Глава 3. Взгляд с Востока
Эти три дня грабежа при зареве пожара превосходят всякое описание. По истечении многих лет греки не могли без ужаса вспоминать о пережитом. Отряды крестоносцев бросились по всем направлениям собирать добычу. Магазины, частные дома, церкви, императорские дворцы были тщательно обысканы и разграблены, безоружные жители подверглись избиению. Врываясь в храмы, крестоносцы бросались на церковную утварь и украшения, взламывали раки с мощами святых, похищали церковные сосуды, ломали драгоценные памятники, жгли рукописи. Многие частные лица составили себе богатство в это время, чем потом непомерно гордились. «Ничто не могло ни сдержать, ни умерить того необузданного рвения, с которым они пользовались печальными преимуществами победы; неистово и без разбора разыскивали они добычу в богатых и бедных жилищах»87. «Слишком велика была алчность воинов, которые месяцами угнетались на острове Лидо, слишком ненавидели они еретических греков»88.
Что же испытывал покоряемый народ? Самое яркое и исчерпывающее свидетельство находим у византийского историка Никиты Хониата. Никита, описывая уже первое взятие Константинополя, пишет о творимых рыцарями ужасах – «овладев частью стенных укреплений, неприятели бросились в разные стороны и подожгли прилегавшие к стенам городские здания. Открылось жалкое зрелище, извлекшее целые реки слез в соответственность громадности пожара. На протяжении от влахернского холма до Евергетского монастыря все пылало, и пламя пожара разливалось за Девтер»89. Летописец в витиеватых выражениях порицает бездействие в это время императора Алексея III, а затем и его слабохарактерный побег – «трусливейший из людей! Его не остановило нежное родительское чувство к детям; его не удержала любовь к жене; его не тронула судьба великого города, и ничего подобного ему не пришло на ум; но в малодушии, в трусости он променял благо всех городов, областей и всего народа на свое личное счастье, и то — сомнительное! Алексей царствовал восемь лет, три месяца и десять дней. Мы видели, каков он был на войне; можно прибавить также, что не очень отличался он, — чтобы не сказать, что совсем никуда не годился, — и в делах внутреннего управления».90
Никита с негодованием отзывается и о легкомысленном отношении крестоносцев к тому богатству, которое они получали от города – «еще не совсем остановился очередной пожар, как уже начали опять собирать и переплавлять церковные драгоценности усерднее прежнего. Со своей стороны латинские солдаты употребляли доставляемое им таким образом серебро и золото на свои телесные нужды, как совершенно обыкновенную ценность, и предлагали их на рынке в продажу желающим, говоря, что им в этом нет греха, так как они получают свое жалованье, не зная, откуда собраны следующие им суммы, но что римляне должны будут дать ответ перед судом Божиим, если свое берегут, а Божие отчуждают!»91.
Летописей порицает поведение молодого Алексея IV, считая его поведение недостойным правителя – «в Алексее было, действительно, много разных и несравненно важнейших пороков, которыми он запятнал высокую и именитую славу римского трона. Уезжая в сопровождении небольшого числа спутников в палатки к варварам, он пьянствовал там и целые дни проигрывал с ними в кости. Товарищи его забав снимали с его головы золотую усыпанную каменьями диадему и надевали на себя, а на него нахлобучивали косматую шерстяную шапку латинского изделия»92.
Какое-либо изменение в отношениях крестоносцев с новым императором Алексеем Дукой – Мурзуфлом – тоже не представлялось летописцу возможным, так как «непомерная ненависть к нам латинян и крайнее несогласие наше с ними не допускали между нами ни на одну минуту мысли о дружелюбии».93 В повествовании об осаде города Никита Хониат выказывает смиренную покорность судьбе – «до полудня наши все еще одолевали, хотя страшная битва была сильнее и ужаснее, чем третьего дня. Но так как царю всех городов суждено уже было подпасть под иго рабства, и Бог определил укротить и обуздать нас; ибо все мы, от пастыря до простолюдина, забылись, как рьяные и неукротимые кони».94
Летописец живо описывает жестокий нрав завоевателей, не откликнувшихся на мирный жест горожан, вышедших им навстречу с крестными знамениями и иконами – «неприятели не изменили своего душевного настроения, не вызвали на свои уста улыбки, не озарились при таком неожиданном зрелище светлою радостью в лице и взорах, но с тем же мрачным и свирепым видом, в полном вооружении, а некоторые даже на своих закованных в плотные панцири и движущихся по звуку трубы конях, бесстыдно бросились грабить, начав с возов, как частные, так равно и посвященные Богу имущества. Что же, во-первых, что потом и что, наконец рассказать мне об ужасах, совершенных тогда этими мужами крови? Увы, вот бесчестно повержены достопоклоняемые иконы! Вот разметаны по нечистым местам останки мучеников, пострадавших за Христа! О чем и слышать страшно, — можно было видеть тогда, как божественное тело и кровь Христова повергались и проливались на землю. Расхищая драгоценные вместилища их, латиняне одни из них разбивали, пряча за пазуху бывшие на них украшения, а другие обращали в обыкновенное употребление за своим столом вместо корзинок для хлеба и кубков для вина, как истинные предтечи антихриста, или предшественники и провозвестники его нечестивых деяний! Что претерпел в древности некогда от этого народа Христос, быв обнажен и поруган, то же самое претерпел от него и теперь: так же точно одежды Его снова делились теперь латинскими воинами на части, по жребиям, и только не доставало того, чтобы Он, быв прободен в ребро, опять источил на землю токи божественной крови. О нечестиях, совершенных тогда в великой церкви, тяжело даже рассказывать!»95 И еще – «притом же трудно и невозможно было смягчить мольбами или преклонить какими-либо жалобами и умилостивить этот варварский народ, до того раздражительный, до того вспыльчивый решительно при каждом противном слове, что все разжигало его гнев и казалось ему нелепым и смешным».96
Говоря о поведении по отношению к жителям летописец не утаивает отчаяния и горести – «таким-то образом беззаконничали западные войска против наследия Христова, не оказывая решительно никому ни малейшего снисхождения, но всех лишая денег и имуществ, жилищ и одежд, и совершенно ничего не оставляя тем, кто имел что-нибудь!»97
В своем скорбном повествовании он уподобляется Иеремии и его плачу о Сионе.98 Летописец в религиозном порыве взывает к небесам с мольбой о пощаде для города – «Зачем поразил Ты нас, Господи, и нет нам избавления? Знаем, Господи, грехи наши, неправды отцов наших. Престань же, по милости Твоей; не погуби престола славы Твоей. Накажи нас, Господи, да не отступит душа наша от Тебя, — накажи по правде, но не во гневе, — так, чтобы не уничтожить нас. Излей гнев Твой на языки, неведующие Тебя, и на народы, иже не призваша имене Твоего, Господи! Господи, Ты — Отец наш, мы — персть; Ты наш Творец, и все мы дело рук Твоих. Воззри, и виждь поношения наша. Наследие наше перешло к иноплеменникам; домы наши — к чужеземцам. Обрати нас к Себе, и обратимся. Обнови дни наши, как прежде!»99 Историк сетует «многоногая и многорукая правда, не шевельнув пальцем, подкралась к нам совершенно беззвучными шагами и, напавши на город и на нас, как неутомимая карательница, сделала нас злосчастнейшими из людей».100
Византиец недоумевает, как мог один народ совершить такое злодеяние по отношению к другому народу, причинить столько страданий, загубить столько жизней. Автор поражен алчной и безумной жестокостью, с которой крестоносцы уничтожали все на своем пути, грабили, разрушали и жгли. Потрясение от произошедшего несчастья усиливается для византийцев тем фактом, что столица их пала не от сабель неверных, а от мечей христианского народа, призывавшего Европу вот уже более столетия защищать веру от посягательств. Летописец со свойственной греческому народу восприимчивостью отчаянно сожалеет и досадует об уклонении своего народа с пути, благословенного Богом. Он ни разу, тем не менее, не выказал неудовольствия и непокорности, полагая, что как бы ужасны не были эти события, они предрешены Богом и являются справедливой карой за все прегрешения.
Григорий Акрополит более скуп в словах и лишь сообщает, что «то, что произошло вслед за этим в городе, потребовало бы от нас слишком длинного описания, далеко выходящего за пределы нашей истории. А пусть лучше всякий сам себе представит все те бедствия, каким подвергаются города пленяемые: убийства мужчин, похищения женщин, грабежи, разрушения жилищ и все другое, что обыкновенно производит меч»101.
Заключение
Четвертый крестовый поход имел огромное значение для развития Запада и Востока. Результаты этого похода имели роковой исход для будущего крестовых походов. Он явно показал обмирщение движения, его постепенное вырождение в обыкновенные войны. Экспедиция этого похода направила крестоносное движение вовнутрь, на события внутриполитического характера. Вместо борьбы с неверными папой была провозглашена борьба против еретиков, схизматиков, что через несколько лет вылилось в Крестовый поход против альбигойцев.
Мнение историка Ж.Ф.Мишо «нигде покорение Византии не произвело такой радости, как в Святой земле»102 не соответствует действительности, поскольку для всей идеи борьбы с мусульманством и Святой земли эта авантюра носила отрицательный характер. От помощи христианским колониям оторваны были значительные силы, а в Византии разрушены остатки фундамента оплота против ислама и ускорено ее падение, сделав империю беззащитной перед новыми полчищами с Востока.
Завоевание Константинополя, являющееся главным событием этого похода, очевидцы оценивали через призму средневекового философско-религиозного мировоззрения, в котором доминировал провиденциализм. Жители захваченного города в ужасе и недоумении от того, что Бог послал им столь тяжелое испытание, и что покорили их свободолюбивый народ братья по вере. Бесчинства, грабежи, разорения и разрушения священных мест сопровождали крестоносцев повсюду, нанесших непоправимый ущерб накапливаемой веками византийской культуре.
Рядовые завоеватели были уверены в том, что действиям их благоволил сам Бог, и что, даже если к городу их и привела цепь случайностей, то успех предприятия говорит о предопределенности свыше. Вершители судеб – виднейшие политики той эпохи – расценивали захват города прагматически - либо как этап на пути к достижению цели, либо же, как самоцель – уничтожение могущественного соперника.
Но торжество крестоносцев было недолгим, поскольку, неадекватно оценив свои силы, политическую обстановку в византийских землях и отказавшись от союза против Византии с болгарами,103 они потерпели сокрушительные поражения.
Четвертый поход обернулся катастрофическими потерями и имел только внешний краткосрочный триумф.
Источники:
Византийские историки, переведенные с греческого при С.Петербургской Духовной Академии. Никиты Хониата История со времени царствования Иоанна Комнина. Т.2 СПб., 1862.
Византийские историки, переведенные с греческого при С.Петербургской Духовной Академии. Летопись Великого Логофета Георгия Акрополита. СПб., 1863.
Жоффруа Виллардуэн. Завоевание Константинополя / Пер. и коммент. М.А.Заборова. М., 1993.
Заборов М.А. История крестовых походов в документах и материалах. М., 1977.
Робер де Клари. Завоевание Константинополя / Пер. и коммент. М.А.Заборова. М., 1986.
Литература:
Васильев А.А. Византия и крестоносцы. П., 1923.
Заборов М.А. Крестовые походы. М., 1956.
Заборов М.А. Крестоносцы на Востоке. М., 1980.
Куглер Б. История крестовых походов. СПб., 1895.
Митрофанов П. Изменения в направлении четвертого крестового похода // ВВ. 1897. Т.4. Вып.3,4. С. 461-523
Мишо Ж.Ф. История крестовых походов. М., 1999.
Успенский Ф.И. История крестовых походов. СПб., 2000.
Федоров-Давыдов А.А. Крестовые походы. Историческая хроника. М., 2008.
Филипс Дж. Четвертый крестовый поход. М., 2010.
1 Жоффруа Виллардуэн. Завоевание Константинополя/Пер. и коммент. М.А. Заборова. М., 1993. С. 130
2 Там же. С. 140
3 Там же. С.144
4 Робер де Клари. Завоевание Константинополя/Пер. и коммент. М.А. Заборова. М., 1986. С.90
5 А.А.Васильев. Византия и крестоносцы. П.,1923. С.23
6 Ф.И. Успенский. История крестовых походов. СПб., 2000. С.175
7 А.А.Васильев. Ука.соч. С.26
8 Там же. С.27
9 Там же. С.28
10 Там же. С.27
11 Там же. С.49
12 Там же. С.53
13 Там же. С.67
14 Там же. С.39
15 Там же. С.48
16 Ф.И.Успенский. Указ.соч. С.208
17 Никиты Хониата История. СПб., 1862. С.269
18 Ф.И.Успенский. Указ.соч. С.194
19 А.А.Федоров-Давыдов. Крестовые походы. М., 2008. С.249
20 М.А.Заборов. Крестоносцы на Востоке. М., 1980. С.196
21 А.А.Федоров-Давыдов. Указ.соч. С.252
22 Ф.И.Успенский. Указ.соч. С.194
23 Ж.Ф.Мишо. История крестовых походов. М., 1999. С.172
24А.А. Васильев. Указ соч. С.72
25 П.Митрофанов. Изменения в направлении четвертого крестового похода // ВВ. 1897. Т.4. Вып.3,4. С.467
26 А.А.Васильев. Указ.соч. С.72
27 М.А.Заборов. Указ.соч. С.209
28 М.А.Заборов. История крестовых походов в документах и материалах. // Договор предводителей крестоносцев с Венецией. С.172-173
29 П.Митрофанов. Указ.соч. С.468
30 М.А.Заборов. Крестоносцы на Востоке. С.213
31 Ф.И.Успенский. Указ.соч. С.197
32 М.А.Заборов. Указ.соч. С.219
33 Б.Куглер. Истрия крестовых походов. СПб., 1895. С.284
34 Ф.И.Успенский. Указ.соч. С.197
35 Там же. С.198
36 М.А.Заборов. Указ.соч. // Из хроники Анонима Гальберштадтского. С. 199
37 Ф.И.Успенский. Указ.соч. С.199
38 Б.Куглер. Указ.соч. С.286
39 М.А.Заборов. Указ соч. // Из хроники Анонима Гальберштадского. С.197
40 П.Митрофанов. Указ.соч. С.475
41Ж.Ф. Мишо. Указ.соч. С.176
42 Никита Хониат. Указ.соч. С.268
43 Б.Куглер. С.273
44 Ф.И.Успенский. Указ.соч. С. 203
45 Б.Куглер. Указ.соч. С.287
46 Б.Куглер. Указ.соч. С.285
47А.А. Васильев. Указ.соч. С.75
48М.А. Заборов. Указ.соч. // Из «Истории завоевания Константинополя» Гунтера Пэрисского. С.204
49 Ф.И.Успенский. Указ.соч. С.205
50 Б.Куглер. Указ соч. С.282
51 А.А.Васильев. Указ.соч. С.73
52Б. Куглер. Указ.соч. С.283
53П. Митрофанов. Указ.соч. С.462
54 Ж.Ф.Мишо. Указ.соч. С.179
55 Б.Куглер. Указ.соч. С.286
56 Там же. С.288
57 Робер де Клари. Завоевание Константинополя. М., 1986. С.31
58 Никита Хониат. Указ.соч. С.287
59 А.А.Васильев. Указ.соч. С.80
60 Ж.Ф.Мишо. Указ.соч. С.185
61 Там же. С.190
62 М.А.Заборов. Указ.соч. // Из «Истории завоевания Константинополя» Гунтера Пэрисского. С.252
63 А.А.Васильев. Указ. соч. С.80
64 Заборов Из «Историии завоевания Константинополя» Гунтера Пэрисского С. 231
65 Там же. С.232
66 Там же. С.233
67 Там же. С.233
68 Мишо Ж.Ф. История крестовых походов. М., 199. С.201
69 Васильев А.А. Византия и крестоносцы. П., 1923. С.87
70 Жоффруа де Виллардуэн. Завоевание Константинополя. М., 1993. С.77
71 Там же. С.35
72 Там же. С.46-47
73 Там же. С.59
74 Жоффруа С. 56
75 Там же. С.47
76 Там же. С 56
77 Там же. С.57
78 Там же. С.57
79 Робер де Клари. Завоеваник Коснтантинополя. М., 1986. С.52
80 Там же. С.53
81 Там же. С.57
82 Там же. С.59
83 Там же. С.59
84 Там же. С.58-59
85 Там же С.66
86 Там же. С.48
87 Мишо Ж.Ф. История крестовых походов. М., 1999. С.193
88 Куглер Б. История крестовых походов. СПб., 1895. С.297
89 Никиты Хониата История со времени царствования Иоанна Комнина. Т.2. СПб., 1862. С.281
90 Там же. С.284
91 Там же. С.296
92 Там же. С.298
93 Там же. С.314
94 Там же. С.315-316
95 Там же. С.320-321
96 Там же. С.321
97 Там же. С.324
98 Там же. С.326
99 Там же. С.330
100 Там же. С.338
101 Летопись Великого Логофета Георгия Акрополита. СПб., 1863. С.7-8
102Ж.Ф.Мишо. История крестовых походов. М., 1999. С.201
103 Робер де клари. Завоевание Константинополя. М., 1986. С.46