2. Преступления против телесной неприкосновенности

Древнее право чрезвычайно подробно говорит о повреждениях тела, германское еще подробнее нашего; повреждение каждого члена имеет свою особую цену. Вильда думает, что подробности этого рода не составляют признака древности; конечно, нужно было много времени для того, чтобы успела установиться общепризнанная расценка членов человеческого тела.

Разного рода повреждения могут быть подведены под следующие три категории: I. Раны, наносимые оружием, кровавые раны. II. Удары палкой, рукой, синие раны. III. Отнятие члена, руки, ноги, глаза. Существование этих трех категорий заметно как в нашем праве, так и в германском (Wilda. 729).

Русская Правда III ред. в ст. 31-й, говорит: "Аже придет кровав муж или синь", т.е. с кровавой раной или со знаками побоев. Договор Новгорода с немцами 1189 г. упоминает "тяжбу без крови", т.е. дело о синих ранах. Двинская судная грамота различает кровавую рану и синюю рану.

Оценка этих повреждений в разных народных правах, а иногда в одном и том же, очень различна. Порядок возникновения народных обычаев достаточно разъясняет эти различия.

Несмотря на эти различия, встречаем, в силу действия одинаковых причин, и весьма крупные сходства.

Отнятие члена по всех правам считается самым тяжким преступлением. Так и у нас. За потерю руки, ноги, глаза Русская Правда назначает полвиры, да пострадавшему за увечье 10 грив. (III ред. 29). Так же полвиры назначают за эти повреждения и норвежские законы; но в них находим и дальнейший вывод из этого общего правила: за отнятие двух ног платится полная вира. Отнятие пальца и выбитие зуба наказывались легче: за палец гривна, за зуб 12 гр. продажи, а пострадавшему – гривна.

3. Преступления против личной свободы

В германских правах предусматриваются разные виды лишения свободы: человек может быть связан, заперт в его собственном доме и пр. Из наших источников о преступлениях этого рода упоминают договорные грамоты Новгорода и Смоленска с немцами: "А оже мужа свяжут без вины, 12 гривен за сором старых кун". О похищении женщин речь будет ниже.

4. Преступления против чести

Оскорбление чести может быть сделано действием и словом. Германские памятники в этом отношении гораздо богаче русских, в них перечисляется множество таких действий, о которых не упоминают наши.

И нам, и германцам известны следующие оскорбления действием:

"Кто вынез мечь, а не тнеть", гривна кун. Русская Правда I ред. ст. 12, III ред. ст. 26. Оскорбление состоит здесь в угрозе, обнаружившейся в обнажении меча.

Толкание кого-либо от себя или к себе: "Аже попьхнеть муж мужа либо к собе ли от собе, то 3 гривны продажи". Русская Правда, III ред. ст. 41. "Оже упьхньть 3 гривны старые". Догов. 1189 г.

Сорвание платья. Указание на проступки этого рода находим в договоре Новгорода с немцами 1189 г. Там предусматривается случай сорвания повойника с головы чужой жены и изодрание мятели (плаща). Первое оскорбление карается шестью старыми гривнами, второе - тремя.

Наконец, рванье волос с головы и лица. За усы и бороду Русская Правда назначает 12 гривен (I ред. 7, III ред. 109). По германскому праву борода ценится, иногда, в половину против волос на голове. Один из Смоленских договоров с немцами (Русск. Ливон. Ак., Anhang № 11) различает бороду обыкновенного человека от боярина и куноемца. Первая оплачивается 3 гривнами (=12 гривнам Русской Правды), вторая пятью.

Кроме этих оскорблений германское право знает еще бросание в воду, обливание водой, заграждение пути, вход без разрешения в чужой дом и множество видов оскорбления женской чести через прикосновение к руке, плечу, груди и проч.

Оскорбление словом встречается не во всех германских правах, у датчан этого проступка нет. Неизвестно оно и Русской Правде. Первое указание на него находим в церковных Уставах Владимира и Ярослава. Владимиров устав не определяет наказания; Ярославов говорит только о неприличной брани чужих жен и определяет за это плату оскорбленной и епископу в одинаковом размере. Оскорбившему жену великого боярина, кроме платы по 5 грив, золота, угрожает еще княжеская казнь. Наказуемость брани и равенство платы епископу с частным вознаграждением не возбуждает сомнений; нельзя того же сказать о самом размере платы и добавочной княжеской казни, мера их слишком велика.