Миф о Таргитае и быль о первых праславянских героях.

Много дней и ночей никому не известное племя пробиралось по кромке леса и степи Восточной Европы на восход солнца. Вёл его высокий широкоплечий мужчина по имени Таргитай.

Не за каждым пошли бы люди. Великое проверяется делом. Давно гремела слава о мудром и бесстрашном Таргитае среди племён праславянского языка. XV в. до н.э. стал временем для его подвигов, а Восточная Европа – местом их свершения.

Тогда стали оседать люди на земле. Но мешали им злые недруги. Особо досаждали праславянам полукочевые ката­комб­ные племена. Когда Таргитай ещё только родился, совсем загнали они сородичей его в полесские болота.

Вырос Таргитай, налился богатырской силой. Наделила его природа острым да живым умом. Распознали про то пра­сла­вя­нские старейшины. Один из них, седой как лунь, но наделённый огромной жизненной силой и великим опытом предков, выучил Таргитая всему, что сам умел. А далее учила его сама жизнь.

В те времена не было у праславян постоянных военных вождей. Но мудрого не по летам Таргатая выбирали чаще других. Собрал он всех праславянских мужчин, что могли носить оружие, и выступил против катакомбных племён. Владыки восточноевропейских степей (а мы помним, что тогда безлесые пространства лежали гораздо дальше на север, чем сейчас) к XV в. до н.э. были уже не те, что лет триста-четыреста назад. Их интересная культура угасла в бесконечных грабительских походах знати.

Но силы у катакомбных воинов было ещё много. И числом их было гораздо больше, чем защитников славянской прародины. Да и всадники они были отменные. Первые праславяне ещё только осваивали коня, а лихие наездники катакомбныx племён лихо управлялись с лошадьми. Это неудивительно, ибо археолог Дэвид Энтони, например, считает, что Именно в Северном Причерноморье человек впервые научился ездить верхом на лошади 5500-5700 лет назад.

Всё это не смутило Таргитая. Расположил он праславянские дружины так, что били они катакомбных захватчиков по частям, топили их в полесских болотах. Застревали повозки скотоводов в трясине, засасывало их вместе с лучниками. Медные кинжалы и каменные топоры³⁴ не помогли нападавшим. Разбили их праславяне, отстояли свою Прародину.

Впереди других шёл Таргитай, не прятался за чужие спины. За что и заслужил всеобщую любовь. Но уж и берегли его пуще глаза. Не рождала ещё праславянская земля таких мудрецов, мощь ума которых была ещё выше силы телесной.

Подрубил Таргитай могущество племён катакомбной культуры своим каменным топором. Прекратились их походы-наезды на крытых повозках на славянскую прародину. А Таргитай уж дальше смотрел.

Тарх Тархович – первый легендарный славянский герой.

О Таргитае поведал нам великий греческий учёный – отец истории Геродот (484-425 гг. до н.э.). Он писал о нём как о первом объединителе и защитнике сколотов – так позднее, уже в I тысячелетии до н.э., называли праславян. И время его жизни указал – XVI или XV в. до н.э.: «никак не больше тысячи лет» до нашествия персидского царя Дария I в 512 г. до н.э. на Восточную Европу.

Геродот также назвал Таргитая первым человеком в тех краях, т.е. на Среднем Днепре. С этого момента, когда племя Таргитая пробиралось на восход солнца по границе леса и степи, и начали мы рассказ о первом праславянском герое. С него и продолжим.

...Долго ли, коротко ли шли праславяне на восток, как вдруг открылась им широкая вольная река. То был величавый Днепр-батюшка. И решил Таргитай, что будет отныне эта река поить и кормить славянское семя. С тех пор многовод­ный Днепр, что позднее Геродот назвал Борисфеном, а во времена Таргитая вообще неизвестно как называли, стал первым (по значимости) среди славянских рек.

Прошли столетия, прежде чем праславяне спустились по Днепру на юг, распахали жирный чернозём лесостепи.

А пока они смело (по тем опасным временам) располо­жи­лись на самой опушке великого Леса Восточной Европы. На кировских кручах появились среди неукреплённых городищ и укреплённые. Они окружались валом или валами, увенчанными деревянным палисадом. И обводились одним или несколькими рвами. При въезде строились ворота, иногда защищённые башнями. Не просто было неприятелю выбивать праславян с днепровских городищ. Первую такую деревянную крепость на Днепре построил Таргитай. После отражения нашествия катакомбных племён привод праславян на Днепр, восточную окраину их прародины, стал вторым подвигом Таргитая.

Но главным его подвигом стал подвиг ума, мудрость сердца. Первым среди древнейших праславян стал он думать о всех людях своего языка. О том, что нельзя им век вековать в комарино-болотном Полесье. После похода Таргитая на Днепр осмелели праславянские племена. Спускаясь от верховьев рек, освоили земли по Одре, Висле, Днепру. Их предкам – индоевропейцам речные суда были известны с V-III тысячеле­тий до н.э. А уж праславяне времён Таргитая ловко управляли своими первыми лодьями, сплетёнными из прутьев и обтянутыми кожей, с помощью шестов и деревянных вёсел.

А ещё думал Таргитай о том, что не продержаться отдель­ным праславянским племенам в одиночку. Надо держаться вме­сте на случай нападения сильного врага. Болела душа первого праславянского героя о племенах комаровской культуры, что была известна ещё с XVII в. до н.э. на Пра­во­бережье Днепра, в Южном Побужье и в лесостепной полосе Днестра³⁵. С ними, самыми многочисленными и сильными из праславян того времени, связывал Таргитай главную надежду на будущий расцвет родной земли.

Пёкся он и о тшинецких племенах, что жили на север от комаровцев на территории современной Польши, а также по Припяти до самого Днепра³⁶. Не раз сговаривался с их старейшинами о совместной защите славянской прародины.

Не забывал Таргитай и о смельчаках – белогрудовцах, что уже на закате его жизни первыми из праславян вышли в плодородную лесостепь в междуречье Среднего Днепра и верхнего течения Буга.

Ещё один подвиг Таргитая связан с тем, что все силы отдал он на добычу бронзового оружия для праславян. Не везло им на месторождения меди и олова, что лежали западнее и восточнее славянской прародины. Но Таргитай не сдался. По его настоя­нию велась обширная меновая торговля с соседями, а через них с дальними странами.

В неё были вовлечены даже могущественные европейские державы бронзового века – Минойская на Крите и Микен­ская в Греции. Гигантские торжища существовали на северо-востоке от праславян – на Каме и в Приуралье. В качестве денег использовали раковины, доставали янтарь – «балтий­ское золото», везли к местам меновой торговли зерно, меха, орудия труда и украшения.

Не забывали и про оружие. Так у Таргитая и других праславянских богатырей появились первые бронзовые топоры. И хотя их явно не хватало, и многие воины продол­жали сражаться каменными топорами и кремневыми коп­ьями, количество бронзовых секир, а затем и мечей в праславянском войске постоянно росло. И это многократно увеличивало его мощь. Ведь если к силе духа, чем всегда славились праславяне, прибавить силу оружия, то никакой враг не мог добиться окончательной победы над нашими древнейшими предками.

О Таргитае нам рассказал великий греческий историк Геродот. Но не забыл и свято хранит имя первого праславянского героя народ. Вероятно, что в русском и славянском фольклоре именно он известен как Тарх Тархович. От него пошли богатыри на нашей земле. Постепенно его имя вошло легенду и поныне живёт в народных сказаниях и былинах о мудром Тархе Тарховиче. Не исключено, правда, что легендарные Словен, Волхв и Шелонь, водившие праславян в дальние походы с берегов озера Ильмень, свершали свои героические деяния в ещё более древние времена.

Для всех потомков Таргитая его образ накрепко связан с древним индоевропейским понятием плодородия и урожая. Это не случайно. Все свои ратные подвиги первый легендарный герой совершал ради плодородия славянского семени и будущего урожая славянской доблести.