Характеристика источника
Основным источником нашей работы являются «Воспоминания22» Николая Ивановича Астрова. Прежде чем дать характеристику источнику, необходимо рассказать немного о его авторе. Николай Иванович Астров родился в 1868 году. О его семье больше узнаем из статьи друга Астрова – П.П. Юренева, которая претворяет издание 1941 года. Юренев пишет, что это была семья крупного врача, хотя и не имела потомственного дворянства, была в полном смысле слова аристократической, настоящей хранительницей традиций старой Москвы23. Со слов Юренева становится понятно, что сама судьба предопределила Астрову быть видным московским деятелем, открыто выступать за судьбу родного города. Окончил в 1892 г. юридический факультет Московского университета. Молодой талантливый юноша, менее всего желавший быть карьеристом, продвигался по карьерной лестнице весьма и весьма быстро. Он успел поработать мировым судьей, секретарем и гласным городской думы и Московского губернского земского собрания. До разгона Московской думы в 1907 году он работал секретарем двух ее первых созывов. В период, когда дума не собиралась, он стал активным деятелем центрального комитета кадетской партии. Потрудился он и в сфере предпринимательства, всерьез брался за перо. В тяжелейшее время Первой мировой войны он возглавил Всероссийский союз городов. После Февральской революции, он стал главой Комитета общественных организаций, призывал всех сплотиться вокруг временного правительства. В предоктябрьский период, видя бессмысленность открытого сопротивления большевикам, он требовал от всех небольшевистских организаций сплотиться. После Октября ему удалось уйти к Деникину, где в составе «Особого совещания» работал над проектами переустройства новой России. Военные поражения Алексеева и Деникина заставили его бежать в Прагу, где он занялся публицистикой. Был он и историком – собрал архив русского зарубежья. В 1934 году он умер в возрасте 66 лет, похоронен на Ольшанском эмигрантской кладбище в Праге.
Что касается его источника, то он вряд ли предстает перед нами таким, каким хотел бы его видеть автор. Астров хотел издать многотомные мемуары, но предчувствовал свой конец. Уже после его смерти в годы Второй мировой войны С.С. Паниной удалось издать лишь первый том. Но даже в рамках этого издания заметно, что вторая и третья его главы явно носят характер черновика, наброска, конспекта24. Однако в этих трех главах нам видны основные «сюжетные» линии, которые хотел показать Астров. С одной стороны, он рассказывает нам о своей работе в Думе, о персоналиях и учреждениях, с которыми он так или иначе сталкивался. С другой стороны, картина дается куда более широкая: мы получаем обстоятельный рассказ о московской политической жизни начала ХХ века. Кроме всего прочего, Астрова интересует и поведение Думы и окружавших ее лиц в эпоху трех революций. В насыщенности фактами автору нельзя отказать, в достаточной мере книга полна и оценочными суждениями. При внимательном исследовании всё-таки становится понятно, что Астрову не удается порой совладать с эмоциями. Так, он не жалеет добрых слов для характеристики одного из персонажей, он предстает у него совершенно положительным, Астров почти любуется им, походя замечая, что работником он был отвратительным и дела совершенно не знал (Астров, 25). На этом примере мы видим, что порой человеческие, моральные оценки для него важнее сухой характеристики потенциала работника. С другой стороны, у него очень мало и однозначных характеристик, он умеет подмечать в человеке хорошее наряду с плохим. Хронологические рамки его повествования весьма и весьма обширны: оно начинается с конца 1890-х годов, с его ухода с поста судьи в аппарат самоуправления. Верхнюю хронологическую границу определить достаточно трудно: связное повествование доведено до краха московской думы в 1917 году, но встречаются и отдельные впечатления из послеоктябрьской, эмигрантской жизни – хотя они скорее выглядят «штрихами к портрету». Оценки людей у него пусть сложны и противоречивы, но всегда статичны, т.е. эволюции его героев мы не наблюдаем. Политическая его ориентация подается завуалированно, нигде в работе он не позволяет заявить о близких ему либерально-центристских идеалах. В целом, источник представляется нам весьма полезным, хотя и отнюдь не беспристрастным.