Кость для француза

1812 Год, Отечественная война. Французы под предводительством коротышки Наполени­будь пьющему человеку. Со времен Екатерины Великой два понятия — водка и закуска — слились в единое целое.

Оказалось, что водка способствует усвоению жирных мясных и соленых рыбных блюд, к тому же обладает утрамбовывающим эффектом. А 50—100 граммов, выпитых перед едой, возбуждают аппетит и приводят организм в полную боевую готовность для приема пищи.

Начиная со второй половины XVIII века русскую водку стало принято закусывать:

- поросенком жареным с кашей;

- упитанной разварной говядиной;

- бараньим боком или седлом с луком;

- жирными блинами с маслом, сметаной, икрой или семгой;

- пельменями и прочими горячими блюдами.

Позднее значение закуски как непременной составляющей процесса пития либо утрачива­лось вовсе, либо обеднялось или наделялось другим смыслом. К примеру, с водкой вдруг принялись употреблять маринованные огурцы, холодец, соленые грибочки... Не правда ли, тоже хорошо идет?

Однако изначально холодные закуски служили лишь пикантным сопровождением горячих блюд. Помните, как говорил эстет и гурман Филипп Филиппович Преображенский док­тору Борменталю: «Заметьте, Иван Арнольдович, холодными закусками и супом закусы­вают только недорезанные большевиками помещики. Мало-мальски уважающий себя че­ловек оперирует закусками горячими».

Составляющие успеха

Технология производство русской водки вырабатывалась в течение столетий. Так, очень медленно шел процесс совершенствования оборудования для перегонки спирта. Здесь, как всегда, все упиралось в нехватку средств.

В XV—XVII веках на Руси было весьма проблематично купить или изготовить герметиче­ски закрывающиеся котлы со змеевиками и охладителями — все это стоило немалых де­нег, поэтому проводить алкогольные эксперименты могла позволить себе только богатая монастырская казна.

И только со времен Петра Великого, даровавшего подданным свободу винокурения, тех­ническое оснащение производства водки постепенно поднимается на невиданную высоту. Кстати, именно в эпоху Петра Алексеевича начинают формироваться первые династии во­дочных королей, основываются первые водочные заводы.

Конечно, сам дистилляционный аппарат пришел к нам из-за рубежа, однако именно рус­ские винокуры изобрели несколько уникальных методик, благодаря чему водка стала кар­динально отличаться от любых других крепких алкогольных напитков. Прежде всего речь идет о том, из какого сырья делали водку.

Использование ржаного зерна в качестве основного материала для выработки спирта — это заслуга русских. В последние 100—150 лет спирт также гнали из пшеницы и карто­фельной массы, однако оригинальная водка готовилась непременно из ржи. Причем от­нюдь не элитных сортов. Да-да, оказалось, что те самые невзрачные и необычайно устой­чивые к морозу злаки, выращенные на российских просторах, наделяют нашу водку уни­кальным вкусом. И никакой другой материал не способен конкурировать с ними.

Производители из Финляндии, например, в этих же целях используют высококлассную рожь, которую высевают только в экологически чистых районах страны. Тем не менее, как признают профессионалы и любители, их водка по вкусовым качествам совсем не безупречна.

Что же касается картофельных или свекольных водок производства Германии, Польши, Бельгии и Украины, то, кроме весьма жесткого вкуса, им присущ тяжелый опьяняющий эффект. После употребления подобных горячительных напитков у человека, как правило, появляется сильная головная боль и другие признаки отравления. Да и сам характер опья­нения изменяется в худшую сторону — вместо добро-душного веселья вдруг накатывает глухая злоба. На этот факт она подошли к Москве почти вплотную. Мудрый Кутузов про­думывает детали дальнейшего отступления: необходимо задержать врага в Москве как можно дольше, иначе он форсированным маршем направится на незащищенный Петер­бург. Фельдмаршал хочет выиграть время, чтобы обескровленная русская армия смогла восстановить свои силы...

Как отвязаться от преследующей тебя собаки? Бросить ей кость. И Кутузов бросает фран­цузам эту кость: покидая город, он оставляет нетронутыми огромные запасы продовольст­вия и, что важно, десятки тысяч ведер водки...

Вскоре после взятия Златоглавой военный министр Франции де Фельтр пишет в Париж: «Армия отдыхает... У нее теперь в изобилии хлеб, мясо, водка. Москва — это просто кла­довая». Хлеб и мясо, впрочем, кончились очень быстро, но водки было — хоть залейся. Кутузов все просчитал.

Что случилось дальше, думаю, известно всем. Великая французская армия после деталь­ного знакомства с национальным достоянием земли русской вмиг перестала быть таковой. Пьяные вусмерть солдаты радостно грабили богатые московские дома, начисто позабыв о существовании непобежденного еще противника.

Наполеону пришлось отбросить подальше захватнические планы и думать лишь о том, как вырваться из этой страны живым. «Мир — любой ценой!» — внушал он своим диплома­там, отправляя их на переговоры к русским. Однако было уже поздно: Кутузов плевать хотел на желания и страхи императора Франции. Он готовился нанести последний удар...

Уже после позорного поражения наполеоновской армии и вступления наших войск в Па­риж состоялся официальный дебют водки на француз-ской земле. Произошло это в ресто­ранчике «Вери», где столовались генералы и офицеры русской армии. Именно здесь водку впервые попробовали представители высшего света Франции. И остались довольны. Чис­тый, благородный, без всяких примесей вкус алкогольного напитка очаровал из-балован­ных изысканными коньяками и тонкими винами французов. С этих пор русская экзотика прочно обосновалась на их столах.