Глава 3. Ддшно-прашчеше освоение действительности в морали

позволяющей установить зависимости между реальным

массовым поведением и его идеальным выражением.

В эмпирической социологии под нормами

поведения часто понимаются просто повторяющиеся явления

во взаимоотношениях людей, проявляющиеся в

массовом поведении как устойчивые реакции на поступки

определенного типа. Соотношение между массовым

поведением и его идеальным выражением не носит,

однако, характера однозначного отражения одного

другим. «Социальная функция норм двуедина: это и

отражение действительности и воздействие на нее»1. Такое

воздействие, разумеется, не ограничивается просто

пресечением отклонений от распространенных

образцов поведения, но предполагает поощрение развития

или ограничение некоторых тенденций,

проявляющихся в поведении людей. Поэтому в социальной норме не

только подводятся итоги каких-то принятых черт

поведения, но именно определяются такие условия

деятельности людей, которые способствуют превращению

желательных для того или иного субъекта

нормотворчества поступков в массовое общественное явление.

Невозможность сведения социальной нормы лишь

к идеальному отражению действительности, видимо,

порождает стремление некоторых исследователей

рассматривать норму и в виде образования общественного

сознания, и в виде компонента самой объективной

связи общественной жизни. Однако однозначного решения

этот вопрос в литературе еще не получил2. Ясно, что

специфику социальных норм как общественного

явления нельзя понять вне анализа реальных условий

взаимосвязи сознания и поведения людей, определяемого

1 Пеньков ЕМ. Социальные нормы — регуляторы поведения

личности. Некоторые вопросы методологии и теории.— М, 1972.— С. 49.

2 А.К. Уледов отмечает, что под нормами поведения следует

понимать реальные отношения между людьми (См.: Уледов AK.

Структура общественного сознания: Теоретико-социологическое

исследование.— М., 1976.— С. 83.). Близкую к этой позицию занимает

В.Д. Плахов (См.: Плахов В.Д. Социальные нормы. Философские

основания общей теории.— М., 1985.— С. 24). В то же время другие

авторы считают неправомерным смешивать понимание нормы как

элемента общественного сознания с реальными отношениями. (См.:

Поросенков СВ. Социальные нормы как форма отражения

действительности // Философские науки.— 1981.— № 5.— С. 138-139).

I Часть II, Теоретическая этика

практикой их общественных взаимодействий, успехами

осуществления управленческой, организационной

деятельности. Тем не менее данное обстоятельство еще не

означает, что сама норма представляет (включает в свое

содержание) эти практические взаимодействия.

Позиция, прямо отождествляющая норму с теми

отношениями, которые становятся предметом

нормативной регуляции и поведением людей, вступающих в

эти отношения, методологически слаба тем, что не

позволяет учитывать момент развития общества,

изменения характера общественных отношений и

соответствующего им массового поведения людей.

В работе В.Д. Плахова, где наиболее

последовательно проведен этот взгляд, делается попытка понять

природу социальных норм на основе одной

единственной категории меры, в связи лишь с одним законом

диалектики. На наш взгляд, такой подход в принципе

ошибочен. Измерение, оценка составляют лишь одну

из функций норм, причем не только социальных. Для

социальных норм основное составляет, несомненно, не

измерение, а утверждение определенного типа

социальной связи через предписанный эталон действия.

С помощью нормы, конечно, можно измерять. Но это

не главное. Еще до такого измерения необходимо

направить поведение, что фактически означает

сконструировать новую реальность, открыть простор для

новых практических взаимодействий людей.

Норма оказывает активное воздействие на

действительность, а не просто измеряет и подправляет

поведение. Последнее становится устойчивым именно

благодаря тому, что оно регулируется с помощью

социальной нормы, запрещающей или предписывающей

личности необходимый для воспроизводства данных

общественных отношений вид действий. Многие виды

бытовых, семейных, политических отношений,

хозяйственных взаимосвязей попросту не могут сложиться

без соответствующих, выступающих способом их

закрепления, социальных норм. Поэтому в норме,

представленной в общественном сознании, отражается не

просто само поведение, а, прежде всего, —

вызывающие его условия общественной жизни.

В то же время реальное функционирование

социальных норм в системе общественных отношений по-

Гдава 3. Духовно-практические освоение действительности в морали

казывает невозможность их рассмотрения

исключительно как элементов общественного и индивидуального

сознания (идеальных образов) в противопоставлении

поведению и тем практическим отношениям, которые

складываются между людьми по поводу исполнения

норм. Разрыв единства сознания и поведения людей

связан с недооценкой человеческой практики,

недостаточным пониманием механизмов обратного влияния

сознания на бытие людей.

Нормы сами по себе, собственно, предполагают

идеальные модели взаимодействия, устойчивые

формы коммуникации людей. Но тогда, когда идеальное

превращается в устойчивую форму коммуникации, оно

уже, собственно, перестает быть только идеальным, а

получает некоторую степень материализации и новую

степень истинности. Это уже не просто соответствие

образца действительности, способное, скажем,

существовать в голове отдельного субъекта, а некоторое

интерсубъективное отношение, взаимно разделенная

ценность. Материализация данного отношения

выражается в том, что вокруг него, т. е. вокруг действующей

нормы, складываются некоторые практические

отношения по поводу ее исполнения. В них фиксируются

привычные реакции на нарушение нормы, в юридических

нормах — определяются условия применения санкций.

Данные отношения являются необходимым

условием функционирования социальных норм в качестве

действенных регуляторов поведения людей, так как в

них выражаются практические реакции общества на

исполнение или нарушение норм, а соответственно,

определяются и условия представления этих норм в

индивидуальном сознании. Любая социальная норма

является значимой для того или иного лица, влияет на

индивидуальные мотивы поведения только в том

случае, если имеется отношение данного лица к другим

лицам или учреждениям, обусловленное исполнением

соответствующей нормы. Однако данные отношения

следует, конечно, отличать от тех отношений, которые

составляют предмет нормативной регуляции. То,

насколько в отношениях по поводу исполнения

некоторой нормы оказываются приняты во внимание

смыслы отношений, подвергающихся нормативному

регулированию, зависит от многих обстоятельств. Прежде

I Часть II, Теоретическая этика

всего,— от состояния массового общественного

сознания, от степени нравственного развития большинства

членов общества. Данные обстоятельства в основном и

определяют степень формализации, заключенную в том

или ином конкретном способе нормативного

регулирования, в той или иной конкретной норме.

Нормативное регулирование, как уже говорилось,

обязательно предполагает наличие мотива, связанного

с исполнением нормы, вне непосредственной связи

данной нормы с некоторой потребностью личности.

В морали этот мотив связан в основном с внутренними

санкциями, основан на угрызении совести, чувстве

стыда, а также на упреждающей активности сознания,

направленной на то, чтобы не испытывать подобных

чувств, то есть не совершать плохих поступков.

Я думаю, что в той мере, в какой мораль выступает

как система нормативной регуляции, ее предписания

реализуются именно на базе отрицательных эмоций,

которые личность стремится избежать, предвосхищая

возможные последствия нравственно неодобряемого

действия. В отдельных ситуациях человек рассуждает по

принципу «я не буду человеком», «я не смогу жить, если

не сделаю этого» (например, оставлю другого человека

в беде) или, наоборот, сделаю что-то решительно

нравственно неодобряемое (например, выдам тайну врагу).

Предвосхищающая роль отрицательных эмоций

подтверждается известным феноменом из практики

воспитания, который подчеркивал, в частности, Сухомлинс-

кий. Он утверждал, что ребенка ни в коем случае нельзя

быстро прощать, иначе у него возникнет мысль о

вседозволенности, т. е. как раз не формируется устойчивый

комплекс негативных эмоций, возникающих в связи с

нарушением нравственного требования. Отрицательные

эмоции, возникающие в связи с мыслью о нарушении

нравственного требования, как раз и обеспечивают

мотив поведения, не связанный непосредственно с

какой-либо определенной личной потребностью.

В праве мотив исполнения нормы связан с угрозой

санкции. Не исключено, конечно, что личность может

следовать правовой или моральной норме на основе

убеждения в ее справедливости, понимания ее

общественной целесообразности. Это означает, что она

переходит уже к другому — ценностному уровню само-