Глава II

"гинокритики", занимающейся "женщиной как производительни-

цей текстуального смысла, историей, темами, жанрами и структу-

рами литературы, созданной женщинами. В число ее предметов

входят психодинамика женской креативности; лингвистика и про-

блема женского языка; траектория индивидуальной или коллек-

тивной феминистской карьеры; история литературы и, конечно,

исследование отдельных писательниц и их произведений" (там

же, с. 25). Типичными работами подобного толка можно назвать

упоминавшееся уже исследование С. Гилберт и С. Губар

"Безумная на чердаке" (163) и сборник статей "Женщины и

язык в литературе и обществе" (1980) (291).

На практике большинство феминистских критиков заняты

утверждением специфически женского читательского опыта, кото-

рому приходится, по их представлению, преодолевать в самом

себе навязанные ему традиционные культурные стереотипы муж-

ского сознания и, следовательно, мужского восприятия. Как пи-

шет Анетт Колодны, "решающим здесь является тот факт, что

чтение -- это воспитуемая деятельность, и, как многие другие

интерпретативные стратегии в нашем искусстве, она неизбежно

сексуально закодирована и предопределена половыми различия-

ми" (197, с. 588).

В частности, Марианна Адамс, анализируя роман "Джейн

Эйр" Шарлотты Бронте, отмечает, что для критиков-женщин

новая ориентация заключается не в том, чтобы обращать особое

внимание на проблемы героя, к которым критики-мужчины ока-

зались "необыкновенно чувствительны", но скорее на саму

Джейн и на те особые обстоятельства, в которых она очутилась:

"Перечитывая "Джейн Эйр", я неизбежно приходила к чисто

женским вопросам, под которыми я подразумеваю общественное

и экономическое положение зависимости женщины в браке, огра-

ниченный выбор возможностей, доступный Джейн как следствие

ее образования и энергии, ее потребность любить и быть люби-

мой, ощущать себя полезной и нужной. Эти стремления героини,

двойственное отношение к ним повествовательницы и конфликты

между ними -- вот настоящие вопросы, поднимаемые самим ро-

маном" (43, с.140).

Эта сексуальная закодированность заключается прежде всего

в том, что в женщине с детства воспитываются мужской взгляд

на мир, мужское сознание, от которого, естественно, как пишет

Шоуолтер, женщины должны отрешиться, несмотря на то, что от

них "ожидают, что они будут идентифицировать себя с мужским

опытом и перспективой, которая представляется как общечелове-

149

ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ

ческая" (268, с. 856). Таким образом, задача женской критики

данного типа состоит в том, чтобы научить женщину читать как

женщина. В основном эта задача сводится к переосмыслению

роли и значения женских характеров и образов, к разоблачению

мужского психологического тиранства. Как утверждает в связи с

этим Дж. Феттерли, "наиболее значительные произведения аме-

риканской литературы представляют собой ряд коварных умыслов

против женского характера"

(142, с. XII).

"Сопротивляющийся читатель" у Феттерли

Например, в двух "самых

американских" по духу произве-

дениях "Легенде о сонной доли-

не" Ирвинга и "Прощай, ору-

жие!" Хемингуэя, по мнению исследовательницы, наиболее полно

выразилось мироощущение американцев (естественно, мужчин),

их "архетипическое" отношение к миру цивилизации. Подтвер-

ждение этому Феттерли находит в известной характеристике Рип

Ван Винкля, данной Лесли Фидлером в его известной книге

"Любовь и смерть в американском романе", где он назвал Рипа

героем, "председательствующим при рождении американского

воображения" (там же, с. XX), образом человека, являющегося

воплощением "универсальной" американской мечты человека в

бегах, готового исчезнуть куда угодно -- в глушь лесов и прерий,

уйти на войну -- лишь бы только избежать тягот цивилизации, в

том числе и конфронтации мужчины и женщины, "бремени секса,

брака и ответственности" (там же).

Феттерли в связи с этим отмечает, что читательница этого

произведения, как всякий другой читатель, всей структурой но-

веллы вынуждена идентифицировать себя с героем, восприни-

мающим женщину как своего врага. Иными словами, в "Легенде

о сонной долине" жена Рипа Ван Винкля представляет собой все

то, от чего можно только бежать, а сам Рип -- триумф мужской

фантазии. В результате "то, что по своей сути является актом

обыкновенной идентификации, когда читатель этой истории --

мужчина, превращается в клубок сложных и запутанных противо-

речий, когда читателем оказывается женщина" (там же, с. 9).

Таким образом, "в произведениях подобного рода читательнице

навязывается опыт тех переживаний, из которых она явно исклю-

чена; ее призывают отождествлять себя с личностью, находящейся

к ней в оппозиции, т. е. от нее требуют личностного самоопреде-

ления, направленного против нее самой" (там же, с. XII).

150