9. Концентрация владения американскими средствами массовой информации.

Год за годом растет концентрация владения американскими средствами массовой информации.

Вот что пишет Бен Багдикян: «в 1982 году, когда я завершил свою книгу "Медиа Монополия", 50 корпораций контролировали больше половины бизнеса в области средств массой информации. К декабрю 1986г., ко времени переработки второго издания число 50 уменьшилось до 29. Следующий мой подсчет показал уже 26».

Сегодня в США современные технологии и американская экономика создали новый тип центральной власти над информацией — националы и многонациональные корпорации.

Сосредоточив в своих руках подавляющую часть американских СМИ, «влиятельные цари информации могут легко утопить попытки менее влиятельных высказать несогласные точки зрения — пятьдесят мужчин и женщин, которые возглавляют эти корпорации... представляют собой новое Частное Министерство Информации и Культуры» — заявил Багдикян в интервью телекомпании «Пи-би-эс».

Бывший кандидат в президенты США Ральф Найдер в официальном заявлении 30 октября 2000г. констатировал: «Средства массовой информации в США исключительно сконцентрированы в одних руках, и выдаваемая ими информация в целом единообразна».

Особенно впечатляет эта концентрация в сфере телевидения. Вот перечень супергигантов, владеющих «умами и сердцами» жителей США: «Дженерал Электрик», «Вестингхаус», «Виаком», «Дисней», «Тайм Уорнер», «Фокс».

Немалую роль в развернувшемся соревновании поглощений и слияний крупнейших американских электронных СМИ сыграл Акт о телекоммуникациях 1996 года.

При его подписании президент Б.Клинтон торжественно провозгласил, что данный Акт позволит потребителям не только пользоваться более низкими ценами за телекоммуникационные услуги, но продолжит расширять многоголосье и панораму мнений...»

На самом деле «Акт о телекоммуникациях» лишь способствовал ускорению процесса монополизации американских СМИ.

Например, он снимал все ограничения на число радиостанций, которыми может владеть одна корпорация в национальном масштабе, а на региональном уровне повысил предел владения с четырех до восьми радиостанций.

Акт открыл дорогу для одновременного владения телевизионной станцией и газетой в одном и том же городе, позволял совмещение кабельной и эфирной трансляции, расширил срок лицензии для телевизионных и радиостанций с четырёх до восьми лет.

Процессы, характерные для электронных СМИ, не обошли стороной и региональную печать.

Из 1,7 тыс. ежедневных газет 98% являются местными монополиями, и менее чем 15 корпораций контролируют подавляющую часть ежедневного тиража газет по всей стране.

Многие общественные и культурные деятели возлагали особые надежды на то, что именно бурное развитие новых информационных технологий приведет к демонополизации информационного пространства и возродит плюрализм мнений.

Еще в 1995 году видный специалист в этих вопросах Джон Барлоу стремился рассеять общественную озабоченность эпидемией слияний и поглощений в сфере ведущих СМИ. Он утверждал, что крупнейшие медиа-корпорации «лишь переставляют шезлонги на палубе Титаника». Роль «айсберга» в данном случае отводилась Интернету с его поистине необъятным выбором каналов получения и передачи информации.

Однако реальность оказалась прямо противоположной: бесконечная «многовариантность», очевидно характеризующая Всемирную Сеть, вовсе не служит препятствием к монополизации и этого информационного пространства.

Уже в 1998 году издание «Бродкастинг энд Кэйбл» констатировало, что из приблизительно 30 наиболее посещаемых Веб-страниц, посвященных новостям или развлечениям, более трех четвертей-были аффилированы с крупнейшими медиакорпорациями соответствующего профиля.

Причины такого положения дел в общем самоочевидны. Только гиганты бизнеса могут позволить себе немалые убытки, неизбежные на пeрвых этапах осуществления любого значительного интернет-проекта. Реклама нового начинания — не проблема прежде всего для тех, кто уже владеет информационным пространством.

В свете вышесказанного уместно напомнить, как после Второй мировой войны союзники были чрезвычайно озабочены недопущением концентрации СМИ в оккупированных Германии и Японии, поскольку считали очевидным фактом то, что подобная концентрация культивирует антидемократическую, даже фашистскую политическую культуру.

В ставшей классической книге «Производство согласия: Политическая экономия средств массовой информации» одни из известных американских публицистов левого направления Эдвард Херман и Ноам Чомски доказали наличие системной «пропагандистской модели», объясняющей поведение корпоративных новостных СМИ в Соединенных Штатах.

В своей модели Херман и Чомски утверждают о существовании ряда «фильтров», позволяющих понять, почему доминирующие СМИ в США неизменно используются для пропаганды в интересах элиты.

И если один из фильтров — антикоммунизм – отпал по объективным причинам, то два самых первых — зависимость СМИ от медиа-бизнеса и от рекламы — радикальным образом усилилось за полтора десятилетия, минувших с момента публикаций книги.

Согласно опросу Pew Research Center и Columbia Journalism Review, проведенному среди 287 репортеров и редакторов - журналистов, 35% из них сказали, что они не публикуют материалы, которые могут повредить финансовым интересам их организации, а 29% признались, что они так же за­ботятся и о рекламодателях.

В регионах 26% репортеров сказали, что им часто указывают избегать той или иной темы, поскольку она якобы скучна для аудитории или слишком сложна, в то время как они подозревают, что в реальности затронуты финансовые интересы вещателя или издателя.

Среди репортеров, занимающихся журналистскими расследованиями, 61% высказали мнение, что владельцы их изданий оказывают «очень значительное влияние» на принятие решения об освещении того или иного события.