Печатается по: Проф. И. А. Покровский. Основные проблемы гражданского права. - Пг., Издание Юридического книжного склада "Право", 1917.

Примечания:

[337] Individuum und Staat. 1913. Vorwort.

[338] Правильно говорит по поводу всяческих "евгенических" крайностей P. Tourtoulon (Les principes philosophiques de l’histoire du droit. T. I. 1908, p. 164): "Nous avons tous intérêt á ce que le niveau humain s’élève; mais nous n’y avons aucun droit". – ["Все мы заинтересованы в том, чтобы нравственный уровень личности повышался, однако мы  не вправе этого требовать" – фр.]

[339] Стр. 246–247.

[340] Zur Geschichte der Berufsidee в Archiv für Socialwissenschaft und Socialpolitik. Bd. 37 (1913), стр. 420.

[341] Der Bourgeois. Cap.XIII. "Der moderne Witschaftsmensch", стр. 212–239.

[342] L. сit., стр. 454–455.

[343] См. Покровский. Право на существование – в журнале "Свобода и Культура". 1906 г., кн. 4 или в отд. издании: Новгородцев и  Покровский. О праве на существование.

[344] См. об этом очерк  М. В.  Б е р н а ц к о г о  "Эволюция экономических отношений", стр. 462–465 (в изд. "Итоги науки").

[345] И нет никакой необходимости прибегать для этого к фикции общественного "quasi-контрак та", как это делают французские "солидаристы". Эта фикция ничему не помогает, а вследствие своей туманности может даже оказаться вредной.

[346] В нашу задачу не входило и не входит давать ближайшую юридическую квалификацию этого права на существование. Ввиду этого лишена всякого основания догадка  Б. А.  К и с т я к о в- с к о г о ("Социальные науки и право", стр. 585–586), будто "нежелание И. А. Покровского признать право на существование публичным субъективным правом вытекает из всей сово купности его юридического мировоззрения". Напротив, я совершенно так же, как и г. Кистя ковский, склонен признать отстаиваемое право на существование именно субъективным публичным правом; но я не считал и не считаю себя вправе вдаваться в "Основных проблемах гражданского права" в юридические проблемы права публичного. Тем более, что самый вопрос о субъективных публичных правах в этой последней области является вопросом сравнительно недавним и не единодушно разрешаемым. Правда, г. Кистяковский порицательно подчеркивает употребленное мною выражение: "здесь также начинают говорить о субъективных публичных правах" и указывает на то, что исследование Гербера на эту тему появилось более 60 лет назад, а со времени работы Еллинека скоро исполнится четверть столетия. Но, во-первых, даже 60 лет со времени Гербера – только "сегодня" по сравнению с субъективными правами гражданского права, о которых мы, цивилисты, говорим уже около двух тысяч лет (со времен римских юристов). А во-вторых, как явствует даже из собственного реферата г. Кистяковского (стр. 500 и сл.), Гербер, поставив вопрос о субъективных публичных правах, пришел к конструированию их как простого рефлекса объективной нормы, т. е. к тому, что мы, цивилисты, считаем полным отрицанием субъективного права. Только Еллинек действительно поставил вопрос иначе, но и его исследование не сделало вопрос среди публицистов бесспорным (см. у самого г. Кистяковского, стр. 530). Ввиду этого нам и казалось целесообразным, со своей стороны, говорить только о праве на существование просто, не употребляя таких выражений, которые могли бы вызвать несогласие известной части публицистов. В полной мере неоснователен поэтому и делаемый мне г. Кистяковским упрек в "чрезмерно высокой оценке частно-правового индивидуализма и в невнимании к индивидуализму публично-правовому"; упрек этот опровергается всем содержанием IV главы моей книги, где борьба за гражданские "права личности" выставляется определенно лишь продолжением борьбы за свободу веры, мысли и т. д., за "большие и кульминационные интересы человеческого духа".