Часть I. Категории и когнитивные модели

Прилагательное «здоровый»: когда я говорю о здоровом теле, здоровом виде и здоровом образе жизни : это слово не просто ис¬пользуется в разных значениях... существует нечто, что можно на¬звать первичным ядерным значением слова «здоровый»: это значение, в котором оно используется в сочетании здоровое тело; я называю его ядерным, потому что оно «содержится как часть» в двух других значениях, которые могут быть определены как «следствие того, что тело является здоровым» и «приводящий к тому, что тело становится здоровым»... Можем ли мы теперь сказать, что образ жизни, вид и тело называются «здоровыми», потому что они подобны? Такое за¬мечание не может не вводить в заблуждение. Зачем же делать его? (Austin 1961, р. 71)".

Первичное ядерное значение Остина соответствует тому, что совре¬менные лингвисты называют центральным, или прототипическим, значением. Отношение 'содержаться как часть' является примером того, что ниже будет называться метонимией, — случаев, когда часть употребляется вместо целого. Таким образом, если обозначить отношения, о которых шла речь выше, как «приводит к ...» и «след¬ствие ...», пример Остина может быть представлен следуюшим об¬разом:

Образ жизни типа В приводит к телу типа А.

Вид типа С является следствием тела типа А.

Слово здоровый обозначает А.

В отношении именования А замещает В. (Метонимия)

В отношении именования А замещает С. (Метонимия)

В оригинале healthy exercise — букв, «здоровое упражнение» = 'упраж¬нение, полезное для здоровья'. — Прим. перев.

В переводе использованы следующие принципы подачи фактического языкового материала.

Там, где речь идет об общих вопросах науки, мышления и языка и выяв¬ленные положения с таким же успехом демонстрируются русскими эквива¬лентами оригинальных английских примеров, последние в тексте не приво¬дятся.

В тех случаях, когда предметом исследования являются слова, идиомы, синтаксические конструкции английского языка и/или описываемые свойства языковых единиц, принципы и закономерности устройства когни¬тивной системы имеют лингвоспецифический характер, приводятся ориги¬нальные примеры вместе с их переводом ( в таких случаях всегда более или менее условным) на русский язык. — Прим. перев.

Глава 2. От Витгенштейна к Рош

37

Таким образом, слово «здоровый» имеет значения А, В и С. А, В и С образуют категорию, члены которой связаны описанным выше образом. А является центральным членом этой категории значений (первичным ядерным значением Остина). В и С являются значения¬ми, полученными в результате расширения, и метонимия является тем принципом, на котором основано расширение.

Как представляется, в рассуждении Остина содержится импли¬цитное психологическое утверждение, касающееся категоризации. В самом указании на различия между значениями и анализе этих раз¬личий содержится скрытое предположение, что эти значения обра¬зуют естественный комплекс для говорящих — настолько естест¬венный, что различия должны быть вскрыты специальным анализом. Никакого подобного анализа не требуется в случае подлинных омо¬нимов, например, bank 'банк' (куда вы кладете свои деньги) и bank 'берег' (реки), которые не являются частью естественного комплекса (или категории) значений. Указывая на существование некоторого небольшого числа механизмов, посредством которых эти значения связаны друг с другом, Остин имплицитно предполагает, что jmijMe-ханизмы психологически реальны (а не являются просто произволь¬ными уловками хитроумного исследователя). В конечном итоге он пытается объяснить, почему люди естественным образом используют одно и то же слово в разных значениях. Его имплицитное утвержде¬ние заключается в том, что эти механизмы есть принципы, которые обеспечивают «хорошее основание» для объединения этих значений посредством использования одного и того же слова. То, что я выше назвал «метонимией», как раз и является одним из таких механизмов.

От метонимии Остин переходит к тому, что Джонсон и я (Lakoff, Johnson 1980) назвали метафорой, а Остин, вслед за Аристотелем,

называет «аналогия».

В случаях, когда/li: 5 :: X : Ш, А и X часто называются одним именем, например, foot of a mountain 'подножие горы' и foot of a list 'нижняя часть списка'. Есть хорошее основание для того, чтобы на¬зывать обе эти вещи feet 'ноги', но должны ли мы при этом сказать, что они «подобны»? Нет, в любом обычном смысле этого слова. Мы можем сказать, что отношения, в которых они стоят к В и Y, подоб¬ны. Прекрасно; но А и А" не являются самими этими отношениями (Р. 71—72).

Остин выражается здесь не очень ясно, однако, как представляется, дело обстоит таким образом, что горы и списки структурируются в

τ

38