7.5 Россия — Турция.

История отношений России и Османской империи — это в большей части история продолжительных войн и перемирий. Отсчет надо вести с того момента, когда погибла Византия и ее герб был передан Москве во время княжения Ивана III. С тех пор две страны-соседки и стали «злейшими друзьями». Были походы Петра I, Суворова, Потемкина, осада Севастополя войсками Турции, Англии, Франции.

В 20-х гг. XX в. Антанта, без России, «заставила подписать османского султана Мудросское перемирие, которое разделило Османскую империю между союзниками». В районе Анкары Кемаль-паша объявил о начале борьбы турецких националистов против Антанты и войск султана. В Турции в те годы столкнулись геополитические интересы России и США. Американский генерал Харбод, изучавший Турцию, в 1919 г. впервые высказал мысль о подчинении Анкары диктату США. Американцы сразу же «прибрали к рукам» турецкие нефтяной, табачный и автомобильный рынки.В январе 1924 г. войска Кемаль-паши вошли в Константинополь и сразу же он порывает с Советской Россией, но не с американцами, и основным тезисом пантюркизма становится: «Социализм — да, русские — нет!» Американцы удержались в Турции, так как к 1924 г. овладели ее сырьем и рынком сбыта, навязали ей свою политическую линию. В 90-х гг. XX в. пантюркизм приобрел более радикальный характер. В частности, на свет появился проект создания «государства великого Турана», включающего в себя население всех тюркоязычных стран. Великий Туран должен объединить балкарцев, карачаевцев, кумыков, ногайцев, чеченцев, ингушей, аварцев, лезгин, т.е. весь Северный Кавказ плюс население государств Центральной Азии (туркмены, узбеки, казахи, киргизы, уйгуры и др.), а также Татарию, Башкирию и Якутию.

Нельзя недооценивать опасность таких идей: в РФ проживает более 20 млн. мусульман. Эти идеи усиленно обсуждались в 1992— 1994 гг. лидерами государств Центральной Азии. Например, в 1995 г. в Бишкеке состоялось празднование тысячелетия киргизского эпоса «Манас», где идеи «Турана» подавались для обсуждения, но не нашли должной поддержки и понимания.

Причин тому несколько. Во-первых, во внутренней политике Турция переживает время неопределенности, которое вызвано запрещением под давлением военных популярной Исламской партии благоденствия. Во-вторых, не спадает напряженность в ее отношениях с Грецией из-за Кипра. Это напряжение усилилось после продажи Россией Никосии партии самых современных комплексов ракет-перехватчиков, способных поражать даже низколетящие цели. В-третьих, в силу ряда причин Турцию не считают полноправным членом Европы, НАТО.

Кроме того, из-за активного участия в играх атлантистов против Ирана, Ирака и вследствие постоянного вмешательства в дела Азербайджана, Армении, Северного Кавказа, а особенно из-за активной поддержки чеченских сепаратистов, у Анкары ухудшились отношения с Москвой. Турция предложила сценарий создания «санитарного кордона» вокруг России из тюркоязычных народов. Но представители тюркоязычных элит почувствовали вкус власти и делиться ею ни с кем не хотят. Анкара не располагает достаточно мощными экономическими, финансовыми, техническими и другими рычагами для проникновения пространства Центральной Азии.

Этническая картина государств Центральной Азии, как и Северного Кавказа, чрезвычайно пестра и не совмещается ни с пантюркизмом, ни в целом с панисламизмом. На практике этнический сепаратизм этих регионов и субрегионов ставит серьезные препятствия на пути развития радикального ислама и пантюркизма. Другой фактор, препятствующий широкому распространению пантюркизма и ислама в Средней Азии и на Северном Кавказе,— социально-экономический. Например, страны Средней Азии входят в число 25 «внутриконтинентальных» государств — самых слаборазвитых в мире. Никакая экономика Турции или Ирана просто не в состоянии вытянуть их из нищеты.

Кроме того, Анкара вынуждена бросать большие силы (военные, финансовые и др.) на решение внутренних проблем, включая гражданскую войну с курдами, и на противодействие исламскому фундаментализму в самой Турции.

Одни ученые предполагают, что необходимо воздействовать на турецко-курдские отношения, обостряя их и создавая очаг напряженности в стране, держать ее под контролем. Другие специалисты по Среднему Востоку полагают, что турецко-курдские отношения — внутреннее дело Турции и неразумно нынешней дышащей на ладан России вмешиваться в сложные политико-военные игры. С позиций сегодняшних либерал-демократов, пытающихся втащить за волосы Россию уже не в коммунизм, а в число цивилизованных стран, это кажется абсолютно бесспорной истиной. С точки зрения геополитика, мыслящего материками,— это позиция страуса.

Тегеран, как и Москва, заинтересован в создании на Кавказе транспортного коридора с севера на юг, связанного с Туркменией. Анкара при поддержке США стремится направить основные торговые, нефтяные, газовые и другие потоки с востока на запад. Для России очень важно иметь несколько конкурирующих проектов транспортировки нефти и газа. Самое главное, чтобы нефть из Черного моря направлялась не через Черноморские проливы, контролируемые Турцией. Если победит проект прокладки нефтепровода в турецкий Джейхан, а не по маршруту Баку Новороссийск, то его реализация существенно подорвет влияние России в Закавказье и позволит Турции реализовать многие геополитические и геостратегические интересы.