Теория «фискального» договора
Некоторые положения теории «общественного» договора используются также в теории «фискального» договора. Ее авторы английский философ Т. Гоббс (1588-1679), французские мыслители Вольтер (1694-1778) и О. Мирабо (1749-1791) определяли сущность налога как цены, которую каждый гражданин уплачивает из своего имущества для того, чтобы получить охрану остальной его части и спокойно пользоваться ею. В этом положении проявляется сущность возмездного обмена обязанностями между подданными и государством. Обмена не обязательно эквивалентного, но выгодного. Выгоды здесь проявляются в первую очередь для граждан, охраняющих посредством налогов свою жизнь и имущество, а потому обмен становится фискальным для них. По словам О. Мирабо, «налог есть предварительная уплата за предоставление защиты общественного порядка». Вольтер уточняет: «уплачивать налог означает отдавать часть своего имущества, чтобы сохранить остальное». Положения данной теории с одобрением встречаются правительственными кругами. Так, Национальное собрание Франции в XVIII веке объявило налог «общим долгом всех граждан и ценой тех выгод, которые доставляет им общество».
Основное положение данной теории о налоге как части имущества, которую следует отдать государству, чтобы с большим удовольствием пользоваться оставшейся его частью, находит дальнейшее развитие в теории налога как «наслаждения».
Теория налога как «наслаждения»
Ее сформулировал в начале XIX века швейцарский экономист Ж.С. де Сисмонди (1773-1842). У него фактор удовольствия перерастает уже в общественное наслаждение, которое каждый гражданин извлекает из общественных выгод, предоставляемых национальной защитой, правосудием, обеспечением охраны личности и имущества, народным просвещением и т.п. За наслаждение же необходимо платить, а налог как раз есть та цена, которую уплачивает каждый гражданин за получаемое им наслаждение. Сам автор по этому поводу в своей фундаментальной работе «Новые начала политэкономии» (1819) пишет следующее: «Итак, деньги, уплачиваемые в виде налогов, выгодно употребляются, с одной стороны, если все, что взято во имя общественных наслаждений, действительно идет на эти наслаждения, а не на удовлетворение тщеславия или страстей правителей. Налог есть цена, уплачиваемая гражданином за получаемое им наслаждение».
Суть посыла данной теории в возмездном, а главное в эквивалентном обмене обязанностями между подданными и государством. Идею эквивалентности, беря из теории эквивалентного обмена, автор формулирует так: «налоги, уплачиваемые гражданами, должны по справедливости соответствовать тем выгодам, которое общество им доставляет, и тем расходам, которое оно делает ради них»6.
Следует обратить особое внимание на то, что если в теориях эквивалентного обмена и «общественного договора» налог имеет статус платы граждан за оказываемые им государственные услуги и получаемые выгоды, то в теориях «фискального договора» и «наслаждения» налог уже приобретает статус цены этих услуг и выгод для граждан. Такое изменение статуса налога является далеко не случайным. Все дело в том, что, несмотря на присутствие эквивалентности в той или иной мере во всех теориях обмена, категория «платы» более подходит к не полностью эквивалентным отношениям, в то время как категория «цены» более применима к эквивалентным отношениям обмена.
В XVIII веке возникает оригинальная идея восприятия налога как страховой премии, которая во второй половине XIX века материализуется в виде теории налога как страховой премии.
Теория налога как страховой премии
Ее авторами стали французский государственный деятель А. Тьер (1797-1877) и английский экономист Дж. Мак-Куллох (1789-1864). Они представляли, что государство образует своеобразную страховую компанию, а налоги соответственно страховыми платежами, которые уплачиваются гражданами как страхователями на случай наступления какого-либо страхового случая. Что касается обязательности и размера налогов (страховых платежей), то, по мнению А. Тьера, их должен платить каждый гражданин, причем пропорционально своему доходу или имуществу. Платить на том основании, что издержки государства по охране и защите должны распределяться по стоимости охраняемой собственности.
Следует отметить, что положение о привязке налога к размеру дохода или стоимости имущества имело крайне важное значение для последующего обоснования принципа справедливости налогообложения. По сути, А. Тьер провозгласил второй фундаментальный принцип (первым был принцип выгод) построения современных налоговых систем – принцип платежеспособности (или как его сейчас называют – принцип горизонтальной справедливости).
Таким образом, граждане сообразно величине своих доходов (стоимости имущества) страхуют свою собственность от всякого риска, который может помешать в их владении и пользовании этой собственностью. Вместе с тем, страхование посредством уплаты налогов имеет принципиальное отличие и не стыкуется с моделью обычного страхования жизни или имущества, т.к. осуществляется не для получения страхового возмещения при наступлении страхового случая, а для финансирования затрат государства по предотвращению риска наступления такого случая.
Эта нестыковка, несмотря на определенную плодотворность идеи страхования, не позволяет распространить ее на все, без исключения, налоговые отношения. Однако она вполне применима для понимания природы отдельных налогов, предусматривающих компенсационные механизмы при наступлении страховых случаев. В XX веке многие страны активно используют данную теорию для разработки конструкций платежей налогового характера в сфере социального и пенсионного страхования. В современной налоговой системе России идея страхования воплощена, например, в конструкции единого социального налога, имеющего такие компенсационные механизмы в части обеспечения страховой медицины, страховой и накопительной частей трудовой пенсии, социального страхования. Принцип платежеспособности здесь также реализуется, поскольку размер страховых взносов исчисляется в процентах от совокупности выплат и иных вознаграждений, начисляемых в пользу граждан (страхователей).
Может возникнуть вопрос, справедливо ли данную теорию рассматривается как одну из разновидностей теории обмена. Думается, да. Ведь, возмездный характер обмена налогов на услуги государства по защите собственности от определенных рисков здесь очевиден. Более того, в налогах, имеющих компенсационные механизмы возврата средств, просматривается даже индивидуальная эквивалентность такого обмена.
Подытоживая анализ теорий обмена, представим на рис. 2.1 видение налогов в рамках этих теорий.
В целом, с позиций теорий обмена можно дать следующее синтезированное определение налога.
Налог – это обязательный, индивидуально эквивалентный платеж индивида государству, осуществляемый с целью покрытия объявленных обществу расходов государства, посредством которых финансируется оказание конкретных услуг, предоставляемых государством индивиду в обмен на получение от него данного платежа.
С позиций сегодняшнего восприятия налога подобное определение, безусловно, методологически несостоятельно. В его основу заложен ошибочный посыл о договорном происхождении института государства, который приводит к некой договорной основе уплаты налогов и получения от государства выгод. Такая основа, конечно же, не раскрывает объективную сущность налога, его императивность. Ведь любой договор возникает в результате добровольного волеизъявления сторон, уплата же налога не идентична плате за приобретение услуги на рынке, когда у плательщика есть право выбора. Соответственно, налог не является результатом какого-либо соглашения между гражданином и государством, он имеет принудительный характер.
Что касается возмездного характера налога и наличия определенного эквивалента в совершаемом обмене, то такая постановка вопроса имеет под собой объективную почву. Действительно, трудно отрицать наличие встречного потока общественных благ и услуг от государства. Такие выгоды, безусловно, есть. Однако индивидуальная эквивалентность, на которой настаивали авторы ряда теорий обмена, проявляется лишь в отдельных налогах исключительно страхового характера. Во всех остальных налогах абсолютно невозможно установить эквивалентности между суммой налога, уплачиваемой гражданином, и стоимостной оценкой выгод, получаемых им от государства. Вместе с тем, такая связь все-таки обнаруживается, если рассматривать в масштабе всего общества некую коллективную эквивалентность, подразумевая под ней совокупное меновое отношение суммы налогов, уплачиваемых всем социумом, и стоимостной оценки общественных благ и публичных услуг, получаемых им от государства. Но и такое меновое отношение не имеет абсолютной эквивалентности в силу объективных непроизводительных вычетов, как минимум, на содержание аппарата государственного управления.
Историческая ценность теорий обмена в основном как раз и определяется постановкой вопроса о наличии эквивалентности в налоговых отношениях. Практически все последующие исследователи возвращались к этой проблеме, которая как водораздел разграничивала их на адептов возмездного или безвозмездного характера налоговых отношений, не допуская сколько-нибудь значимых компромиссов в данном вопросе. Не избежали этой участи французская финансовая школа, а также английская классическая школа.