Московский Государственный Университет им. М. В. Ломоносова
Исторический факультет
Доклад по теме:
Образование и воспитание в XVII (XVIII) вв.
по воспоминаниям современников
Выполнила студентка 3 курса
Латышева О. Ю.
Руководитель: Юрчик Е. Э.
Москва
2013 г.
Содержание.
Введение …………………………………………… 3
Характеристика источника ………………………7
Образование …………………………………...........8
Воспитание …………………………………………16
Влияние окружения ……………………………….23
Внешние факторы …………………………………30
Заключение …………………………………………33
Список источников ………………………………. 37
Список литературы, использованной в работе…37
Введение.
Вопрос образования и воспитания является одним из наиболее существенных для понимания процессов, происходивших в обществе в эпоху Просвещения. Общие тенденции, возникшие в Европе этого времени заставляют подробнее обратиться к его рассмотрению в связи с тем, что одним из наиболее существенных изменений стало возникновение всеобщего стремления к образованию не только религиозному, но и светскому во всех слоях населения.
Генетическая связь между идеями и духовными исканиями в XVII и XVIII вв. столь же очевидна, как и ощущение глубокого разрыва между этими столетиями. Наступление эпохи Просвещения было связано с действительным распространением рационалистических воззрений в самых широких слоях общества. Вера постепенно уступала свои теоретические позиции научным концепциям, объяснявшим мир без обращения “к гипотезе о существовании Творца”.1
В то же время представляется весьма актуальным рассмотрение данного вопроса на основании автобиографии Иоганна Вольфганга Гёте, не только как величайшего представителя литературного мира своего времени, оказавшего колоссальное влияние на его развитие в дальнейшем, но и как человека, относящегося к среде высшего немецкого бюргерства. Наиболее образованной прослойки немецкого общества, уже обладающей на рассматриваемый нами период сформировавшимся комплексом морально-этических норм и имеющей полноценный доступ к образованию на всех уровнях в силу своего материального положения и необходимость в нем для соответствия своему социальному статусу.
Помимо этого, как неоднократно отмечает О. Дмитриева в статье «Воспоминания о детстве эпохи Просвещения», в «Поэзии и правде» во множестве встречаются черты характера, личные качества и устремления отдельной личности, характерные для большинства автобиографий в целом и, по-видимому сформированные на основании литературных и общественных идеалов эпохи. Следовательно представляется возможным на основании одной автобиографии составить примерное суждение о том, какими же были требования времени к представителям рассматриваемого слоя общества и какими были идеалы, к которым они стремились.
Иоганн Вольфганг Гёте подробнейшим образом описывает повседневную жизнь людей своего круга в свете различных событий, происходящих в это время в стране. Много внимания он уделяет и образованию, новая система которого формировалась на его глазах и с которой ему довелось непосредственно столкнуться.
Кто не страдал,
не может быть воспитанным.2
Эпиграф, выбранный автором для своей автобиографии говорит сам за себя. Можно предположить, сколь существенную роль сыграл в его жизни процесс и, собственно задачи, которые ставило общество при воспитании и образовании будущих граждан, прежде чем они вольются в его ряды.
Основные задачи данной работы – понять, в какой среде существует герой произведения, какие требования эта среда предъявляет к своим гражданам и какими средствами достигается соответствие собственно этим требованиям.
Одной из весьма существенных особенностей времени, на современный взгляд, не может не являться само отношение к детям в рассматриваемый период. Рождаемость была весьма высокой, в среднем замужняя женщина имела 5 детей, иногда больше. Но высокой была и детская смертность: из 1000 детей от 200 до 400 умирали в течение первого года жизни, и многие из оставшихся – в возрасте до 7 лет. Высокая детская смертность заставляла родителей не привязываться к детям раньше времени. Так, в семье Гёте, из всех детей выжили только Иоганн Вольфганг и его сестра. Во всех слоях общества при воспитании ребёнка активно использовалось так называемое «педагогическое запугивание», процветали телесные наказания. «Наши учителя нередко обращались с нами очень неласково и неуклюже, награждая нас ударами и пинками, к которым мы привыкли тем более, что всякое сопротивление, или борьба были нам строжайше воспрещены.»3
Так как бесплатного образования практически не существовало, для низших слоёв общества оно было мало доступно. И все же значительным было общее стремление к грамотности и к получению образования.
Понятие «воспитанный ребёнок» появилось в XVII в., а широкое распространение получило в XVIII в. Становилась популярной начальная школа, появилось разделение детей на классы. Но уровень преподавания в начальной школе был ещё невысок, вследствие чего представители обеспеченных слоёв общества предпочитали давать своим детям начальное образование дома, самостоятельно, или по рекомендациям подбирая им учителей. Насколько позволяет заключить источник, случалось что и родители, осознавая необходимость получения соответствующего их статусу образования, либо стремясь поддержать детей личным примером, присоединялись к таким занятиям.
В эпоху Просвещения весьма существенно возрастает роль собственно воспитания: «Стоявшая перед ним задача заключалась в формировании нового человека, который соответствовал бы самым оптимистичным и утопичным идеалам и достигал бы уровня совершенства, соответствующего конечной цели всякого общественного установления.»4
Помимо этого, на основании новых научных подходов происходит глобальная переоценка собственно подхода к понятию детства, которое ранее считалось просто неким кратковременным периодом, от которого следует возможно быстрее переходить к зрелости. Теперь же ребёнок становится объектом особой заботы, моральной и материальной, большую эмоциональность приобретают отношения родителей с детьми.
Аргументируя необходимость отказа от прежней системы образования, Даламбер беспощадно клеймил опору и символ прежней системы - религиозные колледжи: «Молодой человек проводит в колледже десять самых драгоценных лет своей жизни, но даже если он не тратил время зря, он выходит оттуда с весьма несовершенным знанием какого-нибудь мёртвого языка, напичканный риторическими наставлениями и философскими принципами, которые надо постараться забыть.»5
Можно утверждать что основными просветительскими педагогическими концепциями стали следующие:
школа впервые становится инструментом реализации морального единства нации;
государству впервые отводится основная роль в формировании этой важнейшей сферы общественной жизни;
на школу возлагается обязанность нести основные принципы морали, основанные на естественном праве и единые для каждого человека;
в школе должны прививаться уважение к законам государства и осознание необходимости повиновения им;
в школе должны даваться определённые навыки, в которых в настоящий момент нуждается общество;
Характеристика источника:
И. В. Гёте. Поэзия и правда. Из моей жизни.
Автобиография, созданная в период с 1811 по 1831 гг. Изложение событий, приведённое в ней, оканчивается 1775 годом. Название: «творческой фантазией он дополнил и связал между собою отдельные факты своей биографии, придав рассказам и событиям характер внутренней необходимости. «Назначение этой книги – говорит сам Гёте, - заполнить пробелы в жизни автора, придать законченность иным художественным фрагментам и сохранить для потомства воспоминания о многих затерянных литературных планах.»6
В «Поэзии и правде» Гёте рассказывает о своём детстве, университетских годах и истории своих первых крупных литературных работ. В «Поэзии и правде», автор подробно останавливается на философских взглядах своих современников, в несколько меньшей степени повествуя о своих собственных. «Одна из главных задач моей автобиографии – говорит он – это показать связь человека с той исторической обстановкой, среди которой он живёт, обнаружить силы, которые враждебны, или благоприятны ему, проследить, как постепенно складывается миросозерцание и как художник, поэт или писатель отражает последнее».7
Подробнейшим образом останавливается автор на крупных исторических событиях, происходивших в описываемое им время и на том, каким образом события эти накладывали отпечаток на его собственную жизнь, жизнь его семьи, и даже, во многом на примере родного Франкфурта, на жизнь страны в целом. К сожалению в данной работе мы не имеем возможности подробнее остановиться на всех аспектах интереснейшего во всех смыслах источника и рассмотрим происходящие события лишь в контексте их воздействия на претерпевавшую определённые изменения систему образования и воспитания детей в высших слоях германского бюргерства.
В Поэзии и правде Гёте описывает годы своего детства, время, проведённое в Лейпциге и Страсбурге, где он получал университетское образование и несколько лет своей жизни во Франкфурте после окончания университета.
Образование
Каждый отец благоговейно лелеет желание
осуществить в своих сыновьях то, чего не удалось
сделать ему самому, при этом он как будто желает
жить во второй раз и хорошенько использовать
опыт первой жизни.8
«Верно, во всяком случае, то, что неопределённые, широкие чувства юности и диких народов одни только способны к возвышенному и что если эти чувства возбуждаются в нас внешними поводами, то они, будучи бесформенными или имея необъятные формы, окружают нас величием, которое нам не по силам.»9
Такое душевное настроение ощущают более или менее все люди и стараются различным образом удовлетворить эту благородную потребность. Но подобно тому, как сумрак и ночь, когда все образы сливаются, легко возбуждают в нас чувство возвышенного, а дневной свет, все различающий и разделяющий, прогоняет его, так и оно должно уничтожаться с ростом образования, если мы не настолько счастливы, чтобы укрыться в области прекрасного и тесно слить с ним чувство возвышенного, вследствие чего оба эти чувства делаются одинаково бессмертными и неразрушимыми.10
В эпоху Просвещения тема образования стала объектом повсеместного обсуждения. Оно по праву стало частью большой политической истории идей, общественных установлений и самих государств. Это объяснялось целым комплексом причин как материального, так и идеологического свойства.11 В прошлом споры об образовании главным образом велись в области религии и преимущественно – служителями церкви. Просветители придали этим спорам светский характер, на первый план выдвинулись социальные и экономические факторы.
Немалую роль также сыграла ликвидация сети иезуитских школ, которая в течение двух предшествующих столетий развивалась настолько интенсивно, что сумела накрыть собой всю католическую Европу. После ее исчезновения образовался вакуум. Для его заполнения требовалось принятие ряда кардинальных, или временных мер.12
Можно утверждать что основной целью образования было приобретение человеком знаний и навыков, требующихся ему в дальнейшей жизни. Образование приобреталось для получения возможности в дальнейшем избрать для себя соответствующий род занятий и получение должности, как и перспектив дальнейшего роста в области, соответствующей социальному статусу данного человека.
Для большинства представителей высших слоёв немецкого бюргерства, к которому относится главное действующее лицо нашего источника, начало образовательного процесса происходило дома. Для многих из них, в особенности девушек, оно там и заканчивалось. Ярким примером тому может служить горячо любимая сестра Иоганна Вольфганга Гёте – Корнелия.
При этом, многие философы Просвещения говорят о необходимости некоторого уравнивания прав полов и за расширение образовательных прав женщин.
Просветительская критика церковного образования влияла на многих родителей и заставляла их выбирать новые формы обучения для своих детей: муниципальную начальную школу, домашнее обучение, или светский пансион.13
Параллельно встаёт вопрос о том, где лежат границы образования, необходимого и достаточного для рядовых граждан, вопрос сословных привилегий, существенно ограничивающих образовательные возможности для представителей беднейших классов.
Наряду с сетью муниципальных колледжей начинает формироваться сеть частных школ, отличавшихся более разнообразной и современной программой.
Первыми осознали потенциальные возможности школы в интеграционных процессах и раньше других встали на путь реформ образования многонациональные монархии – Пруссия и Германская империя, исторические основания и территориальное единство которых были весьма шаткими.14
В XVIII в. в Германии произошли серьёзные изменения в системе высшего образования: на юридическом факультете вводился курс естественного права, при изучении медицины стали использовать современные методы естествознания. На философском факультете утверждается рационалистическая система. Если ранее преподавание велось исключительно на латыни, то теперь постепенно появляются профессора, читающие лекции на немецком языке. Но женщины по-прежнему были лишены доступа к университетскому образованию. Так, например, девушка, в которую был влюблён автор, сетует: Если бы я была мальчиком, - то мы вместе научились бы чему-нибудь дельному в университете.15 Сетует в своей переписке с подругой на второстепенное положение женщины по отношению к мужчинам и сестра Иоганна Вольфганга Корнелия.
Какие же цели ставило перед собой общество, организуя процесс образования для своих подрастающих сограждан?
В лице своих взрослых членов, а конкретнее – родителей, общество стремилось к тому чтобы дети приобретали знания, которые было принято считать необходимыми для представителей определённого круга.
На наиболее раннем этапе, в обществе обеспеченных, обладающих высоким социальным статусом людей было принято обучать детей дома, причём им не только нанимали учителей по соответствующим предметам, но подчас, родители и сами обучали детей тому, что считали существенным: «Мой отец вообще любил учить и, удаляясь от дел, он охотно передавал другим то, что мог и знал.» В том числе это могло касаться и взрослых членов семьи: Так «в первые годы своего брака он приучал мою мать к прилежному письму, а также к игре на фортепиано и к пению; при этом она увидела себя вынужденною приобрести некоторые познания в итальянском языке и некоторое умение говорить на нем.»16
Можно сказать что образование Иоганна Вольфганга началось довольно рано, когда его мать Катарина Элизабет Гёте (урождённая Текстор) рассказывала ему сказки собственного сочинения, оставляя всякую незаконченной до следующего дня и продолжая ее в соответствии с сюжетными ожиданиями сына. Таким путём она развивала его фантазию и поэтические наклонности.17
Отец Иоганн Каспар Гёте, чувствуя свои знания, будучи уверен в своей выдержке и не доверяя тогдашним учителям, берет на себя обучение своих детей и лишь по необходимости отводит несколько часов особым учителям. «В это время вообще начал появляться педагогический дилетантизм. Главным поводом к этому были, вероятно, педантизм и смутность понятий у учителей официальных школ. Искали чего-то лучшего и забывали при этом , как недостаточно обучение, если оно не ведётся людьми специально этого ремесла».18
Мальчик оказывал особенные способности к языкам, хотя грамматики не любил. Он стал много читать и излагал свои мысли письменно, к чему его усердно приучал отец; скоро начал он писать и стихи.19
Отец видел и очень ценил природные дарования юного Гёте, всячески поощрял его успехи, но, по-видимому, при составлении плана его образования мало обращал внимания на собственные его склонности и желания. По всей видимости, это вообще являлось отличительной чертой времени. Некоторые занятия с учителями проводились совместно с соседскими детьми, что по мнению автора существенно снижало их качество, зато изучение стихов на латыни положило начало первым попыткам написания собственных стихов, в чем дети соревновались между собой. Учитель и родители, заметив нашу игру, дали нам экспромтом тему, на которую я ответил хорошо и заслужил всеобщую похвалу.20
Наличие большого разнообразия книг на различные темы вносило существенный вклад в развитие пытливого ума. Появились издательства, издававшие так называемые «народные книги», печатавшиеся на бумаге самого низкого качества, зато весьма доступные по цене и доступные вследствие этого широкому кругу читателей.
Старшие родственники рекомендовали книги, которые следует прочесть дабы удовлетворить своё любопытство в той или иной области знаний.
Помимо других уроков, детям в обязательном порядке преподавался закон божий, но излишне сухая форма его преподавания по словам автора не могла действовать на душу и сердце. Мальчик постоянно слышал разговоры о возникновении различных религиозных движений. Вследствие всего этого у него сложилось своё, довольно своеобразное отношение к религии. Религиозные вопросы волновали его наряду с другими. Он считал истинного Бога стоящим в непосредственной связи с природой. В семилетнем Гёте уже виден был будущий пантеист!21 Однажды, прогуливаясь со своим гувернёром по лесу и беседуя о древних германцах, глубоко восхищавшихся природой, Вольфганг видит красивейший уголок природы и восклицает: «О, зачем это чудесное место не лежит в глубокой чаще, зачем мы не можем обнести его оградою как святилище и отделить его от мира! Право, нет более прекрасного богопочитания, как то, для которого не нужно никакого образа, которое возникает в нашей душе лишь от взаимной беседы с природой».22
Процесс образования происходит неравномерно. Периодически он прерывается по причине болезни, или в силу воздействия внешних факторов. Так например во время Семилетней войны во Франкфурте и в самом доме Гёте более двух лет находились французы. Учение детей в этот период должно было почти совсем прекратиться.23
В то же время, живший у них в доме королевский лейтенант граф Торан, являясь большим любителем живописи, позволил юному Гёте весьма существенно пополнить свои знания в этой области. Это искусство столь понравилось юному поэту, что он впоследствии ещё долго не оставлял попыток выучиться живописи.
Также за время пребывания во Франкфурте французов, он приобрёл навыки практической французской речи, в дополнение к уже неплохо изученному итальянскому и латыни. «Латинскому языку я учился так же, как и немецкому, французскому и английскому, - только на практике, без правил и системы.»24
Наряду с обучением языкам, присутствовали физическое воспитание и искусства. Вольфганг усердно учился рисованию, фортепианной игре, верховой езде, фехтованию.
К десятилетнему возрасту юный Гёте достиг весьма порядочного знания языков, искусств и некоторых ремёсел. Всего менее способностей обнаруживал он к математике, которой не любил, всего более – к языкам.25
В 1765 году отец Гёте начинает осуществление своей заветной мечты о зачислении сына в университет для изучения юридических наук. Вольфгангу хотелось заняться вовсе не юриспруденцией, а филологическими науками: он уже сознавал себя поэтом и питал серьёзные надежды на литературную славу. Но отец был непреклонен и настаивал на том, чтобы Вольфганг отправился в Лейпциг изучать право. Воле отца противиться было невозможно.
Пришлось покориться и начать посещать лекции по логике, философии, истории права и другим предметам, к которым молодой поэт питал положительное отвращение.26
В начале начавший усердно посещать лекции Вольфганг, вскоре практически перестаёт бывать в университете. «Лекции я посещал сперва прилежно и аккуратно, но философия никак не шла мне впрок. В логике мне казалось странным, что те самые духовные операции, которые я смолоду совершал с величайшим удобством, приходилось разрывать на части, разъединять и как бы разрушать для того, чтобы уразуметь надлежащее употребление их.»27
Ведя в Лейпциге «весьма неправильный образ жизни», Вольфганг серьёзно подрывает своё здоровье и вынужден вернуться домой.
После болезни, продолжавшейся более двух лет, отец, весной 1770 отправляет поэта в Страсбург для окончания университетского образования. По рекомендации знакомых Гёте нанимает себе репетитора для скорейшего изучения юриспруденции, бывшей для поэта неприятной повинностью. Помимо этого в Страсбурге он изучает естествознание и медицину по своему желанию.
В 1771 году Гёте защищает свою юридическую диссертацию и тем самым вполне удовлетворяет чаяния и надежды отца.
В течение всей своей жизни поэт продолжает заниматься научной деятельностью в интересующих его направлениях. Так он занимается минералогией, геологией, анатомией и ботаникой, ставит опыты со светом. В различных направлениях научной деятельности его успехи неодинаковы, но он продолжает изучать интересующие его области знания и в некоторых даже делает серьёзные научные открытия.
В 1786 – 1787 годах находясь в Риме, поэт занимается ботаникой, анатомией. Изучает памятники архитектуры и искусства, с большим рвением занимается живописью, пока наконец в 1788 не наступает, все же, осознание неспособности его к этому искусству. До этого момента (до 39 лет!) Вольфганг полагал что возможно истинным его призванием является живопись и учился ей у различных мастеров. «С каждым днём становится мне яснее, - пишет он, - что я рождён собственно для поэзии.»28
В последней трети своей жизни Гёте продолжает заниматься наукой, также он начинает изучать историю и поэзию Востока. После окончания «Фауста» в возрасте 81 года, поэт несколько успокаивается, говоря: «Дальнейшую свою жизнь, я считаю теперь для себя не более как подарком; теперь, в сущности, все равно, сделаю ли я ещё что-нибудь или нет».29 При этом его ум продолжает требовать пищи и он продолжает заниматься наукой все оставшиеся ему полгода жизни.