III. Журналист допускает фактические ошибки.

Типична ошибка, когда героя публикации называют преступником без достаточных на то оснований, до вступления в законную силу приговора суда. Статья 49 Конституции РФ гласит: «Каждый обвиняемый в совершении преступлений считается невиновным, пока его вина не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке вступившим в законную силу приговором суда».

Например, гражданина N. обвиняют в получении взятки, однако приговора суда нет, идет предварительное следствие. Журналист, который готовит материал об этом деле, должен знать, что писать «гражданин N. – взяточник» нельзя. Однако можно написать, что «по мнению следствия, гражданин N. получил от гражданина М. взятку в таком-то размере».

На практике был такой случай. Гражданина К. задерживают по подозрению в совершении разбойного нападения, приговора суда нет, следствие только началось. Журналист публикует материал, где указывает, что «гражданина К. задержали за разбой». Из контекста этой фразы следует, что задержанный действительно совершил это преступление, хотя до решения суда утверждать этого нельзя. Необходимо было написать, что «гражданина К. задержали по подозрению в совершении разбойного нападения».

Необходимо также помнить, что освещать ход следствия в газете, на телевидении или радио можно, но выпускать в свет книгу об этом деле до вынесения приговора судом уже достаточно опасно, так как она может выйти в свет и поступить в продажу уже после вынесения приговора, который необязательно окажется обвинительным.

Еще одной распространенной ошибкой является негативная публикация о неком человеке без указания его фамилии. И если в ней содержатся факты, которые можно соотнести только с этим гражданином и никем другим, это дает возможность читателю безошибочно определить, о ком идет речь. Данное обстоятельство позволяет герою публикации обратиться в суд с иском о защите чести и достоинства.

Например, в «Общей газете» (1999. 25 марта) была опубликована статья «Тамбовские волки ушли за флажки». В ней шла речь о преступной деятельности в Санкт-Петербурге «тамбовского» преступного сообщества. Кроме того, в статье указывалось, что Миша Монах, являющийся депутатом Государственной думы, а ранее осужденный за изготовление ювелирных изделий с клеймом Фаберже, занимает «серьезное» положение в этом сообществе и отвечает за контакты с властными структурами. Фамилия этого человека не была названа в статье, но изложенные сведения безошибочно указывали на конкретное лицо.

 

Как журналист может использовать практику Европейского Суда

 

Россия в 1998-м году стала членом Совета Европы. Вступление страны в Совет Европы означает, что ею признаются не только все гарантии прав человека, закрепленные в Европейской Конвенции, но и юрисдикция контрольных органов по правам человека, учрежденных в Совете Европы.

Российская Федерация ратифицировала Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод 30-го марта 1998-го года и с 5-го мая 1998-го года признала юрисдикцию Европейского Суда по правам человека.

Статья 10 Европейской Конвенции по правам человека закрепляет право на выражение своего мнения: «Каждый имеет право на свободу выражения своего мнения. Это право включает свободу придерживаться своего мнения, получать и распространять информацию и идеи без вмешательства со стороны государственных органов и не зависимо от государственных границ».

Статья 10 Европейской Конвенции по правам человека (право на выражение своего мнения) является одной из наиболее часто обжалуемых. Европейским Судом выработана обширная практика по этому поводу. Статья 10 защищает, помимо непосредственного права на свободу выражения, также право на получение информации и право на ее свободное распространение.

Европейский Суд определил, что предметом судебного рассмотрения внутри государства могут быть только сведения, опубликованные или распространенные иным образом, но не мнения, какими бы нелицеприятными они не были (решение Европейского Суда от 08 июля 1986 года «Лингенс против Австрии»).

Европейским Судом выработаны определенные стандарты допустимости свободы слова. Наименьший стандарт допустимости установлен в отношении политиков, так как они являются публичными фигурами, выбрали эту публичную жизнь сами, влияют на общественную жизнь общества, а значит, обязаны принимать максимальный объем критики.

«Пределы допустимости критики в отношении политиков как таковых шире, чем в отношении частного лица. В отличие от последнего первый должен проявлять и большую степень терпимости к пристальному вниманию журналистов и всего общества к каждому его слову и действию. Нет сомнения, что п.2 ст. 10 Конвенции позволяет защищать репутацию каждого, т.е. распространяется и на политиков, даже когда они выступают не в личном качестве; но в таких случаях противовесом подобной защиты выступает интерес общества к открытой дискуссии по политическим вопросам» – решение Европейского Суда от 08-го июля 1986-го года «Лингенс против Австрии».

 

Можно ли избежать неприятностей?

 

Несколько советов, которые помогут журналисту избежать неприятностей:

Совет 1. Вместо утверждений журналист может задавать риторические вопросы, которые не могут послужить основанием для обращения в суд.

Например: «Интересно, расценили бы правоохранительные органы действия чиновника из Смольного как должностной подлог?» или «Интересно, являются ли действия чиновника должностным подлогом?»

Совет 2. Употребление вводных слов «вероятно», «возможно», «кажется», «ходят слухи», «бытует мнение», «как говорят» и т.п. также лишает героев публикаций возможностей подать иск.

 

Конституция РФ гарантирует каждому свободу мысли и слова (п.1 ст. 29 Конституции РФ), и никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них (п.3 ст. 29 Конституции РФ).

Данные положения содержатся и в статье 10 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, подписанной государствами-членами Совета Европы в Риме, 4 ноября 1950 года и вступившей в силу 3-го сентября 1953-го года.

Если суд обязал редакцию и журналиста опровергнуть «мнение», то такое решение необходимо обжаловать.

При обжаловании подобного решения целесообразно использовать практику Европейского Суда.

Например, решение Европейского Суда от 8-го июля 1986-го года «Лингенс против Австрии». Суд в своем решении указал, что «с точки зрения Суда, следует проводить тщательное различие между фактами и оценочными суждениями. Существование фактов может быть доказано, тогда как истинность оценочных суждений не всегда поддается доказыванию». Если можно доказать истинность своих утверждений, «то в отношении оценочных суждений выполнить это требование невозможно, и оно нарушает саму свободу выражения мнений, которая является основополагающей частью права, гарантированного статье 10 Конвенции».

В обоснование своей позиции журналист может использовать и Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 17-го марта 1998-го года №А56-17610/97.

Так, в газете «Калейдоскоп Петербургский по пятницам» была опубликована статья «Валерий Мандрикин был “смотрящим” от “Тамбовцев”?». В первом ее абзаце имелись слова: «...считается, например, что “тамбовскому” сообществу принадлежат такие предприятия, как “Балтийская финансово-промышленная группа”... “Балт-трейд”». Полагая, что в статье распространены не соответствующие действительности сведения о принадлежности истцов к «тамбовской» преступной группировке, которые порочат деловую репутацию истцов, АОЗТ «Балтийская ФПГ» и АОЗТ «Балт-трейд» обратились в арбитражный суд с иском о признании распространенных сведений не соответствующими действительности и об обязании ООО «Издательский дом “Калейдоскоп”» опровергнуть их в газете «Калейдоскоп».

Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа выносит постановление от 17-го марта 1998-го года, в котором говорится: «Из содержания статьи “Валерий Мандрикин...” усматривается, что в ней автор не излагает информацию, полученную из определенных источников и подкрепляемую доказательствами, а передает различные существующие мнения и суждения по поводу конкретного события. Указанное подтверждается употреблением в статье таких выражений, как: “существует устойчивое мнение”, “считается”, “также ходят слухи”, “существует мнение”. Иными словами, в статье содержится утверждение о наличии слухов и мнений, что не может быть отождествлено с утверждением о фактах, которых эти слухи касаются. При таких обстоятельствах вывод суда апелляционной инстанции о замене понятия “сведения” понятием “слухи”, не обладающим свойствами достоверности и доказуемости независимо от способа распространения, в связи с чем слухи не могут быть опровергнуты, является обоснованным».

Совет 3. Журналист может идти от обратного и, описывая явно негативные действия, как бы одобрять или восхищаться ими. Например: «Руководство компании проявило завидную смекалку и глубокие навыки практической психологии, привлекая в ряды своих клиентов все новых и новых людей», – несложно догадаться, что речь здесь идет об одной из финансовых «пирамид».

Совет 4. Теле- и радиожурналистам необходимо следить за своей интонацией, так как даже самое безобидное слово, произнесенное с экспрессией, может показаться герою материала оскорбительным.

Совет 5. Для того чтобы избежать претензий при освещении конфликта между фирмами или государственными органами, журналист должен отразить в материале позиции всех его участников.

Нормативные документы, предоставленные сторонами, лучше цитировать не комментируя. Например, журналист освещает конфликт налоговой полиции с консульством США. Речь идет о взимании подоходного налога с российских граждан, работающих в консульстве. Обе стороны представили журналисту документы, содержание которых противоречит друг другу. Журналист обязан донести до читателей мнение обеих сторон без каких-либо собственных комментариев относительно содержания оказавшихся в его распоряжении документов.

Совет 6. Прежде чем засесть за написание статьи на криминальные темы, журналисту необходимо побеседовать с оперативными работниками, осуществлявшими задержание подозреваемых, со следователем или прокурором, ведущим это дело, познакомиться (если есть такая возможность) с материалами уголовного дела, обвинительным заключением. И если нельзя сделать копии из материалов дела, то хотя бы запомните, на каком его листе находится документ, который впоследствии может служить доказательством того, что журналист не исказил факты. В суде при рассмотрении исков о защите чести и достоинства можно в подтверждение своей правоты запрашивать уголовное дело.

Для подготовки полного и объективного материала беседы только с работниками правоохранительных органов недостаточно, следует поговорить и с самим обвиняемым, его адвокатами и другими лицами, фигурирующими в деле.

Совет 7. Журналист при проведении журналистского расследования и подготовке материала должен всесторонне рассмотреть поднятую им проблему: побеседовать со всеми заинтересованными лицами, получить интересующие его документы с обеих сторон, удостовериться в их подлинности, исследовать их и только после этого приступить к изложению материала.

Даже после того, как статья или видеоматериал были опубликованы, необходимо сохранять (архивировать, составлять досье) не только исходный вариант публикации или видеозаписи, но и документы, послужившие основой для написания материала и, следовательно, являющиеся доказательной базой для подтверждения достоверности информации. Так как сроки исковой давности для предъявления требований о защите чести и достоинства в российском гражданском законодательстве не ограничены, следует сохранять эти документы как можно дольше.

 

Присутствие журналиста в зале судебного заседания

 

Конституцией РФ закреплена гласность судебного разбирательства, то есть его открытость, за исключением некоторых случаев. Российское законодательство, в частности, уголовно-процессуальное, предусматривает следующие обстоятельства, при наличии которых судебное разбирательство производится при закрытых дверях:

1)      если разбирательство уголовного дела в суде может привести к разглашению государственной или иной охраняемой федеральным законом тайны;

2)      если рассматриваются уголовные дела о преступлениях, совершенных лицами, не достигшими возраста 16-лет;

3)      если рассмотрение уголовных дел о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности и других преступлениях может привести к разглашению сведений об интимных сторонах жизни участников уголовного судопроизводства либо сведений, унижающих их честь и достоинство;

4)      если этого требуют интересы обеспечения безопасности участников судебного разбирательства, их близких родственников, родственников или близких лиц.

 

Представляется, что перечень обстоятельств, при которых судебное заседание объявляется закрытым, является исчерпывающим.

Уголовное дело рассматривается в закрытом судебном заседании с соблюдением всех норм уголовного судопроизводства. Определение или постановление суда о рассмотрении уголовного дела в закрытом судебном заседании может быть вынесено в отношении всего судебного разбирательства либо соответствующей его части. Для вынесения такого определения или постановления суд должен удалиться в совещательную комнату, после чего огласить мотивированное определение (постановление) об объявлении заседания (или отдельной его части) закрытым. Указанное определение журналист обжаловать не может, так как он не является участником процесса, поэтому обязан покинуть зал судебного заседания.

Если же председательствующий (судья) объявляет заседание закрытым, не вынося мотивированного определения, журналист теоретически может остаться в зале заседания. Но в этом случае нельзя исключить того, что он будет привлечен к административной ответственности за неуважение к суду (постановление о привлечении к административной ответственности также может быть впоследствии обжаловано).

В уголовно-процессуальном кодексе РСФСР существовало положение, согласно которому, даже если слушание дела проходило в закрытом судебном заседании, приговор суда провозглашался публично (ст.18 УПК РСФСР), и все присутствующие могли слышать мотивированный приговор суда. Однако вступивший в действие с 1-го июля 2002-го года новый Уголовно-процессуальный кодекс РФ закрепил иное положение. Так, в случае рассмотрения уголовного дела в закрытом судебном заседании, публично может оглашаться только вводная и резолютивная части приговора (п.7 ст.241 УПК РФ). Для того, чтобы огласить только вводную и резолютивную части приговора, суд обязан вынести соответствующее определение или постановление.

 

Можно ли производить фото- или видеосъемку в зале судебного заседания?

 

Статья 241 пункт 5 УПК РФ («Гласность») регламентирует порядок проведения фотографирования, видеозаписи и (или) киносъемки, а также аудиозаписи следующим образом:

«Лица, присутствующие в открытом судебном заседании, вправе вести письменную запись. Проведение фотографирования, видеозаписи и(или) киносъемки допускается с разрешения председательствующего в судебном заседании и с согласия сторон, если это не создает препятствий для судебного разбирательства. Проведение аудиозаписи не допускается, если это создает препятствие для судебного разбирательства».

 

Журналист, желающий произвести фотографирование, видеозапись и (или) киносъемку, обязан до судебного заседания испросить разрешения у судьи, ведущего процесс. В судебном заседании судья (председательствующий) выясняет у участников процесса их мнение по поводу проведения фотографирования, видеозаписи и(или) киносъемки. Если со стороны участников процесса возражений не последует, то судья разрешает журналисту проводить фотографирование, видеозапись и(или) киносъемку. В случае несогласия кого-то из участников процесса суд отказывает журналисту в разрешении на проведение съемки. При этом журналист может просить разрешения суда на проведение съемки зала и тех участников процесса, которые не возражают против этого – до того как начнется судебное заседание. В момент слушания дела журналисту – оператору снимать будет нельзя.

 

Можно ли публиковать материалы журналистского расследования, если в отношении героя публикации возбуждено уголовное дело и ведется официальное следствие?

 

Статья 161 УПК РФ «Недопустимость разглашения данных предварительного расследования». Пункт 3 ст.161 УПК РФ касается журналистов.

 

«Данные предварительного расследования могут быть преданы гласности лишь с разрешения прокурора, следователя, дознавателя и только в том объеме, в каком ими будет признано это допустимым, если разглашение не противоречит интересам предварительного расследования и не связано с нарушением прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства. Разглашение данных о частной жизни участников уголовного судопроизводства без их согласия не допускается».

 

Журналист, готовящий статью на основе материалов предварительного следствия, обязан просить разрешения на опубликование этих сведений у должностного лица, в чьем производстве находится уголовное дело.

 

В то же время, журналист имеет право проводить собственное журналистское расследование. В соответствии с законом «О СМИ» журналисту дано право: искать, запрашивать, получать и распространять информацию, получать доступ к документам и материалам, кроме этого журналист обязан проверять достоверность сообщаемой им информации. Журналист при проведении своего журналистского расследования получает какие-то сведения, материалы, беседует с людьми, обращаясь при этом к материалам предварительного расследования. На основании собранного материала он готовит статью. Публиковать такую статью можно, не спрашивая согласия у прокурора, следователя или дознавателя, расследующего уголовное дело, так как журналист не использовал непосредственно материалы следствия при подготовке публикации.

 

] ] ]

 

Мы кратко рассмотрели юридические коллизии, с которыми чаще всего приходится сталкиваться журналистам при осуществлении своей деятельности. Хотелось бы обратить внимание на то, что многие из обозначенных нами проблем журналисты в состоянии разрешить собственными силами (а иногда и вовсе не доводить ситуацию до конфликта). Впрочем, безусловно – и об этом мы говорили выше – позиции и СМИ, и их авторов будут прочнее, если материалы до публикации или выхода в эфир будут проверяться профессиональными юристами, которые в состоянии выявить потенциальные точки конфликта, помочь журналисту в шлифовке формулировок, а в случае возникновения судебного разбирательства – отстоять интересы СМИ в зале суда.

в начало