Политический режим Российского государства

Политическая обстановка в России неустойчива, социальная напряженность в обществе сохраняется. Иными словами, условий для стабильного политического режима в стране пока нет. Коль скоро политическая ситуация в стране изменчива, подвижна, то и политический режим может развиваться по одному из нескольких вариантов.

В последние годы политическим ориентиром реформаторов первой волны был праволиберальный (буржуазно-демократический) политический режим. Его социальной опорой обычно служит обширный средний класс, который в России пока находится в зачаточном состоянии, а потому шансов у этого режима, похоже, немного. Во всяком случае результаты парламентских выборов 1993 и 1995 гг. показали, что такие праволиберальные группировки, как «Демократический выбор России» и «Партия экономической свободы», не пользуются поддержкой широких слоев населения.

Весьма перспективен в нашей стране социал-демократический вариант политического режима скандинавского образца. В политической сфере для него характерны широкая политическая демократия, демократические и правовые методы осуществления власти, умеренные реформы и эволюционный путь развития общества. В социально-экономическом плане — это многоукладная экономика, первоочередное поощрение малого и среднего бизнеса, прогрессивное налогообложение, препятствующее резкому социальному расслоению, весьма привлекательные социальные программы, социально ориентированный рынок.

Предпосылками для перехода к социал-демократическому режиму служат коллективно-общинные традиции России, приверженность широких народных масс идеалам социальной справедливости, высокая приспособленность экономики к государственно-правовому регулированию. Этот режим мог бы иметь прочную социальную базу. Вместе с тем социал-демократические партии и движения в России пока явно разрознены, у них нет ясных и понятных народу программ, объединяющих идей и концепций, поэтому их возможности пока слабо реализуются.

На основе взаимодействия социал-демократических и национально-патриотических движений могут возникнуть смешанные политические режимы. Их социальной базой могут стать не только широкие слои населения, но и военнослужащие, предприниматели. Однако стремление национал-патриотов (в случае прихода их к власти) решать сложные проблемы простыми способами (например, попытки возродить административно-территориальное государственное устройство) может ускорить процесс отсоединения от России многих национально-государственных образований, что приведет к неизбежному ее распаду.

Не исключена в России и жесткая диктатура мафиозно-криминального капитала. Это, разумеется, один из самых наихудших вариантов.

Какой из названных вариантов политических режимов станет реальностью в Российском государстве, покажут время и степень мудрости россиян.

22.Национальная безопасность РФ. Проблемы законности и правопорядка в современный период.

39. Законность и правопорядок. Состояние и пути укрепления законности правопорядка в рф.

Принятие государством законов и подзаконных нормативных актов еще не обеспечивает того, что содержащиеся в них нормы права будут реализованы, что содержащаяся в них государственная воля воплотится в реальную ткань общественных отношений. Не­обходимо создать условия, чтобы все субъекты, кому эти нормы адресованы, соблюдали содержащиеся в них правовые предписа­ния и требования, обеспечивали законность.

Законность — это совокупность требований точного соблюде­ния норм, содержащихся в законах и основанных на них подза­конных нормативных актах, всеми участниками общественных отношений (государством, его органами, должностными лицами, общественными организациями, гражданами). Она закрепляется в конституции и других законах как принцип, реализуется в метод деятельности всех носителей прав и обязанностей и становится таким образом режимом общественной жизни, суть которого в том, что большинство участников общественных отношений соблюдает, исполняет правовые требования и предписания.

Обеспечение законности — одно из важных направлений дея­тельности государства.

Появление законности вплетается в процессы происхождения нрава и государства, ее природа напрямую связана с законотвор­ческой деятельностью. Но под законностью следует понимать не законы, не их совокупность и даже не управление обществом с помощью законов, хотя последнее понимание очень тесно соприка­сается с режимом законности. Если нет законов, то и о законности речи не будет. Законы — основа законности. Управление людьми посредством издания законов, которые содержат общие правила поведения, обязательные для исполнения, — альфа и омега законности. Но очень часто в истории случалось так, что издавалось много законов, а законности, по существу, не было.

Законность — это совокупность многообразных, но одноплановых требований, связанных с отношением к законам и проведению их в жизнь: требования точно и неуклонно соблюдать законы всеми, кому они адресованы; требования соблюдать иерархию за­конов и иных нормативных актов; требования того, чтобы никто не мог отменить закон, кроме органа, который его издал (непререкае­мость закона).

Это главные требования, составляющие содержание законнос­ти. Они могут быть сформулированы непосредственно в законах, провозглашаться официальными властями или выражаться как-то иначе. Если они только провозглашаются, но не выполняются, за­конность будет формальная. Если названные требования проводят­ся на деле (независимо от того, как они выражены и как часто о них говорят) — законность реальная.

Трудно представить себе государство, которое обходилось бы без законов, хотя история знает времена, когда государство ориен­тировалось преимущественно на использование силы, а не на право (когда гремит оружие, законы молчат). Однако даже при наличии законов в так называемом полицейском государстве, если они не устраивают тех, кто пришел к власти, а открыто отказаться от них они не решаются и заменить своими законами еще не успели, влас­ти отбрасывают законность и начинают управлять с помощью подзаконных (часто полусекретных) актов и основанных на них дискреционных (произвольных) полномочиях должностных лиц госу­дарства. В лучшем случае в государстве, где сильны исполнитель­ные и карательные органы, а не законодательные, устанавливается режим формальной законности, при котором «болтают с одной целью — надувать простонародье», т.е. говорят о торжестве зако­нов, а на самом деле попирают их.

Таким образом, прослеживая связь государства и законности, можно констатировать наиболее органичное соединение режима законности с демократией, с деятельностью правового государ­ства, в котором главенствуют законодательные органы, а все ос­тальные не только подчинены закону, но видят свое назначение в проведении законов в жизнь.

Поддержание режима законности обеспечивается системой га­рантий законности. Под ними понимают как объективно склады­вающиеся факторы общественной жизни, так и специально пред­принимаемые меры упрочения режима точного и неуклонного во­площения требований закона в жизнь. Рисунки 1 и 2 дают о гаран­тиях законности наглядное представление. При этом на рис. 1 сле­дует учесть, во-первых, взаимную связь всех гарантий законности и, во-вторых, то обстоятельство, что формирование сознания и соответствующая организационная работа как бы предваряют все остальные гарантии.

Гарантии законности

Рис. 1

Понимание важности режима законности для жизни общества требует обращения еще к двум острым вопросам: к вопросу соотно­шения законности и целесообразности и к вопросу единства закон­ности.

В разное время в том или ином государстве, в особенности в периоды ломки существующих отношений, обострялась проблема соотношения законности и целесообразности. И это понятно. Законотворчество не успевает за коренными изменениями в обществен­ных отношениях. Законы оказываются вдруг пробельными, несо­вершенными. А главное — они перестают удовлетворять новые об­щественные силы, начинают отягощать новую политику. Политики и некоторые юристы предлагают отбросить в сторону законы, ре­шать вопросы (юридические дела) свободно, исходя из жизненных потребностей, интересов сторон, собственного понимания спра­ведливости. Сто лет назад, на рубеже веков, в таких условиях в Европе формировалась школа «свободного права». Нечто похожее мы можем наблюдать сегодня в условиях российской действитель­ности. Старые нормативные акты (особенно ведомственные) часто тормозят поступательное движение к новому обществу, а новые находятся в состоянии становления и не всегда по своему качеству удовлетворяют потребностям преобразований.

Рис.2

В принципе отход от законности нельзя обосновать ссылками на целесообразность. Юристы, по существу, были едины в том, что наиболее целесообразное решение основано на законе и вопрос о целесообразности может ставиться только в рамках закона.

Однако вопрос о соотношении законности и целесообразности не так прост, как может показаться. Его нельзя решать вне истори­ческих рамок, без учета конкретных условий жизни общества. Ис­тория знает примеры того, как в интересах прогресса, во имя вели­ких революционных идей судьи и администраторы руководствова­лись именно целесообразностью, а не «мертвой буквой статьи зако­на». Истории известно и другое: некоторые люди сознательно ли­шали себя различных выгод и даже шли на смерть во имя торжества законности и порядка. Dura lex sed lex (закон суров, но таков закон) — это тот самый принцип, который обязывает исполнять и уважать любой закон.

Сегодня приводят довольно много аргументов и примеров в пользу как принципа законности, так и целесообразности решения вопреки конкретному закону. Сторонников законности всегда от­пугивал произвол суда и администрации при допущении малейшей возможности отхода от закона. Приверженцев принципа целесооб­разности отталкивает бездушное понимание правовой нормы, хотя часто разногласия между теми и другими являются мнимыми.

Закон требует обоснованности решений. В некоторых случаях данное требование приобретает самостоятельное значение. Это проявляется именно там, где закон позволяет, не выходя за его рамки, учитывать соображения целесообразности. Нормативный акт, как правило, предполагает один вывод в смысле юридической квалификации соответствующих обстоятельств, но в смысле юри­дических последствий и их меры чаще предоставляет возможность выбора наиболее целесообразного решения.

Коль скоро общество управляется с помощью предписаний об­щего характера, имеющих общеобязательное значение, приобрета­ют особый вес правовые ценности, среди которых первое место отводится законности. Допущение отхода от принятых законов и обхода или нарушения их под предлогом целесообразности всегда чревато серьезной угрозой правопорядку в целом. Поэтому законы считаются целесообразными и подлежащими обязательной реали­зации вплоть до их дополнения, изменения или отмены.

Проблема единства законности приобретает большую полити­ческую остроту в связи с растущим движением во многих субъек­тах Российской Федерации за утверждение их суверенных прав, преодоление неоправданного командования из центра, устранение бюрократизма и т.д. При этом нельзя забывать о теоретической стороне вопроса. Если не сводить законность к законодательству (оно, естественно, может быть разным), а видеть в ней особый пра­вовой режим, совокупность требований точного и неуклонного проведения установлений законодателя в жизнь, то, надо полагать, законность должна быть единой во всей Федерации в целом и в каждом ее субъекте.

Единство законности следует связывать с компетенцией центра в лице его органов и компетенцией субъектов Федерации в лице органов власти и управления последних. Требования законности едины к центральным органам, обязанным соблюдать не только свои законы, но и законы субъектов Федерации, и к органам субъ­ектов Федерации. И те, и другие призваны соблюдать не только собственные законы.

Закон теряет юридическую силу, если он издан в нарушение компетенции соответствующего органа. При коллизиях местных нормативно-правовых актов приходится выяснять юридическую силу акта. Высшей юридической силой по вопросам, отнесенным к ведению центральных органов, обладают их акты. Далее идут зако­ны субъектов Федерации, которые регулируют общественные от­ношения в соответствии с волей вышестоящих органов. По вопро­сам, отнесенным к исключительному ведению субъектов Федера­ции, нет акта более высокой юридической силы, чем закон субъекта Федерации. Общее правило таково, что акты органов управле­ния — правительства, министерств и ведомств, исполнительных ор­ганов местных органов власти — являются подзаконными и уступа­ют парламентским актам.

К сожалению, практика государственного управления знает не­мало примеров того, как центральные министерства и ведомства бесцеремонно игнорируют права субъектов Федерации и компе­тенцию их высших органов государственной власти. Это соответст­вовало общей тенденции подмены представительных органов под­отчетными им органами управления. В качестве ответной реакции наблюдаются столь же пагубные стремления противопоставить за­конодательство субъектов Федерации законодательству централь­ных органов.

Должна быть разработана система мер и государственно-право­вых механизмов для защиты прав субъектов Федерации и для пред­отвращения случаев злоупотребления данными правами, обеспече­ния единства правовой системы, защиты Конституционных прав и законных интересов граждан.

На уровне федеративных отношений может стать актуальным и единство самих законов, единство правового регулирования. Ска­жем, принимаются законы о гражданстве в различных республи­ках. Если не учитывать ситуацию единого государства и единого гражданства, можно принять такие положения, которые заведут практические органы, и прежде всего самих граждан в тупик, из которого без потерь не выбраться. Так, одни республики могут при­знать гражданами только тех, кто родился на их территории, неза­висимо от места их проживания, другие будут устанавливать гражданство ребенка в зависимости от гражданства одного родителя и т.д. Кто-то установит ценз оседлости, кто-то — ценз грамотности или владения языком. Появятся лица с двойным и тройным граж­данством, лица без гражданства данной республики, но с граждан­ством другой, лица без гражданства вообще. Все это в итоге может привести к положению, существовавшему во времена всеобщей феодальной раздробленности, к затруднению экономических, культурных, политических связей, к ущемлению прав человека.

Следить за единством законности в правотворческой деятель­ности призваны Конституционный Суд и прокуратура в порядке осуществления функций общего надзора.

Единство законности в сфере реализации права призваны обес­печивать суды и те органы, которые имеют право на официальное толкование правовых норм.

Правопорядок

В результате реализации требований законности в обществе происходит упорядочение общественных отношений: закрепляют­ся и поддерживаются те из них, которые соответствуют интересам общества и государства; другие развиваются в соответствующем направлении, определенном правовыми нормами; пресекаются не­желательные, запрещенные законом деяния. Закрепленное в зако­нах и других нормативных актах «бумажное» право становится «правом жизни», возникает порядок.

Правопорядок — это состояние упорядоченности обществен­ных отношений, основанное на праве и законности.

Именно правопорядок является главной целью правового регу­лирования общественных отношений, именно для его достижения издаются нормативные акты и принимаются меры, направленные на обеспечение законности.

Правопорядок — составная часть и определенное качество общественного порядка. Последний сопрягается не только с правом, с нормами законов и подзаконных актов. В установлении и оценках общественного порядка имеют большое значение и иные социаль­ные нормы (обычаи, религиозные нормы, нормы общественных организаций и др.).

Общественный порядок — это определенное качество (свойст­во) системы общественных отношений, состоящее в такой упоря­доченности социальных связей, которая обеспечивает согласованность и ритмичность общественной жизни, беспрепятственное осу­ществление участниками общественных отношений своих прав и обязанностей и защищенность их обоснованных интересов, обще­ственное и личное спокойствие.

В обыденной жизни общественный порядок понимают узко — как порядок отношений в общественных местах. Такой подход ус­ловен, служит прагматическим целям. Он направлен на уголовно-правовую и административно-правовую охрану порядка в общест­венных местах. Широкое же, строго научное понимание общест­венного порядка и правопорядка предполагает и конституционно-правовые отношения, и гражданско-правовые, и все иные связи. Упорядоченная система всех правовых отношений — это и есть правопорядок.