1,5. От произвольного действия к воспроизводству традиций

хозяйствования в понятие «мещанская благопристойность»¹, Зом-барт обращает внимание на следующие добродетели этой благо­пристойности: рациональное ведение хозяйства, систематическое сведение баланса доходов и расходов; экономизацию ведения хо­зяйства, т.е. не просто сведение баланса, а сознательную бережли­вость, ориентированную на накопление; новую деловую' мораль, т.е. соблюдение норм честности, пунктуальности, надежности в соблюдении договоренностей. Историческая роль культуры ме­щанских добродетелей в том, что она явилась важнейшей предпо­сылкой «духа капитализма».

Предпринимательство в традиционном обществе, как правило, не связано с хозяйственной деятельностью. Добуржуазный пред­приниматель, по В.Зомбарту, - это организатор, завоеватель и тор­говец в одном лице. Таковыми были купцы, отправлявшиеся на поиски неизведанных сказочно богатых стран. Одним из самых доходных предприятий, основанных на насилии и разбое, была ра­боторговля, являющаяся источником обогащения не только от­дельных лиц, но и государств. Поскольку традиционные высокие религии и средневековое христианство, индуизм, буддизм, конфу­цианство считали погруженность в мирские дела не соответствую­щей и противоречащей высокому духовному идеалу, купечество в Западной Европе XI-ХП вв. даже не признается необходимой со­ставной частью общества, столпами которого считаются священно­служители, рыцари и земледельцы. Купцы, банкиры, ростовщики вызывают недоверие и подозрительность у феодалов и крестьян и осуждение у духовенства за нравственную неполноценность и не­избывную греховность их профессии. Наиболее жестко порицалось ростовщичество, оно подвергалось не только моральному осужде­нию, но порой и прямому преследованию.

Но традиционное хозяйство - царство привычной рутинно-повседневной жизни тем не менее неоднородно. В нем можно вы­делить повседневную рутинную «материальную жизнь», основой которой является натуральное замкнутое хозяйство, и повседнев­ную экономическую жизнь (обмен), которая, как считает Ф.Бродель, отличается от капитализма². Экономическая жизнь на­чинает интенсивно развиваться с возникновением городов и рын­ков. Граница, разделяющая рыночную экономику от материальной жизни, проходит через простейшие рынки. Все, что осталось за пределами рынка, имеет лишь потребительную стоимость и суще-

' Зомбарт В. Буржуа. - С. 99.

² См.: Бродель Ф. Динамика капитализма.-Смоленск, 1993.— С. 14—22.

59

Глава 1. Произвольное действие как филогенетическое основание предпринимательского поведения

ствует в пределах материальной жизни, все, что сумело пройти в его тесные врата, приобретает обменную стоимость и функциони­рует в экономической жизни. В зависимости от того, с какой сто­роны элементарного рынка находится индивид, он будет или не будет участником обмена, т.е. участником экономической жизни, в отличие от материальной.

При этом рынок в традиционном обществе - не просто место торговли, это, прежде всего, место общения, где не только заклю­чаются сделки, но и устанавливаются отношения, где люди узнают новости, общаются. Вступая в отношения купли-продажи, люди -носители конкретных социальных отношений и статусов - воспри­нимают свои взаимоотношения не как чисто экономические, а как личные. В этой системе отношений и торговля имела иной смысл, нежели в современной капиталистической. Прежде всего, товары не являются просто меновыми стоимостями. Они являются потре­бительными стоимостями, несущими знак тех социальных отноше­ний, которые в традиционном обществе связаны с потреблением материальных благ. В зависимости от положения и личных отно­шений продавца и покупателя товары могут продаваться со значи­тельной скидкой или даже дариться в знак уважения, но цена мо­жет завышаться, если отношения покупателя-продавца это допус­кают.

С развитием рынков меняется и повседневная материальная жизнь. Начинает интенсивно развиваться меновое хозяйство, в рамках которого производство ориентировано не на собственное потребление, а на потребление в других хозяйственных единицах. Теперь осмысление границы внешнего и внутреннего нужно чело­веку не для того, чтобы обозначить предел хозяйственных дейст­вий, установить границу своей производственной деятельности, а чтобы определить границу хозяйственного суверенитета, удержав при этом-разделение хозяйствующего субъекта и его производящей деятельности. А для этого надо было отделиться от производящей деятельности, как бы выйти из нее в другие измерения, стать над ней и ее границами, т.е. занять рефлексивную (организацирнно-управленческую) позицию. Тем самым возрастает необходимость хозяйственного регулирования, при этом рефлексивная позиция дает возможность фиксировать границу и понять, как ее расширять. Поскольку так поступали все субъекты, они оказывались в общем рефлексивном пространстве, где могли в процессе коммуникации договариваться по поводу границ своего хозяйственного суверени­тета. Фактически надо было мыслить две границы: одну - отде­ляющую хозяйственный субъект в его организационно-

60