Экзотическая береза
Изначальная задумка Аракеляна выглядела красиво. В Омской области в год можно добывать 12 млн кубометров леса, а добывается лишь 2 млн. Дело в том, что 95% местного леса, пригодного для промышленной вырубки,— береза. А практически вся российская лесодобывающая отрасль "заточена" под экспорт хвойного "кругляка". Береза, как правило, используется лишь в производстве фанеры. Так что арендовать для лесозаготовки участки в Седельниковском и Тарском районах Омской области не составило труда.
Мхитарян решил выпускать не фанеру, а мебельный щит (склеенные рейки из массива дерева), пиломатериалы и комплектующие для мебельного производства. "Береза в промышленных масштабах растет лишь в Канаде и России, причем в Канаде производство падает из-за того, что государство ограничивает вырубку более качественной "белой" березы. А спрос на это дерево в мире есть — наша древесина напрямую конкурирует с кленом",— уверяет Мхитарян.
Плотность (один из важнейших факторов в производстве мебели) омской березы — 640 кг/кв. м, почти как у дуба (670 кг/кв. м) и намного больше, чем у распространенной в России сосны (250 кг/кв. м). Но дело даже не в технических характеристиках, а во внешнем виде березы. "Несколько лет назад в России появились закупщики производителей мебели из Италии и Испании — для расширения ассортимента они хотели покупать березу. Этот материал за рубежом считается редким и красивым. Однако найти производителей качественных пиломатериалов им так и не удалось",— рассказывает директор Ассоциации предприятий мебельной и деревообрабатывающей промышленности России Андрей Радухин.
На мировом рынке мебельного сырья правят бал производители пиломатериалов лиственных пород из Юго-Восточной Азии и Южной Америки. Конкурировать с ними низкими ценами "АВА компани" не могла: мало того что труд рабочих в России обходится дороже, так еще и стоимость обработки деревьев с толстыми стволами, растущих в теплом климате, ниже. Так что Мхитарян сделал ставку на качество производства (закупил самое современное оборудование, нанял европейских технологов) и "экзотичность" своего продукта.
Отчасти расчет оправдался — наладить экспорт небольших партий пиломатериалов под брэндом Russian Birch в Италию, Испанию, США и Канаду удалось достаточно быстро, о российском рынке можно было и не думать. Весной прошлого года завод приблизился к точке окупаемости — экспорт приносил около 20 млн руб. в месяц при затратах 22 млн руб. Мхитарян вложил еще около $5 млн в закупку нового оборудования для добычи леса и готовился наращивать объемы производства. Но вмешались обстоятельства — в мае-июне 2008 года мировой рынок пиломатериалов начал валиться.
Отпор шведам
Мхитарян, похоже, переоценил потенциал спроса на русскую березу за рубежом в период кризиса. В первую очередь упал экспорт необработанных бревен (кругляка) — в 2007-м россияне продали за рубеж 49,3 млн кубометров леса, а за восемь месяцев 2009-го — 14,5 млн. Но и "глубоким переработчикам" досталось — цены на пиломатериалы упали на 60%, спрос тоже сильно просел.
Продажи самой дорогой продукции фабрики Мхитаряна — мебельного щита — практически встали. Лето 2008 года "АВА компани" встретила с ежемесячной выручкой всего 6 млн руб.
Когда экспортная модель дала сбой, Мхитарян попытался переориентироваться на российский рынок. И практически сразу получил от местной IKEA крупный заказ на мебельные комплектующие. Но в "АВА компани" есть правило не продавать одному клиенту свыше 25% от общего объема всей своей продукции, а шведы рассчитывали на большее. "Я знаю, как работает IKEA — выбирает практически все объемы поставщика, а затем требует резкого снижения цен или сокращает объем закупок. И никуда с этого крючка уже не деться",— рассуждает Мхитарян. Переговоры прекратились, сейчас "АВА компании" поставляет лишь пиломатериалы чешским, итальянским и китайским производителям мебели, чья продукция представлена в IKEA.
Может быть, зря Мхитарян не пошел на условия шведов — российские производители мебели явно не ждали Russian Birch. "Все массовое производство сидит на МДФ и ДСП, с натуральным массивом дерева работает мало кто",— говорит независимый эксперт мебельного рынка Вадим Бахтов. Ведь плитные материалы обходятся на 30-40% дешевле. По расчетам старшего аналитика Lesprom Network Ольги Деулиной, на отечественную мебель из массива дерева приходится лишь около 20% российского рынка. В основном это привычная сосна, которая во всем мире применяется только для выпуска самой дешевой мебели, и импорт из Юго-Восточной Азии.
"К примеру, в производстве мягкой мебели натуральный массив практически не используется — его же все равно не видно под обивкой,— объясняет владелец компании "Цвет диванов" Дмитрий Ходасевич.— Мы покупаем лишь немного бука".
Китайские комплектующие (тот же бук, скажем) обходятся на 10-15% дешевле российских, даже с учетом логистики и таможенных пошлин. Неудивительно, что договориться о поставках с крупными российскими производителями мебели "АВА компани" не удалось, и она пошла по пути диверсификации. К примеру, начала выпускать комплектующие для дверей.
"Раньше мы работали с сосной, но в начале года перешли на березу,— рассказывает совладелец "Истринской мануфактуры" Михаил Зуев.— Ценовая ниша одна и та же, но работать с березой проще — нет смоляных карманов, более плотная древесина. В целом куда менее проблемный материал".
В 2009 году "АВА компани" начала производство паркета, плинтусов, подоконников, которые продает через строительные рынки и небольшие магазины в Омске и Подмосковье. Сейчас эти побочные товары занимают уже около 10% в общем объеме продаж. Однако амбициозному Мхитаряну останавливаться на полпути не интересно — он нацелился на куда более емкий и маржинальный рынок мебели.