Глава 7

Роль беспорядка в человеческой деятельности и мысли

Резюме

Инстинкт борьбы с беспорядком является основной причиной, формирования традиционных религий и научных дисциплин. Одна­ко неупорядоченность присуща как живым, так и неживым систе­мам и без нее жизнь и культура человека были бы невозможны. Понимание природы и функций беспорядка поможет нам рацио­нально подойти к рассмотрению иррациональных событий. В свете все возрастающих знаний о природе беспорядка примитивные ре­лигии нуждаются в пересмотре своих оснований и обновлении.

Сущность религиозного процесса

Одним из современных ученых, оказавших глубокое влия­ние на образ моего мышления, был профессор-антрополог А. Уоллес (университет штата Пенсильвания). Впервые я позна­комился с одной из его статей в 1961 году. Это был научный доклад о взаимоотношении науки и религии в материалах VIII собрания Института религии в век науки [1]. Как оказалось, замечания этого человека имели больше здравого смысла, чем какие-либо другие, с которыми мне приходилось встречаться до этого. Позднее, когда я навел справки о других его научных интересах, мое уважение к этому человеку еще больше воз­росло. В дальнейшем я по достоинству оценил искренность его статьи и достаточно вескую причину ее написания - попытку проанализировать психологию людей, надломленных стихий­ным природным бедствием (например, ураганом). Привычка подходить ко всему упрощенно, по-видимому, имеет много не­прямых параллелей с психологическим состоянием людей, рассматривающих настоящее и будущее как неизбежные природные бедствия. В своей книге я достаточно часто цити­рую А. Уоллеса; в этой главе я хотел бы представить достаточ­но большой фрагмент его рассуждений:

Если принять во внимание древнее происхождение и многочис­ленные функции религии в обществе и почти универсальный харак-

94

________________________БИОЭТИКА - МОСТ В БУДУЩЕЕ.

тер религиозных ценностей, то, по-видимому, можно говорить о "религиозном процессе" как определенном типе исторических со­бытий в условиях постоянно изменяющейся жизни человека. Глав­ная тема религиозного события (несмотря на трудности ее опре­деления) - это диалектика организации и дезорганизации. С одной стороны, человек повсюду наблюдает процесс увеличения энтро­пии (дезорганизацию) в привычных для него системах: металлы ржавеют и подвергаются коррозии, дерево и ткани разлагаются, люди болеют и умирают, личности деградируют, социальные группы раскалываются и распадаются. С другой стороны, непо­средственный опыт человека свидетельствует и о противополож­ном процессе увеличения степени организации: большое количест­во энергии расходуется для предотвращения ржавчины, коррозии, разложения, гниения, болезней, смерти и уничтожения. Кроме того, возможна победа (по крайней мере, локальная) организую­щего начала, его обновление и дальнейший рост. Эта диалектика или "борьба" (если использовать простую метафору) между эн­тропией и организацией и представляет предмет исследования религии. Попытки отгадать загадку сфинкса о взаимоотношении жизни и смерти, организации и дезорганизации; представления о душе (ее спасении и воскресении), богах, мировых циклах, Нирва­не, а также прогрессе объединяют самые разнообразные веро­учения и отражают различные по форме подходы к -решению проблемы, глубоко волнующей всех людей.

Но религия не предлагает никакого иного решения, кроме как убеждения верующего (характерным для нее способом) в буду­щей победе жизни и организации над смертью и дезорганизацией в их борьбе за то, чтобы стать характерными условиями сущест­вования субъекта и космоса. Далее, религия пытается дать толко­вание и описание организации самого человека и космоса. Таким образом, религия - это процесс, направленный на максимальное увеличение количества организации в матрице действительности, воспринимаемой человеком. Она стремится к максимально воз­можному повышению уровня организации (хотя и выходит за пре­делы рациональных аргументов) и таким образом удовлетворяет изначальное стремление человека к упорядоченности. Я полагаю, мы должны принять существование особого "инстинкта" присуще­го человеку, - инстинкта увеличения упорядоченности в процессе познания. Религия и наука, с этой точки зрения, оказываются не­посредственным выражением этого инстинкта.

Категории религиозных представлений

Мне представляется, что существует два основных вида ре­лигии, а все остальные - являются результатом их смешения. Первый - примитивный тип, включает в себя невежество, суе­верия и магию и объясняет характер взаимоотношений жизни и смерти и значение борьбы организации с беспорядком, так, как было показано проф. Уоллесом. Второй тип религии, ко-

95

ВАН РАНСЕЛЕР ПОТТЕР

торый я называю гуманистическим, основанный на научном гуманизме, придает огромное значение человеческим ценно­стям и рациональному пониманию мира, в котором мы живем. Очевидно, что мире человека существуют как крайние формы, так и множество промежуточных.

Примитивными религиями я называю такие, которые ос­нованы на вере в Божественное откровение, пророчество и загробную жизнь как более важную форму человеческого су­ществования, чем земная. Сюда можно отнести все религиоз­ные течения, признающие существование замысла всевышне­го, действующего во благо всего человечества, а также нали­чие небольшой привилегированной группы людей, предназна­ченной для раскрытия этого замысла. Тейяр де Шарден (см. Глава 2, с. 39-50) осознавал необычный характер этой дилем­мы: с одной стороны — самая высокая "устойчивая сверх­структура" в иерархии — потребность человека в существова­нии абсолюта, а, с другой - желание приспособиться к сущест­вующим условиям жизни и надежда на что-то реальное в этом мире. В современную эпоху выживание человечества может зависеть от того, насколько из нашей памяти стираются некоторые религиозные и культурные идеи, поддерживающие (среди многих других анахронизмов) представления о неиз­бежной гибели цивилизации. Мы не можем оставаться в сто­роне при обсуждении вопроса, какие аспекты религии ценны для человечества, а какие — опасны как разрушительные. Связь обсуждаемой темы с последующей нашей дискуссией временами будет казаться не очевидной, так как это только некоторая часть материала, потенциально необходимого для сопоставления и интегрирования различных фактов, учитывая наше желание понять природу и значение в ней беспорядка.

Беспорядок, хаос, случайность и Вероятность

Беспорядок — это отсутствие порядка. Его можно изучать как с точки зрения причинно-следственных связей, так и без их помощи. Далее речь пойдет о беспорядке как спонтанном явлении, не имеющем непосредственной причины. Я утвер­ждаю, что есть такое явление, как спонтанный беспорядок, и если судить по многочисленным примерам его объяснения, причины его существования не понятны [3]. Имеется множе­ство семантических рассуждений о значении беспорядка, но я склонен рассматривать большую часть из них как своеобраз­ные примеры литературного творчества.

Беспорядок, который сознательно вызывается человеком и может достигнуть максимального уровня под влиянием оче­видных причин, представляет отдельную тему для обсуждения. Нас интересует беспорядок, связанный с естественным хаосом

96

____________________БИОЭТИКА - МОСТ В БУДУЩЕЕ.

(как в космогенезе), случайностью и вероятностью. Примером случайности и вероятности служит подбрасывание монеты, игра в кости, вытягивании карты из колоды, вращение колеса рулетки или игра "Русская рулетка" (один патрон в барабане револьвера). Во всех перечисленных случаях можно обсуждать роль "причин", определяющих "случайные" распределения. Когда мы имеем дело с многочисленными примерами поведе­ния атомов, то вынуждены признать их способность вести се­бя случайным образом. При этом атомы мало чувствительны к воздействию внешних факторов и поэтому определение пе­риода полураспада различных радиоактивных изотопов, как правило, используется для вычисления возраста археологиче­ских находок или минеральных образцов до миллионов и даже миллиардов лет [4]. Возможно, здесь имеет место различная степень чувствительности (или же ее отсутствия) к действию внешних сил, которая и отличает результаты подбрасывания монеты от движения атомов. Подбрасывание монеты можно использовать в качестве статистической модели случайности, так как на этот процесс практически не оказывают влияние внешние силы, даже если предположить, что таковые, невиди­мые глазу, факторы существуют. Так, можно с уверенностью сказать, что вероятность выпадения "орла" или "решки" при каждом последующем подкидывании монеты будет составлять 1:1 или 50-50, и что этот прогноз не связан с предыдущими попытками. Мы уверены в этом, несмотря на то, что здравый смысл оперирует полученными фактами с точностью наобо­рот. Исходя из наличия двух альтернатив, он предполагает, что непрерывная серия "орлов" будет увеличивать вероятность выпадения "решки". Иными словами, если все время что-то происходит каким-то особенным образом, то мы начинаем ма­неврировать, исходя из определенной закономерности, не осознавая при этом наличие других альтернатив. Так, мы пола­гаем, что завтра взойдет солнце точно так же, как оно всхо­дило вчера и каждый день до этого. Короче говоря, мы прово­дим всю свою жизнь в рассуждениях об упорядоченных собы­тиях, которые, в свою очередь, могут зависеть от неупорядо­ченных, ничем не детерминированных факторов. Если послед­ние достаточно неупорядочены и на самом деле генерируют случайные явления, то мы имеем своего рода непредсказуе­мый "упорядоченный беспорядок" и не способны предугадать результат даже большого количества испытаний, т.е. вероятно­сти "орла" или "решки" или количества смертей в автокатаст­рофах, которые, например, могут произойти на праздновании "Дня труда" в США.

Представления о шансе или вероятности - основная часть эволюционной теории Дарвина. Случайные или вероятные му­тации происходят спонтанно во время работы практически совершенной системы удвоения генов. Вероятность мутации увеличивается при воздействии космических лучей, рентге-

97

ВАН РАНСЕЛЕР ПОТТЕР

невского и ультрафиолетового излучения, вирусов и опреде­ленных химических соединений естественной и искусственной природы. Эти мутации могут быть закреплены, если они по­лезны или хотя бы безвредны и не представляют ценности [5]. Естественный отбор устраняет те мутации, которые вредны для организма (Глава 1).

Тейяр де Шарден и беспорядок

Тейяр де Шарден верил в дарвиновскую эволюцию и, в от­личие от многих современных и недалеких в этом смысле ре­лигиозных людей, полностью признавал роль вероятности и естественного отбора. Более того, не выходя за пределы своей религиозной концепции, он приложил немало усилий для того, чтобы евангелизировать идею Дарвина (Глава 2, с.39-50) и од­новременно возродить на этой основе идею существования замысла Творца. Тейяр де Шарден рассматривал ничем не объяснимое, неуправляемое расширение жизни как свойство природы, наравне со случайными мутациями и естественным отбором.

Но в этом явлении главную роль играет, по-видимому, не инди­вид. Более глубоким фактором борьбы за существование является битва шансов, а не ряд одиночных боев. Жизнь, размножаясь в бесчисленности, делает себя неуязвимой для наносимых ей уда­ров. Она увеличивает свои шансы выжить и одновременно она ум­ножает свои шансы на продвижение вперед.

И вот здесь-то продолжается, выступая на уровне одушевлен­ных частиц, важнейшая техника пробного поиска — это специфи­ческое и неотразимое оружие всякого расширяющегося множест­ва. В пробном поиске весьма любопытно сочетаются слепая фан­тазия больших чисел и определенная целенаправленность. Он -это не просто случай, с которым его хотели бы отождествлять, но направленный случай. Все заполнить, чтобы все испробовать и все испробовать, чтобы все найти. И то, что природа, если можно так выразиться, ищет путем создания изобилия, не есть ли это, по существу, возможность применить этот прием, становящийся все более громоздким и дорогостоящим по мере того, как он больше охватывает1.

Интересно проследить, как Тейяр различает простой и на­правленный случаи. Это различие, безусловно, подразумевает ответ на вопрос: "Если направленный, то кем или чем?". Со­временная молекулярная биология могла бы предложить Тейя-ру такое решение, которое он безусловно бы оценил. Направ­ленный случай присущ каждому живому организму (от самых

Цит. по П.Т. де Шарден "Феномен че.ювека".-М.: Наука, 1987.- С. 95

98

___________________________________БИОЭТИКА - МОСТ В БУДУЩЕЕ.

примитивных до высокоорганизованных) и состоит в эффекте обратной связи в широком смысле этого слова, охватывающей весь процесс, при помощи которого организм или отдельный вид оценивает эффективность своей жизнедеятельности (Гла­вы 1 и 2).

Тейяра волновала дилемма направленной обратной связи и свободной воли. В этой связи он пишет: "Последовательно связать между собой две энергии — тела и души — эту задачу наука решила пока игнорировать. Это было бы удобно и нам. Но, к несчастью (или, наоборот, к счастью), сама логика сис­темы, в которой внутреннее вещей имеет точно такое же или даже большее значение, чем их внешнее, прямо сталкивает нас с трудностью. Здесь никуда не уйдешь. Надо двигаться вперед" .

Он решил эту проблему введением двух категорий - внут­реннее и внешнее, к которым он обращается постоянно: "Для внутреннего, сознания и, значит, спонтанности - три выраже­ния одного и того же, также невозможно опытным путем ус­тановить абсолютное начало, как и для любой другой линии универсума... Детерминированные извне и "свободные" из­нутри предметы обладают двумя несводимыми друг к другу и несоизмеримыми сторонами... Каково решение проблемы в этом случае?"2. Тейяр нашел его в отождествлении механизма обратной связи (Глава 1) и детерминизма:

На первой стадии своих открытий биология была удивлена и завороже­на тем фактом, что живые существа, какой бы совершенной или даже чем более совершенной ни была их спонтанность, под ее пальцами всегда поддавались разложению в бесконечную цепь замкнутых механизмов. Отсюда был сделан вывод о всеобщности материализма. Но это значило забыть о существенном различии между естественным целым и продук­тами его анализа.

...То, что "свободное", даже у человека, оказывается целиком раз­ложенным на детерминированные части, не опровергает того, что в осно­ве мира (как мы здесь утверждаем) лежит свобода .

Я хочу вновь подчеркнуть, что всем живым системам при­сущи элементы неопределенности и беспорядка, и что меха­низмы жизни все же не являются в такой степени детермини­рованными, как это полагал Тейяр. Я считаю, что решение рассматриваемой им дилеммы состоит в использовании свобо­ды (которую он все же стремится сохранить) как оппозиции детерминизма, для запуска неупорядоченных процессов, при­сущих естественному отбору и им охраняемым. Некоторые из

' Там же. -С. 59

2 Там же. - С. 56

3 Там же. - С. 95, 96

99

ВАН РАНСЕЛЕР ПОТТЕР

этих вопросов обсуждались Ирвингом Ленгмюром [3], Джорджем Уолдом [6], Джоном Платтом [7]. Интерпретации, предложенные ими, различны и отличаются от моей собствен­ной точки зрения на данную проблему.

По ту сторону Тейяра: следующий шаг

Я, как и все те, кто разделяет мое понимание гуманистиче­ского типа религии, чрезвычайно обеспокоен тем, что наука разрушает фундамент традиционной системы ценностей, не обеспечивая при этом соответствующего основания для на­стоящей и будущей культурной эволюции. Мы живем в такое время, когда, по словам Уоллеса, "процесс максимального уве­личения количества организации в матрице воспринимаемого человеком опыта" более невозможен за счет религиозного от­кровения. Однако и наука не может осветить путь человека и удовлетворить его инстинктивное желание упорядочить всю поступающую к нему информацию по принципу предупреж­дающих сигналов светофора на улице — на "красную" и "зеленую".

Предлагаемое мною решение, наверное, также не сможет удовлетворить эту инстинктивную потребность человека. Кто.то увидит во мне нигилиста, другие — разрушителя суще­ствующего порядка. Но если мы все же продолжим диалог, я надеюсь показать, что тайны беспорядка скрыта в человече­ской природе и поэтому не могут быть враждебными по отно­шению к человеку. Учитывая реалии нашей жизни, мы, воз­можно, вынуждены будем согласиться с существованием тай­ны беспорядка [8].

Позвольте мне начать с цитаты из книги Артура Кестлера "Привидение в машине" (1968), где он критикует биологиче­скую науку в целом и психологию в частности [8].

Цитадель ортодоксии, созданная науками о жизни в первой по­ловине нашего века, покоится на нескольких внушительных стол­пах. Сегодня в некоторых из них начали обнаруживаться трещины которые проявляются как монументальные предрассудки. Четыре ортодоксальные доктрины в упрощенной форме представлены ниже:

(а) биологическая эволюция — это результат сохранения случай­ных мутаций в ходе естественного отбора;

(б) эволюция психики — это результат сохранения случайных по­пыток при помощи "подкреплений" (вознаграждений);

(в) все организмы, включая человека, преимущественно пас­сивные, контролируемые условиями обитания, автоматы, единст­венной целью которых является снятие напряжения при помощи приспособительных реакций;

100

БИОЭТИКА - МОСТ В БУДУЩЕЕ.

(г) только количественное измерение может называться науч­ным методом, поэтому любой сложный феномен должен быть разложен на более простые элементы, которые поддаются такой обработке. Не следует особо беспокоится по поводу того, будут ли при этом утрачены специфические характеристики сложного феномена, такого, например, как человек [8; 3].

Определяя достаточно ясно своею позицию как представи­теля науки о жизни и гуманиста, я бы согласился с представ­ленной в пункте (а) ортодоксальной точкой зрения, дополнен­ной современным пониманием данного вопроса [5]. Я также бы принял пункт (б) и, в частности, то, что подкрепляемое случайное поведение является важной частью эволюции и развития психики. Но в пункте (в), где противопоставляется свободная воля и детерминизм, наши позиции расходятся. Что же касается пункта (г), то здесь необходимо некоторое пояс­нение. По мнению г-на Кестлера любой ученый знает, что количественные методы оценки могут применяться к сложным феноменам, а не только к их более простым составляющим. Современная точка зрения совершенно противоположна. Она состоит в том, что наука ненавидит комплексность и предпо­читает системный анализ. Название этой науки ' биокиберне­тика. Она изучает механизм управления биологическими сис­темами, основанный на принципе обратной связи, как на суб­клеточном и клеточном уровнях, так и на уровне целого - от­дельных животных и популяций (Глава 12). Именно наличие обратной связи позволяет говорить о том, что беспорядок - это сырой материал, из которого кем-то задумывается и создается порядок (Глава 4).

Беспорядок В делах челобеКа

Я бы хотел вернуться к доказательствам существования беспорядка в делах человека. Я, как ученый, посвятивший по­следние 30 лет исследованию проблемы рака, пришел к выводу о необходимости изучения этой проблемы не только с науч­ной, но также - религиозной и философской точки зрения. Я несколько раз читал и перечитывал Ветхий Завет - Книгу Ио­ва, а также ознакомился с ее критическим анализом как лите­ратурного образца греческой трагедии [9]. Это великолепное произведение в форме мифа объясняет, почему ни в чем не повинные люди должны страдать. Бог говорит Иову, что чело­век не может всегда быть добродетельным и избегать страда­ния. Говоря современным языком, он не может предъявлять требования к системе, которая работает так как она работает, а не так как хочется человеку. Книга Иова показывает, что уже древние иудеи ясно представляли существование беспо­рядка как элемента реальности, который вмешивается в их взаимоотношения с Богом. Иов вынужден согласиться и при-

101

ВАН РАНСЕЛЕР ПОПЕР

нять страдания и в то же время быть последовательным в сво­ей вере.

Ppeku u беспорядок

Роль беспорядка в жизни греков рассматривается на стра­ницах прекрасной книги Е.Р. Додса "Греки и иррациональное", опубликованной в 1951 и переизданной в 1964 году [10]. Он пишет:

Наиболее характерной особенностью "Одиссеи"' является спо­соб, при помощи которого его персонажи объясняют все виды психических (так же, как и физических) событий вмешательством безымянного и непредсказуемого демона, "бога" или "богов". Эти неизвестно откуда взявшиеся сущности могут вдохновить че­ловека на смелый поступок в кризисные моменты его жизни или лишить его способности понимать что-либо. Аналогичным образом ведут себя боги и в "Илиаде"2, они к тому же наделены здесь целым рядом качеств, которые в общем можно назвать способ­ностью "предостерегать" человека. Какая бы блестящая или глупая идея не пришла в голову человека - когда он неожиданно узнает в себе другую личность или видит во внезапном озарении предзна­менования дьявола, вспоминает давно забытое или забывает о том, что ему следовало бы помнить - везде просматривается фи­зическое вмешательство безымянных сверхприродных сущностей. Безусловно, не следует это понимать буквально. Так, например, Одиссей был вполне серьезен, когда факт своего выхода из дома холодной ночью без плаща приписывал махинациям демона. Но здесь мы имеем дело не с простыми "эпическими традициями", согласно которым могут говорить только герои, но не сам поэт. Автор "Илиады" оперирует именами явно антропоморфных бо­гов, такими как Афина или Посейдон, а не безымянными демона­ми. И если Гомер подчинил своих героев другим законам, то, по-видимому, только потому, что хотел быть "реалистичным", ибо, по его мнению, так на самом деле поступают люди.

И для нас в этом нет ничего неожиданного, ибо, по нашему мнению, так говорят люди, которые верят (или те, чьи предки верили) в ежедневные и ежечасные предостережения. Прозрение, инсайт, память, блестящая или извращенная идея имеют общие черты - они возникают внезапно или, как мы говорим, "приходят на ум". Часто человек не осознает их причин. Однако в таком случае, как он может назвать их своими? Еще минуту назад их не было, а теперь они есть. Что-то вложило их в ум человека, и это что-то есть нечто отличное от него. Большего человек знать не может. Поэтому он говорит об этом уклончиво, как "о богах" или

'• Одиссея" и "Илиада" - древнефеческие эпические поэмы, приписываемые Гомеру. По-видимому, написаны в 9-8 вв, до н.э.

102

______________________БИОЭТИКА - МОСТ В БУДУЩЕЕ.

"о каком-то боге", или чаще (особенно, когда побуждение пло­хое) как о демоне. Аналогичным образом отыскивается причина мыслей и действий других людей, которые труднообъяснимы или не характерны для них. Примером является речь Антиноя в "Одиссее 2", в которой он после восхваления исключительности ума и порядочности Пенелопы говорит, что ее идея отказаться от второго замужества вовсе не является добродетелью и делает вывод: "боги вкладывают это в ее сердце". Точно также, когда Телемах впервые открыто выступает против окружения Антиноя, он тут же не без иронии заключает, что "боги учат его хвастовст-ву".

Профессор Доде подытожил этот раздел следующим обра­зом:

Только что мы сделали, насколько нам позволило время, бег­лый обзор самых общих типов психического помешательства в произведениях Гомера. Можно сделать вывод о том, что все от­клонения от нормального поведения человека, причины которых непосредственно не даются (будь то собственное сознание субъ­екта или наблюдение за другими), приписываются сверхъестест­венной инстанции (точно также, как любое изменение погоды или отклонение тетивы лука). Для антрополога неклассического на­правления это не будет сюрпризом: он сразу же проведет мно­жественные параллели с жителями острова Борнео или Централь­ной Африки. Конечно, странно быть свидетелем веры, этого чув­ства постоянной ежедневной зависимости от сверхъестественного, которая обосновывается в таких, предположительно, "атеистических" поэмах, как "Илиада" и "Одиссея". И мы вправе спросить себя, почему такие цивилизованные, здравомыслящие и рациональные люди, какими были греки-ионийцы, не смогли изба­виться в своих национальных эпосах от связей с Борнео, т.е. при­митивным пониманием прошлого, как это они, например, сделали со страхом смерти, ожиданиями загрязнения и другими ужасами, которые первоначально, по-видимому, присутствовали в этой саге. И я сомневаюсь, есть ли более ранняя литература какого либо Другого народы Европы (даже моих собственных суеверных со­отечественников - ирландцев), в которой можно было бы обна­ружить такое количество сверхъестественных вмешательств в по­ведение человека.

Я думаю, что Нильсон был первым ученым, который всерьез пытался объяснить это обстоятельство с точки зрения психологии. В одной из своих статей, опубликованной в 1924 году и ставшей Уже классической, он утверждал, что герои Гомера в особенной степени подвержены быстрым и резким изменениям настроения, так как они страдают психической неустойчивостью (psychische Labilitaf). Он отмечал, что даже сегодня человек гомеровского темперамента в период внезапного изменения настроения, спосо­бен оглянуться назад на только что сделанное им и с ужасом вос­кликнуть: "На самом деле я не хотел этого!". И после остается лишь один шаг до того, чтобы сказать: "Фактически, я не тот, кто

103

ВАН РАНШ1ЕР ПОТТЕР____________________ __________________________

это сделал". Нильсон подчеркивает: "Собственное поведение че­ловека, становится чужим для него, он не может его понять и оно перестает быть частью его "Эго". Это совершенно точное и, не­сомненно, уместное наблюдение в объяснении некоторых рас­сматриваемых нами феноменов. Я полагаю, Нильсон был прав и тогда, когда считал, что опыт такого рода сыграл определенную роль, наряду с другими факторами (например, традицией защиты богинь у минойцев), в создании механизма физической интервен­ции, к которой Гомер, прибегает, по-нашему мнению, излишне часто. Как нам кажется, божественный механизм во многих случа­ях просто "дублирует" естественную психологическую причин­ность. Однако почему бы нам сразу не сказать, что божественный механизм "дублирует" психическое вмешательство, но делает это в наглядной и конкретной форме? [10].

Теория замешательства

Перенесемся от греков в современное время, где обнару­жим интересную дискуссию по поводу двух теорий истории в обзоре книги Артура Шлезингера' [11] "Тысяча дней" [12].

Шлезингер верит в теорию "замешательства" как противопо­ложную теории "Заговора". По словам ученого-политика Джеймса Мак-Грегора Бернса, последняя из них доказывает, если "что-то случилось, значит, это кто-то планировал". Шлезингер же, напро­тив, верит в "роль шанса и случайности, явную запутанность си­туации, скрытую борьбу". Он также скептически относится к взглядам "историков-пророков" - Маркса, Шпенглера, Тойнби и др., которые использовали "одну большую гипотезу для объясне­ния разнообразных мелких событий". Он считает, что "они реду; цировали хаос истории к простому объяснению порядка, который может безошибочно проникать в мистерии прошлого и предска­зывать развитие будущего...".

Пребывание в Белом Доме только усилило убежденность Шле­зингера в существовании теории беспорядка: "В моем недавнем опыте ничто в такой степени меня не наказывало, - пишет он, -как попытка проникнуть в процесс принятия решений. Я немного вздрагиваю даже при мысли о том, как уверенно я анализировал этот процесс во времена Джексона и Рузвельта, прослеживал влияние, рассматривал мотивы, оценивал роли, распределял ответ­ственность, одним словом, трансформировал неопределенную и туманную эволюцию в аккуратный и упорядоченный отчет".

Я думаю, что можно было бы немного подробнее погово­рить о роли беспорядка в истории в связи с обсуждаемой темой "беспорядка в мыслях и деятельности человека". Я, как ученый, особенно остро осознаю роль случайных событий, ставших большими открытиями (например, случай с пеницил­лином) и признаю, конечно, правильность афоризма Пастера -"шанс благоприятствует подготовленному уму". Однако не все

104

БИОЭТИКА - МОСТ В БУДУЩЕЕ.

великие победы в битвах могут быть приписаны исключитель­но блестящему руководству.

За недостатком места и времени я не могу описать все то, что натолкнуло меня на мысль о теории "замешательства" в истории, которая в сокращенном виде содержит многие аспек­ты нашей сокровенной природы и окружающего нас мира. Я полагаю, что некоторое минимальное количество беспорядка просто необходимо для биологической эволюции и естествен­ного отбора. Беспорядок (как определенный минимум) присущ также и нашим мозговым функциям, что позволяет нам быть больше, чем просто "пассивными автоматами, контролируе­мыми окружающей средой". Именно эта стандартная модель, согласно Кестлеру, принимается без доказательств многими учеными, изучающими жизнь.

Изменчивое поведение

Трудно доказать, что функциям мозга человека присущ упорядоченный беспорядок. Но все же, прошло почти 10 лет с тех пор, как я начал свои поиски в этом направлении и сего­дня можно подвести некоторые итоги. Если бы мы могли до­казать, что беспорядок (в виде несистематичного поведения) присущ низшим формам жизни, которые можно было бы рас­сматривать в качестве "пассивных автоматов, контролируемых окружающей средой", тогда бы мы имели достаточно серьез­ное основание для изучения этого феномена у высших форм жизни, включая человека. Сегодня это стало возможным неза­висимо от каких-либо личных наблюдений или опыта отдель­ных людей. Этот феномен был описан и исследован Д. Хам­фри и П. Драйвером (Институт изучения психического здоро­вья при Мичиганском университете).

Авторы исследовали изменчивое поведение животных [13], и представили краткое сообщение в журнале "Science" в 1967 году [14]. Термин protean1 был введен Ченсом и Расселом как обозначающий нечто изменчивое и непредсказуемое [14]. Он происходит от имени Протея, греческого мифологического персонажа, который постоянно менял свой облик весьма не­предсказуемым образом. Я хочу привести выдержку из Хам­фри и Драйвера:

Мы определяем изменчивое поведение protean behavior как Достаточно несистематическое поведение жертвы, которое не no-

protean - 1) продукт начальной стадии расщепления белковой молекулы; 2) имеющий свойство менять форму, амебовидный. В нашем контексте мы применяем указанный термин в значении "многообразный", "изменчивый" • Прим. пгрее.

105

ВАН РАНСЕЛЕР ПОТТЕР_____________________________________________

зволяет животному-хищнику точно определять его место распо­ложения. Такое поведение, включающее множество реакций, воз­никает только в том случае, когда животное-жертва подвергается непосредственной и очевидной опасности. Например, если спуг­нуть отдыхающих на коре дерева небольших насекомых, то, обычно, они взлетают, беспорядочно кружась и образуя харак­терные петли, аэродинамические и физиологические причины ко­торых неизвестны. Однако когда насекомое покидает место от­дыха по собственному желанию, траектория его полета намного проще и прямее. Так, совки и ночные бабочки пяденицы демон­стрируют просто поразительное разнообразие беспорядочных ма­невров при воздействии на них ультразвука, имитирующего сигна­лы летучих мышей в поисках добычи. При таком поведении около 40 % особей получали преимущества для выживания. ...

У многих видов птиц, включая цапель, чаек, уток и скворцов, непостоянный паттерн поведения проявляется в стаях и может быть назван общей беспорядочной манифестацией, которая является средством устрашения и предупреждения атак воздушных хищни­ков, например, сокола обыкновенного. Обнаружив хищника, пти­цы собираются большими группами, быстрый и зигзагообразный полет которых непредсказуем. Иногда они разделяются на под­группы, в которых отдельные особи постоянно меняют свое ме­сторасположение ...

Можно предположить, что наиболее существенной чертой из­менчивого поведения является возникновение взаимно несовмес­тимых тенденций в реакции животного. Они могут быть представ­лены как простыми ориентировочными реакциями, так и фунда­ментальными поведенческими категориями, подобными избеганию или защите [14; 1767].

В своем обширном обзоре Драйвер и Хамфри [13] также обсуждали и результаты наблюдений за поведением ночных бабочек:

Наиболее поучительные факты изучения ночных бабочек пред­ставлены Редером (1962). Так, например, совка реагирует на хищ­ников при помощи пары тимпанических органов. Опыты Редера и Трита (1961) показывают, что на расстоянии менее чем 10-20 фу­тов крики летучей мыши вызывают в тимпанических органах ба­бочки максимальную нейрофизиологическую реакцию. Однако для оценки направления бабочке необходим дифференцирован­ный ответ обоих органов, но если мышь будет находиться доста­точно близко, то для изменения направления полета ей не будет хватать направляющих сигналов. Редер (1962) также анализирует поведение бабочек, находящихся на большом расстоянии от ульт­развукового источника. В этом случае они улетают прочь от ис­точника с присущей их полету некоторой изменчивостью. Одиноч­ные, типично изменчивые и неустойчивые, демонстративные, "выставленные напоказ" реакции встречаются только тогда, когда бабочки находятся на очень близком расстоянии от источников

106

БИОЭТИКА - МОСТ В БУДУЩЕЕ.

сигнала, достаточном для работы обоих тимпанических органов. Таким образом, мы получили убедительное доказательство того, что одиночное изменчивое поведение может проявиться за счет активации реакции избегания опасности при отсутствии направляю­щих стимулов, адекватных ситуации ...

Редер и Трит наблюдали 402 случая столкновения бабочек и ле­тучих мышей, ведущих поиск пищи. Они определяли характер по­ведения и количество бабочек, пойманных летучими мышами. Бы­ло показано (Редер и Трит, 1961), что "изменения траектории по­лета бабочек были потрясающими по своей внезапности и разно­образию и сбивали с толку мышей". И далее: "мыши вскоре учи­лись выбирать такое направление своего полета, которое бы пе­ресекалось с курсом добычи, летящей по простой баллистической траектории. Случайное поведение... по-видимому, является есте­ственным ответом на вопрос о способности летучих мышей угады­вать траекторию полета бабочек". Исследователи сравнили про­цент бабочек, совершавших такие маневры и оставшихся в живых, с процентом выживания бабочек, не проявляющих подобных реак­ций. Сравнительный анализ данных показал, что на каждые 100 выживших активных бабочек приходилось только 60 выживших на­секомых из второй группы. Таким образом, преимущество есте­ственного отбора составило 40 процентов. Редер и Трит считают, что "эта цифра более чем адекватно объясняет особенности эво­люции уха бабочки путем естественного отбора". Мы считаем, что то же самое можно сказать и о происхождении изменчивой и не­предсказуемой природы полета бабочки".

Результаты этой дискуссии Драйвер и Хамфри суммирова­ли таким образом:

В заключении мы хотели бы подчеркнуть, что непостоянство, обнаруживаемое в многообразии проявлений, изменений внешне­го вида, многочисленных функциях животного, не является случай­ным (в смысле отсутствия причинных связей). Очень высокая эф­фективность неустойчивого и изменчивого поведения объясняется тем, что его причинные и системные связи просто скрыты от хищ­ника. По этой же самой причине, биологи не придавали должного значения тому, что фактически непредсказуемость поведения ши­роко и систематически представленна в царстве животных. Про­слеживается склонность большинства ученых, даже биологов, сосредоточивать свое внимание на описании систематически повторяющихся свойств и уменьшать, уравновешивать или даже игнорировать явления изменчивости. Так, Маркгрен (1960) в своей монографии об изменчивом поведении птиц рассматри­вает вариации их поведения как ошибочные. В нашей книге, мы, напротив, утверждаем, что различие вариантов поведения жи­вотных имеет большое значение для их выживания...

Мы проанализировали огромное количество представлен­ных в литературе случаев проявления изменчивости в приро­де. На основании теоретических предпосылок мы показали,

107

Л pAHCEJIEPJTOTreP___________________________________________________

о демонстративное поведение жертвы мешает хищнику об-[батывать необходимую информацию, и таким образом сни-1ет эффективность его охоты. Фактические данные о коли-стве неожиданных столкновений хищника и добычи под-ерждают наши теоретические выводы о том, что способ-)сть вести себя изменчивым, неустойчивым и демонстратив-JM образом создает преимущества для естественного отбора, ногие разнообразные формы поведения, большинство из ко-»рых в прошлом не были правильно оценены, сегодня могут ,1ть объединены в одну теоретическую конструкцию и рас-готрены в экологической и эволюционной перспективе. При (енке этой перспективы обнаруживаются новые экологиче-;ие проблемы. Мы попытались определить, описать и наме­ть в общих чертах возможности этой новой области науч-,ix исследований поведения животных, ее специфические пекты и пути развития, которые нам теперь предстоит более пгально проанализировать. [13].

Вариативное поведение

Термин "protean" был использован Хамфри и Драйвером л описания изменчивого поведения различных видов живот->ix во время нападения хищника. Одновременно появилось и юбщение о весьма интересном эксперименте Кавано [15], в хгором диких мышей помещали в сложные лабораторные ус-1вия, состоявшие из вращающегося колеса или комплексной [стемы лабиринтов. Один из лабиринтов состоял из 427 м эямых дорожек и расстоянием 96 м от входа до выхода, 105 поворотов по прямым углом, 48 м вертикальных подъемов 445 тупиков, занимающих 53 % всей площади. Отловленные дикой природе мыши (с белыми лапками), научились выхо-1ть из лабиринта через 2-3 дня без какого либо подкрепления ш депривации1. После этого они стали очень быстро и умело фесекать лабиринт. Кавано отмечал, что возникновение пат-:рна спонтанного движения происходило без какого-либо [ешнего подкрепления, что свидетельствует о существовании южденных способностей животного исследовать и развивать ) всех направлениях свою локомоторную деятельность. Од-ш из наиболее интересных моментов данной работы было >суждение "неправильных" ответов. Анализируя поведение •дельных особей, автор заметил, что, несмотря на длительную )актику, животное не всегда правильно нажимало рычаги укрепления. Ночью как правило животное получало 50 ша-IKOB еды, при помощи правильной последовательности нажа-

.спривация (англ, deprivation) - лишение животного воды или пищи с целью [работки условного рефлекса в лабораторных условиях.

108

__________________________________ БИОЭТИКА - МОСТ В БУДУЩЕЕ.

тия рычага, но при этом 23 раза ошибалось (неправильно на­жимало рычаг). Кавано показал, что именно такое поведение, которое достаточно часто отклоняется от стереотипных "правильных" реакций и сопровождается высоким уровнем спонтанной активности, объясняет значительную легкость обучения диких мышей. Невозможно описать все детали и изобретательность экспериментов Кавано, которые приведены в качестве опровержения выводов, полученных Скиннером и впоследствии обсуждаемых Кестлером [8]. Но Кестлер не ис­пользует идею упорядоченного беспорядка, хотя и понимает, что многие "великие вдохновения" не являются закономерны­ми и могут быть объяснены только в свете непредсказуемости. На свободе, в естественных условиях, животное не может предполагать, что правильные реакции будут неизменно возна­граждаться. Включая "неправильные" ответы в свое поведение, оно уклоняется от определенной закономерности и путем не­скольких неудачных попыток достигает вознаграждения. Итак, цитирую Кавано:

Обученное животное (мышь с белыми папками - Peromyscus maniculaius, P. crimitus) дает так называемые "неправильные" от­веты даже после длительного обучения, которые объясняются оп­ределенной адаптивной ценностью вариативного поведения в ес­тественных условиях... В основании таких реакций лежит опреде­ленная степень вариабильности, характеризующая многие пове­денческие паттерны животного. Это свойство позволяет приспо­сабливаться к естественным условиям дикой природы, многие взаимосвязи которой подчас трудно обнаружить [15; 1628, 1639].

Кавано использует известный термин "вариабильность", Хамфри и Драйвер могли бы назвать такое поведение измен­чивым и неустойчивым [13], а Кестлер - "патологическим" [8]. Я же предпочитаю термин упорядоченный беспорядок, как беспорядок, который упорядочен естественным отбором.

Хотелось бы отметить, что Хамфри и Драйвер, , не пыта­лись экстраполировать полученные ими данные на человека (и это нечто иное, чем просто их желание "быть последователь­ными в антропологических интерпретациях"). Но я полагаю, что существование случайных событий или, возможно, подоб­ного им изменчивого и неустойчивого "упорядоченного беспо­рядка" в мозге человека должно более обстоятельно и глубоко исследоваться психологами-бихевиористами. К сожалению, как отмечают Хамфри и Драйвер, ученые склонны рассмат­ривать беспорядок как трудно управляемое явление, не отно­сящееся к науке. Так, статья В. Р. Эшби из Иллинойского уни­верситета "Место головного мозга в природном мире" в жур­нале "Currents in Modem Biology" {1967), свидетельствует о том, что ее автор, по-видимому, не знает о существовании

109

ВАН РАНСЕЛЕР ПОТТЕР

концепции изменчивого и неустойчивого поведения, когда рассматривает "поведение организма" следующим образом:

Вторая позиция рассматривает творческий аспект поведения, когда человек изобретает новую систему музыкальной гармонии или, подобно Джойсу, создает прозу. Я ничего не могу сказать в этом отношении, ибо у меня нет объективных критериев, на ос­новании которых я бы мог отличить такие произведения от скрипа калитки или от последовательности слов, генерируемых словарем и таблицей случайных чисел. Когда "что-то происходит само по себе", тогда науке сказать нечего (курсив авт.) [19].

Мозг MeAoBeka

Точка зрения, противоположная позиции Эшби, вызвавшая у меня наибольший интерес среди работ, посвященных изу­чению изменчивого и неустойчивого поведения, представлена в лекциях профессора Дж. 3. Янга, записанных Би-би-си в 1950 году. Книга, в которой они опубликованы, называется "Сомнения и уверенность: размышления биолога о мозге че­ловека " [17J.

Если мы проанализируем взгляды этого ученого и сравним их с позицией Кестлера, Хамфри и Драйвера, то увидим, что же так беспокоило Кестлера и почему он критиковал непра­вильные, с его точки зрения, представления. В своей четвертой лекции Янг говорит:

Представление о том, что обучение — это всего лишь тип ус­ловного рефлекса была очень модной в России, и не случайно, эти представления стали основой теории советского образования. Как и многие другие попытки систематизации, эта доктрина имеет не­которые преимущества. Однако, так или иначе, мы понимаем, что исследования И.П. Павлова не учитывали некоторых главных осо­бенностей процесса обучения человека, по крайней мере, такого человека, каким мы его знаем. Ограниченность применяемого им метода и тщательные меры предосторожности фактически не по­зволили ему всесторонне изучить этот феномен. Павлов не вклю­чил в свою теорию анализ случайных попыток и ошибочного по­ведения животных и человека, при помощи которых осуществля­ется поиск способов удовлетворения их потребностей. Правитель­ство России предоставило ему прекрасную лабораторию со зву­конепроницаемыми комнатами и сложным оборудованием для того, чтобы содержать и обучать собак в спокойных условиях. Ка­залось бы, что это правильно. Но такой подход предопределил соответствующие ему результаты. Вместе с тем, сам по себе ме­тод Павлова не может охватить все, в том числе, наиболее полез­ные формы человеческого поведения.

Если мы все же сможем доказать, как в головном мозге воз­никает паттерн определенного действия, то это поможет нам в поисках объяснения природы научных изысканий. Я надеюсь пока-

110

БИОЭТИКА - МОСТ В БУДУЩЕЕ.

зать в своих следующих лекциях, что системная деятельность го­ловного мозга является ключом для понимания эволюции человека как коммуникативного, семейного, социального, религиозного и ученого существа. На всех этих стадиях мы находим, прежде всего, случайное поведение, или, как мы его называем, экспе­римент или неуверенность. Путем прослеживания устойчивых от­дельных связей и особенностей, происходит узнавание сходства и повторяемости, установление закономерности и достоверности.

Надо отметить, что этот процесс замены случайности зако­номерностью, по-видимому, является однонаправленным и необ­ратимым. Кора головного мозга у новорожденного имеет не так много врожденных свойств; она, в большой степени - чистый лист возможностей. Однако, с каждой минутой, с каждым днем и с каждым годом она становится все более специализированной, по­степенно уменьшая количество возможных альтернатив при выбо­ре действия. В определенном смысле знание закономерностей поведения создает значительные трудности для обучения людей. Мы невероятно мало знаем о том, что определяет стабильность систем, присущих нашему мозгу. Они, конечно, могут в какой-то степени изменяться под влиянием новых обстоятельств. Мы мо­жем забыть или научиться новым способам объяснения мира. Не­которые люди обучаются новому значительно дольше, чем дру­гие. Возможно, их секрет частично состоит в постоянном поиске новых обстоятельств. Большим искушением для человека является возможность из года в год полагаться только на неизменные пра­вила. В действительности, способный к обучению и любопытст­вующий мозг всегда ищет новые направления, хотя общеизвестно, что в старости это становится делать все трудней.

В своей восьмой (заключительной) лекции Янг делает вы­вод:

Возможно, вместо того, чтобы сосредоточивать свое внимание на начале акта Творения, нам следует сделать прямо противопо­ложное и обратиться к самому процессу. Смысл, который мы усматриваем в Творении, состоит в создании организованного на­чала в жизни каждого индивида, в голове человека. Каждый ин­дивид таким образом формирует свой образ жизни, свой собст­венный порядок и правила, что очень ценно для вида в целом, ввиду уникальности каждого человека. Однако именно в силу не­похожести людей и приобретеных привычек, человеческий род так хорошо адаптируется и сохраняет свое доминирующее положе­ние. На протяжении жизни каждый индивид использует множе­ство врожденных способностей для формирования случайного поведения, создания и передачи необходимых для выживания правил своим потомкам.

Аналогичным образом, мы можем обнаружить уменьшение роли случайности в эволюционном прогрессе всего живого.

В известном смысле, высшие животные значительно выделяют­ся из своего окружения. Таким образом, мы могли бы предста-

111

ВАН РАНСЕЛЕР ПОТГЕР__________________________ ______ ___________

вить общую картину универсума как систему непрерывности, состоящую из двух элементов — случайности и упорядоченно­сти (порядка и беспорядка), которые чередуются друг с дру­гом, так, чтобы при необходимости поддерживать непрерыв­ность жизни (курсив авт.) [17; 160].

Рационализация иррационального

Еще не пришло время глубокой и всесторонней интеграции моих собственных взглядов и обобщений с результатами ис­следований Кавано [15], Хамфри и Драйвера [13, 14], Додса [10] и Кестлера [8], а также с историей, философией, религией [9, 11, 12]. Это станет возможным только в ходе постоянной дискуссии с представителями различных дисциплин, экспер­тами в своей специальности, обладающими, кроме этого дос­таточной компетентностью и в других областях познания. Я верю, что изменчивое, неупорядоченное поведение имеет ме­сто в жизни людей, и что человеческому мозгу присущ своего рода упорядоченный беспорядок, необходимый для эволюции культуры, религии, искусства, науки, изобретений и творчест­ва в такой же степени, как и для существования зла. Я думаю, что еще не время для окончательных выводов, однако диалог о месте и значении этой концепции в жизни человека уже давно начат. Только, преодолев ограниченность примитивных рели­гиозных представлений на природу случайных событий, мы сможем выработать рациональный подход к иррациональным явлениям (в нас самих, наших друзьях, соседях и во всем ми­ре). Если ход истории в большей степени объясняется скорее "замешательством", чем "заговором", можем ли мы, не уменьшая беспорядка, совершенствовать наше понимание природы и мира человека путем общения с другими людьми, которые способны понять наши взгляды или апеллировать к ним? (См.: дополнительное объяснение [18-23]).

ЛИТЕРАТУРА

1. A.F.C. Wallace, "Religious Revitalization: A Function of Religion in Human History and Evolution," paper presented at the 8th Institute on Religion in an Age of Science at Star Island, Portsmouth, N.H., July 26, 1961. Subsequently included in his book Religion: An Anthropo­logical View (New York: Random House, Inc, 1966), pp. 38-39.

2. Teilhard de Chardin, The Phenomenon of Man (New York: Harper and Row, Publishers, 1961).

3. I. Langmuir, "Science, Common Sense and Decency", Science 97:1-7, 1943.

4. P. T. Furst, "Radiocarbon Dates from a Tomb in Mexico", Science 147:612-13, 1965.

112

БИОЭТИКА - МОСТ В БУДУЩЕЕ.

5 J L. King and T. H. Jukes, "Non-Darwinian Evolution", Science 164:788-98, 1969.

6 George Wald, "Determinacy, Individuality and the Problem of Free Will", in John Platt, ed., New Views of the Nature of Man (Chicago: The University of Chicago Press, 1965), pp. 16-46.

7. John R. Platt, The Step to Man (New York: John Wiley and Sons. Inc., 1966). (See especially pp. 141-55, "Man and the Indeterminancies".)

8 Arthur Koestler, The Ghost in the Machine (New York: The Macmillan Company, 1968). See also his excellent book The Act of Creation (New York: The Macmillan Company, 1964).

9 Horace M. Kallen, The Book of Job as a Creek Tragedy (New York: Hill and Wang, 1959).

10 E. R. Dodds, The Greeks and the Irrational (Berkeley: The University of California Press, 1969), pp. 10-14.

11. Time, pp. 54-60, Dec. 17, 1965.

12. Arthur M. Schlesinger, Jr., A. Thousand Days (Boston: Houghton Mifflin Company, 1965).

13. P. M. Driver and D. A. Humphries, Protean Behavior (Preprint No. 197, Mental Health Research Institute, University of Michigan, Ann Arbor, 1966, to be published in book form).

14. D. A. Humphries and P. M. Driver, "Erratic Display as a Device Against Predators", Science 156:1767-68, 1967.

15. J. L. Kavanau, "Behavior of Captive White-Footed Mice", Science 155:1623-39, 1967.

16 W Ross Ashby, "The Place of the Brain in the Natural World",

Currents in Modem Biol. 1:95-104, 1967. 17. J. Z. Young, Doubt and Certainty in Science: A Biologist's Reflections

on the Brain (Oxford: The Clarendon Press, 1951).

Дополнительная, нецитированная литература

18. L. Gilkey, "Evolutionary Science and the Dilemma of Freedom and Determinism", The Christian Century, March 15, 1967, pp. 339-43.

19. D. E. Berlyne, "Curiosity and Exploration", Science 153:25-33, 1967.

20. R. Bellman, "Dynamic Programming", Science 153:34-37, 1967.

21. A. Iberall and W. S. McCulloch, "1967 Behavioral Model of Man, His Chains Revealed", Currents in Modern Biol. 1:337-52, 1968.

22. Michael A. Arbib and Roy M. Kahn, "A Developmental Model of Information Processing in the Child", Perspectives in Biol. and Med. 12:397-416, 1969.

23. Bums B. Delisle, The Uncertain Nervous System (London: Edward Arnold {Publishers] Ltd., 1968).

113

ВАН РАНСЕЛЕР ПОПЕР