Глава 1. Произвольное действие как филогенетическое основание предпринимательского поведения

Такая социоантропоморфизация, когда человек уподобляет своей организации и своей способности чувствовать те объекты и процессы, которые существуют вне его, не является иллюзией, по­скольку все ее чувственные компоненты обоснованы объективны­ми для него процессами, генерирующими эту чувственность. Здесь важно то, что еще не выделившись из рода, человек обеспечивает взаимоотношения с природой и развивающимся социумом на осно­ве диалога между собой и душой природы, которая выступает как «другой». Сам по себе диалог человека с живой общностью и при­родой, трансформируясь во внутренний диалог индивидов, стано­вится способом развития и самоподдержания духовности как ^сово­купности тех качеств, которые, собственно, и позволяли ему фор­мироваться и затем оставаться человеком. В основе такого диалога - заинтересованность в сбережении объектов природы как членов общины, на базе которой развивается способность к сопережива­нию, соучастию, сотрудничеству. Этот механизм становления че­ловеческого в человеке образует, как представляется, фундамент культуры. Важно то, что исходно в механизме развития культуры лежит процесс гармонизации человеком своих отношений с приро­дой, когда освоение природы осуществляется на основе чувствен­ного синтеза природного и социального. При этом, сама культура предстает первоначально как постоянный поиск и нахождение оп­тимальных взаимоотношений между человеком и природой, между человеком и становящимся обществом, имеющим конкретную при­вязку к определенному пространству и времени.

1.4. Первобытное хозяйство и формирование экзистенциальных архетипов

Развитие чувств и переход к их доминированию в детермина­ции поведения индивидов осуществляются через первичный чувст­венный коллектив. В системе чувственных резонансов индивид как бы «растворяется» в общине и «синтезируется» как чувствующий через общину, «набирая» через нее свое человеческое чувственное содержание. Как уже говорилось, это не механическое «растворе­ние», в котором индивид утрачивает свое индивидуальное и напол­няется внешним для него содержанием - тогда синтез был бы не­возможен. Это синергия индивида и общины, в которой мобилизу­ются его неисчерпаемые потенциальные качества, разворачиваю­щиеся, как уже отмечалось, на основе прежде всего-филогенетиче­ских предпосылок духовной деятельности (бескорыстных потреб­ностей). Такая синергия индивида и общины, возникая на основе

42

1.4. Первобытное хозяйство и формирование экзистенциальных архетипов

бескорыстных потребностей, обусловливает формирование «сво­его» собственного индивидуального мира.

Мобилизуемые в чувственном резонансе, эти потребности первоначально обусловливают формирование феномена, который Гегель называл «вожделеющим сознанием» и рассматривал его как первую ступень генезиса человеческой свободы на пути движения к разуму¹. Располагая первоначально «вожделеющим сознанием», очеловечивая его в процессе чувственного резонанса, сопережива­ния другим, человек в отличие от животного «в состоянии сделать свое тело и его движение предметом»². Животные ощущают себя и внешний мир не связанными между собой единичностями - чело­век, обретая чувственность, начинает воспринимать мир в связи со своим единичным «Я» и первоначально это выражается в том, что все отраженное его сознанием он считает самим собой. Но внепо-ложенность внешних предметов человеческому телу переживается сознанием как собственный недостаток, что порождает в нем вле­чение (по Гегелю, вожделение) восполнить этот недостаток путем присоединения к себе, т.е. «овнутрить» их.

Вожделеющее сознание отражает (в отличие от сознания жи­вотных) «скачок от собственно увиденного в увидение собственно­сти»³. В нем «происходит перевертывание всякого есть в смысле имеется и есть в смысле схватил и имею»⁴. Причем увидение пере­ходит от ведения-знания к ведению-обладанию не ступенями, а внезапным скачком. Именно этот переход, как представляется, со­держит внутренний стимул превращения природных объектов в «неорганическое тело» человека. Характерное для живого «увле­ченное внимание» (М.Шелер) оборачивается здесь захваченностью. Захват начинается с увидения, которым, по Аристотелю, человек захвачен прежде всего и просто так. «Захват» не совершится без «захваченности». Но «что непосредственно захватывает в мире?» «Самое захватывающее имеет свойства рода, пола, секса. Ничто так свирепо не оберегается, как заветное»⁵. Поэтому скачок от «собст­венно увиденного» к «увидению собственности» обусловлен в ко­нечном счете только захваченностью своим. «Мы ничему не при­надлежим так, как своему, в том смысле, что заняты своим делом и

См.: Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. - М., 1977. -Т. 3,-С. 233-250.

² Там же. -С. 235. ;.

³ Бибихин В.В. Свое, собственное // Вопр. философии. - 1997. - № 2. - С. 72.

⁴ Там же. Там же.

43