Часть 4.

ГЕОПОЛИТИКА КАК НАУКА И СТРАТЕГИЯ ДЛЯ РОССИИ

И эпоху после холодной войны Россия, а вместе с ней и все осталь­ные осколки бывшего СССР — одного из двух "гегемонов" биполярно-11 и, иступают с ослабленных и оттого уязвимых в обозримом будущем Позиций. Поэтому третий передел мира по итогам холодной войны во Цногом пока что сводится к дележу — в теории и на деле - советско-|ин i ийского наследства.

Итак, России предстоит развиваться в весьма специфическом пол­ит метрическом мире, который явно не предоставит ей авансом режима наибольшего благоприятствования: "кто многим страшен, тот мно­гих будет бояться", гласит пословица из древнерусского сборника " 11 чела". Как России лучше всего выстроить линию поведения? Анализ общей модели многополярности и ее основных характеристик недостаточно, ибо Россия будет иметь дело все же не с абстрактной схемой, I i многоликим международным сообществом, с конкретными госу­дарствами и их группами. Поэтому в данной главе будет рассмотрены принципиальные вопросы геополитики как прикладной науки приме­ни юльно к России.

4.1. Геополитическое положение современной России

Фундаментальная геополитика, по-новому систематизированная, i пересмотренным и обогащенным концептуальным и терминологиче-t ким аппаратом, вскоре, надеюсь, будет признана в статусе "наднаци­ональной", лишенной идеологической окраски отрасли знания, как игнкая другая наука. Правда, это произойдет не раньше, чем люди, снявшиеся столь популярным у нас сейчас предметом, начнут ува­жать элементарные правила рационального мышления.

В то же время прикладная геополитика, или геостратегия, гото-нищая принципиальные рекомендации относительно линии поведения государства, должна быть построена на национальной почве, то есть исходя из совокупных интересов России. И только тогда она будет полезна, ибо позволит эффективнее использовать сегодняшние плюсы | геополитической позиции страны и максимизировать ее геополити­ческие преимущества в будущем.

Как я уже писал в Главе 1, на смену западничеству, славянофиль­ству и евразийству пришла геополитика советского образца. По мере угасания большевистских надежд на способность Москвы подтолкнуть

49

развитие мировой революции наступательная марксистско-ленинская идеология, являвшаяся первоначально стержнем внешней политики Советской России¹, стала понемногу замещаться не менее экспансио­нистскими и изощренными геополитическими расчетами, сохранив­шими, правда, прежнюю идеологическую оболочку . В последние предвоенные годы поистерлась даже она, что обеспечило Сталину ши­рокий простор для маневрирования между державами "оси", Англией и Францией и привело к необъяснимым — с идеологической точки зрения — его призывам к народу сплотиться на основе национальной — в противовес официальному пролетарскому интернационализму — идеи ("Отечество в опасности!"), а также к антигерманскому союзу с ведущими империалистическими государствами и роспуску Комин­терна. И после войны большевистская верхушка продолжала судить о международных делах в сурово-реалистичных тонах³, действуя соот­ветственно, а идеологическая трескотня вернулась лишь после воцаре­ния в Кремле Н. Хрущева. Эта хрущевско-брежневская традиция "принимать одно за другое" просматривается в нашем руководстве и теперь: из рациональной геополитики успешно делается идеологиче­ский жупел России⁴. Каковы бы, однако, ни были предшественники и традиции, многие геополитические, кажущиеся тупиковыми, пробле­мы сегодняшней России решать придется заново. Главная среди них — определение статуса новой России, ее места в современном многопо­лярном мире и выработка соответствующей линии поведения. Для решения данной проблемы необходимо прежде всего четко представ­лять динамику совокупной геополитической мощи страны, т.е. суммы сильных и слабых сторон геополитического положения России, на фо­не ведущих государств мира и их группировок.

Я постараюсь, по мере возможности отразить свои представления о компонентах упомянутой мощи и дать оценку относительных геопо­литических преимуществ и недостатков России на сегодня и в обозри­мую перспективу в сводной таблице (См. Таблицу 1).

Приведенные в таблице оценки требует дополнительных коммен­тариев. Прежде всего, по сумме оценок видно: нынешнее геополитиче­ское положение России нестабильно, что, впрочем, вряд ли является новостью. Важнее другое: сейчас нельзя судить о России как о стране, обреченной в геополитическом плане на окончательное поражение, ремиссию или успех — в принципе возможны все три варианта. Прав­да, вероятность их различна. Пока Россия демонстрирует отрица­тельную геополитическую динамику.

Основной причиной такой деградации обычно считают — и не без основания — экономику, которая не только сама находится в состоя­нии перманентного кризиса, но и пагубно воздействует на многие свя­занные с ней геополитические обстоятельства. Однако в долгосрочной перспективе все заметнее будет сказываться негативное воздействие еще одного, приобретающего самостоятельное значение фактора — демографического. России грозят острая нехватка (в соотнесении с ее территорией и размерами ее природных богатств) номинально дееспо-

50

тбного населения, прогрессирующее ухудшение его качества (в ре­зультате физической, психической и духовной деградации) и измене­ние этнонациональной структуры. Данные явления требуют отдель­ного исследования, но уже сейчас очевидно, что большинство россий-1ких ученых и политиков недооценивают характер и масштабы их последствий. Ограничусь лишь перечислением некоторых из них: не-иошожность освоения природных ресурсов Сибири и Дальнего Восто-I .1 (а, видимо, именно они могут стать локомотивом, способным вытя­нуть Россию из затяжного экономического кризиса и в дальнейшем ирантировать ее независимое развитие); нехватка людских ресурсов для подъема промышленности и сельского хозяйства во всероссийском масштабе; ненасыщенность и прерывистость информационного про­странства; слабость коммуникаций; в долгосрочной перспективе — "обвал" численности и дальнейшее снижение качества социально-про­фессиональных групп интеллектуального труда⁵; неспособность со­здать эффективную — достаточную по размерам (для защиты обшир­ной территории) и качеству подготовки армию; фактическая "выдача приглашений" соседним перенаселенным странам так или иначе при­глядываться к российским землям и ресурсам; радикализация русско-Г0 этноболынинства, озабоченного своей дегенерацией. Таким обра­зом, сегодня Россию по совокупным геополитическим параметрам нряд ли можно в полном мере отнести к глобальным державам или глобальным центрам силы. Тем более, что остается неясной судьба СНГ, которое в принципе способно превратиться в обширную зону недвусмысленного геополитического доминирования России. (Знаме­нательно, что большую активность в обустройстве находящегося под "остаточным", не более, влиянием России геополитического простран­ства проявляют деятели тех государств, которые принципиально со­гласны стать его структурными компонентами, прежде всего прези­денты Казахстана и Белоруссии — Назарбаев и Лукашенко). Конеч­но, большая или меньшая "ущербность", то есть неравномерность фак­торов геополитической мощи, характерна для всех великих держав. Отличие России состоит в степени неравномерности, но именно это отличие и определяет неглобальный уровень нынешней России.

Россия, однако, и не региональная держава с субглобальными инте­ресами. Такое определение неверно вне зависимости от нынешнего российского геополитического потенциала хотя бы потому, что страна расположена в двух частях света и имеет большие или меньшие выхо­ды сразу на несколько крупнейших геополитических регионов. Поэто­му правильнее, наверное, нынешний статус России определить как "трансрегиональная держава".

Нейтрализация негативных тенденций геополитического положе­ния России, возрождение ее глобальных позиций предполагает опору на основные сохранившиеся внутренние факторы российской геополи гической мощи. К ним, прежде всего, необходимо отнести традицион ные геополитические ценности (природные ресурсы, территорию), М тавшуюся военную мощь с упором на ядерное оружие, отдельные сф

51

ры промышленного, прежде всего военного, и интеллектуального про­изводств.

Особую важность в этих условиях приобретает вопрос о политиче­ском режиме России, который формируется в ходе нынешнего переход­ного процесса. В Конституции заявлена демократическая система — тем самым государство взяло-на себя обязательство воспринять, ввести в действие и уважать общепринятые нормы демократии. В определен­ном смысле демократия — самая экономичная (в сугубо материальном выражении) форма правления: периодическая организация тех же сво­бодных выборов требует меньших затрат, чем поддержание внутренне­го порядка с помощью силовых средств, как при всех вариантах авто­кратии, или тотального полицейского контроля над обществом. Кроме того, стабильная демократическая Россия получила бы нормальный доступ в "клуб" богатых демократических государств, легче бы привле­кала инвестиции из-за рубежа, вернула бы валютные вклады своих граждан в страну, по-деловому общалась бы с международными финан­совыми, торговыми и прочими организациями. Это укрепило бы ее авторитет в мировом сообществе, явно ориентирующемся на демокра­тические нормы и процедуры, соблюдение прав человека, о чем не раз давали понять России на самых разных уровнях. Многие современные сложности во внешней, военно-стратегической, экономической, и дру­гих направлениях политики России, а также со справедливой защитой ею своих позиций объясняется тем углубляющимся разрывом между конституционно-декларированной демократией и реальной государст­венной политикой. Вместе с тем, наиболее дальновидные зарубежные аналитики справедливо полагают, что изолированная, постоянно по­прекаемая за внутреннюю политику, нестабильная авторитарная Рос­сия гораздо опаснее, чем та, в которой поощряется демократический процесс, соблюдаются права человека и которая активно вовлечена в решение мировых дел при соблюдении ею международных правил иг­ры.

Внутренний потенциал сегодня все же не настолько велик, чтобы его можно было использовать во благо России наперекор любым внеш­ним обстоятельствам. Отсюда и задачи — создать благоприятные меж­дународные условия, обеспечивающие, говоря словами классика, "пе­редышку" для приведения в порядок внутренней силовой базы и мак­симальную реализацию имеющихся геополитических ресурсов. Какая же геополитическая стратегия более всего соответствует этим зада­чам?

4.2. Стратегические альтернативы России

В принципе, существует три типа стратегий, в том числе и геополи­тических: экспансионистские; уступающие (допускающие сжатие сферы влияния и даже сокращение физической территории страны),.; позиционные, направленные на консервацию статус-кво или по край­ней мере его основных позиций.

52

Экспансионистская линия с проникновением в дальнее зарубежье жi требовала бы большого избыточного запаса геополитической мощи

для проведения самой политики, закрепления на новых позициях (ю есть "переваривания" завоеванного), долгосрочной их защиты от внутренней оппозиции и внешних конкурентов (именно последняя, "защитительная", задача и не была решена Советским Союзом в Афга­нистане). Такого потенциала у России нет, поэтому все разговоры о "броске на Юг" или по другим направлениям — пропагандистская риторика либо авантюра.

Уступающая стратегия сознательно проводилась различными стра­нами не раз. Вспомнить хотя бы важный геополитический маневр Ве­ликобритании в конце 50-х гг., известный как "уход с востока от Суэ­ца". Или продажа в 1867 г. Россией Аляски, которую она вряд ли могла бы долго удерживать, учитывая отсутствие надежных коммуникаций из центра страны через Сибирь, низкую эффективность народного хозяйства (реформы 60-х гг. лишь открывали возможность для уско­ренного развития страны), обостренные отношения с Турцией и вели-кими европейскими державами и т.д. Значительно ближе к нашим дням пример уступательной стратегии правительств "перестройки", "сдавших", во многих случаях без адекватной компенсации, многие геополитические козыри СССР (уход из "третьего мира" и с рынков вооружений, поспешный и хаотичный вывод войск из Восточной Евро­пы и Германии), а также "постперестройки", "жертвой" которой стал Вам СССР. Дальше развивать эту линию вряд ли стоит, ибо это озна­чало бы уход России из СНГ и, вероятно, распад самой России.

Приходится признать, что по совокупной геополитической мощи на данном этапе Россия уступает практически всем глобальным цент­рам силы. Значит, ей остается выбор в пользу позиционной стратегии, состоящей в конкретном российском случае из двух основных компо­нентов.

Во-первых, удержания стран "ближнего зарубежья" в орбите рос­сийского притяжения, разумеется тех, которые представляют интерес для самой России. Здесь недостаточно политических намерений и де­клараций, которые могут меняться в одночасье. Важны материальные связи и зависимости — сохранение оставшихся и развитие новых эко­номических контактов России с государствами СНГ, экспансия рос­сийского государственного и частного капитала в "ближнее зару­бежье", являющееся для него "мягкой", доступной пока еще зоной (в данном случае такая "локальная" экспансия была бы направлена на сохранение традиционных российских сфер влияния и потому явля­лась бы частью общей позиционной стратегии), поощрение инвести­ций стран СНГ в России, а также развитие широкой России-центрист-ской военной кооперации в пространстве Содружества. (Подробнее см. Главу 5).

Во-вторых, со странами "дальнего зарубежья", и прежде всего с глобальными центрами силы наиболее рациональна стратегия "балан­сирующей равноудаленности" (даже некоторой отстраненности Рос-

53

сии от международных дел под предлогом озабоченности делами до­машними), основные параметры которой будут изложены чуть ниже Выше уже говорилось, что такие факторы, как политический режим и качество политического руководства являются вполне материальны­ми частями геополитической мощи (или слабости) государства Необ­ходимо также напомнить о практической геополитической ценности умелого внешнеполитического маневрирования, приносящего подчас неожиданный и продолжительный успех⁶. Принятие данного подхода тем более актуально, что за рубежом и среди политиков, и среди уче­ных нарастает тенденция ставить Россию "на место"?. Сегодня вместо того, чтобы обижаться и выдавать все новые грозные, но ничем не подкрепленные и не имеющие реальных последствий политические заявления о своем величии, Москве стоило бы скромно уйти до поры до времени во внешнеполитическую "тень", продолжая, однако, по воз­можности активную внешнеэкономическую деятельность. Именно так вел себя Китай, по крайней мере с конца 60-х годов, находясь как бы вне международной политической суеты, вне противостояния США и СССР (по крайней мере, избегая открыто и однозначно соли­даризироваться с одной из сторон). Это давало ему возможность без особых помех накапливать силы для превращения к середине 80-х в великую бурно развивающуюся державу с перспективой повышения своего могущества до уровня глобальной сверхдержавы в следующем столетии.