, а в волхвах – начало Церкви из язычников. «И се, звезда,которую видели они на

востоке, шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец. Увидев же звезду, они возрадовались радостью великою, и, войдя в дом, увидели Младенца с Мариею, матерью Его, и , пав, поклонились Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну…» (Мф.2:9-11).

Золото, как истинному Царю, как Тому, Кто явил человечеству свет истины, - слово, учение, идеологию смирения и любви. Возлюби, а для этого смирись, а значит прими ближнего своего, и обстоятельства своей жизни такими, каковы они есть: без гнева и раздражения, без страха и тревоги, без гордости и обиды, с миром – вот кредо поистине царской мудрости. И мудрость мира в лице волхвов, принесши Иисусу золото как символ наивысшей ценности, тем самым признает Божию премудрость как единственную абсолютную ценность.

Ладан. Буквально пахучая смола; зерна ладана, будучи положены на тлеющий уголек, наполняют помещение чудесным неповторимым ароматом. Каждение фимиама символизирует собою чистую молитву сердца, «благоухание, приятное Господу», а также духовный аромат благодати Божией, мир и радость в Духе Святом. «Да будет молитва моя, как фимиам, пред лицем Твоим, - провозглашает псалмопевец Давид (Псалом 140)».

И, наконец, смирна. Смирна – это благовонный бальзам, мазь, которой умащивали тело умершего. Смирна была принесена новорожденному Миссии как дар человеку, которому надлежит умереть. Христос и Царь, и Священник, но Он же и Жертва – Агнец Непорочный, приносимый за грех мира. И этот, последний дар, и был прообразом великой и смиреной Жертвы. Неоценимой жертвы Христа.

Поклонением волхвов Церковь свидетельствует, что она принимает и освящает всякую человеческую науку, идущую к ней, если только относительный свет вне-христианского откровения приводит тех, кто ему служит, к поклонению истинному свету. В этой связи интересная деталь: волхвов обычно изображают разных возрастов, чем в особенности подчёркивается, что откровение даётся людям независимо от возраста и жизненного опыта. Евангелие не говорит сколько волхвов пришло на поклонение Христу. Традиция же свидетельствует о трех волхвах – такое число волхвов говорит о трех возрастах: молодость средний возраст и старость. Такое же число волхвов может напоминать о трех ветвях потомства Ноя: семиты, хамиты и яфетиты. Последнее особенно ярко проявляется в ранней иконографии, где один волхв изображен чернокожим, другой европейского вида, а третий – азиатского.

Затем волхвы, получив от Бога откровение, возвратились в свою страну, не заходя к Ироду. Разгневанный царь приказал убить всех младенцев в Вифлееме в возрасте до двух лет. Но Ангел Господень, явившись Иосифу, велел взять Марию и младенца, бежать в Египет и скрыться там. По смерти же Ирода Ангел вновь явился Иосифу и повелел возвратиться в родные места. Святое семейство, вернувшись, поселилось в городе Назарете.

В нижнем углу иконы две женщины купают новорожденного Младенца. Эта сцена основывается на Предании, которое также передают два апокрифических евангелия – псевдо-Матфея и псевдо-Иакова. Две женщины – повивальные бабки, которых Иосиф привёл к Божией Матери. Эта сцена из повседневной жизни ясно подчёркивает человечество родившегося Младенца: Он, Как и всякий новорожденный, подвержен естественным требованиям человеческой природы. Однако, существует и другое толкование: повивальные бабки являются также и свидетельницами Его божественного происхождения. По Преданию они опоздали и не присутствовали при самом Рождестве и одна из них, праведная Саломия (изображается на иконе с венчиком) не поверила, что у Девы может родиться Младенец. За свое неверие она была наказана: у неё отнялась рука, дерзнувшая удовлетворить её любопытство. Раскаявшись и прикоснувшись к Младенцу, она исцелилась.

• Праведный Иосиф и фигура пастуха.

Ещё одна деталь иконы особенно подчёркивает, что в Рождестве Христовом «побеждается естества чин»: это Иосиф. Он не входит в центральную группу с Младенцем и Его Матерью – он не является отцом и подчеркнуто отдален от Нее. Перед ним, под видом сгорбленного старика-пастуха, стоит искушающий его диавол. Иногда его изображают с маленькими рожками или с хвостиком. Значение Праздника как «воссоздания» придаёт особый глубокий смысл присутствию диавола и его роли как искусителя. Здесь икона, основываясь на Предании, передаёт также и содержание некоторых богослужебных текстов, в которых говорится о сомнениях Иосифа и его смутном психологическом состоянии. Последнее выражается на иконе его горестной позой и подчёркивается чёрным пятном пещеры, на фоне которой иногда изображается Иосиф. Предание, передаваемое также апокрифами, повествует о том, как диавол, искушая Иосифа, говорил ему: «как из этой сухой палки не может быть листвы, так у Девы не может быть потомства». И тотчас палка процвела. Аргумент диавола: «это невозможно, потому что противоречит законам природы» - принимая различные формы, постоянно возвращается, походя через всю историю Церкви; на нем основывались многие ереси. Поэтому в лице Иосифа икона вскрывает не только его личную драму, но и драму общечеловеческую, драму столкновения двух миропониманий, двух мироощущений: того, для которого нет другого мира, кроме плотского, постижимого разумом, которое не может согласовать человеческие мысли и чувства с тем, что «паче слова и разума», и того, которое ощущает соприкосновение с миром сверхъестественным, в результате чего просвещается и осмысливается.

Характерно для многих икон Рождества, что Матерь Божия обращена ликом не к Спасителю, но к Обручнику, и лицо Ее выражает глубокую тревогу и печаль. Матерь Божия как бы хочет всеми силами помочь Иосифу, и в этой заботе уже определяется служение Матери Божией как Царицы Небесной, как ходатаицы о человеческом роде, ношение Ею скорбей человеческого рода. Так Церковь призывает нас терпимо и сострадательно, а не враждебно, относится к человеческому неверию и сомнению. 

Таково изложенное в общих чертах содержание иконографии Рождества Христова, установленное каноном Православной Церкви. Отступление от этого неизбежно приводит к искажению и утере главного в Святом Писании и в иконографии – исторической действительности и догматического содержания. Так, западная иконография более склонна к замене последнего бытовым и сентиментальным, чем сводит содержание Праздника к трогательной семейной сцене. В итоге такое понимание Рождества Христова не возвышает наш ум и чувства к познанию тайны Боговоплощения, а низводит эту тайну до нашего житейского уровня. Оно оставляет нас в обычном нашем состоянии, озабоченными нашими мирскими трудностями, не указывая нам пути к их разрешению. 

Икона Рождества Христова не исключает человеческого, мирского и психологического элементов: мы видим и человеческое знание (у волхвов), труд и искусство (у пастухов), и естественное человеческое чувство (у Иосифа). Но эта естественная человеческая жизнь мира изображена в её соприкосновении с миром сверхъестественным, в силу чего всякое явление человеческой жизни находит своё место, осмысляется и просвещается. Так икона возвышает ум и чувства к созерцанию и познанию тайны Боговоплощения, делая нас участниками духовного торжества.

«Храните, братия, дни праздничные, во первых день Рождества Христова». На это особое, изначальное празднование Рождества Христова много времени спустя указал Иоанн Златоуст словами: «Кто назовет его (праздник Рождества Христова) матерью всех праздников, тот не погрешит"… От праздника Рождества Христова начались все праздники, как от источника различные потоки. Рождество Христово является как бы сотворением мира заново. Празднование воплощения Божия таинственно отделяет свет от тьмы.

Сокровенно пришел в мир Спаситель, ибо тайну могли вместить немногие. Радость Христова Рождества открыта всем. Воссияло в ночи «Солнце Правды». Обновимся, родимся во Христе - придем с Ним к Воскресению, «отложив ветхого человека, облечемся в нового ( Еф. 4, 22-23) как умерли в Адаме, так будем жить во Христе (1 Кор. 15 ,22), со Христом рождаемые, рапинаемые, спогребаемые и совозстающие» (Святой Григорий Богослов).

Следует добавить, что самый Главный Храм России называется – «Кафедральный Соборный Храм Христа Спасителя (Рождества Христова)».

Какая бы версия ни была верной (а Церковь не отрицает возможности существования различных объяснений этого удивительного факта), не нужно забывать, что Библия - не учебник по астрономии, а Евангельская история Рождества не является описанием атласа звездного неба над Вифлеемом и Иерусалимом. Евангелие в последнюю очередь является хронологией происходивших 2000 лет назад событий. Евангелие - Благая Весть (именно так слово евангелие переводится с греческого) всему человечеству о Спасении его от вечной смерти Богом Иисусом Христом. Волхвы, идущие за звездой поклониться рожденному Иисусу Христу, символизируют все народы, идущие к Источнику Вечной Жизни. Но в этом символе можно прочесть и обращение к нам, живущим через 2000 лет, - а мы, кто такие? Пойдем ли мы за Вифлеемской звездой?

Задания для самостоятельной работы:

1.В каком городе родился Спаситель мира? 2.Что значит имя Христос? Какими словами приветствовали Его рождение Ангелы? Какие древние мудрецы узнали о рождении Иисуса Христа? Какие дары они принесли младенцу? За что пострадали младенцы из города Вифлеема?

3.5 Заключение.

Рождество Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа.

Тропарь, кондак, величание.

Тропарь, глас 4

Рождество Твое, Христе Боже наш, возсия ми-рови свет разума: в нем бо звездам служащий, звездою учахуся Тебе кланятися Солнцу правды, и Тебе ведети с высоты Востока; Господи, слава Тебе.

Твое Рождество, Христос Бог наш, просветило весь мир (т.е. люди познали Истинного Бога): потому что тогда служащие звездам, как Богу (т.е. волхвы), звездою были научены поклоняться Тебе, Солнцу правды (так пророки называли грядущего Спасителя мира), и познать Тебя, Восток с высоты (так называли Христа древние пророки, Бог назван Востоком, потому что Он - Начало света, Начало жизни). Господи, слава Тебе!

Кондак, глас 3

Дева днесь Пресущественнаго раждает, и земля вертеп Неприступному приносит; Ангели с пастырьми славословят, волсви же со звездою путешествуют; нас бо ради родися Отроча младо, Превечный Бог.

Сегодня Дева рождает Того, Кто превыше всего созданного, и земля приносит пещеру Тому, к Которому нельзя приступить. Ангелы с пастухами славят Бога, волхвы же со звездою путешествуют, потому что для нас родился Младенец, Который есть Вечный Бог.

Величание

Величаем Тя, Живодавче Христе, нас ради ныне плотию рождшагося от безневестныя и Пречистыя Девы Марии.