Теории элит, бюрократии и технократии

Во второй половине XIX в. в связи с дальнейшей централизацией и бюрократизацией политической жизни наступил период критической переоценки опыта представительного правления и либерально-демократических ценностей. Это нашло свое отражение в теории элит Вильфредо Парето (1848–1923) и в концепции политического класса Гаэтано Моска (1858–1941). В начале XX в. элитарный подход к изучению политики был дополнен изучением влияния так называемых заинтересованных групп (А. Бентли) и новым взглядом на упорядочивающую роль бюрократии в деле осуществления власти в обществе и государстве (М. Вебер). Особую разновидность социально-группового анализа политики составили концепции технократии и технодемократии (Д. Белл, М. Дюверже и др.)

Первым наброском теории политического класса стала работа 26-летнего итальянского правоведа Г. Моски «Теория правления и парламентское правление» (1884). Более развернутый вариант обоснования этой концепции был представлен затем в его работе «Основы политической науки» (2 тома, 1886,1923). Теория элиты была впервые обстоятельно изложена В. Парето в его «Трактате общей социологии» (1916), в котором социологическая тематика сочеталась с исторической, политико-идеологической и социально-философской. Парето был по образованию инженером, но впоследствии глубоко и основательно заинтересовался политэкономией и социологией.

Оба итальянских мыслителя исходили из весьма близкой идеи о наличии в сфере управляющей деятельности каждого общества двух значительно обособленных групп– правящих и управляемых. Самое большое новшество, предложенное ими при обсуждении этого вопроса, состояло в утверждении, что в обществе всегда правит «ничтожное меньшинство» в виде «политического класса» (Г. Моска) или «правящей элиты» (В. Парето).

Согласно разъяснениям Моски, «во всех человеческих обществах, достигших известного уровня развития и культуры, политическое руководство в самом широком смысле слова, включающее административное, военное, религиозное и моральное руководство, осуществляется постоянно особым, т.е. организованным, меньшинством». Это меньшинство Моска, по всей видимости не без влияния Маркса, именовал также господствующим классом, руководящим классом, правящим классом.

Парето в своем обосновании концепции правящей элиты исходил из предположения, что каждое общество можно разделить на две страты, или слоя,– высшую страту, в которой обычно находятся правящие, и низшую страту, где находятся управляемые. Он усложняет привычную дихотомию классов (господствующий и подчиненный) и выделяет в высшем слое (элите) две подгруппы– правящую и неправящую элиты, а в низшей страте такое разделение считает неоправданным. Таким образом, фундаментальное различие у Парето выглядит как различие между элитой и массой.

Элита в широком смысле весьма сходна по значению с аристократией (власть лучших) или, в более современной формулировке, с меритократией (власть достойных). Такое понимание исходит из того представления, что узкий слой лучших из лучших всегда обнаруживает себя в каждой обособленной общественной деятельности или в иерархии профессионального престижа. Если мы станем присваивать тому, кто превосходнейшим образом делает свое дело, индекс 10, а самому нерадивому 1 и поставим ноль полному неумельцу, то подобное разделение получит свою логику и оправдание. Область индексируемой деятельности может быть связана не только с политикой или бизнесом, но также с просвещением, поэтическим ремеслом и т.д. Ловкому жулику, который обманул многих и еще не попал под карающий меч правосудия, тоже следует поставить индекс 8, 9 или 10. Легче всего ставить индексы шахматистам, основываясь на количестве побед и поражений. Однако в делах управления к правящей элите должны быть отнесены те, кто прямо или косвенно заметно влияет на правительственную политику. Остальные образуют неправящую элиту. Понятное дело, что известный шахматист или писатель–властитель дум также входят в элиту.

Очень важное место в социологе-политической концепции Парето занимает толкование логического и нелогического поступка (поведения в широком смысле). По мнению Р. Арона, в уяснении этой проблемы сильно помогут наблюдения за поведением таких распространенных и типичных участников деловой современной жизни, как инженер и спекулянт. Инженер, если он не ошибается, ведет себя логично. Экономист и юрист, если не сильно завышают роль своих познаний, способны понять определенные формы поведения людей. И только социология имеет дело с людьми, которые обычно не ведут себя ни как деловитые инженеры, ни как осторожные спекулянты. Человек по природе своей существо хотя и рассудительное, но в своем практическом поведении нередко безрассудное. Наблюдая эа его поведением, социолог должен выявить и учесть особую роль чувств и аффектов (страстей) в этом поведении. Эта роль так велика и так постоянна в своем воздействии на поведение, что умственные построения выглядят удивительно переменчивыми, тогда как чувства относительно постоянными. Вот за эту постоянность все чувства и аффекты Парето отнес к особой категории компонентов в человеческом поведении и назвал их термином «резидуа» (буквально «остатки», т.е. то, что остается, выпадает в осадок). В отличие от чувств и аффектов умственные построения, т.е. аргументы и системы оправдания, а также идеологии, с помощью которых люди обычно маскируют свои страсти и тем самым придают своим поступкам или высказываниям вид обдуманных поступков, Парето именует «дериватами» («производные»).

Все общества отличаются между собою во многом вследствие различий, коренящихся в природе своих элит. Это связано также с тем, что ценности мира сего распределяются неравномерно, а вместе с ними столь же неравномерно распределены престиж, власть или почести, связанные с политическим соперничеством. В результате меньшинство управляет большинством, прибегая к двум разновидностям приемов и средств– силы и хитрости. С учетом такого толкования политические элиты подразделяются на два семейства, названия которых восходят к Макиавелли. Предпочитающие насилие именуются элитой львов, другие, тяготеющие к изворотливости,– элитой лис. Самым важным событием в истории Парето считает жизнь и смерть правящего меньшинства. «История,– согласно его крылатой формуле,– кладбище аристократий» (Трактат общей социологии). Отсюда и другая его формула– «История обществ есть большей частью история преемственности аристократий».

Правление элит из семейства львов– это правление радикальных меньшинств в условиях сильно бюрократизированной деятельности. Западноевропейские общества управляются, согласно Парето, плутократическими элитами («семейство лис»). «Проблема организации общества должна решаться не декларациями вокруг более или менее смутного идеала справедливости, – утверждал Парето,– а только научными исследованиями, задача которых найти способ соотнесения средств с целью, а для каждого человека– соотношения усилий и страданий с наслаждением, так чтобы минимум страданий и усилий обеспечивал как можно большему числу людей максимум благосостояния».

Вклад Моски и Парето в современную политическую теорию связан главным образом с определением структуры власти и сосредоточением внимания на групповом характере реализации власти в любой ее форме. Следующим этапом разработки подобной методологии стала концепция «железного закона олигархии» Роберта Михельса (1876–1936), возникшая, как и элитарная теория, в полемике с марксизмом. По собственному обобщению Михельса, «формула необходимости смены одного господствующего слоя другим и производный от нее закон олигархии как необходимой формы существования коллективной жизни ни в коем случае не отбрасывает и не заменяет материалистическое понимание истории, но лишь дополняет его. Не существует никакого противоречия между учением, согласно которому история– это процесс непрерывной классовой борьбы, и тем учением, по которому классовая борьба приводит к созданию новой олигархии».

Сама олигархия объяснялась Михельсом порождением потребностей психологии масс и психологии организации, а также отчасти особенностями самих организаций, которые подвержены особым «законам структур организаций». Эта концепция, воспроизводившая на материале организаций политических партий паретовский принцип правления меньшинства, была изложена в работе «Социология партийных организаций в современной демократии» (Вена, 1911). Одной из самых шокирующих констатации автора стало наблюдение о несовместимости начал современных бюрократических организаций и демократии: «Кто говорит об организации, говорит о тенденции к олигархии. По мере развития организации демократия приходит в упадок». В условиях сложного взаимодействия технических свойств политической организации с психическими свойствами организованых масс и их политических лидеров происходит постепенный переход от «спонтанного лидерства» к «олигархическому руководству» через стадии «профессионализированного» и «стабилизированного» лидерства. Основное применение эта концепция нашла при объяснении причин упадка демократии и «создания нового политическогоо мышления» в духе теории фашизма, а также в современной социологии лидерства, партийных организаций и бюрократии.

47.