2. С другой стороны, реформистские партии и ре-

формистские профсоюзы, которые действуют в ус-

ловиях правового демократического государства и

компромисса, достигнутого благодаря переходу к со-

циальному государству, испытали разочарование-

ведь они вынуждены были довольствоваться тем, что-

бы приспосабливать к споим целям буржуазно-либе-

ральное наследие и отказываться от исполнения ра-

дикально-демократических обещаний. Духовное

родство реформизма и левого либерализма коренится

в общей цели-социально-государственнои универ-

сализации гражданских прав [5 [. Население должно

получить шанс жить в условиях защищенности, со-

циальной справедливости и paclyoiero благосостоя-

ния, получить благодаря тому, что статус зависи-

44

мого наемного труда нормализуется, будучи допол-

ненным правами участника политического и социаль-

ного процесса. Правящие партии должны пользовать-

ся рычагами административной власти для того, что-

бы таким путем достигнуть названных целей на

основе капиталистического роста, который этими же

партиями одновременно и контролируется, и под-

держивается. Итак, согласно ортодоксальному ком-

мунистическому представлению, социальная

эмансипация должна была достигаться путем

политической революции и эта революция должна

была овладеть государственным аппаратом только

для того, чтобы его разгромить. Реформизм же может

достигать социального мира л ии)ь на пути вмешатель-

ства в процессы, происходящие в обществе и государ-

стве, но при этом партии растворяются в рас-

ширяющемся государственном аппарате. Вместе с

<огосударствлением> партий формирование воли

перемещается в рамки политической системы, кото-

рая в весьма значительной мере программирует сама

себя. Эта политическая система со временем стано-

вится независимой от демократических источников,

которым она обязана своей легитимностью. Это про-

исходит по мере того, как ей удастся как бы <сверху>

заполучить от общественности массовую лояльность.

Таким образом, обратной стороной такого социально-

го государства (eines Sozialstaates), имеющего боль-

ший ими меньший реальный успех, оказывается де-

мократия масс, которая приобретает черты чдмипис-

тративно направляемого процесса легитимации. На

программном уровне этому результату отвечает на-

строение разочарования: ведь приходится смиряться

с тем, что рынок труда скандальным образом действу-

ет как некая естественная судьба. Приходится

смиряться и с отказом от целей радикальной демо-

кратии.

45

Ill

I. Все сказанное объясняет актуальность того дис-

курса, который восходит еще к XIX в. и который анар-

хизм с самого своего возникновения вел с социализ-

мом. То, что в мелкобуржуазной революции санкю-

лотов уже реализовалось практически, только в

анархистской критике общества обогатилось

аргументами, частично воплотившись в теорию. При

этом технические моменты самоорганизации (перма-

нентность обсуждений, императивность мандата, ро-

тация должностных л и ц, ограничения властей и т.д.),

возможно, менее важны, чем сама форма организа-

ции, а ею является тип добровольных ассоциаций 161.

Согласно теории, они должны обнаруживать лишь

минимальную степень иституционализации. Гори-

зонтальные контакты на уровне простых взаимодейс-

твий (Interaktionen) должны сформировать практику

интерсубъективных обсуждений и решений, практи-

ку, которая достаточно сильна, чтобы поддерживать

все другие институты в подвижном, текучем агрегат-

ном состоянии становления и одновременно) удержи-

вать их от окостенения. Этот антиинституционализм

соприкасается со старолиберальным представлением

о.сплачиваемой ассоциациями общественности

(Offentlichkeit), в деятельности которой может на-

ходить реализацию коммуникативная практика про-

цесса образования мнений и воли, процесса, направ-

ляемого аргументацией. Когда Донозо Кортес обви-

нял либерализм в ошибочном возведении дискуссий в

ранг принципа принятия политических решений,

когда Карл Шмитт уничижительно именовал либе-

ральную буржуазию дискутирующим классом, то оба

они имели перед глазами анархические следствия

дискуссий общественности-те, что связаны с разру-

шением власти.

Организационная форма добровольных ассоциа-

ций в отличие от индивидуалистической конструкции

естественного состояния, апеллирующей к правам

разума, является социологическим понятием, кото-

рое позволяет мыслить о спонтанно возникающих,

свободных от господства отношениях, помыслить

не в духе теории контракта. Свободное от господства

общество в таком случае больше не нуждается в том,

чтобы его понимали как инструментальный и, зна-

чит, дополитический порядок, который рождается из

заинтересованных соглашений частных лиц, в своих

действиях ориентированных на успех.

Общество, интегрированное нс рынком, а ассо-

циациями, было бы одновременно политическим и

свободным от господства порядком. Анархисты воз-

вели спонтанное обобществление к иному импульсу,

чем современное право разума (Vcrnunftrecht),-не к

интересу в нужном, полезном обмене товарами, я к

готовности взаимопонимания, которое служит реше-

нию проблем и координации действий. Ассоциации

отличаются от формальных организаций тем, что

цель объединения еще не обособляется функциональ-

но от ценностных ориентаций и целей членов JTHX

ассоциаций.